Читать книгу Для маленьких девочек и мальчиков, которые думают, что они большие. Книга 1 - Владимир of Владимир - Страница 2

– Пап расскажи историю какую-нибудь.

– Лучше сказку. – Внесла свое предложение младшая дочка.

Две девочки смотрели на отца, который не только никогда не рассказывал историй дочкам, но и даже в детстве не читал им сказок. И тем не менее он начал:

– Слушайте вовсе не сказочную историю. Жили были не тужили три поросёнка и один из них был я. Старшего звали Юрок, среднего Кент, ну младшего заморыша Шкет. Не то что это их имена по жизни, но в определённый промежуток времени, их так называли.

– Это вроде как Юрик, Юрий, Юрий Николаевич. – Уточнила старшая дочка.

– Именно. Множество разной нечисти в таком не сказочном мире, пытающуюся сожрать нас, разъесть изнутри, разложить, развратить, разчеловечить. Но это не сейчас, ввиду юного возраста наших поросят. Как мы помним по сказке, им троим достался волк. Странный такой волк и его погоняло Полковник, которое вообще не в какие ворота не лезло.

– Полковник, вроде как командир, вожак стаи. – Рассуждала старшая дочка.

– Не сказал бы что командир, но без него, никому вовсе ни как, как никак без гордости. Интересное свойство. Каждый талантливый человек гордится и самый не одарённый находит повод гордиться. Потому что умный гордиться умом и его деятельностью, а глупый придумает чем ему гордиться и так далее. Однако вернёмся к нашим поросятам, выскочившим на лужайку, где можно порезвиться, по хрюкать, по чавкать. И тут появляется он, матёрый волк, Полковник с очаровательной улыбкой:

– Друзья, я вовсе вам не враг, клянусь чтоб мне достался ад.

– А что же такое ад? – Спросили испуганно растерянные поросята.

– Ад – это человеческие страсти, не совместимые с первозданной душой человека, но так совместимые с его телом.

– Мы не верим тебе волчара. – Угрожая волку ногой, крикнул Кент.

– И я о том же. Вот смотрите, идёт по вашу душу старый волчища, ох и злющий Пенсионер, так вы его не слушайте, а сразу…

– Скушайте! – Закричали поросята. И налетели на старого злого волка под кличкой Пенсионер. И надавали тому тумаков, потому как ещё были малы и настоящей злобы не знали.

– Ах, какие шикарные поросята. – Похвалил поросят Полковник.

– Мы такие. – Подтвердил задира Кент с Юрком: – Хочешь и тебе накостыляем?

– Друзья, я лишь помочь хочу. Глядите, что за зверь идёт. Вот этот, волк убийца, недаром Патологоанатомом зовётся. – Появляется страшный, здоровенный волк и жутко воет.

– Страшно? – Шепчет Полковник поросятам.

– Да.

– А давайте вчетвером дадим ему под зад. – Предложил Полковник.

– Да. – Ответили глупые поросята и кинулись на волка-убийцу, прогнав и его.

– Ну вот мои юные друзья, мы и одолели этого убийцу. Ах как вы ему поддали, какие молодцы и храбрецы… – Хвалил поросят Полковник и они уже не замечали что он обнимает их сзади…

– Готовый слопать? – Тревожно спросили дочки.

– В точку.

На этом и сказки конец и маленькие послушные девочки закрывают глазки и засыпают. А вот «мальчиши-плохиши» и «Мафушеньки душеньки», собирающиеся в это время на ночную дискотеку, могут узнать продолжение сказки-рассказки.

Правда моя история больше похожа на сказку страшилку, но это только для хороших, послушных девочек, а я пишу для тех, кто вскормлен на общественном нужнике российского экрана «дома 2». Ну что же мои маленькие мальчики и девочки, пожалуй мы начнём.

Любят сказочные истории не только дети, но и взрослые. По той причине что в сказках, добро всегда побеждает зло. Душа то она по природе своей христианка, так или иначе, к добру тянется. К сожалению понятие о добре у каждого своё, а у взрослых порою это (добро) нажитое злыми и не праведными деяниями. Но это я отвлёкся о материализме, вернёмся к добрым поступкам нашим. А если быть точнее, к тому добру, которое мы ждём всегда по отношению к себе, ведь зла себе никто же не желает. Вот если бы все на земле жили по божественному принципу, – Поступай с другими так, как хочешь что бы с тобой поступали, всё вокруг бы изменилось. Казалось бы чего проще, и была бы на земле полная гармония. Но нет, я то знаю, что я пуп земли, крутитесь все вокруг меня. Правда есть только мизерная часть людей, не считая родителей заботящихся о своих детях, способная творить добро для нуждающихся, попавших в беду, просящих, и просто окружающих нас живых существ. И понять их добро может только тот, кому был уже край, а эти добрые чудаки спасли вас и помогли вам отползти от бездны. Да уж мои юные друзья, правда взрослых, если взглянуть на историю человечества, кровавая правда. От первых людей, где Каин убивает Авеля, и дальше больше, и потоки крови не прекращаются до наших дней, в непрерывных войнах, восстаниях, переворотах, не говоря уж о бытовых случаях частной жизни. Правда взрослых – это когда миллионы младенческих тел появляются на свет божий, в виде растерзанной абортом плоти. Но если вам повезло больше и вы не стали жертвой аборта, то как ярко светит солнце, и даже порой жить хорошо и весело. Почему так грубо и прямолинейно излагается это на бумаге, спросите вы? Излагается как суть аборта, убийство матерью своего ребёнка, про плаченное государством и дьяволом. Так не совсем сказочно порой начинается и заканчивается наша жизнь. Но если все же вам удалось родиться в этот мир, не значит, что вы обретёте счастье, а уж тем более осчастливите других. Не секрет, что пока ребёнок мал, он в общем-то беззащитен от окружающей его среды, способной погубить начинающеюся жизнь, каким либо образом. Причём это не всегда природные катаклизмы и злые серые волки, это просто находящиеся рядом (добрые) люди, способные влиять на жизнь, здоровье и воспитание подрастающего поколения. Ребёнок не внявший воспитанию, а следовательно не усвоивший что такое хорошо и что такое плохо, сам угроза своему здоровью и жизни. Впрочем это распространяется и на взрослых, вынесших из детства багаж непонимания. А уж когда эти детки вырастают и взрослеют, ну тут берегитесь все вокруг, трепещи флора и фауна. Взрослея, расширяется ваш маленький мир и кругозор, и оказывается, что этот мир-то не так уж справедлив, и часто особенно по отношению к вам. А как понять малышу самую банальную причину, по которой ему не покупают игрушку, ну что с того что у родителей нет денег, или у них другие планы. И не получив желаемого, ребёнок плачет от обиды, а если избалован, то и бьётся в истерике. Ведь малыш то ещё не умеет отличать глобальную беду, от мелкого хочу. Ощущения обиды у ребёнка от не справедливости сильней чем у взрослых, наверно из отсутствия опыта разочарований. Хотя покажите мне взрослого, который хотел бы чтоб к нему относились не справедливо? Поэтому дети и взрослые любят сказки, только у взрослых они несколько завуалированы, для придания товару большего звучания, – сериал, боевик, шоу. Но сказки то состоят из небылиц, то есть сказка ложь, да вне намёк, как и в нашем романе, добрым по мордам, от урок. Так вот, подрастая ребёнок часто теряет главное значение услышанного о доброте, для него остаётся только сказка – ложь. Тем самым меняется вектор от добра ко злу, а может и подмены светлого темным. Благо кругом сплошные учителя, нерадивые семьи, двор, а теперь и телевидение с интернетом и школа. Наверно это естественно не верить в то, чего нет, однако те родители, бабушки, дедушки рассказывая добрые сказки, проращивают в детском сознании элементы, частички, капельки доброго, светлого, и это одно большое, далёкое счастье ребёнка, остаётся там же с ним в детстве, не переходя в юность в процентом соотношении почти совсем. Становясь взрослыми, люди борются, воюют, уничтожают, оскорбляют, разоряют, обманывают ближних своих, и нет грехов которые человечество не подкладывает себе подобным.

– Значит на земле только зло? А как же тогда добро, любовь? Я же люблю маму, сестру, и ты их любишь, а бабушка и наши родные и друзья? – Спросила меня моя старшая дочка, слушая мои мысли в слух.

– Да именно так, любя одних и ненавидя других и делая гадости третьим.

– Ну почему так устроены люди? – Задала вопрос младшая дочка.

– Наверно всё дело в том, что часть людей уверена, будто весь мир создан только для них. Ну а другая не согласна. Первая половина не живёт по совести и не даст жить по Божески другой половине.

– Ну почему все именно так? – Не унималась младшая дочка.

– Возможно дело в нашем воспитании, или ещё хуже человеческой природе. Хотите я попробую рассказать историю про один двор? Для кого-то уже слишком маленький, ведь подросших и окрепших детей двора, влекла такая реально, волнующая неизвестность бытия взрослой жизни, находящийся за гранью двора. И только став взрослыми, все понимают, что лучшие и беззаботные годы их жизни, остались там в детстве, возможно в их дворе. Ну а тем, кто ещё учился делать свои первые шаги, двор являлся просто этаким центром вселенной. И так мы перенесёмся в начало шестидесятых годов, в то удивительное время, когда женщину идущую по улице и курящею на ходу, называли нехорошими словами.

Был летний день, с утра шёл дождь, то усиливаясь то ослабевая, на асфальте текли ручьи и увеличивались лужи. В середине двора была намокшая песочница, а рядом достопримечательность, детский деревянный домик, (Что-то вроде теремка), и если бы не дождь с похолоданием, тут играли бы малыши. А после восьми вечера, возможно, не взирая на погоду, в избушке встретится местная шпана.

Восьмилетний Славка, собирающийся осенью во второй класс, отодвинув занавеску, высунулся в окно. Дождь почти перестал и сразу выглянуло солнце. Но на улицу никто не спешил, и не напрасно, дождь вновь помаленьку начинался заново. Сегодня с самого утра Славка репетировал на баяне. Отец дал ему задание ещё месяц назад, ведь он его собирался отдать в музыкальную школу. Хоть Славян и окончил первый класс на одни пятёрки, и имея отличный музыкальный слух, тем не менее музыкальные занятия не особо ему давались. Однако отец был строг и настойчив, и хочешь не хочешь, Славяну приходилось учить ноты и тренировать пальцы. Хотя по началу он просто буксовал, пальцы не слушались, композиция сбивалась. Но вот сегодня, без родительской опеки, потому что они на работе, он самостоятельно занялся от нечего делать репетицией. И видя что у него начинает получатся, почувствовал кураж. Пальцы его работали отменно, и мелодия лилась без сбоев. А когда вышло все без ошибок, он пробовал снова и снова, и у него получалось. Вот в таком приподнятом настроении, он выглянув из окна во двор, увидел одинокую фигуру Шкета. Шкет был мал даже для своих шести лет. На нем была светлая рубашка с коротким рукавом и закрученные штаны с низу, с заплатками на коленках. Босыми посиневшими от холода ногами, он медленно брёл, шлёпая по лужам. Выгоревшие за лето светлые волосы слиплись от дождя, который начинал уже донимать. Но видно Шкета это не смущало, как истинного сына двора, большую часть времени проводившего на улице. Он все же надеялся, что кто-то выйдет из дому и присоединиться к нему. Но для начала хорошо бы спрятаться от дождя. Вот Шкет и решил укрыться в домике. Правда он и не подозревал что это произойдёт гораздо быстрей, нежели он рассчитывал. Бездельничая в одиночестве, Шкет шлёпнул ногой по луже, из под ноги вырвавшись, взлетели брызги. Эта маленькая шалость, как-то оживила ситуацию, переведя маленького сорванца из лениво-скучающего состояния, в заинтересовано оживлённое. Ведь ему не был ещё известен принцип поршня. Шлепок по луже, брызги, шлепок, брызги.

– Ништяк. – Сказал маленький босяк. И подпрыгнув шлёпнул смачно ногами по луже, что и вызвало фонтан брызг во все стороны. Увлёкшись физическими опытами с водой, малец и не заметил сзади идущую дородную тётку, прячущуюся от дождика под зонтом. В другой руке у неё была хозяйственная сумка, доверху наполненная продуктами, что и подсказывало нам причину её появления, и пребывания в благодушном состоянии. И в этом самом состоянии, её пребывания неуязвимости от небесной стихии, благодаря зонту, её окатил, причём с ног до головы, земной катаклизм в лице Шкета. Что естественно вызвало негодование нашей прохожей. Покрывающуюся каскадом брызг, тётку где-то можно было понять: – Иду себе в сухости не кого не трогаю, и на тебе, извольте холодный душ. В дальнейших событиях Шкет участвовал только как снаряд. Дамочка, как говориться (отоварила) малолетнего дебошира торцом сумки в копчик. Представительница слабого пола била по принципу стенобитной машины, тарана. От удара хулиган полетел по воздуху, перелетев практически лужу, переместившись с дороги на газон. И приземлившись на газоне, ещё скользил метра три, балансируя руками и всем телом чтобы не упасть. И далее, его понесла не ведомая сила от полученного ускорения, кинетической энергии тёткиной сумки, в его потенциальный зад. Пришёл в себя Шкет от такого скоростного режима, только у домика. Услышав только последнее слово, из поучительного тёткиного напутствия:

– Хулиган.

Славян, который был свидетелем этой сцены, наблюдая из своего окна на третьем этаже, оценил происходящее событие громким ржанием. Он в первые использовал в своём исполнении такую форму смеха. Смех, в такой импровизации показался ему занятным и он заржал повторно, для отработки приобретённого самовыражения. Шкет тоже оценил мастерство звучания радости, а затем и у лицезрел её источник, высунувшийся из окна. Подойдя неуверенной походкой под окно, источника лошадиного ржания, Шкет выдал дежурную фразу:

– Что делаешь? И не дожидаясь ответа, добавил: – Выходи.

– Что-то погода нелётная, лучше сам заходи.

Шкет поднялся на третий этаж и остановился перед дверью в нерешительности, до этого он никогда ещё не был у Славяна. Открывший дверь Славка, был рослым пареньком, и к тому же на два года его старше, а по этому авторитетным для Шкета. Ведь у подростков, год жизни кажется длится бесконечно. А временной промежуток Шкетовых шести лет и восьми Славки, приобретает очертание загоризонтной дали. Именно такое вот интересное свойство имеет человеческий возраст. В детстве день нескончаем а в старости, неуловим. Чем старше становится индивидуум, тем быстрее пролетает его восприятие жизненного цикла. Скажем так, этот цикл разгоняется с геометрической прогрессией, от прожитых лет, к грядущим. Отсюда парадокс, молодые в свои самые лучшие и счастливые годы, рвутся из них в перед, скорей, непременно скорей повзрослеть. Ведь там во взрослой и самостоятельной жизни, все самое лучшее и интересное, как нам часто, ошибочно кажется. И что мы вспоминаем теперь, когда мы взрослые? Да наше счастливое детство. Потому что там, было легко и беззаботно. И мы не успели натворить ещё всякой всячины, глупостей, может подлостей, да мало ли чего.

И так, появившийся на пороге в полосатых пижамных штанах Славян, пригласил промокшего посетителя во внутрь:

– Заходи. – Сказал он и бросив Шкету полотенце, добавив: – Башку вытри, а то за тобой мне ещё подтирать придётся.

Это было первое удивление заморыша, так как ему самому, не приходилось до сих пор подтирать пол. В однокомнатной квартире, где жил Славка с отцом и матерью, был не обычный уют. И было не обычно то, что на столе стояла вазочка до верха наполненная конфетами и печением. Не то что бы Шкет был обделён дома. Нет, просто все фрукты и сладости купленные его родителями, делились им со старшим братом по полам. А будучи сладкоежкой, Шкет съедал всю свою долю целиком, хоть его и тошнило не раз, после столь безвольных чрево угодий. Но больше всего поразил его воображение большой блестящий баян, лежащий на стуле.

Заметив интерес Шкета к инструменту, пристально разглядывающего баян, Славян пояснил:

– Репетирую. – И накинув на плечо ремень музыкального инструмента, нажал на клавиши, сам не подозревая того, что Шкет его первый зритель. И Шкет пришёл в восторг, от звучания живого звука, и от того как тот его развлекал; пел, смешил, а затем показывал диафильмы, при этом все время угощая печеньем и конфетами. Ну а Шкет не отказывался, как и все сластёны, он утром никогда не завтракал толком. А потом в течение целого дня, как и многие дворовые ребята, в азарте игр, забывал о хлебе насущном. Если они путешествовали, куда-нибудь в лес, и некоторые эти прогулки длились целый день. Это потому, что у наших первооткрывателей ещё были такие маленькие ножки, и такие короткие шажки. И если ты удалился на приличное расстояние от дома, тут уж хочешь не хочешь, а взять-то что-нибудь перекусить неоткуда. В такие моменты наши пацаны, не гнушались и подножным кормом, так называемой репкой или заячьей капустой, да и мало ли что могло утолить голод. Который иногда доходил до такой степени, что истощённый за день Шкет, чуть ли не на четвереньках возвращался к себе домой. А две недели назад, более старший Аво собрал пацанов, находящихся во дворе, и они отправились купаться, на городской пляж. Причём пошли пешком, за неимением денег и идти нужно туда километров десять, и назад столько же. Аво был самый старший, ему стукнуло уже десять лет, дружку его Сани девять, Старшему брату Шкета, ещё не было восьми, Валерке семь, ну а Шкет был самый маленький. Туда шли легко. На пляже, как всегда, сначала забавы, купанье, потом вспомнили про голод. Стали собирать пустые бутылки, что бы купить что-нибудь поесть, да видно поздно, ибо все ларьки только что закрылись. И вот эта ватага, голодных сорванцов, уже без всяких дальнейших забав, возвращалась домой. Старшие, подгоняемые голодом, ушли далеко вперёд от Шкета, исчезнув с его поля зрения. И только его старший брат Юрбин шёл рядом. А дойдя до старого города, тот уже тащил за руку полностью утратившего силу Щкета. При этом приходилось постоянно присаживаться для отдыха. И только в половине двенадцатого ночи, отец как добрый волшебник, искавший их по всему городу, подкатил на велосипеде. Кто-то из знакомых подсказал ему, где застопорилось дальнейшее движение, наших братьев. Оставшиеся пол километра до дома, долетели с ветерком.

Дождь закончился. Во дворе сразу появились пацаны, организовав игру в мяч. За тем откуда-то появились незабвенные бабульки, как без них.

В это время на чердаке одного из домов, сидели на ящиках, принесённых от магазина, четверо пацанов. Курили молча, периодически сплёвывая. Их старшего товарища взяли в милицию за хулиганство. И все дело шло к тому, что ему светила колония. Именно поэтому случаю, одиннадцатилетнего Серёгу тоже вызывали в милицию, пока как свидетеля. И вот теперь остальные томились, в ожидании его рассказа.

– Ну что менты? – Не выдержав затянувшейся паузы, поинтересовался Булат. Серёга явно увеличивший свой авторитет среди товарищей, после допроса в милиции, не спешил с рассказом. И теперь возвысившись своей причастностью в глазах пацанов, к той блатной романтике, о которой они слышали от старших товарищей, наконец заговорил:

– Да стукача из меня хотели сделать. А вот им, хрен в плечо! – И Серёга сделал соответствующий жест, ударил кистью одной руки, по внутреннему изгибу локтевого сустава другой. Затем продолжил:

– Главное в отказняк надо идти. Так учил наш кореш. Вот и я, не видел, не знаю. А следак давай меня путать. А я опять, не чего не знаю. За падло своих сдавать. Ну он так сяк.

– Как? – Не выдержав расплывчатости рассказа Булат.

– Так! – И Серега показал решётку, из своих перекрещенных четырех пальцев.

– Чо били?

– Да не, колонией стращали.

Пацаны с трепетом воображали себя на месте Серёги. И где то в подсознании, они всё чувствовали, рано или поздно им придётся узнать самим это ощущение допроса.

Одиннадцатилетний Булат считал Серёгу своим лучшим другом. В отличие от маленького, ужасно худого Булата, тот был крепок, дерзок в поступках, решителен, находчив, мог легко учится на четыре и пять но учился на три. Но самое интересное то, что Серёга сам был не равнодушен, казалось такому не нужному балласту как Булат. Дело в том, что именно слабость Булата, и рождала в Серёге харизму, оказывающею влияние также и на других своих товарищей, на без башенного Вовчика и тихоню Рогатого.

Все они проживали в одном доме. Одиннадцатилетние товарищи Вовчик с Рогатым, жили в среднем подъезде, Булат с Серёгой в крайнем правом со двора, так как дом был трёх подъездный. Обратная сторона дома, смотрела окнами на совхозное поле, то есть за нашим двором, и соседними, в то время заканчивался город.

Как мы видим, явный лидер среди наших пацанов был Серёга, по своим природным качествам. Правда Вовчик, хоть и был Серёге товарищем, но не всегда признавал его главенство. Одним словом без башенный.

Почему без башенный? – Спросите вы. Ну вот хотя бы, совсем недавно они ходили купаться на старый карьер, затопленный водой. А в этом году, первая половина лета была сухая и поэтому воды в карьере было мало. Обычно там можно свободно плавать, а тут полное мелководье. И пацаны раньше нырявшие с высокого берега рыбкой, на этот раз решились только солдатиком. Ведь глубина воды здесь была, не более полуметра.

– Серый, тут мозги об дно вышибешь. – Глядя в низ сказал Рогатый. – Или спину сломаешь, – добавил он, думая что тот собирается нырять головой в низ. Серёга же просто стоял на берегу раздумывая, правда при этом разминаясь махал руками и приседал. Что и давало повод Рогатому вообразить, будто тот готовится к прыжку в воду.

– Тут и ноги отобьёшь. – Добавил Булат и первый начал спускаться, найдя пологий берег. За ним было потянулся Рогатый.

– Эй Серый, кончай, тут совсем мелко! – Закричал Булат спустившись к воде.

– Да что я, совсем псих что ли? Отозвался Серёга, стоящий на крутом берегу, и видевший на сколько у берега мелко. – Если только солдатиком. – Примерялся к прыжку Серёга.

– Да я рыбкой могу. – Заявил Вовчик, стоявший за Серегиной спиной, и подойдя решительно к краю, посмотрел в низ. Ощущение было такое, что глубина всего-то 10 сантиметров. Что то потянуло его назад от склона и в его мозгу промелькнуло: – Нет такой силы, способной заставить его выполнить своё обещание. Рогатый смотрел то на Булата, по колено стоявшего в воде, то на Вовчика, как бы оценивая шансы. Наконец закричал:

– Стой! разобьёшься псих!

Вовчик обвёл взглядом своих взволнованных товарищей, стоящих внизу и упёрся в холодные, серые глаза Сереги, как бы всё понимающие и говорящие: – Да ты Вовчик трепач.

Молниеносный взмах рук, толчок ногами и тело стоящее на краю исчезло под водой. Серёга сверху наблюдал вход ныряльщика в воду. Было видно что удар об дно всё таки произошёл, сначала руками, смягчивший и изменивший траекторию вхождения в воду, а затем подбородком и грудью.

К счастью все закончилось благополучно и пацаны накупавшись вдоволь, теперь сидели на камне, и передовая по кругу, курили последнюю сигарету, загорая на солнце. У Серёги был заклеен подорожником палец на ноге, соответственно подбородок и грудь у Вовчика, что говорило о стиле ныряния наших героев. Ну а мы возвращаемся вновь на чердак, где слышен тихий голос:

– Ладно, пошли через крышу. – Сказав, Серёга подымаясь с ящика, и пройдя между балок и чердачных перекрытий, остановившись под люком. Подпрыгнув и ухватившись руками за балку, он ногами поднятыми вертикально вверх скинул люк, освободив проход на крышу. Вскарабкавшись с ловкостью обезьяны, скрылся из виду в чердачном отверстии. Друзья его последовали за ним, а дальше они спустились с крыши в низ по пожарной лестнице. Сразу за углом дома, наша шпана увидела грузовичок, стоящий почти в плотную к стене. Моментально оценив диспозицию, Серега сказал:

– Зырь на окне рыба сушится, с кузова легко стырить.

– Да на хрена она нужна? Сырая ещё. – Возразил Рогатый, добавив: – Дрисня проберёт.

Вовчик не раздумывая, ловко забрался на машину, одной ногой встав на край борта, а другой на подоконник, пытаясь быстро и без шума сорвать одну леску с сушившийся на ней рыбой. Однако жесть подоконника предательски громыхнула. Но он всё таки потянулся за гирляндой рыб, висевшей в самой верхней части оконного проёма. Рванул за нитку и с пол дюжиной окуней спрыгнул вниз.

– Атас! – Закричали пацаны. И в это время из-за угла выскочил хозяин машины и воблы в одном лице, и этому лицу было не больше 22 лет. Поэтому его смачный пендель с лёгкостью нагнал воришку, и тем самым дав Вовчику не только ускорение, но и шанс на спасение, увеличив отрыв от его преследователя. Ускорившись, Вовчик полетел по водной глади огромной лужи, образовавшейся после дождя, и имеющую в этот раз очень внушительные размеры. Он бежал аки посуху, даже не оставляя всплесков за ногами. От такого волшебного пенделя, перенёсшего Вовчика с одной стороны лужи на другую, даже не замочив его ног, в начале несколько дезориентировало маленького хулигана, который вместо того что бы удирать, побежавшего на встречу с удивительным волшебником, и мастером исполнения пенделей. Но затем отбитая физическая часть тела, воспротивилась новой встречи с ногой мастера, послав нервный импульс в головной мозг, и уже умственный процесс, вернул как говорится, все на круги своя. То-есть заставил его бегать вокруг лужи, меняя только направления, в зависимости куда бежал преследователь, стараясь все время остаться от него на противоположном конце лужи. Видя тщетность своих усилий, водитель предложил своему оппоненту:

– Сдавайся гад!

– На что гад ответил:

– На кося выкуси! – При этом демонстрируя ещё и фигу. Видя такое не почтение, водитель резко развернулся и пошёл назад к своей машине, открыл ключом дверь, и сев за руль завёл грузовик. Он включил передачу, автомобиль плавно тронулся собираясь вернуться в гараж, но увиденное представление, изображаемое молодым оболтусом, взбесило водителя. Празднуя свою победу и бегство врага с поля боя, хулиган выражал в не замысловатом телодвижение, напоминавшие что-то вроде танца ламбады и спуска на лыжах с заснеженной горы, причём при этом, очень красочно и выразительно-активно работал виртуальными лыжными палками, подымая обе руки, и резко бросая их вниз. Затем ламбада закончилась, и на её смену пришли вращения мифического хула-хупа, крутя при этом над головой оставшийся единственной рыбой, так как остальная рыба плавала в луже. Именно этот натюрморт в луже, больше всего возмутил и вывел из равновесия нашего шофера-рыбака, воскресив в его памяти понапрасну потраченные труды, как он ловил, солил и развешивал сушиться. Теперь в этой луже, плавали дары озера и его старания.

– Ну рожа, берегись. – Прошептал оскорблённый рыбак, мгновенно трансформируясь из водителя третьего класса Мишкина, в супер аса гонщика Шумахера. Машина резко развернулась и набирая скорость влетела в лужу-озеро, окатив стену соседнего дома, шквалом грязной воды, почти до окон первого этажа. А также и то место, где ещё мгновение назад глумился начинающий рыбный экспроприатор, который теперь нёсся во весь опор пригнув голову, от преследующей его штормовой волны, бьющей из под колёс в стену дома. Свернув за спасительный угол, Вовчику показалось, что его пронесло, ведь здесь Шумахерский болид не проедет, и он был отчасти прав. Но увы только от части.

– Там где пехота не пройдёт, и бронепоезд не промчится, наш гонщик-стайер пролетит, зря думал, что со мною это не случится. – Закончил такими словами свою песню Вовчик, видя стремительное приближение возмездия, в лице стайера Мишкина.

Догнав беглеца на противоположном конце дома, на этот раз водитель не стал ускорять беглеца пинком, а просто остановил его за шиворот. При этом несколько раз встряхнув того за шкирку, как бы приводя в чувство, или возвращая к его теперешнему реальному положению. Затем взяв за грудки нашего хулигана, начал воспитательный процесс. Водитель, скрюченным указательным пальцем правой руки тряс перед лицом Вовчика, периодически стукая по его кончику носа, приговаривая при этом, еле сдерживаясь от возмущения:

– Ну, ты не прав! Ты очень не прав! Как дал бы вот!

Со стороны Вовчик походил на провинившегося щенка сгрызшего тапки своего хозяина, и теперь заслужено принимая возмездие, ритмично кивал головой в такт назидательного пальца, то заинтересованно наклонив голову вбок, с вниманием слушая своего хозяина, и никак не понимая до конца, меры содеянной своей вины.

Остальные пацаны наблюдавшие происходящее из-за угла, только что обрызганной стенки дома, были бессильны чем-нибудь помочь своему товарищу. Хотя нет, Серёга перевёл взгляд с терпящего бедствие Вовчика на автомобиль, затем вновь опять на экзекуцию, и так несколько раз.

– Да. – Cказал он глядя на тарахтящий, и неосторожно брошенный грузовик, и тут в его голове родился план спасения друга, а так же и себе придумать геройскую роль в этой дворовой авантюре. Дело в том, что старший брат Серёги, несколько раз давал ему прокатится по полевой дороге на автомобиле. Имея в своём арсенале основы вождения, и такую удачу как не заглушенный транспорт, привело к следующему результату, как перемещение не осторожно брошенного автомобиля в центр лужи-пруда, где оный и заглох, от не умелых действий молодого угонщика. Но тем не менее удовлетворив Серегин коварный замысел. Угонщик выскочив из кабины, промчавшись по луже как вихрь, скрылся за углом с поля зрения водителя. И не напрасно он спешил, потому что в следующее мгновение здесь уже был молодой педагог, по эстетическому воспитанию подростков, несколько секунд назад отправивший одного своего ученика, к такой-то матери, подкрепив убедительность своих слов физическим внушением, в виде второго смачного пенделя. От которого даже Вовчик, на какое-то время утратил действительность происходящего и засомневался в правоте своего поступка.

Увидев своё средство производственного труда прямо по середине лужи, стоящее как старый баркас на мели, и нет никакой возможность подойти к нему не замочив ноги, наш водитель задумался, оценивая ситуацию. Посмотрев на детвору переставшую резвиться и наблюдавшую за происходящим с почтительного расстояния, он решительно направился домой, и уже через минуту вернулся на исходную позицию в больших резиновых сапогах. Победоносно прошествовав по луже до автомобиля, и сев в него, не торопясь уехал.