Читать книгу По ту сторону разума - Владимир Удод - Страница 10

Через две недели произошло ЧП. Родион Захарович, сославшись на занятость вечером, попросил перенести занятие на дневное время. Получив согласие, он пришёл к своей ученице в одиннадцать часов. Ира сама открыла ему дверь, и это обрадовало молодого человека. Ему не терпелось пообщаться с красивой девушкой наедине. Собственно, ради этого и была придумана вечерняя занятость. Естественно, он не подозревал, что с той минуты, как на него упал томный взгляд синих глаз, он всё время будет находиться под пристальным наблюдением «тёти». Однако в этот день не только Анжела наблюдала за происходящим на мониторе её компьютера. Институт посетил куратор проекта – тот самый строгий Василий Степанович, который в прошлый раз возглавлял комиссию спецведомства. На этот раз с куратором был только один человек, приблизительно одного с ним возраста, невысокого роста, коренастый, лысый, если не считать жиденького полукруга седых волос от уха до уха, в массивных очках с затемнёнными стёклами, с серым неприметным лицом, холёными аккуратными руками и приятно пахнущий дорогим парфюмом. Представился он просто:

– Валерий. Советник Василия Степановича. – Он приветливо улыбнулся и, с искренним восхищением окинув взглядом молодую красивую женщину, слегка удивленно произнёс: – А вы и есть та самая Анжелика Воронина – мозг этого грандиозного проекта?

Немного смутившись, Анжела ответила:

– Не стоит преувеличивать моё участие в проекте. Я всего лишь программист.

– Ну, ну, не надо скромничать! – вступил в разговор Василий Степанович. – Вашу работу трудно переоценить.

– Дело не в скромности, – возразила женщина. – Над программой работал весь наш отдел. Я только связала в единое целое труд десятков людей.

– Да, это верно, это так и есть, но в оркестре главный – дирижёр.

– Ну, дирижёром у нас залужено является Аркадий Потапович.

– Не собираюсь умалять заслуги вашего научного руководителя, дорогая Анжелика Эдуардовна, – большой начальник, не любивший возражений, недовольно поморщился, – но он, скорее, импресарио. И закончим на этом обмен любезностями. Аркадий Потапович доложил нам о ходе подготовки робота к самостоятельной деятельности, но нам бы хотелось узнать об этом непосредственно от вас. Если не возражаете, мы присядем. – Не дожидаясь разрешения хозяйки кабинета, мужчины расселись, и Анжелике ничего не осталось, как занять своё рабочее место у монитора. – Вы наняли репетитора-филолога. Что можете сказать о первых результатах?

– Польза, несомненно, есть. Ира стала понимать, где шутка, а где серьёзный разговор. Но о каких-то значительных подвижках говорить ещё рано. Её сбивают с толку жаргонные словечки. Как раз сейчас её преподаватель работает над этим вопросом.

– Мы можем взглянуть на процесс обучения?

Анжела включила звук и развернула ноутбук экраном к куратору.

– Только не удивляйтесь, – пояснила она, – вы будете смотреть на происходящее глазами нашей подопечной. К этому несложно привыкнуть.

– Нам к этому не привыкать, – подвигая стул поближе к своему шефу, сказал советник. Посмотрев несколько минут на экран, он громко причмокнул и воскликнул: – А репетитор этот – не промах! Похоже, он раздевает свою ученицу. Или это входит в программу?

Анжела попыталась развернуть к себе компьютер, но советник резко перехватил её руку со словами:

– Не горячитесь, Анжелика! Раз уж мы здесь, то досмотрим это кино до конца.

– Вы не понимаете! – вскрикнула женщина не то от боли, не то от возмущения. – Это не кино! Я должна контролировать процесс. Иначе неизвестно, куда это может привести.

Она поднялась, обошла стол и заняла место за спинами мужчин. На экране крупным планом отображалось налитое кровью лицо молодого кандидата наук с возбуждённым, практически безумным взглядом и дрожащими губами. Он что-то невнятно шептал. Анжела смогла разобрать только одно слово: «богиня». Протиснувшись к клавиатуре между куратором и его советником, Анжела сделала несколько щелчков по кнопкам – и лицо репетитора отдалилось, стали видны его руки, лихорадочно шарящие по пуговицам блузки Иры. В этот момент они находились в районе живота. Очевидно, справившись с верхними пуговицами, он перешёл к заключительному этапу. Затем Родион Захарович замер, поражённый увиденным, прошептал вполне отчётливо «как ты прекрасна» и протянул ладонь к груди девушки. На этот жест Ира отреагировала заученной ещё в лаборатории фразой: «Неприлично трогать женщину за грудь и другие интимные места». Анжела предприняла такую предосторожность с целью отвадить молодых лаборантов от попыток полапать её подопечную. Но филолог на это отреагировал вполне спокойно:

– Ты помнишь, что сказала тебе тётя?

– Я никогда ничего не забываю, – ответила «племянница».

– И что она тебе приказала?

– Слушаться учителя во всём и быть прилежной ученицей.

– Верно! – радостно воскликнул молодой человек. – Я тебя плохому не научу. Расслабься и слушайся меня. Я введу тебя в прекрасный мир любви и блаженства. Ты знаешь, что такое блаженство?

– То, что вызывает чувство высшего удовольствия, доставляет радость.

– Ты хочешь, чтобы я доставил тебе высшее удовольствие?

– Я не знаю.

– А ты мне хочешь доставить радость?

– Тётя сказала, что я должна делать добро для людей.

– Твоя тётя – гениальная женщина! – репетитор задыхался от радости. – Только всем людям не надо. Это надо мне. Здесь и сейчас.

Он буквально набросился на свою ученицу, и было понятно, что одними поцелуями дело не ограничится. Анжела достала из халата кармана мобильный телефон и стала набирать номер.

– Что вы делаете? – с тревогой спросил советник.

– Хочу позвонить этому мерзавцу! – гневно воскликнула женщина.

– Ни в коем случае нельзя этого делать! – строго произнёс Василий Степанович. – Оставьте в покое ваш телефон, успокойтесь сами и сядьте на своё место.

– Но надо же остановить это свинство!

– Зачем? Пусть всё идёт своим чередом. Не хотите смотреть – никто не заставляет. Посидите в сторонке и не мешайте другим.

– Да вы просто извращенцы! – презрительно выкрикнула Анжелика.

– Вы за словами-то следите, – с упрёком, но вполне миролюбиво произнёс советник. – Мы вовсе не являемся любителями порнушки. У нас свой профессиональный интерес к интимной теме. Если человек трахнет вашу куклу и не отличит её от натуральной бабы, то я соглашусь с этим ублюдком: вы – гений!

– А если отличит, вы представляете, что будет?

– Ничего страшного не произойдёт, – Валерий был спокоен и уверен в своей правоте. – Просто вам придётся немножко доработать свой проект. Только и всего.

– Но преподаватель! Он же…

– О нём не надо беспокоиться. Мы умеем делать людей молчаливыми. И простите, уважаемая Анжелика Эдуардовна, вы нас отвлекаете.

– В таком случае просмотр продолжайте без меня, – решительно отрезала женщина и направилась к выходу.

– Мудрое решение, – заметил советник. – Но я попрошу вас далеко не уходить. Вдруг понадобитесь, мало ли что.

Когда за Анжелой закрылась дверь, он уважительно произнёс:

– А девушка-то с характером.

Молчавший ранее Занин, поняв по-своему эту реплику, поспешил вступиться за сотрудницу:

– Да, характер у Ворониной не сахар, но другого такого специалиста у нас нет. Потрясающей работоспособности и ума человек! С такими людьми всегда трудно, но чрезвычайно интересно и полезно работать. Она успокоится, поймёт, что от неё требуется, и сделает всё как надо.

Советник снисходительно улыбнулся.

– А что вы так разволновались, Аркадий Потапович? Никто не собирается обижать эту прелестную женщину. Мы давно поняли, что Воронина – достояние всей страны, а не только вашего института. Верно, Василий Степанович?

– Верно, верно, Валерий Глебович, – подтвердил слова советника куратор. – Я уже похлопотал, чтобы Воронина была первой в списке на Госпремию. Но, господа, попрошу вас не отвлекаться. Вы только посмотрите, что этот мерзавец вытворяет! Форменный извращенец! Он уже облизал её с головы до ног. Жалко, что нельзя увидеть общий план.

– Я тоже об этом подумал, – со вздохом сожаления произнёс Валерий Глебович. – Камеры робота – хорошо, но скрытые лишними не будут. Следовало установить их раньше. Ну да ничего, исправим нашу оплошность в самое ближайшее время. Я пошлю туда специалистов по установке видеонаблюдения. Но вас, Аркадий Потапович, я убедительно прошу не говорить об этом Ворониной. Вы же знаете, как она болезненно реагирует на подобные вещи. Давайте будем бережно относиться к психическому здоровью ценных работников. Вы меня поняли?

Встретившись с холодным взглядом советника, Занин понял, что это не просьба, а приказ, но всё же не смог не возразить. Преодолевая страх перед работниками спецслужб, он мягко произнёс:

– Это плохая идея. Ира определит наличие любого электронного устройства в комнате и доложит об этом Ворониной, а та может сильно обидеться.

– Вот как? – не переставал удивляться советник. – С одной стороны, жалко, а с другой – незаменимое качество. Я робота имею в виду. Ладно, забудьте, о чём я говорил. Пусть всё идёт, как идёт.

– Да-да, разумеется, – пролепетал Аркадий Потапович, лихорадочно кивая. – Разве я не понимаю?

– Вот и славно. Приятно работать с понятливыми людьми. Продолжим просмотр.

Несколько минут мужчины молча наблюдали за происходящим на экране непотребством, пока в объектив не попал третий персонаж.

– А это ещё кто? – изумлённо воскликнул Василий Степанович.

– Это Даниил, муж Ворониной, – робко пояснил Занин, будто он был в чём-то виноват.

Советник ехидно хихикнул и резюмировал:

– Классическая ситуация: неожиданно явился муж. Что-то мне подсказывает, что кое-кто сейчас серьёзно схлопочет.

– Надо позвать Анжелу, – в голосе Аркадия Потаповича прозвучал испуг.

– Не стоит, – Валерий Глебович на всякий случай взял начальника отдела за его тонкую кисть и слегка сжал пальцы. Тот, почувствовав силу в руке этого невысокого, невзрачного на вид человека, быстро передумал вставать и только, засопев, уставился в монитор. – Пусть мужики сами разберутся, у кого из них больше прав на обладание телом красавицы.

Куратор ничего не сказал, просто одобрительно кивнул и подал знак рукой, требуя тишины.

А события по ту сторону экрана развивались стремительно. Подлетев к репетитору, Даниил буквально стащил его с Иры и заехал кулаком ему в челюсть, выкрикивая при этом:

– Ах ты мразь! Вот чему ты учишь несчастную девушку! Воспользовался её доверчивостью, подонок! Ну так получи теперь урок педагогики от коллеги!

Отвесив ещё несколько тумаков невезучему ловеласу, он, торжествуя, спросил:

– Ну как, доходчиво объясняю правила поведения в приличном доме?

– Хватит! Не надо! – взмолился кандидат наук. – Вы всё не так поняли!

– Ну да, это не то, что я подумал! – язвительно воскликнул хозяин квартиры. – Где-то я уже это слышал. Может быть, даже сам такое произносил. И не раз! Поэтому твой лепет не прокатит. Придумай что-нибудь более убедительное.

– Да погодите вы! – закричал молодой человек, закрывая лицо руками от занесённого над ним кулака. – Давайте поговорим как интеллигентные люди.

– Интеллигентные люди не пакостят в чужих домах!

Удар на этот раз не получился, но Даниил занёс руку для нового.

– Да остановитесь вы, наконец! – ещё громче завопил горе-репетитор. – Я люблю Ирину! У меня самые серьёзные намерения! Я хочу жениться на ней!

После этих слов Воронин обескуражено опустил руку, разжал кулак и с недоверием спросил:

– Интересно, когда это ты успел? Четвёртый день её видишь – и уже любовь до гроба?

– Да я с первого взгляда на неё потерял голову, – печально, почти затравленно произнёс молодой преподаватель. – Со мной никогда ещё такого не было. Я понимаю, что на меня нашло безумие. Но я рад этому безумию. Вы меня понимаете?

– Признаться, не очень. Хотя да, девушка она необыкновенная. Даже, я бы сказал, необычная. Мимо таких форм пройти равнодушно может только законченный импотент. Но ты ведь преподаватель! Мог бы заметить, что у неё масса странностей, что она не от мира сего. Или подумал, что девчонка забитая, в любовных делах ничего не смыслит, и решил воспользоваться?

– Да нет же, нет! – Родион в отчаянии заломил руки. Это получилось у него несколько театрально, но на Даниила подействовало убеждающее.

– Неужели правда втюрился? – с сочувствием спросил он. Молодой человек только обречённо кивнул головой. – Да, дела. Что же мне с тобой делать? Нет, морду я тебе за дело набил. Извиняться не собираюсь. Нечего было девчонку совращать. Ладно, мне некогда сейчас разбираться в этом дерьме. Надевай штаны и убирайся.

Он повернул голову к Ире, которая изучающе наблюдала за происходящим, и сердито крикнул ей:

– А ты чего сидишь, развесив уши? Приведи себя в порядок, бесстыжая. На вот, прикройся пока.

Даниил бросил ей плед, который лежал на кресле, и поторопил горе-репетитора:

– Давай-давай, пошевеливайся! Я и так уже опоздал из-за тебя. Не хватало мне неприятностей на работе.

– Почему неприятности? Из-за меня? – спросила Ира.

– Из-за доклада, который я забыл! – крикнул сердито Воронин, а потом более спокойно добавил: – Может, и хорошо, что забыл, а то бы вы тут такого натворили!.. Анжелка узнает – убъёт вас обоих.

Молодой человек от волнения застегнул наперекос пуговицы рубашки, начал их снова расстёгивать, но Даниил буквально вытолкал его из комнаты со словами:

– И так сойдёт! Под пиджаком видно не будет.

Когда мужчины вышли, Ира поднялась с кровати и начала одеваться. В камеры зрачков попадало её отражение в огромном зеркале встроенного шкафа, и наблюдавшие за ней три пары глаз имели возможность рассмотреть девушку-робота во всей красе.

– Глядя на такое совершенство, нетрудно понять этого неудачника, – произнёс советник. – Есть от чего потерять голову.

– А я думаю о другом, – задумчиво сказал куратор. – Двум мужикам и в голову не пришло, что перед ними робот. А это означает одно: мы близки к завершению первого этапа подготовки нашего агента к серьёзной работе. Аркадий Потапович, мы, пожалуй, пойдём. Вы тут сами поговорите с Ворониной. Как-нибудь поделикатнее обрисуйте то, что мы тут увидели. Занятия с филологом желательно продолжить, но лучше уже под контролем, а то у парня, чего доброго, крышу снесёт. Это же ваш племянник, если не ошибаюсь?

– Да, сын моей сестры, – подтвердил Занин.

– Вы уж и с ним как-то поработайте. Только осторожно, не раскрывая гостайны, разумеется.

– Понимаю, Василий Степанович.

Начальник отдела старался держаться спокойно, но это у него плохо получалось: дрожащий голос выдавал сильное волнение. Люди в штатском, несмотря на спокойный и вежливый тон, почему-то внушали ему страх. Наверное, потому, что так близко со спецслужбами он столкнулся впервые и оказался вовлечённым в нечто такое, что выходит далеко за рамки чисто научной работы. Холодный взгляд маленьких глаз советника только усиливал волнение и вызывал неопределённое внутреннее беспокойство. Видимо, тот понимал состояние Занина и испытывал от этого удовлетворение.

– Приятно работать с понятливыми людьми, – с едва заметной улыбкой повторил он ранее уже сказанную им фразу. – Теперь слушайте следующее задание. Пора пробовать выпускать робота в самостоятельное плавание, так сказать. Начните с чего-нибудь попроще, например, с похода в магазин за покупками. Научите пользоваться наличными, кредитной карточкой, банкоматом.

– А главное, научите правильно переходить дорогу, – вставил своё слово куратор. – Будет очень обидно, если труд многих сотен людей погибнет под колёсами автомобиля.

– Обидно – не то слово! – жёстко поправил его советник. – Кое для кого последствия могут быть очень печальными.

– Не надо запугивать Аркадия Потаповича, – миролюбиво сказал Василий Степанович. – Я абсолютно уверен в успехе нашего общего дела на благо Родины. Об этом говорят первые, но просто поразительные результаты. Я доволен вашей работой, Аркадий Потапович! Вашей и Анжелики Эдуардовны. Так ей и передайте. Но, как говорит мой внук, на пафосе далеко не уедешь, поэтому наше ведомство из своих фондов выделило вам премию.

После этих слов советник расстегнул молнию на кожаной папке, достал два конверта и положил их на стол. А куратор продолжил:

– Сумма скромная, но это только начало. Каждый ваш успех будет отмечен по достоинству. Моё руководство возлагает на этот проект большие надежды. Не подведите, очень вас прошу.

После ухода силовиков Занин облегчённо вздохнул, будто сбросив с плеч тяжёлый груз, опустился на стул и, взяв один из конвертов, заглянул внутрь. «Скромная сумма» в два месячных оклада заметно подняла ему настроение. Позвонив Ворониной, он нетерпеливо спросил:

– Ну ты где?

– В отделе. Кофе пью, – сердито буркнула Анжела.

– Хватит чаи гонять! Бегом к себе!

– А эти уже ушли?

– «Эти», как ты выразилась, ушли. Давай, возвращайся. Можешь и мне кофе захватить. Желательно покрепче и послаже.

– Хорошо, сейчас буду.

Анжелика пришла через пару минут, держа в руке большую фарфоровую чашку.

– Ваш кофе, сэр, – ехидно сказала она.

– О, догадалась мою чашку взять. Молодец! – не обращая внимания на тон, похвалил женщину начальник. Сделав пару осторожных глотков, он крякнул и довольно произнёс: – Ах, хорошо!

Анжелика стояла и с удивлением смотрела на своего начальника, которого будто подменили. Каких-нибудь полчаса назад это был перепуганный робкий мужчина, а теперь – уверенный, весёлый и жизнерадостный человек.

– Что так смотришь на меня, Воронина? И вправду всё хорошо. Присаживайся. Расскажу.

Он подробно рассказал обо всём, что произошло в её квартире, о разговоре с силовиками и о новом задании. Глядя на мрачное лицо своей сотрудницы, Занин напоследок решил подсластить неприятный для неё разговор.

– В итоге нас похвалили за отлично проделанную работу и выдали солидную денежную премию. Один из этих конвертов – твой. Обещали проявлять щедрость после каждого этапа подготовки нашей Иры к самостоятельной работе.

– Щедрость – это, конечно, хорошо, – грустно сказала Анжелика, – но что мне теперь делать с вашим племянником? Да и с мужем предстоит неприятный разговор.

– С мужем как-нибудь разберёшься. Он поступил, как нормальный мужчина. А на Родьку моего зла не держи. Молод ещё, кровь играет, гормоны в голову бьют, а тут такая краля, понимаешь, подвернулась… Ну не устоял парень! Не убивать же его за это? Я с ним, со своей стороны, побеседую. Он меня слушается больше, чем родного отца. Но занятия надо продолжить, Анжелочка. Пусть под надзором делает своё дело, заодно отрабатывает полученные деньги, сукин сын. Можешь уйти сегодня пораньше. Я разрешаю.