Читать книгу Трагедия царя Бориса - Владимир Уланов - Страница 6

Мстиславский и Романов, окруженные вооруженными холопами, подошли к Кремлю и стали стучать в ворота.

На стене появился стрелец и раздраженно крикнул:

– Чаво долбитесь?

Задрав голову, Мстиславский крикнул в ответ:

– Откройте ворота, иначе сломаем и войдем!

– Попробуйте! – зло ответил стрелец и сделал знак остальным. Те залпом выстрелили в воздух.

– Вы что там совсем осатанели? Мы – советники царя Федора Ивановича, и вы обязаны нас впустить немедленно!

– Нам не было такого указания, чтобы пускать посторонних.

– Это мы-то посторонние?! – зашелся в гневе боярин Романов.

– Да я вас за это всех на дыбу отправлю, – уже не на шутку закричал Мстиславский. – Немедленно зовите сюда ваших начальников Годунова и Бельского, иначе мы призовем весь честной народ и возьмем Кремль штурмом!

Стрелец на некоторое время исчез и вскоре появился в сопровождении Годунова и Бельского. Бельский, нагло улыбаясь, крикнул:

– Ну что, бояре?! Что вы хотели?

– Немедленно откройте ворота, мы хотим войти в Кремль к царю Федору Ивановичу, а то, не ровен час, уже сгубили его, как Ивана Васильевича!

– Наш царь находится в добром здравии и вам того желает. А вот таких, как вы, к нему допускать не нужно. Вы вместе с Шуйским так и норовите всучить трон какому-нибудь польскому или шведскому королю. Поэтому мы сегодня учреждаем вновь опричнину, чтобы вычистить предателей.

– Да вы, что, совсем там тронулись умом?! – уже не на шутку взревел Романов. – Да я сейчас подыму всю Москву, и мы выкурим вас из Кремля! Открывайте ворота, пока не поздно!

В это время на площади все больше и больше прибывал народ. Люди вооружались чем могли, вплотную придвинулись к воротам. Толпа волновалась, шумела и возмущалась.

Видя все это, рассудительный Борис Годунов посоветовал своему другу Богдану:

– Надобно, Богдан, открывать ворота, иначе они вынесут их и нас всех перебьют.

– Сейчас открывать ворота очень опасно. Видишь, сколько народу на площади. Если они ворвутся в Кремль, то они все тут разнесут.

– Что делать будем? – в замешательстве спросил Борис.

– А я вот что предлагаю, – ответил хитроумный Бельский. – Давай сделаем так: запустим бояр через калитку без охраны на переговоры, а там видно будет.

– Хорошо, – согласился Годунов и крикнул стоящим у ворот Мстиславскому и Романову: – Мы только вас запустим в калитку и без охраны.

Стоящие у ворот бояре, посовещавшись некоторое время, согласились:

– Открывайте калитку, мы согласны, но имейте в виду: если вы нас не выпустите, то наши холопы, да и вся Москва, пойдут на приступ и возьмут Кремль.

По распоряжению Бельского в Кремль впустили Романова и Мстиславского.

Время шло, а бояре не возвращались. По всему было видно, что они оказались в заложниках.

Толпа на площади стала проявлять нетерпение. Народ все прибывал и прибывал. Уже с оружием в руках у кремлевских ворот появились дворяне и бояре. Назревало антиправительственное восстание.

Ляпунов Прокопий и Ляпунов Захарий, рязанские дворяне, встали во главе мятежников. Основную же направляющую роль в это время играли князья Шуйские. Они не напрямую, а исподтишка руководили действиями восставших.

Василий Шуйский подозвал к себе боярских сыновей Михаила и Гаврилу, которые гарцевали на лошадях в сторонке от толпы.

Когда молодые люди подошли к князю, тот внимательно оглядел их и спросил:

– Не хотите ли вы помочь нам и не допустить смерти нашего царя Федора Ивановича? А то от этих супостатов можно ожидать всего, что угодно.

Таврило и Михаил решительно заявили:

– Что нужно делать? Мы всегда рады помочь государю нашему!

– Скачите, ребята, по улицам Москвы и призывайте народ к Кремлю! Сообщайте, что государь в опасности и его надо спасать.

Посланцы лихо вскочили на коней и помчались выполнять поручение Шуйского.

Шуйский же обратился к братьям Ляпуновым и предложил:

– Надобно идти к Флоровским воротам Кремля и попытаться разбить их. Они укреплены меньше, чем другие. И если их хорошо постучать бревном, то они развалятся.

Толпа подступила к воротам. С десяток мужиков подхватили огромное бревно и с разбегу стали бить по воротам, которые трещали, но выдерживали удары.

На стене появился стрелец, крикнул в толпу:

– Перестаньте разбивать ворота, иначе прикажу стрелять!

Но восставшие, не обращая на него внимания, про – должали разрушать ворота. Уже полетели щепки от дубовых досок.

Деятельный Прокопий Ляпунов вскоре приказал холопам развернуть большую пушку на Лобном месте в сторону Кремля. Дело принимало серьезный оборот. Еще немного – и разъяренная толпа ворвется в Кремль, и начнется расправа с неугодными дворянами и боярами.

Стрельцы сделали залп над головами людей. Восставшие на площади притихли. Тогда со стены крикнул сотник Алексей:

– Если вы не прекратите разбой, то я прикажу стрелять из пищалей и пушек!

Восставшие стали кричать в ответ:

– Откройте ворота! Освободите Мстиславского и Романова!

– Где государь? Жив ли он?

Стрелецкий сотник крикнул в ответ:

– Государь жив и здоров, и на его жизнь никто не покушался! Мстиславский и Романов находятся с государем!

Восставшие стали кричать в ответ:

– Выдайте нам Бельского и Годунова, а мы сами их будем судить!

Толпа ревела:

– Отдайте нам Бельского и Годунова! Тогда мы уйдем!

– Кто же их вам отдаст?! Ведь это государевы люди!

Восставшие еще больше закричали и двинулись к воротам. Холопы стали кидать камни в стрельцов, а дворяне – стрелять из луков. Несколько стрельцов, обливаясь кровью, упали со стены. Разъяренная толпа тут же набросилась на них, раздирая на части.

Стрельцы стали палить в толпу из пищалей, из пушек. Всю площадь заволокло пороховым дымом. Кричали раненые и умирающие. Люди стали метаться по площади, пытаясь скрыться от выстрелов, давя друг друга. Толпа отступила подальше от стен, оставив лежать более двадцати человек убитыми и ста – ранеными. Те, которые были еще живы, пытались встать, призывая людей помочь им.

Восставшие стали готовиться к осаде Кремля: притащили лестницы, вооружались кто чем может.

Видя сложность положения и понимая, что осажденным не устоять против всего города, стали совещаться:

– Что делать будем, Богдан? Кремль нам не удержать, – печально констатировал Годунов.

– Это понятно, что надо идти на переговоры. Да только ведь они нас с тобой требуют выдать для расправы, – тревожно ответил Бельский.

– Я, Богдан, предлагаю: во имя сохранения нашей власти, придется смириться тебе и отправиться в ссылку. А я через некоторое время верну тебя назад.

– Почему я должен идти в ссылку и терять власть? Почему не ты, а я?

– Хорошо, Богдан, давай вместе отправимся в ссылку, тогда кто же нас оттуда будет выручать? Ведь Романовы, Нагие и Шуйские только этого и ждут, чтобы полностью захватить власть. У меня сестра царица и зять царь! Я по-родственному выкручусь из этой ситуации, которая произошла по твоей милости, а тебя тут же сотрут в порошок наши враги. Поэтому, мой друг, как ни крути, а жертвовать придется тобой, и моли Бога, чтобы все обошлось. Выдавать мы тебя народу не будем, а сейчас же кого-нибудь из смышленых дворян пошлем к восставшим, постараемся договориться с народом и объявим, что тебя отправили в отставку, а затем и в ссылку. Ты согласен?

Бельский в досаде сорвал с себя шапку и бросил ее наземь, заскрежетал зубами, сжал кулаки, кое-как сдерживая себя, чтобы не накинуться на Бориса, медленно, хриплым голосом, заявил:

– Ну что ж, объявляйте об отставке! Я согласен! Раз все это произошло по моей вине!

Борис Годунов подозвал думного дворянина Михаила Безнина и дьяка Андрея Щелкалова и без всяких предисловий попросил:

– Сможете ли вы сейчас выйти к восставшим и начать с ними переговоры о примирении?

– Да они нас растопчут и растащат по кускам, если мы к ним выйдем, – испуганно ответил Безнин.

– Мы же посылаем вас не сейчас, прежде всего, переговорим со смутьянами, а тогда уж вы выйдете к народу.

– Что мы им скажем? Ведь народ требует не возобновлять опричнину, выдать вас и Бельского, – заметил Щелкалов.

– Прежде всего, надо попытаться народ успокоить. Пообещать им, что никакой опричнины не будет, что это сплетни, а главного виновника всей смуты, Богдана Бельского, царь отправляет в отставку, а затем в ссылку. Ну а про меня скажите, что Борис Годунов, наоборот, уговаривает всех не вводить опричнину и договориться всем между собой.

– Борис Федорович, мы согласны выполнить ваше поручение, только вы предварительно договоритесь с восставшими, что когда мы выйдем на переговоры, чтобы нас не тронули, – согласился Щелкалов.

– Хорошо. Я сейчас попрошу стрельцов, чтобы они вас вывели на стену, пока поговорите с народом, а там видно будет.

На стену вышел стрелецкий сотник в сопровождении Михаила Безнина и Андрея Щелкалова.

Сотник, подойдя к краю стены, крикнул:

– Слушайте все!

Все находившиеся на площади замолчали. Затем кто-то из холопов крикнул:

– Выдайте нам Годунова и Бельского, и мы разойдемся.

– Тогда уйдите с моста, у кремлевской стены к вам выйдут думный дворянин Михайло Безнин и дьяк Андрей Щелкалов, и обо всем договоритесь.

– Мы согласны! – выкрикнул Прокопий Ляпунов.

Тут же восставшие стали уходить с моста, освобождая место для прохода послам.

Через некоторое время калитка в кремлевских воротах чуть приоткрылась, затем вышли посланники, настороженно озираясь по сторонам.

– Идите сюда поближе, не бойтесь, коли пришли договариваться. Мы вас не тронем, – пообещал Ляпунов, видя, как настороженно ведут себя переговорщики.

Михаил и Андрей уже более уверенно подошли к восставшим.

– Давайте говорите, что вы там, в Кремле, надумали, – в грубоватой форме потребовал Захарий Ляпунов.

– Да что тут говорить? Царь Федор Иванович велел вам передать, что зачинщика смуты Бельского он отправляет в отставку, а затем в ссылку, что опричнину никто возрождать не будет, сплетни все это.

– А Годунова куда повелел царь отправить? – жестко спросил Ляпунов.

Посланник Михаил озадаченно потер рукой переносицу, не зная, что ответить, но тут на помощь пришел находчивый Андрей Щелкалов.

Тот уверенно и твердо спросил:

– А Годунова-то за что? Ведь только он и радел за то, чтобы прекратить сегодня междоусобную бойню. Он уговорил всех послать нас на переговоры.

– Так вон оно что! – задумчиво произнес Прокопий Ляпунов.

– Ну что, вы согласны прекратить бунт и разойтись по своим домам?

Толпа некоторое время молчала, затем Василий Шуйский громко сказал:

– А что?! Дело сделано, Бельского царь в ссылку отправляет; пожалуй, и нам пора расходиться по домам. Главное, что наш государь жив-здоров, опричнины не будет.