Читать книгу Для маленьких девочек и мальчиков, которые думают, что они большие. Книга 1 - Владимир of Владимир - Страница 7

Всю ночь свирепствовала буря. На заливе бушевал шторм, взболтнувший морские глубины, волны с яростью захлёстывали прибрежный пляж и обрушивали свою мощь на ещё не подмытый берег, обдавая волной и пеной растущие кусты, плавно переходящие в лесок.

Просыпающихся с рассветом, город встретил громким пением птиц в ещё влажной листве, и мокрым асфальтом с лужами, где счастливо резвились воробышки, а на прозрачно чистом, отмытом за ночь небе, неутомимо и ярко светило солнце, пытаясь согреть и утешить всё вокруг, и прибитую дождём траву, и деревья с обломанными ветками, животных напуганных природной стихией и людей, работавших и служивших этой ночью. Благодать кричала свежестью и чистотой: – Начните этот день с добра!

Крестьянин сегодня проснулся рано, ему не терпелось испытать свою ново-сконструированную пушку. Вчера хотелось самому единолично провести процесс испытания, но сегодня что-то тревога усилилась, и это что-то, свинцом залитая задняя часть ствола.

– Да тут пожалуй мне одному не справиться. Нужон помощник. – Размышлял он, резво спускаясь с третьего этажа на первый, где рассчитывал найти себе ассистента, для рискованного эксперимента. Геша открыл входную дверь заспанный в трусах и то только после третьего, продолжительного звонка.

– Чо так рано припёрся? – Зевая спросил он.

– Есть дело. – Загадочно ответил Крестьянин. Но судя по всему, эта магическая фраза не произвела должного эффекта на ещё не совсем проснувшегося младшего товарища, который забубнил через губу:– Мне надо пожрать, мне надо… – И тут наш моделист- конструктор перебил Гешину вялую речь:

– Есть пушка. И её нужно испытать.

– А, уже готов! – Услышал бодрый голос друга, спускающийся в подвал Крестьянин. Наш Кулибин успел только открыть два дверных замка и взять в руки своё творение, как сзади послышались приближающие шаги, и последовала чавкающая колбасой восторженная фраза:

– Вот ета да!

Они нашли место в камнях на поле, где их никто не видел и установили маленькую пушку для стрельбы.

– Чем заряжена?

– Порохом, я смешал «Сокол» с дымным порохом и забил жакан. Ну что, кто будет поджигать?

Геша решительно взял от товарища спички, и долго чиркал импровизированный фитиль, который почему-то и не поджигался. Подсыпали пороха в окошечко, ёще попытка. Раздался выстрел, а точнее взрыв. Вырвало залитую заднюю часть ствола, а сам ствол разнесло на куски и Гешена смерть, свинцовым плевком просвистела буквально над ухом, отметив на лике его пороховой гарью крапины. Крестьянин видел как откинуло назад взрывной волной его товарища, и как тот скрылся в густом дыму, а ему самому осколками чуть не перебило ноги.

– У, ничего себе! – Сообщил Геша, появившийся из дыма, теперь он был свежего копчёный и реально рябой. На месте недавно стоящей пушки, лежали узлом завязанные от неё колеса.

Пол часа спустя Геша шёл к обрыву купаться, выслушивая остроты Славяна и Крестьянина, которые настойчиво у него интересовались рецептом, мгновенного превращения чистого лица в рябое. Геша обидевшись отстал и шёл сзади с молчащим Юрбином, старшим братом Седого. Они вышли из леса и палящее солнце стало подгонять их к морской прохладе залива. Ускорив шаг, они миновали санаторий, бывший господский дом, и подойдя к обрыву замерли от неожиданности. Ночной шторм разбередив царство Нептуна, и из его темных холодных вод, выбросил на поверхность глубинную мину, своей неукротимой силой стихии оборвав её проржавевший, металлический трос, прибив штормовой волной к берегу смертоносное эхо войны.

Пацаны стремглав сбежали вниз по крутым и ещё не просохшим, а поэтому скользким деревянным ступенькам, рискуя поскользнуться и в лучшем случае получить травму. Но что там травма, когда впереди целая смерть, столько лет ждущая в морском мраке своей цели, а теперь достигнув пенсионного возраста, грелась на мелководье, подставляя свои металлические бока солнечным лучам, но всё ещё щетинясь своими смертоносными рогами. Именно от лёгкого прикосновения к этим ежовым шипам, корабль, или подводная лодка взорвавшись, могли отправиться на дно морское. Но на мели минные детонаторы почему-то не сработали, то ли отсырели, то ли давление на них было не достаточное при соприкосновении с морским дном. А вот и помощь! Оставив разбросанную на песке одежду, пацаны поднимая брызги бросились на перегонки к мине, и оседлав её, стали нырять в воду, используя страшное орудия убийства, как мостик для прыжков в набегающую волну. Тем самым увеличивая усилия соприкосновения детонаторов с песчаным дном, помогая наконец старой мине разродиться взрывом. И она взорвалась. Только не сейчас, а на следующий день, когда патрулировавшие пограничники, доложили о появившемся опасном объекте, и мину расстреляли из сторожевого корабля.

А сегодня накупавшись, пацаны отправились к водопаду, бредя по девственному пляжу. Девственному потому, что все прочие следы были смыты ночью штормовой волной, аж до самих сосен. И ещё они найдут снаряд, и попытаются взять его с собой, и даже подымут его на верх, утратив там энтузиазм и силы, спрячут его в кустах. Но не надолго, так как Крестьянин не поленится и сегодня же вернётся за ним на велосипеде, прицепив опасную находку проволокой к багажнику, отвезёт её к гаражам, где спрячет в собачьей будке. Но и это ещё не все, но об этом позднее, а мы пока перенесёмся назад, во двор.

Седой отоспавшись после вчерашнего, в радужном настроении вышел на улицу. Ну то что он был седой, слишком громко сказано, на самом деле у него было только странное пятно седых волос на затылке, величиной чуть побольше металлического рубля, располагающееся на уровне мочки уха. Ещё в прошлом году его родители взяли на прокат легковой автомобиль «москвич 407». Да, да и такие чудеса встречались иногда в советское время, на предприятии, а именно в А. Т. П. Что расшифровывалось как Автобусный таксомоторный парк, где работал отец Седого, этот парк предложил желающим своим сотрудникам, для более активного проведения отпуска, легковые автомобили. Правда эта кампания длилась не долго и опомнившееся руководство в скором времени свернуло эту благотворительную акцию, и тем не менее автомобиль был у них, и они целый месяц буквально провели на колёсах. Как- то раз они остановились и разбили свой лагерь, где-то на тогда ещё пустынном берегу Чудского озера. Раскинули палатку, костёр, котелок, сосновый шум и прибрежный запах. Ну не то что бы на самом берегу, потому что озеро отгорожено от леса этаким песчаным валом, так что находясь рядом с озером в леске, озера из-за такого бархана и не видно, и следовательно со стороны озера такая же картина, что и послужило причиной нашей седины. Всё началось, по словам родителей, из-за змей. После первой ночёвки, отец Седого выползая рано утром из палатки, чуть было не сунул руку, как говориться в пасть гадюке, которая свернувшись клубком мирно спала перед самым входом в наш брезентовый дом. Со слов родителей, лежала в засаде. На дух не переносивший змей отец семейства, вынужден был лишить гада жизни. Но этим дело не кончилось, ушедшая в лес матушка собирать чернику, чтобы подать её на завтрак с молоком проснувшимся своим деткам, огласила своим криком лес: – Змеяяяяяяяяяяяяя! – И так продолжалось в течение первой половины дня, практически каждый час, как будто в лесу были часы, только не с кукушкой, а со змеёй. За хворостом: – Змеяяяяяяяяяя! – По какой ещё нужде в лес: – Змеяяяяяяяяя! А батя бежит уже с заранее заготовленной рогатиной. Так часто бывает, появляется человек и исчезают животные, а может быть и на всегда. Так вот судя по словам родителей, этот день не задался, и они под гнетом стресса от дикой фауны, реально расслабились, конкретно зарядившись успокоительным, тем что в градусах, и до вечера улетели в нирвану, оставив свои бренные тела в автомобиле. Вместе с Юрбином Седой никогда не скучал, потому что тот был старше и более изобретательный.

– Давай в прятки?

– Давай.

И Юрбин уже ищет размышляя про себя:

– Где бы мог спрятаться этот худосочный глист, его не заметишь даже если он станет за верёвочную растяжку от палатки. Где же он, где? О! Какая-то подозрительная выпуклость на гладком склоне палаточной крыши. Подозрительно. Очень подозрительно, а дайка я проверю, что за дела. – И Юрбин берет резиновый сапог отца, кстати сорок пятого размера и хрясь по выступу. Из палатки донеслось лёгкое падение и странный звук: – Вяк.– Через мгновенье на крыше появилась новая выпуклость в форме маленькой спины. Хрясь сапогом. – Вяк, – из палатки, и снова очертание чего-то круглого выпячивается на идеально гладкой крыше. Хрясь. – Уй.– Вновь лёгкое падение и тишина жужжащая комарами.

Седой из палатки появился ползком, постоянно оглядываясь и поглаживая свою стриженную макушку.

– Чо-то в прятки не интересно, пойдём на озеро. – Было итогом весёлой игры.

Погода была не жаркая, с озера дул ветер.

– Давай со склона кататься: – Придумал развлечение старшой.

– Как это?

– Легко. Давай ложись на спину. – И когда Седой лег, схватил его за ноги и быстро побежал вниз. Получилось как в фильмах, когда всадник падает с лошади, а та по инерции ещё волочёт его. Оказалось не трудно даже для заморыша, со склона таскать старшего брата. Потом строили песчаные замки и Седой так увлёкся, что не заметил как ушёл проголодавшийся брат. А он всё строил и строил. Когда закончилось его зодчество, он просто хотел тихо вернуться на свой стан, но не нашёл его.

Они с братом целый день бегали по побережью туда сюда, и оказалось перемахнув бархан, он не обнаружил, ни машины, ни палатки. Тогда он вернулся назад к озеру, огляделся, и ему показалось что он видит то место откуда они пришли. Он бросился туда, неудача, побежал назад, опять неудача. Ему казалось вон за тем склоном, ах нет, тогда за тем, не то, точно вон там, промах. Сколько он бегал взад, вперёд, час, два, на сколько удалился, от такого теперь уютного стойбища с милыми змейками, километр, два, больше, неизвестно. Он был мал и глуп и совершенно никаким следопытом, но до него все таки дошло, что он остался один, и если его даже пойдут сегодня искать, то вряд ли найдут потому что ни кто не знает где он находится, и насколько далеко удалился от палатки. А если он углубиться в лес, то искать можно хоть целую неделю. И тут наш шестилетний малыш осознал своё положение и распустил сопли, он брёл в никуда, ревя и булькая соплями, по золотистому песку, где на горизонте облака окунаются в волны. Его вид был жалок и потерян, причём потерян во всех смыслах. И тут он услышал внутренний голос, как будто ангел хранитель подсказывал ему: – Проси. И он стал просить, и обещать, что он впредь будет хороший и послушный, и искренне верил тогда, что такой и будет, не понимая что заведомо обманывает. Ведь мы Бога молим тогда, когда нам край, помоги и спаси Господи, а как примем Божью помощь, успокаиваемся, – вот повезло.

В пустой голове малолетнего скаута стали рождаться здравые мысли: – Дорога по которой приехали, идёт вдоль, параллельно побережья, а если повернуться грудью к озеру, то мы прибыли с правой стороны. Следовательно надо идти в том направлении от куда прибыли. Если не можешь найти семью, ищи дорогу по которой приехали. И он зашагал в направлении надежды, и она себя оправдала. Он долго шёл по побережью, затем углубившись в лес, сразу же с с первой попытки была обнаружена лесная дорога, на которой сохранился отчётливый след от колёс их автомобиля. По которой он вернулся тихо и не заметно, и только седое пятно будет напоминать о его потрясении.

Однако вернёмся из прошлого в наш тёплый солнечный день. Так вот, Седой выйдя во двор, и не найдя своих сверстников, подошёл к старшим товарищам, решающим свои проблемы о дальнейшем развлечении.

– Чо пришёл? – Последовал неожиданный вопрос от Серёги. Но Седой растеряно молчал.

– Иди отсюда, у тебя брат ябеда.

– Не ябеда.

– А если не ябеда, что тогда твоя бабка сегодня прибегала разбираться.

– Он не ябеда! Она сама побежала. – И тут Седой не знавший сути дела, попал в точку. Юрбин, в отличии от Седого был жаворонком, и ушёл на улицу сегодня пока тот ещё спал. И как это водиться в детском обществе, он с Валеркой мешался старшим подросткам, которые начинали уже проявлять, хоть ещё и вялый, но интерес к противоположному полу. Точнее сказать Валерка задирался своими репликами: – Жених и невеста, тили-тили тесто! – Затем они убегали прятаться в подвал утиль-сырья. И один раз не умышленно, как это порою бывает, кто-то из старших пацанов, бросил металлический сгон через парапет в подвал, для острастки более мелких и назойливых обитателей двора. Или он это сделал просто рисуясь перед девчонками, только по воле случая, Юрбин выходящий из подвала встретил лично, летящий предмет сантехники, своею головой. Да и рана то была пустячная, а все таки разбило в кровь. Ну что в таких случаях делают дети? Бегут домой, а там бабуля:

– Ах хулиганы, такие сякие. – И побежала разбираться во двор, за своего любимого внучка. Да где ж ты там разберёшься, пошумела, пошумела и с долгом выполненного дела, вернулась домой. А голове Юрбина что? Йодом помазал и пошёл с пацанами купаться на залив, а вот Седой теперь терпел такое не заслуженное обвинение. Вроде как он оправдался, и с него сняли не подтвердившиеся обвинения, и все же он стоял поодаль, от насмехавшихся друг над дружкой мальчишек и девчонок. И что характерно, стоял в такой позе, в которой стоят обычно неудачники не успевшие добежать до сортира. А главное чувствовал он себя с этой компанией не очень хорошо. Раньше хорошо, а теперь нет: – Чего они на меня, ни за что? – Крутилось в голове Седого этакий вопрос, правда в разных вариантах.

И вдруг. Как по взмаху волшебной палочки, Седой преобразился, внутренне и внешне, заулыбался и даже выразил свои положительные эмоции в слух:

– Ху- гу. – И пошёл на встречу появившемуся во дворе Вовану. Во дворе говорили что будто бы Вовяй очень сильно болен и что болезнь у него смертельная, и что во дворе он никогда больше не появиться. Вован всегда был самым худым во дворе, но теперь он просто просвечивался. У него были видны все жилки и одежда на нем висела, как будто с чужого плеча.

– Вавяй представляешь я такой. – Выпалил Седой, и подавился словами: – А они. – Замолчав уставился на живой скелет своего товарища и предательский комок в горле не позволял ему пожаловаться на постигшую его не справедливость.

– Привет. – Тихо сказал Вован и попытался улыбнуться.

– Здо- рово. Тебя давно не видно было.

– Да я в больнице лежал. Мне там операцию делали. Теперь всё, здоров, только врачи домой ещё не отпускают. Прикинь, сегодня я сам смылся.

– Да тебе после операции наверно ещё нельзя?

– Да ну их. Операцию уже давно делали.

– Когда?

– Ещё весной. Скуката там, домой хочу. Давай во што-нибудь поиграем.

– Во што?

– Ну я не знаю. Бегать еще тяжело, но теперь я уже совсем скоро вылечусь. Знаешь как надоело в больнице.

Именно в этот момент из-за угла дома появилась мать Вовяя: – Сыночек, миленький, как же ты так, мне с больницы позвонили на работу, сказали ты сбежал. Я же к тебе воскресенье только приходила. – И мать заревела, обнимая сына.

– Да чего ты припёрлась, вся пьяная в жопу, тебя даже в палату не пустили.

– Нервы у меня не выдерживают, когда ты все болеешь и болеешь. Пойдём домой, а то меня начальник только на часок отпустил.

– Ничего твоему начальнику не будет, если ты задержишься.

– Да как же он меня ещё в прошлый раз уволить обещал, когда я с похмелы пришла. Ну и правильно, а пошёл в… Пойдём домой я сейчас у соседки деньжат займу, в магазин сбегаю, и мы с тобой… – Тут наш больной не дал матери договорить.

– Ладно пошли домой, не надо ни каких магазинов, знаю я тебя, опять напьёшься и на работу давай возвращайся, сколько раз уже с работы выгоняли.

– Вернусь, вернусь сыночка, только тебе в больницу нужно возвращаться.

– А можно с нами Седой пойдёт, скучно мне там. – И уже говоря Седому: – Пойдём?

– Давай пойдём ко мне я тебе свои игрушки дам, чтобы тебе не так скучно было. Давай, давай пошли.– Говорил Седой, глотая слова.

– Тебя не заругают.

– Да нет, игрушки же мне купили.

Через пол часа они шли втроём, возвращать больного назад в больницу, ведя его тщедушное тело за руки, сгибаемое детским брезентовым рюкзаком, который Седой наполнил своими самыми лучшими игрушками. На лице Вована сияла улыбка счастья.

– Теперь мне не будет скучно. Теперь я скоро поправлюсь. Правда ма?

– Правда. Врач обещал.

Это правда врач обещал, только врал он, а что тут скажешь если ребёнка вскрыли на операционном столе, а у него злокачественная опухоль. Сколько могли вырезали, да уж не чего поделать было нельзя, поздно взялись за лечение. Вранье и то что мать поспешит на работу, поспешит, только в вино-водочный отдел.

И тут вмешались мои дочки:

– Пап почему это с ним случилось? Ведь он ещё совсем маленький. Где же справедливость? Если есть Бог почему он допускает это?

– Хороший вопрос почему? Всё от наших устремлений. Что мы хотим от жизни, и куда приведёт нас наше хотение. Когда-то мать Вована была тоже маленькой девочкой, и возможно также беседовала со своим отцом, который любил её, и был такой весёлый и хороший, умевший и работать и отдыхать. И вот тогда, может быть ей и захотелось жить весело и беззаботно. А когда она выросла, то узнала что весёлости и беззаботности хорошо помогает алкоголь, по употреблению его становиться ещё веселее и беззаботнее. А тут рождается старший сын, а жизнь не сложилась. А не сложилась очень просто, как же жизнь сложится, если хочется от жизни брать только радости, лёгкости и возможности, а обязанности пусть другие выполняют. А дальше как скрасить суровые будни и расслабиться, мужики алкоголь. Рождается младший сын, мужики, алкоголь, который кстати Вован познал ещё во чреве матери. Настало время когда в её жизни водка стала главнее детей, важней работы и человеческого облика. С самого рождения Вовяй страдал, терпел жестокие побои от озверелых собутыльников матери, не доедал и употреблял в пищу всякую дрянь. Вы спрашиваете: – Где справедливость? – А справедливость в том, что когда вы маленькие девочки и мальчики с друзьями пойдёте гулять, и вам предложат оттянуться и расслабиться, не торопитесь считать себя чересчур зрелыми, и перед тем как расслабляться, вспомните что мать Вована тоже когда-то бросилась в пучину взрослой жизни, как это сделают в дальнейшем и все наши герои, если конечно доживут до взрослой жизни. Определитесь сначала, что вы больше всего хотите от жизни. А бросаться в пучину разврата и нирваны опасно для души и тела, потому что из водоворота страстей можете и не выплыть, не вы сами, не ваша душа. Поэтому дети страдают за грехи родителей. А Бог почему допускает? Потому что Бог знает о нас всё. Что с нами было и что будет, и что нам полезно и во зло. А следовательно, если исходить из того, что здесь на земле мы в гостях и временные жители, и живя здесь готовимся к вечной жизни, в том параллельно – духовном мире смерть ребёнка, не есть зло ребёнка, а только горе утраты для родных и близких оставшихся ждать своего времени перед вечностью. Просто ребёнок раньше вернулся домой, причём не испачкав свою душу, что очень важно для царствия небесного. Никто не знает кем мог бы вырасти наш малыш, хорошим человеком или чудовищем. Скажу так, здесь мы живём временно, а там вечно, для какой жизни мы созданы?

– Для вечной. – Ответили дочки.

Не долго испытывал внутренние гнетущие мысли и наш Седой, повстречав на улице идущую из магазина свою бабулю, которая только одним, ещё тёплым пирожком с повидлом за пять копеек, кардинально изменила его мироощущение в сторону счастья. И вот он уже во дворе, сидит в песочнице, и наблюдает как Славик с Арви играют в солдатиков. Где солдатиков изображают горелые спички и палочки, которым требуется пройти по одной из начерченной на песке дорожек и захватить пленного, при этом ещё не подорваться на мине. То есть маленьком камушке, который тайком спрятал твой соперник, на одной из дорожек. А мы знаем из выше сказанного, что Седой был заморыш и по этому дойдя до песочницы, он преуспел в поглощении пирожка дойти только до повидла.

– Дай укусить. – Спросил Славик и смачно откусил от предложенного пирожка.

– Дай кусить. – Попросил и Арви. И откусил явно не по возрасту и росту. Ему со Славиком было по шесть лет, но он на голову был ниже Славика.

– Ну ты чо, пол пирожка откусил сразу! – По жадничал обладатель по тем временам лакомства. И это не хорошее чувство жадность, вспыхнувшее у вечно голодного лоботряса, остановила такая маленькая и хорошенькая как кукла девочка, с глазами полными зависти, бросив пригоршню песка Седому на остатки пирожка.

– Вот жопа. – Трагически констатировал факт гибели ещё недоеденного пирожка Седой, и если учесть что это был его весь сегодняшний обед, то его как- то можно было понять.

– Ты жопа с ручкой, вали от сюда. – Так Арви обидел маленькую, четырёх летнею девочку, всё это время смотревшую не мигая на этого мерзкого мальчишку с пирожком. Правда теперь когда у него не стало пирожка, он ей уже не казался таким противным. Но зато этот другой маленький… И она представила, что у не на попке выросла дверная ручка.