Читать книгу Капитал: от раннего христианства до коммунизма - Владимир Паутов - Страница 3

Прежде чем говорить о противоречиях, возникших между Иисусом и высшим иудейским духовенством, необходимо уяснить, что же в I веке нашей эры представляла собой Иудея, входившая в состав Сирийской провинции Римской империи, а именно в ту её часть, которая называлась Палестиной. Палестина того времени в свою очередь состояла из нескольких крупных областей, таких как Идумея, Иудея, Самария, Галилея, Финикия, Десяти-градие и Перея. Все эти области были довольно самостоятельными в административном отношении. Указанные территории, как правило, управлялись местными органами светской или религиозной власти, но под жёстким контролем римских наместников (прокураторов), которые выполняли исключительно надзирающие и контрольные функции, иногда судебные, если это касалось вынесения приговора о смертной казни.

Израильское общество в начале первого тысячелетия нашей эры делилось на две основные социальные группы: духовенство (священники и левиты[26]) и простые израильтяне.

Господствующей религией еврейского общества, причём монотеистической,[27] был иудаизм, хотя многие другие народы, проживавшие на территории Палестины, являлись язычниками. Я не буду подробно останавливаться на принципах иудаизма, ибо они немногочисленны и сводятся всего лишь к одному неоспоримому для данной религии убеждению в приоритете еврейского народа над всеми другими народами. Именно в этом заключается вся теософия иудаизма, так как считается, что сам Бог избрал иудеев в качестве своего доверенного народа, дабы через него управлять другими народами и всем миром: «…ибо ты народ святый у Господа, Бога твоего: тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле. Не потому, чтобы вы были многочисленнее всех народов, принял вас Господь и избрал вас, – ибо вы малочисленнее всех народов, – но потому, что любит вас Господь…» (Втор,[28] VII, 6–7). Никакого символа веры. Соблюдать и хранить Закон,[29] потому что он справедлив, праведен и обязателен, и соблюдение его приносит счастье – вот, собственно говоря, и весь иудаизм начала первого тысячелетия.

Высшим органом государственной и религиозной власти в стране считался синедрион – своего рода сенат, в который входили самые авторитетные представители местной аристократии и духовенства в количестве 71 человека. Заседал он обычно в Иерусалимском храме и имел свою храмовую полицию. Синедрион состоял из трёх основных групп: первосвященники, старейшины и книжники. Группа первосвященников была самой авторитетной. В неё входили: помазанный первосвященник (действующий на тот момент), бывшие первосвященники, начальник храма, руководители 24 еженедельных черед, храмовые надзиратели и казначеи. Старейшинами являлись потомки древних правящих семей, которые осуществляли руководство коленами (родами); книжниками – знатоки Торы[30] и Талмуда,[31] как правило, имевшие административные способности.

Кроме того, в Израиле того времени действовали две основные политические партии: фарисеи и саддукеи. Первая из указанных партий представляла интересы преимущественно средних слоёв населения. А вторая партия – саддукеи – удерживала практически все высшие священнические и государственные должности в стране, то есть считалась партией власти. Название партии произошло от имени первосвященника Садока, который помазал Соломона[32] на царство. Садок был довольно влиятельным человеком при царском дворе. Он завоевал большой авторитет и имел среди духовенства много последователей. Через некоторое время эта религиозно-политическая партия стала удерживать все высшие должности не только в церкви, но и в государстве. После начала войны с Римом и присоединения Палестины со всеми её областями к Сирийской римской провинции саддукеи ради сохранения своего положения пошли на сотрудничество с оккупационными войсками. Заняв к римлянам коллаборационистскую позицию, высшая духовная власть Иудеи не только осуждала агрессивный национализм борцов за свободу зилотов,[33] но даже не одобряла пассивное сопротивление фарисеев. В благодарность за такие взгляды и прямую соглашательскую политику римская администрация позволила этой партии удерживать власть в главном Иерусалимском храме, в высшем совете и синедрионе. Поэтому у саддукеев была веская причина ревностно оберегать своё привилегированное положение, хотя первосвященники назначались на свою должность исключительно по представлению римских властей. На этой политической организации нам следует остановиться чуть подробнее, так как для нас представляет интерес именно высшее иудейское духовенство, именно его представители жестоко воспротивились появлению нового учения, которое проповедовал Иисус из Назарета, и причин для неприятия идей Царствия Божия у них было более чем достаточно.

Сразу же следует подчеркнуть, что мирские интересы саддукеев были довольно будничными и прозаичными. Их взгляды, весьма консервативные, не позволяли им по достоинству оценить какие-либо новые взгляды и учения, появлявшиеся время от времени в Иудее. Будучи богатыми, обеспеченными людьми и занимая привилегированное положение в обществе и при дворе, саддукеи были совершенно безразличны к надеждам и чаяниям своего притесняемого народа, жившего под тяжёлым бременем гнёта местных правителей и непомерных налогов, которые взимались в пользу духовенства, местной власти и римского императора. Высшие иерархи и священство вполне довольствовались покровительством Рима и были крайне материалистичны в своих мирских удовольствиях.

Вполне естественно, что народ, видя двуличность тех, кто говорил много правильных слов о необходимости трудиться, особо не утруждая самих себя физическим трудом, стал связывать свои надежды на хорошую жизнь и справедливость не только с существующим Законом Моисея. Все помыслы бедных и несчастных людей были направлены на ожидание прихода человека, который освободил бы простых израильтян от угнетения и нищеты. Так в еврейском обществе появилось учение о мессианизме.[34] Люди ждали мессию, посланца Божьего, который указал бы им путь к освобождению и спасению и установил бы справедливый и угодный Богу порядок. Эта вера в скорое прибытие их освободителя естественно возникла на основе предрассудков нищих, забитых и доведённых до отчаяния людей. Среди простых иудеев ожидание спасителя возникло как выражение бессилия угнетённых масс, как иллюзорная надежда на помощь сверхъестественных сил. По мере ожидания и крушения предпринятых реальных попыток освободиться от невыносимого гнёта и унижений, приходу мессии стал придаваться всё более мистический характер.

Конечно, появление Иисуса с его проповедями, с его обращением к богатым «не собирать себе богатства на земле», с его призывами «возлюбить ближнего, как самого себя», жёсткой критикой местной власти: «…отродье змеиное, как можете говорить доброе, будучи злы?» (Мф., XII, 34), – с обличением лицемерия фарисеев и саддукеев: «Горе вам, книжники и фарисеи, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не пускаете» (Мф., XXIII, 13 и далее; Лк., XX, 46–47) не могло пройти незамеченным со стороны духовенства. Сразу необходимо подчеркнуть, что высшая власть Иудеи в начале I века была чрезвычайно коррумпирована и алчна. Так, например, первосвященники удерживали монополию на продажу жертвенных животных, за которых надо было платить в специальной храмовой валюте, тогда как обменный курс устанавливали они сами. Прибыль, которую при этом извлекали, была для того времени довольно большой. Самая бойкая торговля шла в пределах храма. Святое место оказалось прекрасным источником финансового дохода. Иосиф Флавий[35] в своих «Античностях» по этому поводу писал: «Первосвященниками овладело такое бесстыдство и нахальство, что они посылали своих наглых слуг на гумна, чтобы получать десятины, принадлежавшие по праву священникам, поэтому в эти дни священники, которые когда-то питались от десятины, умирали голодной смертью». Необходимо сказать, что, по Закону, обычные священники жили и кормились десятой частью доходов, которую в общую казну платили все иудеи. Естественно, что после того как Иисус выгнал торговцев и менял из храма, первосвященники усмотрели в этом деянии угрозу даже не официальной религии, а скорее своим личным материальным интересам, чего простить не могли. Это был, пожалуй, единственный случай, когда Иисус проиллюстрировал свои действия самыми решительными и жестокими мерами в отношении продавцов, менял, купцов, подкрепив такими словами: «Написано, дом Мой домом молитвы наречётся, а вы сделали его вертепом разбойников» (Мф., XXI, 12 и след.; Мк., XI, 15 и след.; Лук., XIX, 45 и след.; Ин., II, 14 и след.).

Следует также упомянуть, что иудейское общество скрепляли не только вера в единого Бога Яхве, но еще и Талмуд и Тора, то есть свод обязательных для всех законов. Эти книги дополняли друг друга и были своеобразной конституцией, называемой Законом и включавшей в себя довольно громоздкую систему иудейской обрядности, разработанную на протяжении нескольких столетий. Так, например, для общего сведения читателя, в Талмуд входило 248 повелений и 365 запретов, которыми регламентировалась не только общественная жизнь каждого иудея, но и его повседневная деятельность. Причём необходимо знать, что к нарушителям Закона применялись весьма жёсткие, даже, можно сказать, жестокие наказания, вплоть до смертной казни, обычно приводившейся в исполнение при помощи камней, которыми забивали осуждённого.

Ещё следует сказать, что еврейское общество того времени было довольно обособленным. Этому в основном способствовали предписания Талмуда, которые превращали еврейские общины в закрытые религиозные корпорации во главе с раввинами. Иудея жила замкнутой, оторванной от всего мира жизнью и не стремилась поддерживать с кем-либо ни торговых, ни каких-либо других отношений, не желая видеть в других народах равных себе. Причин тому существовало несколько, из них можно выделить четыре главные: 1) оценка самих себя, как богоизбранного народа, 2) обрезание крайней плоти, 3) запрещение смешанных браков, 4) существенное различие между чистым и запрещённым мясом.

В целом иудейское общество было очень консервативно в религиозных взглядах и весьма плохо уживалось с представителями языческого мира, которые платили им ответной ненавистью. Почему сложилось такое положение? Отчасти в силу причин, указанных выше, отчасти из-за отношения к евреям других народов. Так, например, Цицерон[36] считал, что иудеи есть «народ, рождённый для рабства» (Ренан Э. Апостол Павел. СПб., 1907. Гл. IV. С. 41).

Весьма интересно в этой связи мнение о своих соплеменниках человека, жившего почти две тысячи лет назад. Вот данная им краткая характеристика иудеев: «Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен вовеки, аминь. Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за своё заблуждение. И так они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостливы. Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют». Конечно, прочитав эти строчки, можно обвинить писавшего их в антисемитизме, но не торопитесь, ибо упрекать за данные слова придётся одного из апостолов Иисуса, иудея Павла,[37] бывшего Савла. Это ведь он даёт такую весьма нелестную характеристику соплеменникам (Рим., I, 25–32).[38]

Нужно сказать, что Иисус в общении со своими единоверцами тоже не церемонился, не стесняясь выбирать самые жёсткие и нелицеприятные выражения: «отродье змеиное» (Мф., XII, 34); «…о род неверный и развращённый! доколе буду с вами и буду выносить вас?» (Лк., IX, 41).

Не менее интересные высказывания о нелюбви к иудеям в античном мире приводит известный французский учёный, исследователь библии, Эрнест Ренан. Вот что он пишет в середине XIX века в своей книге «Исторические и религиозные этюды»: «…антипатия к евреям в античном мире была чувством таким всеобщим, что подстрекать к этому не было никакой нужды. Эта антипатия указывает на рознь, которая, может быть, никогда не будет уничтожена родом человеческим. Она гнездится в элементе более важном, чем раса: это есть антагонизм двух различных функций в человечестве, антагонизм мирного человека, довольствующегося своими внутренними радостями, и воинствующего, лавочника и крестьянина, а также дворянина. Не без причины этот бедный Израиль провёл всю свою жизнь в погромах. Если все народы, во все времена преследуют его, то должна же быть этому какая-то причина. Евреи проникают всюду, требуя себе общего права, они сохраняли свой исключительный закон; они хотят иметь гарантии всех, и, кроме того, хотят исключения – гарантии своих личных прав. Они требовали преимущества нации, не будучи сами нациею, не участвуя в обязанностях нации. Этого не мог допустить ни один народ. …Чужеземец, которого терпят, может быть полезен стране, но при непременном условии, что страна не будет им наводнена. Несправедливо требовать прав члена семьи в доме, при постройке которого не участвовал, наподобие тех птиц, которые поселяются в чужом гнезде. Еврей внёс в мир так много хорошего и дурного, что люди к нему никогда не будут вполне справедливы» (Ренан Э. Жизнь Иисуса. М.: Прометей, 1990. С. 253–254).

Сейчас мало кто знает об одном очень интересном факте, поэтому позволю себе напомнить и о нём. Некий Соломон Михоэлс,[39] получив Сталинскую премию, тут же обратился к И.В. Сталину с письменной просьбой о разрешении создать в Крыму (заметь, дорогой читатель, не на Кольском полуострове и даже не на Кавказском побережье Чёрного моря) Еврейскую республику. Причём он старался пролоббировать этот вопрос через П. Молотову[40] и С. Аллилуеву[41] (Монтефиоре С.С. Сталин: Двор Красного монарха. М.: Олма-пресс, 2005. С. 585–586). Этот пример лишний раз подтверждает правильность характеристики, которую Эрнест Ренан дал в своей книге, а посему и спорить здесь просто не о чем.

А вот ещё одно высказывание о евреях весьма известного и уважаемого экономиста XIX века Д. Хардкасла, которое было обнаружено мною в его книге «Банки и банкиры»: «Евреи, ломбардцы, ростовщики и кровопийцы были нашими первоначальными банковскими барышниками, их ремесло следует клеймить позором… В общем… наши первоначальные банкиры представляли… очень дурную компанию, они были жадными ростовщиками, бессердечными кровопийцами» (Хардкасл Д. Банки и банкиры. Лондон, 1843. С. 19–20).

Можно, конечно, добавить, что у евреев ненависть к другим народам проявляется не только по причине данного им самим Богом обещания управлять всем миром, но и в связи с их происхождением. Ведь не многие, наверное, знают, что евреи и арабы являются родными братьями по отцу, но живут в столь неприкрытой ненависти, что готовы убивать друг друга днями и ночами напролёт. В Ветхом Завете приводится рассказ о возникновении 12 колен Израилевых и 12 племён арабских. Думаю, следует сказать об этом чуть подробнее. Итак, у Авраама – библейского патриарха – была жена Сара и служанка Агарь. По причине почтенного возраста Сара не могла родить, поэтому по её разрешению служанка родила Аврааму сына Измаила. По иудейской традиции не возбранялось такое положение дел, когда в присутствии жены муж «входил» в рабыню, которая являлась своего рода суррогатной матерью. Всё шло прекрасно до тех пор, пока по прошествии какого-то времени Саре не исполнилось 90 лет. Вот именно тогда Бог даровал ей сына, которого назвали Исааком. А по древним еврейским обычаям всё имущество наследует только старший сын по рождению. Вот отсюда и пошёл весь скандал. Сара не могла позволить, чтобы её родной сын остался бы ни с чем, а потому уговорами заставила Авраама выгнать из дома служанку Агарь и её сына Измаила. Бедная девушка наверняка погибла бы вместе со своим сыном в пустыне, если бы Бог не помог ей. Господь не только спас Агарь и первенца Авраама, её сына, от смерти, но и произвёл от Измаила 12 арабских племён. А уже потом от младшего Авраамова сына Исаака, вернее, от его внука Иакова произошёл еврейский народ (Быт., XVI, XXI).[42] Прошло уже так много времени, несколько тысячелетий, а конфликт между родными братьями по отцу всё ещё продолжается, то затухая ненадолго, то разгораясь вновь, но с ещё большей силой. Это своего рода гражданская война, причиной которой стал обычный спор за имущество, с течением времени порождающий всё новую и новую ненависть. И нет за этой войной никакой освободительной, политической и прочей идеи, никакой религиозной, национальной или другой причины, ибо Бог и у арабов, и у иудеев один! Обычный имущественный спор, переросший в кровавую бойню, когда противоборствующие стороны давно забыли, из-за чего, собственно, разгорелся весь этот сыр-бор. Но вернёмся к теме нашего разговора.

Нужно признать, что Иисус не являлся очень уж популярной личностью среди большинства населения, и распространение его учения нельзя было считать неким триумфальным шествием. Если же кто считает по-другому, то, думаю, это серьёзное заблуждение. Конечно, Иисус обладал харизмой, он был умён, смел, добр, умел красиво говорить, зажечь своими идеями других людей, но его не повсюду встречали с распростёртыми объятиями и толпами за ним не ходили. Иначе трудно объяснить обращение Иисуса к городу Капернаум, откуда началась его проповедническая деятельность, и к другим городам Галилеи и их жителям с проклятиями, предупреждениями и угрозами. «Тогда начал Он укорять города, в которых наиболее явлено было сил Его, за то, что они не покаялись; горе тебе, Хоразин! Горе тебе, Вифсаида!.. И ты, Капернаум, до неба вознёсшийся, до ада низвергнешься, ибо если бы в Содоме явлены были силы, явленные тебе, то он оставался бы до сего дня; но говорю вам, что земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе» (Мф., XI, 20–24). И в этом обращении нет ничего удивительного, ведь даже в родном городе Назарете он не был понят и принят, даже его ближайшие родственники отказались от него, называя сумасшедшим. «…И пришёл в Своё отечество; за ним следовали ученики Его. Когда наступила суббота, Он начал учить в синагоге; и многие слышавшие с изумлением говорили: откуда у Него это? Что за премудрость дана Ему и как такие чудеса совершаются руками Его? Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли, между нами, Его сёстры? И со-блазнялись[43] о Нём. Иисус же сказал им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своём и у сродников и в доме своём. И не смог совершить там никакого чуда… И дивился неверию их…» (Мк., VI, 1–6; Мф., XIII, 54–58).

Однако, несмотря на все трудности и препятствия в продвижении своего учения, Иисус, конечно же, имел какой-то успех, особенно в Галилее. Он не мог оставаться незамеченным, так как со своими идеалами гуманизма и милосердия, свободы и равенства явно не вписывался в жестокие рамки иудаизма. Саддукеи, являвшиеся партией власти, давно уже наблюдали за ним. Несомненно, религиозная аристократия сильно волновалась. Ведь буквально недавно духовенство с помощью светского правителя Галилеи Ирода Антипы освободилось от одного смутьяна по имени Иоанн Креститель,[44] который обвинял высокопоставленных священников в распутстве и алчности. Нужно сказать, что Иоанн по прозвищу Креститель весьма жёстко критиковал евреев за самодовольную гордость своей богоизбранностью: «Увидев же Иоанн многих фарисеев и саддукеев, идущих к нему креститься, сказал им: порождение ехидны! Кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойный плод покаяния и не думайте говорить в себе: „отец у нас Авраам“, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму». (Мф., III, 7–9; Лк., III, 7–8).

Но, как говорится, «и вода камень точит». Вполне естественно, что работа Иисуса по пропаганде своих идей, работа кропотливая, упорная, ежедневная в течение трёх лет, с привлечением вначале двенадцати, а потом ещё семидесяти апостолов, не прошла бесследно. Видимо, популярность Иисуса росла по мере возрастания недовольства простого народа деятельностью правящего священства. Ведь по большому счёту мирские интересы саддукеев вели их в том же направлении, что и принципы их религии. Консерватизм высшего духовенства не позволял аристократичному священству по достоинству оценить новое учение. Правящая верхушка Иудеи, занимая привилегированное положение, была безразлична к духовным ценностям и чаяниям простых евреев. Саддукеи не верили в загробную жизнь, а поэтому максимально старались насладиться земным бытием. «…Ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни Ангела, ни духа…» (Деян., XXIII, 8). Соблюдать и хранить Закон, потому что Закон справедлив и соблюдение его приносит счастье, – вот и все религиозные принципы высшего духовенства. Никакого символа веры и никакого теоретического символа – просто слепое выполнение требований Закона. Любой опытный книжник и знаток священного писания мог свободно и без особого труда стать оракулом в синагоге. Саддукеи не находили нужным что-то менять в Законе Моисея и не стремились стать посредниками между Богом и человеком, тем более что с самого начала истории Израильского государства они верили в то, что ими правит сам Господь, даровавшим им право властвовать над другими народами, а потому они всегда и навечно пребывают под благодатью Божьей, не забывая и о милости римского императора. Такое привилегированное положение полностью удовлетворяло правящую партию, которая в своих претензиях вознеслась выше интересов собственного народа. Высшая религиозная аристократия считала богоизбранной кастой только себя, а не простых иудеев, которые были уравнены ею в правах с язычниками.

Но тут вдруг объявляется неизвестный проповедник, который начинает угрожать монопольному праву саддукеев толковать Закон и контролировать его исполнение. Конечно, правящая верхушка должна и обязана была принять самые кардинальные меры к «смутьяну».

Безусловно, если бы Иисус был более деятельным человеком с точки зрения активных мер, то он смог бы ещё при своей жизни перевернуть мир и начать строительство Царства Божьего на земле. Народ Иудеи давно был готов к восстанию против римских оккупационных сил, не хватало только пламенного трибуна, смелого и решительного, и чёткой программы действий с ясными целями и ориентирами. Об ошибках, просчётах и греховности еврейского народа, особенно его правящей элиты, говорили и предупреждали ещё ветхозаветные пророки (Втор., IV; Ис., I; Иер., IX, 13–26).[45] Однако высшее духовенство не могло допустить волнений среди людей, так как недовольство простого народа вполне могло перерасти в репрессии против местной власти. Тем удивительнее поведение Иисуса, который никак не реагировал на бунтарское настроение народа. Ведь заявлял же он в одной из своих проповедей, что «не думайте, что Я пришёл принести мир на землю; не мир пришёл Я принести, но меч…» (Мф., X, 34). Но решительные и жёсткие его слова оставались всего лишь словами, за которыми не последовало ничего… В чём причина?

Я полагаю, что никто не посмеет упрекнуть Иисуса в малодушии, ибо человек, взошедший ради своих идей и принципов на крест, приняв смерть, жуткую и лютую, не может быть трусом. Но тем не менее Иисус старался только посредством своих проповедей претворить намеченную программу в жизнь. Почему он выбрал именно такую тактику борьбы, почему не захотел призвать народ к восстанию? Эти вопросы навсегда останутся без ответа, а мы сможем только предполагать и выдвигать самые различные, порой, невероятные, иногда довольно глупые версии. Но делать это будем всегда, ибо личность Иисуса, мистическая и экзальтированная, порой противоречивая и ранимая, но всегда целеустремлённая и сильная, не даёт человечеству успокоиться, пока не будет найден один-единственный ответ на вопрос: так был ли он Богом? Иисус сам о себе говорил, что если бы он был царём, «то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям…» (Ин., XVIII, 36). Да и зачем Богу, коим считается Иисус, было придумывать столь сложную многоходовую комбинацию и разыгрывать перед нами весь этот спектакль? Ведь Бог всемогущ! Тогда почему он сразу не облагодетельствовал человечество счастьем? Для чего всё столь сложно? С какой целью он бросил нас на испытание всякими соблазнами, чтобы люди мучились в грехах? Зачем же он вообще создал людей? Жил бы себе без забот в обществе Адама и Евы, этих, по существу, бесполых существ, коли ему было приятнее полное одиночество? Но ведь Бог проклял их только за то, что они увидели друг в друге людей и им захотелось познать счастье любви и материнства. Но только ли за это? Или, может быть, за те знания, которые могли получить люди? А вдруг тогда Богу пришлось бы встать вровень с людьми? Если Иисус был Богом, то, стало быть, он просто разыграл перед нами мистификацию с казнями и мучениями, ибо почувствовал, что человек перестал ему доверять?

Именно отсюда идёт утверждение, что Иисус умер ради того, чтобы взять грехи всего человечества на себя. Но это явная выдумка, причём наивная и неудачная, главной целью которой было удивить людей и заставить их чувствовать себя виноватыми за смерть того, кто пожертвовал собой ради них. Я не собираюсь умалять величие подвига и драму жизни Иисуса. Однако отдавать ему должное только как человеку – такой вывод о его смерти будет несколько примитивен и лукав. Не думаю, что Иисус был столь глуп, чтобы говорить о каких-то призрачных и виртуальных грехах людей, когда эти самые люди существовали в бедности, нищете, когда крестьяне были вынуждены продавать своих детей в рабство, надеясь, что хозяин будет их кормить и таким образом они смогут выжить. Его цели были намного шире и амбициознее, и заключались они совершенно в другом: ведь Иисус, сам того не понимая, решил развернуть ход мировой истории и изменить социальный облик всего мира. Вот в этом заключался его человеческий подвиг перед нами. А Богу что? Ему ведь и умирать не страшно. Коли Бог знает, что он Бог, а потому бессмертен, перед смертью даже можно посмеяться и пошутить. А вдруг Иисус своей смертью с высоты мироздания хотел доказать, что Бога нет и человек обязан сам решать свою судьбу и бороться за жизнь?

В первой главе уже было сказано, что революция по Иисусу предусматривала только кардинальные изменения в душах людей. Иисус не желал кровопролития, поэтому его можно считать идеалистом и мечтателем, не имевшим понятия о борьбе общественных группировок, которые спустя некоторое время стали называться классами. Не существовало в эпоху Иисуса такого понятия, как классовая борьба, а потому он не мог знать, что власть скорее проглотит самоё себя, нежели согласится на реформу, ибо изменения в душах людей несомненно заставили бы власть стать другой. Вспомните Нагорную проповедь и представьте себе, каким бы стало общество, если бы все сразу и вдруг начали выполнять заветы, изложенные в ней. Но насилие и принуждение для Иисуса были неприемлемыми методами изменения мира. Он решил пойти другой дорогой, однако не путём революции, требовавшей кардинальных мер, экстремальных поступков, жестокости, беспощадности и крови, а эволюции, то есть постепенного, причём добровольного, изменения сознания человека.

Работа весьма не лёгкая, ведь для этого Иисусу нужно было отобрать Бога у иудеев и подарить его человечеству. Но ему не нужен был Бог евреев: пристрастный деспот и жестокий тиран, избравший Израиль своим народом. Ведь за малейшее нарушение божественного закона полагалась страшная кара, вплоть до смерти. А если ещё вспомнить, что количество статей в еврейском своде законов, по которым вполне можно было лишиться жизни, равнялось 613, то начинаешь понимать, каково жилось правоверным иудеям.

Однако Иисус пошёл на рискованное дело, невзирая на то, что, вполне вероятно, его могут убить. Иисусу для осуществления своих замыслов необходим был Бог человечества и одновременно человечный Бог. Можно предположить, что ему не нравился культ Яхве, не по сердцу были Иисусу старые еврейские обряды и традиции, особенно их жестокость, и неоспоримость мнения жрецов, взявшихся толковать законы и правила иудеям. Вынужденное подчинение им причиняло страдания и мучения его ранимой и тонкой натуре, причём терзали они его душу сильнее, нежели тело. Вообще Иисус мечтал о чистой религии – без культов и священников. Он никогда не помышлял о поклонении ему как богу, не призывал к этому, но всей душой желал исполнения заветов, которые он сформулировал в своей знаменитой проповеди. Иисус решил отменить старый Закон, как несовершенный и непригодный для людей, не являвшихся иудеями. Бесспорно, эта мысль его была смелой и сильной: «Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небелёной ткани, ибо вновь пришитое отдерёт от старого и дыра будет ещё хуже. Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают, но молодое вино вливают в новые мехи, и сберегается то и другое» (Мф., IX, 16–17; Лк., V, 36 и след.).

Иисус прекрасно понимал, что одному ему будет крайне сложно, и учеников (апостолов), которые постоянно находились при нём, было недостаточно, чтобы решить грандиозные задачи, которые поставил перед собой проповедник. Но Иисус чисто интуитивно полагал, что без борьбы нет победы и обычно все великие дела совершаются меньшинством.

Оппозиция любой власти всегда находится в меньшинстве, и не всегда большинство народа готово её поддерживать и идти за ней. Однако такое положение не должно охлаждать революционный пыл сторонников кардинальных перемен. Добиться победы возможно в любых, даже самых трудных и, казалось бы, непреодолимых условиях. Но для этого оппозиция должна не быть трусливой, не преследовать свои меркантильные интересы, не желать сладкой жизни и спокойствия себе, не идти на компромисс со своей совестью и властью, не стяжать материальных благ в ходе борьбы, не обманывать народ пустыми обещаниями, быть образцом самопожертвования, не смалодушничать и не испугаться пойти на плаху за правое дело, даже умереть за народ, пусть и казнённая им. Только такая оппозиция не убоится ни запугиваний, ни наветов, не позарится ни на золото, ни на дворцы, не поддастся ни на посулы, ни на награды и в будущем обязательно составит славу своей страны.

Однако что значит оппозиция без лидера – харизматического, искреннего, смелого, где-то безрассудного и даже чуть авантюрного? Ничего! Единственным достоинством необразованных и глупых учеников Иисуса была их любовь к нему, но и эта любовь оказалась недолгой. Продлилась она до тех пор, пока не грянул гром над их головами, они в страхе разбежались при первом же приближении храмовых стражников. Это уже спустя некоторое время, когда Иисуса казнят, апостолы вернутся, а тогда, в Гефсиманском саду на Масличной горе, они проявили себя как самые обычные, трусливые люди. «Тогда, оставив Его, все бежали. Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них» (Мк., XIV, 50–52).

Иисус был настоящим оппозиционером, бескомпромиссным, жёстким и яростным, а потому считался официальной властью мятежником. Ну а коли это было так, то естественно, что Иудейское государство против него выступило со всей своей мощью. К тому же нельзя забывать, что Иисус весьма жёстко и нелицеприятно критиковал местную духовную власть, в том числе партию власти. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете…» (Мф., XXIII, 13–38).

Своими словами, проповедями и притчами Иисус нанёс весьма ощутимый удар по иудейскому священству. Он открыто говорил жрецам, что они не нужны, так как Богу не надобны посредники в его общении с человеком: «Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них» (Мф., XVIII, 19–20). По мнению Иисуса, Господь видит сердце людей и их душу, а потому общение с ним у человека должно идти напрямую, при помощи молитвы, совершаемой в урочный час и тайно. Иисус активно проповедует учение, в основу которого заложены братство людей и справедливость, доказывая правдивость этих идей своей жизнью. Однако зададимся вопросом: а мог ли Иисус победить в этой борьбе? Конечно же, нет! А должны были иудеи казнить его? Конечно же, да! Пусть эти мои откровения покажутся читателю странными и даже кощунственными, но давайте поставим себя на место тех, кто принимал судебные решения по делу Иисуса. Причём надо обязательно отвлечься от образов, шаблонов и стереотипов, которые создавались в течение веков. Исходить здесь следует из того, что Иисус в те далёкие времена был всего лишь одним из многих иудейских проповедников, бродивших по дорогам Палестины. При этом надо принять к сведению и тот факт, что Иисус никогда и нигде не называл себя Богом. «Сыном Божьим» – да, но не Господом! К тому же нельзя забывать, что Иисус был мастером притч и аллегорий, язык его проповедей и рассказов весьма красочен, самобытен и образен. Вполне вероятно, что, называя себя «Сыном Божьим», Иисус использовал эти слова в переносном смысле, подразумевая, что все люди являются сынами и дочерями Бога. Ведь вряд ли иудеи, узрев в Иисусе самого Бога, осмелились бы его казнить. Мало кто задумывался над таким вопросом: а почему, собственно говоря, проповедника изгнали из его родного Назарета и даже самые близкие люди не признали в нём мессию? Да по той причине, что его все знали с младенчества. Семья Иисуса была на виду, и потому признать в бедном плотнике, делавшем буроны и кнуты для быков, трудно было признать посланца, а тем паче «Сына Господа». Я предлагаю читателю поставить себя на место тех горожан: соседей, знакомых, друзей и пр., – и подумать, что бы вы ответили своему соседу по лестничной клетке или по даче, когда бы он заявил, что является «Сыном Божьим». Вот то-то и оно!

Кстати, никто из судей, которые участвовали в заседании синедриона и вынесли смертный приговор Иисусу, никак не пострадал. Так, например, Ханан, бывший первосвященник, тесть первосвященника Каиафы, осудившего Иисуса на смерть, и отец первосвященника Ионафана, прожил очень долгую и счастливую жизнь. Его не мучили ночные кошмары, он не жалел о том, что помог осудить Иисуса. Ханан закончил свою жизнь на вершине славы, окружённый заботой близких и уважением соплеменников и единоверцев, ни одной минуты не сомневаясь, что оказал своему народу великую услугу. А его сыновья ещё не один раз становились первосвященниками главного Иерусалимского храма.

Кому-то может показаться, что я защищаю правоверных иудеев от обвинения в том, что по их воле казнили человека, с именем которого связано возникновение мировой религии. И это отчасти верно, хотя я не оправдываю судей Иисуса – я стараюсь понять их с позиции того времени. Вполне очевидно, что те люди в том контексте времени поступить по-другому просто не могли, а если бы поступили, то сами стали бы предателями своего общества и своих законов. Дело в том, что они не видели в Иисусе мессию, они усмотрели в нём богоотступника и человека, посмевшего покуситься на их привилегированное положение. У них были совсем другие взгляды. «Потому что с переменою священства необходимо быть перемене и закона!» – восклицал апостол Павел в послании к евреям (Евр., VII, 12).[46] К тому же, Иисус своими речами и проповедями выбивал из-под ног иудейского священства почву для их претензии считаться богоизбранным народом. Потому на казнь его единодушно отправили не только члены синедриона, но и жители Иерусалима. В жестокой и бескомпромиссной борьбе Иисуса с Законом Моисея иудейское духовенство усмотрело угрозу для себя, а защищать государственное устройство было прямой обязанностью правящей верхушки. То есть иудейские первосвященники выполняли свой долг. На тот момент деяние Иисуса, как обычного революционера и бунтаря просто не могло не быть преступным, значит Иисуса казнили по закону, за отмену которого он и боролся.

Я не защищаю действия синедриона и еврейской аристократии, которые отправили Иисуса на крест. Революционер, коим был Иисус, всегда бьётся за счастливую жизнь других людей, но не за собственное благополучие. Мне никогда не приходилось слышать или читать о том, что революционная идея когда-либо встречала поддержку официальных властей. Поэтому мои симпатии полностью на стороне Иисуса как личности, как борца, как героя, как бунтаря. Но нужно понимать, что он не мог не умереть. Ведь с идеями, которые Иисус распространял, долго прожить просто нельзя. Он обязан был погибнуть, чтобы его мысли остались жить. Трудно представить, как бы сложилась судьба Иисуса, доживи он, скажем, лет до девяноста. Но в одном я твёрдо уверен: тогда в мире не существовало бы религии под названием «христианство», основателем которой был человек по имени Иисус из Назарета. Безусловно, что-то было бы, но уже нечто другое. Можно долго и много фантазировать на данную тему, но не буду этого делать: Н. Казандзакис в своём романе «Последнее искушение Христа» довольно подробно описал такой вариант событий, поэтому не стоит повторяться.

Итак, революционеры долго не живут, и сама история подтверждает правильность и справедливость этих слов, хотя правильными и справедливыми назвать их очень сложно. Такие люди обречены, потому как в их головах рождаются очень уж отчаянно смелые идеи, которыми они желают осчастливить мир. Пожалуй, первым таким человеком на земле и стал Иисус. Ведь, осудив монопольное право иудеев на толкование Бога: «Горе вам, законники, что вы взяли ключ разумения: сами не вошли и входящим воспрепятствовали» (Лк., XI, 52), Иисус ликвидировал привилегию израильского духовенства на единобожие. Он лишил евреев права быть богоизбранным народом. Иисус подарил Бога язычникам, а значит, и всему миру, но ценой собственной жизни. Своей Нагорной проповедью, возвысившись над предрассудками соплеменников, он постарался поставить жирную точку на Законе Моисея, а значит и на иудаизме, громко, во весь голос заявив: «Ненавидящий меня, ненавидит и Отца моего» (Ин., XV, 23, 25).

Однако было бы слишком примитивно думать, что со смертью Иисуса борьба закончилась. Она только начиналась и потому не могла быть короткой и спокойной. Ведь на весы истории, на одну их чашу, были положены амбициозные претензии иудейской нации на мировое господство, а на другую брошена всего лишь жизнь простого нищего человека, не имевшего ничего, но после смерти получившего в своё распоряжение весь мир.

Проповедник Иисус неуклонно проводил свою идею в жизнь. Его программа на тот момент состояла из трёх основных этапов. На первом Иисус направлял все свои усилия на критику, дискредитацию существующего Закона с последующей его отменой, на втором он объявлял себя мессией, дабы повести людей к созданию нового общества под названием Царства Божьего, что и было по существу третьим этапом его деятельности. Иисуса не пугала смерть, ибо он считал, что истина – это самопожертвование ради счастья других людей и полная свобода человека. «Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моём, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин., VIII, 30–32). Он постоянно напоминает сильным мира сего, что их богатства накоплены неправедным путём (Лк., XII, 15; Мф., VI, 19–21). Иисус обвиняет аристократию и духовенство в том, что они проповедуют простому нищему народу терпение и покорность, а сами усердствуют в расширении и приумножении своего имущества, убеждая бедняка, что земные блага не имеют абсолютно никакой ценности. «Спешит к богатству завистливый человек и не думает, что нищета постигнет его» (Притч., XXVIII, 22).[47] Как «ловец человеков», проповедник видит обман и лукавство, остро чувствует несправедливость, а посему считает, что именно через таких людей, лукавых и жадных, в народ приходят соблазн и зависть, предательство и грех. Именно поэтому Иисус выносит им свой суровый приговор: «Сказал также Иисус ученикам: невозможно не прийти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят; лучше было бы ему, если бы мельничный жёрнов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих» (Лк., XVII, 1–2).

Иисус, по-видимому, также считал, что увлечение обрядами создаёт священство, а посему и критиковал любую обрядность, высмеивал религиозные традиции, например омовение: «…ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления – это оскверняет человека; а есть неумытыми руками – не оскверняет человека» (Мф., XV, 2–20; Мк., VII, 6 и след.); считал необязательным соблюдение поста: «Они же сказали Ему: почему ученики Иоанновы постятся часто и молитвы творят, также и фарисейские, а Твои едят и пьют? Он сказал им: можете ли заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених?» (Лк., V, 33–35 и след., Мф., IX, 14–15); открыто поддерживал «оскверняющее» общение с отверженными грешниками: «…вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам» (Мф., XI, 19), «Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив её посреди, сказали Ему: Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь?… Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на неё камень… и остался один Иисус и женщина… и сказал ей: женщина! Где твои обвинители? Никто не осудил тебя? Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин., VIII, 3–11); открыто призывал нарушать субботу: «Некоторые же из фарисеев сказали им: зачем вы делаете то, чего не должно делать в субботы? И сказал им: Сын Человеческий есть господин и субботы» (Лк., VI, 1–5; XIII, 10–17; Ин., VIII, 32 и след.).

Именно за все те действия и слова, что совершил и сказал Иисус на протяжении периода своего проповедничества, по иудейскому Закону ему полагалась смерть. Никакого устного порицания суд синедриона вынести не мог, иначе иудеи не были бы иудеями, проявили они в тот момент милосердие и снисхождение к человеку, восставшему против их векового Закона. Иисуса после ареста быстро обвинили по трём статьям: 1) богохульство и призывы к разрушению Иерусалимского храма (хотя эти слова Иисуса, были явной аллегорией[48] для усиления эмоционального воздействия на слушателей); 2) самозванство, то есть присвоение себе статуса Мессии; 3) несоблюдение субботы (это обвинение, пожалуй, сыграло главную роль в вынесении смертного приговора), – после чего его быстро казнили вместе с разбойниками, надеясь таким образом уравнять проповедника с ворами и бандитами.

Почему была использована казнь не иудейская, то есть почему Иисуса не побили камнями, как того требует Закон, а распяли на кресте? Ответ довольно прост. Ведь надо знать тонкую психологию экзальтированного в своём религиозном рвении иудейства. Распятие на кресте считалось казнью «грязной», не еврейской. Именно через римскую казнь, на которую отправляли только рабов и смутьянов, местное духовенство попыталось унизить Иисуса, дабы после смерти не считали его за иудея. К тому же можно предположить, что проповедника надеялись похоронить в общей могиле и лишить его отдельного склепа, так как это тоже являлось в те времена страшным наказанием. Что случилось после того, как Иисуса оставили в пещере, никому не известно. Однако тело его пропало. Церковь утверждает, что Иисус воскрес и вознёсся на небо. Это их право, ибо на данном утверждении построено всё христианство. Верить или нет в столь необычную версию пропажи тела Иисуса – дело каждого отдельного человека и его совести. Но только главное не в том. Мне ближе мысль, что Иисус был человеком, тогда величие и праведность его жизни, подвига и смерти становятся понятными. В противном случае всё произошедшее можно назвать жуткой мистификацией иудейского Бога с одной лишь целью – обмануть человечество и продлить своё господство над миром, а, стало быть, и власть своего богоизбранного народа.

Мне приятнее осознавать, что обычным человеческим умом была создана идея-мечта о совершенном обществе (не государстве), принципами которого стали бы всеобщее братство (интернационализм), социальная справедливость, свобода и равенство всех и каждого. Иисус очеловечил Бога! Из иудейского Бога, жестокого, грозного и кровавого, карающего за малейшее отступление от Закона, он сотворил Бога-человека и подарил его людям. Ценой своей жизни Иисус обязал Господа относится к человечеству так, как отец относится к своим детям, но не как господин к рабам. Его смерть стала первой в истории человечества попыткой развернуть процесс развития общества и поменять социальный облик мира.

* * *

А сейчас мне хотелось бы поднять тему, с помощью которой обычно стараются заболтать существо самой проблемы, дабы отвлечь от неё внимание человека и переключить его на второстепенные вопросы. Конкретно речь пойдёт об антисемитизме. Я нисколько не сомневаюсь, что обязательно найдутся желающие поднять эту весьма щекотливую тему, поэтому, дабы упредить все пустые ненужные разговоры и всякого рода обвинения, сам её затрону.

Первое, что я сделал, нашёл определение термина «антисемитизм».

Меня крайне удивила его трактовка. Во всех словарях, как толковых, так и политических и энциклопедических, «антисемитизм» объясняется как одна из крайних форм национальной нетерпимости, выражающаяся во враждебном отношении к евреям (от пренебрежительного отношения в быту, правовой дискриминации до геноцида, еврейских погромов и т. д.). Почему даётся именно такое определение, мне не совсем понятно. Высказывать своё мнение по этому поводу я не собираюсь, ибо его могут неправильно понять и заявить, что, дескать, автор подвержен синдрому теории заговоров, то есть в очередной раз ищет врагов. Поэтому пусть каждый читатель определит для себя, по какой причине термин «антисемитизм» трактуется как указано выше, а не как-то иначе.

На земном шаре проживает довольно много разных народов, среди них есть семья семито-хамитских. Сразу же следует оговориться, что данная группа в соответствии с библейскими сказаниями произошла от сыновей Ноя: семитские народы – от Сима, хамитские – от Хама (Быт., X). Конечно, в самой Библии нет прямого указания на происхождение указанных народов от трёх сыновей Ноя, но таково традиционное церковное толкование данного библейского текста. Причём характерно то, что церковь даёт версию о происхождении африканских народов именно от Хама, который, как известно, был проклят своим отцом, Ноем, и обречён на вечное рабство у своих братьев (Быт., IX, 20–27). Для чего так интерпретируется данное сказание? По всей видимости, для того, чтобы оправдать колониальный гнёт, эксплуатацию и работорговлю, царившие на Чёрном континенте чуть более ста лет назад. Но вернёмся к теме нашего разговора.

Итак, семито-хамитская семья народов подразделяется на несколько групп: семитскую, кушитскую, берберскую, чадскую. Нас, естественно, будет интересовать только семитская группа. В неё входят арабы (марокканцы, алжирцы, тунисцы, египтяне и др.), амхара, тигре (тиграи), ассирийцы (айсоры), евреи, мальтийцы (Страны и народы. Земля и человечество. Общий обзор. М.: Мысль, 1978. Ч. III. С. 172–201). Численность вышеуказанных групп следующая (данные за 1992 год): арабы – 250 млн, мальтийцы – 500 тыс., ассирийцы (айсоры) – 350 тыс., евреи (Израиля, США, Европы, России) – 13, 62 млн, амхара – 21 млн, тигре (тиграи) – 1,2 млн человек (Справочник необходимых знаний. М.: Рипол классик, 2000. С. 700–751). Итак, получилось всего 286,67 млн человек. Количество евреев составляет 4,75 % от общей численности семитских народов. В таком случае об антисемитизме можно говорить только тогда, когда, в первую очередь, речь будет идти о призывах к расправе с арабами, во вторую – с амхарами и только в третью – с евреями. Это вполне логично. Н у, а теперь давайте посмотрим, кто есть главный антисемит в мире и какие страны являются его союзниками. По-моему, ответ вполне очевиден и не требует каких-либо дополнительных доказательств.

В нашей же стране такого позорного явления, как антисемитизм, просто не существует, и спорить с данным утверждением бессмысленно. Ну а в качестве примера для подтверждения моего заявления об отсутствии антисемитизма в России (в прошлом СССР) можно привести слова, которые не может не поддержать ни один здравомыслящий человек, ибо они актуальны сегодня, как никогда, словно написаны не сто лет назад, а вчера: «…Вражда к евреям держится прочно только там, где кабала помещиков и капиталистов создала беспросветную темноту рабочих и крестьян. Только совсем тёмные, совсем забитые люди могут верить лжи и клевете, распространяемой против евреев. Это – остатки старого крепостного времени, когда попы заставляли сжигать еретиков на кострах, когда существовало рабство крестьян, когда народ был задавлен и безгласен.

…Не евреи враги трудящихся. Враги рабочих – капиталисты всех стран. Среди евреев есть рабочие, труженики, – их большинство. Они наши братья по угнетению капиталом, наши товарищи по борьбе за социализм. Среди евреев есть кулаки, эксплуататоры, капиталисты; как и среди русских, как и среди всех наций. Капиталисты стараются посеять и разжечь вражду между рабочими разной веры, разной нации, разной расы… Богатые евреи, как и богатые русские, как и богачи всех стран, в союзе друг с другом, давят, гнетут, грабят, разъединяют рабочих… Позор тем, кто сеет вражду к евреям, кто сеет ненависть к другим нациям…» (Ленин В.И. Соч. 4-е изд. Т. 29. С. 227).

«…Национальный и расовый шовинизм есть пережиток человеконенавистнических нравов, свойственных периоду каннибализма. Антисемитизм, как крайняя форма расового шовинизма, является наиболее опасным пережитком каннибализма.

Антисемитизм выгоден эксплуататорам, как громоотвод, выводящий капитализм из-под удара трудящихся. Антисемитизм опасен для трудящихся, как ложная тропинка, сбивающая их с правильного пути и приводящая их в джунгли. Поэтому коммунисты, как последовательные интернационалисты, не могут не быть непримиримыми и заклятыми врагами антисемитизма.

В СССР строжайше преследуется законом антисемитизм, как явление, глубоко враждебное советскому строю. Активные антисемиты караются по законам СССР смертной казнью» (Сталин И.В. Соч. Т. 13. С. 28). Как говорится, приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Мне же в конце главы в качестве справки и для напоминания хочется привести пару весьма познавательных примеров. Так, в книге «Секретная переписка Рузвельта и Черчилля в период войны» (М.: Терра, 1995. С. 92) делается очень интересный вывод о поведении Рузвельта и Черчилля в период Второй мировой войны 1939–1945 годов при обсуждении некоторых важных проблем. В частности, в ней говорится, что лидеры США и Англии «проявляли мало интереса к таким важным проблемам, как зверства нацистов и судьба европейских евреев… Это не говорит о том, что Рузвельта не интересовала судьба европейских евреев, которым угрожал Освенцим. Но факт остаётся фактом: вопрос спасения европейских евреев был одним из последних в ряду проблем, которыми занимались Рузвельт и его администрация. Такой же позиции придерживался и Черчилль, пока не стало слишком поздно».

А вот Красная армия не только освободила узников лагерей смерти. Как известно, И.В. Сталин, в отличие от своих союзников, не на словах, а на деле проявлял заботу о еврейском народе и поэтому 29 ноября 1947 года велел представителю СССР в Организации Объединённых Наций проголосовать за создание государства Израиль. Кроме того, он единственный из всех руководителей стран, входящих в ООН, создал резервную государственность для еврейского народа в виде автономной республики с центром в городе Биробиджан на реке Амур. И вообще не следует забывать, что, если бы не деятельность Сталина на посту руководителя Советского Союза и Коммунистической партии, если бы не победа советского народа в войне с фашизмом, если бы не самопожертвование наших людей и в первую очередь коммунистов, судьба еврейского народа была бы весьма печальной. Ведь вполне вероятно, что в случае победы Гитлера, евреев не существовало бы вообще. Думаю, высшему политическому руководству Израиля в этой связи стоило бы подумать об установке на одной из площадей Иерусалима или Тель-Авива памятника Сталину со словами благодарности от всего еврейского народа за чудесное избавление от возможного многовекового плена, за спасение и воссоздание израильской государственности.