Читать книгу Моя ойкумена. Заметки. Дневники. Лирическая хроника - Владимир Берязев - Страница 19

Есть такое стихотворение у покойного Толи Соколова – было опубликовано с «Сибирских огнях».

Когда это случилось? Когда он пришёл, выполз из машины с затонированными стёклами, почему воссел, «как хозяин неоглядной Родины своей»? Родину ту прежде было принято называть Россией. От неё остались крохи – по заповедным да по медвежьим углам, а большей частью она уже на небесах вместе с душами тех, кто составлял её цвет.

На моей памяти впервые невежество и пошлость нагло победили вкус, гармонию и мастерство тому 22 года как. Мы ехали с детьми на Иссык-Куль и из каждого ларька на любой остановке, и в автобусах по мере следования, и по прибытию на озеро из всех щелей лезли «белые розы» визгливого «Ласкового мая». Так начиналось всеобщее помрачение разума. А уже через несколько лет всем известные чистые источники захлестнул пенно-селевой поток халтуры, всезнайства, попсы, агрессивного дилетантства, интеллектуального жульничества и даже поставленного на коммерческие рельсы откровенного бреда.

Боже мой, какой Хворостовский, какой Свиридов, какая наука, какая поэзия! Академии разного пошиба плодились как грибы, перерегистрировать ПТУ в университет не составляло особого труда, в подвале нашей пятиэтажки, ровно под моей кроватью четырьмя этажами ниже чудаковатый Володя Пузаков зарегистрировал кооператив «Малахит», но через некоторое время разорился впрах и срочно переквалифицировался в пророка и литератора, превратившись в Мегрэ – автора «Анастасии» (дикое количество народа до сих пор оболванено его ахинеей, сколько их таких – леший знает). Академия Поэзии тоже не заставила себя ждать, её возглавил вхлам спившийся поэт, лет тридцать назад считавшийся достойным последователем традиции Павла Васильева, Бориса Корнилова, Дм. Кедрина. Но какова амбиция – сделать Золотую Рыбку русской поэзии служанкой на академических посылках!

И вот неделю назад OZON присылает мне книгу профессора Андрея Анатольевича Зализняка «Из заметок о любительской лингвистики». Тридцать лет пользуюсь его словарём (Грамматический словарь русского языка, более 100 тыс. слов), но не предполагал какого масштаба этот человек – ренессансного: и Бахтин, и Лотман, и Рыбаков, и Лихачёв в одном флаконе. Дело даже не в том, что профессор Зализняк изящно и с великолепным достоинством закрыл вопрос о Фоменко и Носовском, ответив уже на академическое хамство по отношению к Истории и Языку. Дело в той великой радости, что такие люди ещё есть, что ты живёшь с ними в одном времени, что при счастливых обстоятельствах с таким человеком можно даже встретиться лично. А нет, так в любой момент позволительно послушать его лекции в Ютубе.

Сейчас читаю его же «Слово о полку Игореве»: взгляд лингвиста. С юности стараюсь знакомиться со всем, что выходит о «Слове», однако это одна из лучших книг, тяжеловата для неспециалиста, но вполне доступна при терпеливом чтении. После Зализняка только патологический упрямец может отвергать древность и подлинность этого шедевра. Хотя с явлением гения, жившего 8 веков назад и писавшего на русском, языке готовы смириться далеко не все.