Читать книгу Вор - Владимир Росс - Страница 7

Как гениальна в педагогике природа,

Что не ввергает в душу дидактическую муть,

Талант её учительства – привить понятие свободы,

А дальше ученик сам избирает путь.

Знакомое возбуждение стряхнуло годовую спячку и вновь, как когда-то, прокатилось по телу. С наслаждением Юрка потянул носки стареньких башмаков на себя, размял затекшие стопы и покорно выпрыгнул под полуденное солнце. Подошвы хлюпнули о землю, зачерпнули грязевой жижи и, шлепнув пару шагов, весело чавкнули, подтрунивая над хозяином. За редким сосновым перелеском он засёк оживленную автостраду, и тут же опытная рука лейтенанта, предупреждая шальные мысли, упала на плечо.

– Чего головой вертишь, бесенок?! Давай топай. Воспитатель остается ждать подмогу, а ты поступаешь в распоряжение конвоя. Чем быстрее дойдем, тем для тебя же и лучше. И не балуй!

Серый китель отдаленно напомнил ночного полковника. Доверчиво уцепившись за краешек лейтенантского кармана, пацан поплелся за сопровождающим в глубь леса, напрямик к новому дому. Однако ворон не ловил. Пальцы нечаянно коснулись документов, переданных матерью. Какое-то время Юрка колебался, но трезво расценив нарочитое стремление бумажек выползти провокацией – соблазнился и ювелирным толчком кисти помог им преодолеть узкий разрез. Стараясь незаметно втиснуть пакет за просторную пазуху, Юрка драматически теребил переносицу и шмыгал носом с самым отсутствующим видом. Лейтенант, занятый своими мыслями, и не думал подмечать хитрые манипуляции, поэтому, когда Юрка дернул его за рукав, спустился на грешную с усталым вопросом:

– Чего еще? Шевели поршнями, без фокусов.

– Ну дядя… – протянул мальчишка, – мне в кустики надо.

Взрослый кинул недоверчивый взгляд на излучающего кротость мальчугана и, не рассмотрев в глазенках причин для беспокойства, сдался.

– Шустро, пока в штаны не наложил.

Высокие побеги бурьяна сомкнулись за Юркиной спиной. Над головой, качаясь, шелестели колючие цветки. Пахло свободой. Живая природа подарила ощущение радости. Решение выработалось инстинктивно и мгновенно. Ноги потянули вперед. С каждым шагом робость сменялась уверенностью.

– Эй! Ты где? – отголоском пронеслось по верхушкам деревьев.

Встревоженный крик вонзился в мозг и придал скорости. Так быстро Юрка еще не бегал. Он мчался, не чувствуя кустов и хлеставших по лицу веток деревьев, коварных сплетений травы, цепляющих ступни. Бежал, падал, вставал и, не отдышавшись, устремлялся всё дальше напролом, к неведомой цели. Когда голос конвоира исчез за многокилометровой толщей леса, пацан рухнул на мягкий зеленый ковер и, позволив себе короткую передышку, счастливо рассмеялся. До наступления темноты Юрка сделал, для острастки совести и закрепления успеха, хитрый крюк.

Возвращаться домой беглец не собирался. Нет, он не самоутверждался симптомами подросткового максимализма, да и вообще, мать – не лучшее средство для проявления характера. Просто в мальчике отсутствовали качества, дарующие людям напасть прощать, а на приобретение их требовались годы. Блуждая в холодной мгле дремучего леса, он на слух пытался уловить шум шоссе, и тогда же неоднократно клялся уехать далеко, туда, где не охотились бы за ним интернатовские приставы, туда, где можно свободно жить, не боясь встречи с отрекшейся от него матерью. Впереди лежала долгая дорога. Она притягивала загадочностью, интригуя воображение, и таила бескомпромиссный авантюризм. Никогда ещё Юрка не горел так идеей приключений как в ночь странствий по чащобе. Этот огонь выплавил в его характере новую черту – самостоятельность. И теперь, мечтая о будущем, мальчишка уже не зацикливался на родителях, сытой жизни и глупых игрушках.

Вот и знакомая просека. Оставались считанные метры, прежде, чем нога шагнет на долгожданный асфальт, как вдруг поступил сигнал тревоги. Синий огонек вспыхивал впереди с постоянной периодичностью. Дикая злость вылилась немудреной руганью:

– Ищите, суки?! Не на того напали!

Юрка перевел дыхание и побрел к Москве надежным лесным укрытием вдоль шоссе. Дорога не оправдала надежд на кажущуюся вначале легкость. Хотелось кушать, покидали силы, и как только рассвет размыл мрак в легкую дымку, а лесные обитатели затянули сладкоголосые арии, Юрка повалился на мягкий мох под ароматной пушистой пихтой и, прислонившись к стволу, испаряющему тепло, забылся крепким сладким сном.

Снились богатые шумные застолья, добродушные толстые гости и радостный голос виртуального отца, обещавший сыну любовь и понимание.

Солнце находилось в зените, когда Юрка проснулся. Незатихающий шум близкого шоссе приглушал лесные звуки, подсказывая верный ход. Мальчишке повезло: почти сразу возле крошечной фигурки, отчаянно голосовавшей на обочине, притормозила «Скания», и добряк дальнобойщик, толкнув пассажирскую дверь, пригласил Юрку внутрь.

– Ну и, шкет? Куда путь держим?

Каков вопрос – таков и ответ.

– К Киевскому вокзалу, – сдержанно буркнул пацан и, видимо, испытав угрызения совести, смягчился. – Здравствуйте.

Озабоченно взглянув на серьезного во всех отношениях пассажира, водитель понимающе кивнул и надавил на газ. На Юркины колени упал завернутый в салфетку бутерброд.

– Жуй, путешественник. Далеко собрался?

Юрка, кривя губы, держал марку до упора. Наконец, медленно развернув незатейливый сэндвич, перевел взгляд на дальнобойщика и поделился соображением:

– Думаю, на Украину.

– А деньги? Как доберешься? Кто тебя, головастика, с грязным пузом и зелеными коленками в поезд пустит?

– Украду, – не задумываясь прошамкал мальчик, роняя изо рта крошки.

Ответ доставил удовольствие не только водителю. Он понравился самому Юрке, ибо придал веры в собственные силы. Не зная, как и где украдет, он совершенно точно уяснил и свято поверил, что так будет, так должно быть и произойдет очень скоро. Пока зубы беспощадно расправлялись с хлебом, пальчики нервно барабанили по стеклу, выдавая легкое беспокойство. Эхо дроби проникло в сознание, грохотнуло и, внезапно оборвавшись, уступило созревшему решению. Стоит отметить, прагматичные опасения мимолетного друга послужили хорошей подсказкой.

– А что, мальчишек в поезд одних не пускают? – как бы между прочим спросил Юрка.

– Ну это как сказать. Ежели тебя родители усадят и сдадут проводнику, то нет проблем, а так ты – беспризорщина, хоть и на билет надыбаешь. Тебя же на первой станции пограничники хохлы снимут, а если не они, так мусора26.

Скорее догадавшись по смыслу о ком идет речь, пацан тут же взял жаргонное словечко на вооружение.

– Что же делать? – карие глаза поражали безобидной наивностью и придавали лицу обезоруживающую вежливость.

– Не знаю. Раскинь мозгами, Сапрыкин27.

– Кто? Я не Сапрыкин. Я – Юрка.

– А я – Григорий. Только не бродяжье это имя – Юрка.

– Дядь… – просяще протянул мальчик, но тут же был поправлен.

– Григорий.

– Григорий…

– Ну?

– Посади на поезд, будь другом.

– Может тебе и денег дать?

– Нет, у меня есть, – жажда странствий перевесила разумные опасения быть раскрытым за что Юрка немедленно поплатился репутацией.

Григорий, вопросительно хлопнув себя по карману, вынужденно признал пропажу и необыкновенные способности ушлого мальчугана.

– М-да… а ты в натуре Сапрыкин. Всем Сапрыкинам Сапрыкин.