Читать книгу Гураны. Исчезающее племя - Владимир Рукосуев - Страница 18

Неожиданно семья учетчика исчезла. На дверях висел замок, чего в деревне никогда не было, а за скотиной ухаживала тетя Шура Ланчакова, соседка с другой стороны. Я спросил у ее сына Вовки Макилы, где соседи. Тот, глядя своими дебильными глазами, сосал палец и пытался вникнуть в суть вопроса. Поняв, что ответа не добьешься, отважился спросить у самой тети Шуры. На что та разразилась визгом с обвинением в попытках напакостить пока хозяев нет дома и угрозами оборвать уши, если увидит их близко от двора. Вовку Макилой звали за то, что он до десяти лет в магазине просил «сахару макила» (полкило), а мать в развитии опередила его не намного. Приходилось до истины добираться путем логических размышлений. Неоднократные ненавязчивые упоминания об исчезнувшем соседе отец Генки игнорировал. Это было непонятно, в деревне все обсуждается, а тут такое безразличие, как будто каждый день односельчане целыми семьями пропадают.

За сараем царила паника. Взрослые молчат. Почему? Объяснений немного: или боятся или заодно с преступником. Мне эта догадка пришла в голову после нескольких попыток добыть информацию из разных источников. Даже наша первая учительница Валентина Семеновна, которая давала ответы на все вопросы, вдруг уклонилась от разговора и, отговорившись нехваткой времени, ушла доить корову. Никогда еще корова не была для нее важнее учеников. Потом на эту корову кричала так, что та выбила у нее подойник. Явно нервничает. Предстояло выяснить, кто из односельчан уже завербован, а кто просто запуган. Поводов для шантажа много. Тут и тайный вынос доярками молока с фермы и кража комбикорма для свиней, чем грешат все. Иначе откуда у всех откормленные свиньи? Комбайнеров можно схватить за руку на зерне. Все тащат отовсюду, потом обмениваются. Отсюда круговая порука. Это опытный диверсант всегда может использовать. Но учитель, библиотекарь, бухгалтер и другие, кто не держит хозяйства и не ворует? Как они попались и на чем? Возможно здесь и разгадка. Враг не глупец, он видит, кого запугать, а кого завербовать. Теперь все встало на свои места, хотя и разочаровало. Самые уважаемые люди оказались пособниками. Их, не имеющих домашней скотины, было немного. Но они были самыми умными и образованными. Нужно было срочно принимать меры. Не прозевали ли они измену и вражеского лазутчика? Может быть, он уже выполнил задачу, и группа снялась и больше здесь не появится. Тем более, нужно торопиться. Но в селе обратиться не к кому.

Елизар после очередной планерки забеспокоился, не переборщили ли они с соседом. Эти энтузиасты от безделья и под монастырь могут подвести. Еще свежи в памяти события, когда люди не за нюх табаку бесследно исчезали. Он сам получил расстрельный приговор, замененный на штрафбат, о чем никогда не рассказывал даже членам семьи. Они стояли на монгольской границе и вымирали от голода, когда фашист рвался к Москве. Решили с другом и земляком пробираться на Западный фронт после нескольких отказов о переводе. Да начальство и не могло разрешить, рапорты писали все. Двум малограмотным восемнадцатилетним деревенским парням удалось за месяц добраться до прифронтовой зоны, где они, объявившись, попали в органы контрразведки и получили высшую меру за дезертирство. Спасибо еще, что после войны не загребли, как это было со многими. Нашли чем играться! Еще пацанов в антисоветчину втянуть осталось. Завтра приедет Семен Григорьевич и надо заканчивать эту патриотическую самодеятельность. Тем более, что через неделю сенокос начинается и ребятам будет не до шпионов.

События следующего дня развивались так стремительно, что Елизар не успел вмешаться. Его отправили встретить и привезти из центральной усадьбы совхоза в Бутунтае учетчика возвращающегося на автобусе с вещами из поездки. Это пятнадцать километров. Генка увязался за ним, и поговорить о ребячьих забавах не удалось. Главному сыщику сразу показалось подозрительным, что Семен Григорьевич приехал один. Худшие предположения оправдывались. На их сленге это называлось «обрубить концы». Сейчас он здесь законсервируется, раздаст задания пособникам и исчезнет навеки. Что его отец замешан, он убедился, когда тот вполголоса задал вопрос, как будем заканчивать наши шпионские развлечения. На что получил ответ, что все обдумано, приедем, расскажу. Это так взволновало Генку, что он чуть не сорвался. Обнаглели, уже и не скрывают, что занимаются шпионской деятельностью. Только чувство ответственности удержало от необдуманных действий. Растерявшись, он не мог понять как его отец бесстрашный фронтовик, мог попасться на удочку этого проходимца. Потом решил, что его дело спасать Родину любой ценой, даже если придется заплатить жизнью как Павлику Морозову. Когда приехали, он соскочил с телеги и убежал, сдерживая слезы от разочарования и обиды. Я, услышав новости, наоборот, воспрял духом. Заявил, что теперь полная ясность и проще разработать план реализации по нейтрализации изменников. Генкино горе мне было не понятно, сам рос без отца и все эти сюсюкания не воспринимал всерьез. Решено было установить с этой минуты непрерывную тайную слежку за обоими, чтобы не упустить момент их встречи и выведать планы. При этом я решил, что буду наблюдать за дядей Елизаром, как лицо беспристрастное, а за резидентом Генка. Уже стемнело, когда нам возле конюшни, куда привел лошадь Семен Григорьевич, удалось услышать обрывки разговора преступников. Поняли, что завтра после обеда учетчик едет размечать покосы и на зимней пустующей отаре Каргиных в погребе сделает закладку, а дядя Елизар должен обеспечить КАРТУ. Что это значило, предстояло выяснить. Но уже понятно, что медлить нельзя, место известно, нужно брать с поличным. Радовало, что с самого начала были на верном пути. Цель работы диверсанта именно карты.