Читать книгу Каждый выбирает для себя - Владимир Николаевич Князев - Страница 10

Импровизированный обед проходил в полном молчании. Ели быстро, не ощущая вкуса, с одной лишь целью – пополнить запас сил и энергии. То и другое может понадобиться всем в полном объеме и в ближайшее время, судя по тому, что рассказала Селесте…

…Часа за три до появления группы Андреева, в деревню, с разных сторон вошли вооруженные люди. Похоже, это были бойцы, так называемой Освободительной армии Гонсалеса. По крайней мере, одеты в их униформу.

Они громко кричали, стреляли в воздух, собирая жителей в центр поселка. Тех, кто пытался сопротивляться, избивали прикладами автоматов. Гнали, как скот. Жених Селесте, сбив одного из боевиков с ног, бросился бежать, но пуля, выпущенная из пистолета главаря, пробила ему голову. Голосящая толпа на миг стихла, онемела от ужаса. Такая смерть была для них редкостью. Умирали от укуса змеи, от клыков и когтей ягуара… В конце концов – от старости. Но, вот, чтобы так… Произошедшее повергло всех в шок. До этого момента, война всегда обходила поселение стороной. Оно никогда не представляло собой стратегический объект, захват которого мог явиться переломным моментом на пути к победе той или иной стороны. Кроме того, здесь любой, всегда мог найти себе пищу и жилье…

Оглядев застывших в страхе аборигенов, командир отряда приказал старейшине подойти к нему. Приставил ствол пистолета к его виску и сказал:

– Старик, не хотелось бы лишать тебя твоей никчемной и никому не нужной жизни, но, видит Бог – придется, если ты мне не скажешь, кто из них, – он показал на сбившихся в кучу, как стадо овец, людей, – Гомес, по прозвищу Почтальон?

– Я не знаю такого. В нашей деревне нет ни одного Гомеса.

– А все ли на месте? Может, мы кого-то упустили или кто-то еще не вернулся с охоты?

Чуть помедлив, старейшина утвердительно кивнул:

– Да, все на месте. По одному мы на охоту не ходим.

Благородный старец не раскрыл бандиту всей правды. Действительно, все жители деревни были здесь, за исключением одного, появившегося неделю назад незнакомца. Он пришел с севера. Сказал, что ждет друзей. Попросил приюта и добавил, что не доставит никому хлопот и о нем никто не должен знать. Но, уже два дня, как он исчез неизвестно куда.

– Дед, я так понимаю, что, дожив до седин, ты не достиг порога благоразумия. Ты не оставляешь мне выбора. Я мог бы пристрелить тебя прямо сейчас, но, это не даст должного эффекта. Все мужчины, так или иначе, всегда готовы к внезапной смерти, если, конечно, они настоящие. А тебе, тем более, терять нечего. Не сегодня-завтра, сам подохнешь. Так что, часом раньше, часом позже, от пули или от дряхлости – не имеет значения. Совсем другое дело – дети, которые могли бы стать воинами или охотниками. Опять же, женщины. Когда, у всех на глазах, перед тем, как убить, мои бойцы с ними позабавятся, надеюсь, ты поймешь, что не всегда ложь во благо.

Он махнул рукой, и озверевшие головорезы бросились в толпу. Это напоминало массовое помешательство. Крики, визг, стоны от боли… Между извивающимися телами, в клубах пыли полз, кем-то брошенный маленький ребенок. Он неистово орал. Но, в суматохе, на него никто не обратил внимания. Одна из женщин заметила малыша и бросилась к нему, но удар широкого ножа в грудь, остановил ее навсегда. Толстое, лысое животное, в человеческом обличье, вытерло лезвие о штанину, криво ухмыльнулось, подняло ногу, и тяжелый, кованый ботинок едва не опустился на спину ребенка. Раздался выстрел, и толстяк завалился на спину. Окровавленная женщина стояла на коленях и держала в дрожащих руках, кем-то оброненный револьвер. Главарь банды успел подскочить до второго выстрела и мачете разрубил несчастной голову. Жестокий Молох принял очередную невинную жертву.

Из глаз сгорбленного годами и горем старейшины, брызнули слезы. Но, он этого не замечал. Они стекали по его морщинистому лицу, и, казалось, соленые струйки, как кислота, прожигают кожу до костей. Он молчал. Он дал слово и обязан его сдержать. Возможно, от этого зависела судьба многих сотен людей, живущих в этой проклятой стране.

– Стойте! Остановитесь! – раздался истошный женский крик, – я знаю, где тот, кого вы ищете.

Вожак дикой своры, услышав это, несколько раз выстрелил в воздух. Его подручные, с недовольным бормотанием оторвались от своего пиршества плоти.

– Всем заткнуть свои пасти! Говори, женщина.

– Был у нас чужак. Недолго. Два дня назад ушел в сторону реки. Больше мы его не видели.

– Он что-нибудь говорил?

– Да, он как-то сказал, что хочет увидеть древний храм, который в нескольких милях отсюда…

– Спасибо, женщина. Ну, вот и все. Вы нам больше не нужны, – вожак повернулся к бандитам, – Сравнять это место с землей!..

Последние слова Селесте проговорила заикаясь и сглатывая слезы. Ей повезло дважды. В какой-то момент она потеряла сознание – видимо сочли мертвой, и избежала выстрела в затылок: накрыло чье-то тело. Очнувшись, нашла в себе силы отползти в сторону от горы трупов. Скатилась на дно ямы, где ее и нашли…

– Все. Хватит набивать бурдюки. Меняем маршрут. Идем к реке. Может там появится какая-нибудь определенность. Селесте, пойдешь с нами. Тебе нельзя здесь оставаться. Да и помощь твоя не помешает. Джунгли ты знаешь лучше любого из нас.

Девушка и сама хотела уйти, как можно дальше от этого жуткого места. Другая мысль, которая настойчиво лезла в голову и, которую она, столь же настойчиво, пыталась отогнать, состояла в том, что ей хотелось быть среди этих спокойных, сильных мужчин. С ними Селесте чувствовала себя в полной безопасности. Но и это была не полная откровенность перед собой. Она не знала, как определить свой душевный порыв, но, если бы тот, их старший, с завораживающим взглядом, приказал ей разворошить гнездо с дикими пчелами, девушка, не задумываясь, сделала бы это.

– Кстати, Селесте, как ты считаешь, мы успеем попасть в храм раньше банды?

– Думаю, да. Ночью им туда не пройти. Вокруг – болота. А завтра, пока они будут их обходить, я проведу вас напрямик. Знаю тропинки.

– Отлично! Все готовы? Тогда марш-марш. Чувствую, скоро нам скучать не придется. Саид и Селесте – вперед. За вами – Лис и Мельник. Я – замыкающий. Дистанция – три метра. Пошли.