Читать книгу Отступники Эскулапа - Владимир Владимирович Евменов, Владимир Евменов - Страница 4

– Олеся Сергеевна, здравствуйте! Как я рад Вас видеть! Как же хорошо, что прислали именно Вас! Хотя бы одно трезвое лицо увижу за сегодняшний день, – поприветствовал и одновременно попытался пошутить пожилой седовласый человек с кустистыми бровями, стоявший на площадке первого этажа около настежь раскрытых дверей лифта с черным чемоданчиком в руке

– Здравствуйте, Виктор Феликсович, – поприветствовала эксперта-криминалиста сотрудница уголовного розыска.

Они с экспертом Сайбахом были знакомы уже очень давно и находились в определенных приятельских отношениях, ровно настолько, насколько это позволяла разница в их возрасте. Олеся Сергеевна, которой уже менее чем через месяц должно было исполниться тридцать три года, вполне могла годиться тому в качестве дочери.

– Что тут у Вас, Виктор Феликсович? Несчастный случай или, может быть, Вы усматриваете здесь криминал? – не затягивая время, с ходу поинтересовалась капитан Киряк, одновременно с этим приступая к осмотру места происшествия.

При детальном осмотре места преступления и трупа Никитина ничто не указывало на криминальный характер смерти. Не было ни видимых следов борьбы, ни каких-либо телесных повреждений или следов крови на теле погибшего и вокруг него. Одежда была цела и невредима, имея внешне довольно чистый вид. Складывалось такое впечатление, словно молодой мужчина по какой-то неизвестной на то причине просто-напросто прилег в лифте на пол и умер. Единственное, что сразу же обращало на себя внимание, был выраженный запах алкоголя и еще какого-то химического вещества внутри кабины лифта.

– Нет, пока что говорить об отравлении алкоголем, каким-либо химическим веществом или о передозировке наркотиков довольно сложно, нужно будет дождаться результатов лабораторного химического исследования крови. А так… никаких наружных признаков травм или ранений не наблюдается. И если быть более точным, то я, честно говоря, пока что, вообще, никакого криминала в этой смерти не усматриваю, – заявил эксперт. – Хотя, несомненно, окончательные выводы можно будет сделать только после вскрытия и проведения судебно-медицинской экспертизы.

– Понятно. А это откуда кровь здесь взялась? – задала вопрос капитан милиции, внимательно рассматривая свои руки.

На резиновой перчатке, надетой на правую руку, виднелось совсем маленькое, не больше двухкопеечной монеты пятнышко крови.

Сайбах с удивлением взглянул на находку, после чего, не сдержавшись, эмоционально воскликнул:

– Олеся Сергеевна, Вы не перестаете меня удивлять!.. Хотел бы я знать, где Вы здесь обнаружили кровь? Я только что осмотрел весь труп с ног до головы и нигде не обнаружил ни ран, ни следов крови.

Киряк и сама была явно озадачена этой находкой, так как совершенно не знала, где именно при осмотре трупа, и в каком точно месте коснулась перчаткой крови.

Теперь, уже на пару с экспертом-криминалистом, они очень тщательно, буквально сантиметр за сантиметром, провели повторный осмотр мертвого тела Никитина. Для этого Олеся Сергеевна даже сменила резиновые перчатки, чтобы используя чистые, иметь возможность применить их как маркер места нахождения следов крови. Однако в результате их совместного поиска источника кровотечения обнаружено так и не было, что уже начинало казаться довольно странным.

Сайбах озабоченно качал седой головой из стороны в сторону, ведь для него, специалиста с более чем тридцатилетним стажем, пропустить место, где на трупе имелась бы кровь, а он ее при этом не заметил, был вопросом профессиональной чести.

– Олеся Сергеевна, раз не получается таким образом, то давайте пойдем другим путем. Вспомните, пожалуйста, когда Вы начали осмотру трупа, то каких именно его частей касались? – задал он вопрос сотруднице уголовного розыска.

Киряк оторвала взгляд от мертвого тела Никитина и несколько удивленно посмотрела на криминалиста, но затем, видимо поняв ход мыслей Сайбоха, послушно закрыла глаза и на некоторое время погрузилась в воспоминания. Открыв их вновь, ни на секунду не задумываясь, она быстро повторила порядок своего первичного осмотра.

И вновь на перчатке отпечаталось крохотное, правда, уже в два раза меньше первого, пятнышко крови. Но теперь, в отличие от предыдущего раза, сыщики знали точно, где именно искать следы крови. И этот очередной осмотр позволил им, наконец-таки, выявить источник мизерного наружного кровотечения. Им оказалась очень маленькая, не более трёх-четырёх миллиметров в длину, колото-резанная ранка волосистой части головы, находящаяся прямо у основания затылка.

– Что это такое за ранение? Оно могло привести к смерти Никитина? – поинтересовалась Олеся Сергеевна у криминалиста.

Пожилой эксперт был так же немало озадачен находкой. Порывшись в своем чемоданчике, он извлек из него какой-то тонкий стальной щуп и произвел аккуратное зондирование раны, видимо, пытаясь обнаружить раневой канал. И спустя некоторое время это ему явно удалось: в какой-то момент инструмент словно провалился в пустоту и довольно глубоко погрузился в человеческую плоть. Буквально следом за этим из ранки вытекло небольшое количество темной крови и парочка кровяных сгустков, после чего из раневого канала стала медленно истекать окрашенная кровью полупрозрачная жидкость.

Завершив манипуляции, Сайбох снял со своего толстого и мясистого носа очки в тонкой металлической оправе, почесал в задумчивости переносицу, а затем, вновь водрузив очки на прежнее место, дал ответ сотруднице уголовного розыска.

– Если честно, Олеся Сергеевна, то пока что я затрудняюсь ответить Вам на этот вопрос. Хоть я и не судебный медик, а эксперт-криминалист, но мой опыт подсказывает, что, скорее всего – да. Обратите внимание – из ранки сочится ликвор. А это может означать, что имеется сообщение со спинномозговым каналом. Но… только судебно-медицинское вскрытие расставит все на свои места. Хотя, конечно, если рассуждать чисто теоретически… Например, удар был нанесен какой-нибудь очень толстой, прочной и при этом, непременно, острой стальной спицей… или тонким узким медицинским стилетом. А так же при условии, что удар пришелся точно в область основания черепа и при определенном угле наклона проникающего инородного предмета… то в таком случае, это вполне могло привести к мгновенной смерти. Единственное, что меня смущает – почему практически не было наружного кровотечения?.. Но все это, как я уже и говорил, пока что относится лишь к разряду теорий. А потому давайте мы с Вами не будем спешить и делать скоропалительные выводы. Извиняюсь, но я повторюсь вновь, все станет ясно после результатов вскрытия. В любом случае версия предумышленного убийства теперь выходит на первый план, – категорично заявил Виктор Феликсович.

Услышанное от эксперта-криминалиста заключение сильно взволновало капитана Киряк, так как если это было все же предумышленное убийство, то учитывая, кем являлся в криминальной среде убитый, первой в голову приходила единственная мысль – заказное убийство. Правда, исполнено оно было столь изощренным способом, что вызывало у сотрудницы уголовного розыска определенные сомнения. Действительно, если бы это было заказным убийством, то для своих преступных целей убийца наверняка использовал что-то традиционное, например, огнестрельное или холодное оружие. За ближайшим примером далеко ходить не требовалось. Полгода назад город встряхнуло от бандитских разборок. Тогда все происходило довольно просто, грубо и без затей. Криминальный авторитет по прозвищу Гром, урожденный Громов Сергей Николаевич, вместе с «бригадиром» и двумя «быками» был расстрелян из автоматов неизвестными лицами при выходе из ресторана «Русский». После чего был ответ в подобном стиле от противоборствующей группировки, а дальше «закрутилось – понеслось»… Поэтому думать сейчас, что конкуренты Никитина по преступному сообществу убили его вот так изящно, в стиле шпионских боевиков, было малоправдоподобным. Однако в любом случае версия заказного убийства теперь уже однозначно выходила на первый план.

– А где дежурный следователь? Кто сегодня старший группы? – поинтересовалась Киряк.

– К моему большому сожалению, сегодня дежурство следователя Озерова. Да, он уже куда-то наверх с местным участковым пошел, – недовольно пробурчал эксперт, все еще рассматривая обнаруженный раневой канал в области затылка бандита.

– Озеров… – грустно вздохнула оперативница. – Ну, Озеров, так Озеров.

– Эх!.. Вот незадача!.. А я тут, Олеся Сергеевна, уже все сфотографировал, замерил, записал. Опять придется начать все заново… Кстати, сегодня в бюро судмедэкспертизы дежурит Ваш хороший знакомый – Петр Николаевич Ильин. Если съездите к нему, попросите старика – он Вам, точно, не откажет. К утру уже заключение по результатам вскрытия получите: Ильин тянуть не любит. Но, только чтобы Вы лично его попросили, потому, как если узнает, что это Озеров торопит – все затянется надолго, по максимуму.

– Спасибо, Виктор Феликсович, за совет, но вначале нужно самого Озерова поставить в известность. Я думаю, его такая новость не обрадует.

Олеся Сергеевна хорошо знала этого следователя, который за свою патологическую леность и нерасторопность имел в отделе следствия занятное прозвище – Груз. Кроме того Озеров имел буквально патологическое влечение к представительницам слабого пола, вне зависимости от их возраста и комплекции, а так же не менее слабую тягу к крепким напиткам, что однако никак не мешало ему работать в следственном отделе уже много лет.

Завершив осмотр места преступления, сотрудница уголовного розыска вышла из кабины лифта на площадку первого этажа, и почти сразу же услышала раздающиеся откуда-то сверху громкие мужские голоса. Недолго думая, Киряк шагнула в сторону подъездной маршевой лестницы и быстро зашагала по ступенькам вверх.

Поднявшись же довольно высоко, где-то в районе восьмого этажа она встретила двух человек, один из которых был в милицейской форме, а другой – в обычной гражданской одежде. Первым поздоровался с неожиданно появившимся на лестничной площадке капитаном уголовного розыска сотрудник милиции. Это был довольно молодой, небольшого роста, плотного телосложения, с почти квадратной фигурой, местный участковый, лейтенант Пикалин, – Киряк хорошо помнила, как пару раз пересекалась с ним по службе. А вот второй – мужчина лет за сорок с уставшим карими глазами и нависающими над ними тяжелыми отекшими верхними веками, оказался хорошо знакомым ей лицом. Звали его Николай Петрович Озеров, и нес он службу в следственном отделе УВД.

Оба милиционера были явно в приподнятом настроении, что никак не могло ускользнуть от проницательного взгляда Олеси Сергеевны. Подойдя к ним поближе, Киряк сразу же поняла весь тот сарказм, который прозвучал в словах о единственном трезвом человеке, что не так давно был озвучен ей криминалистом Сайбахом. От мужчин несильно, но довольно отчетливо, ощущался свежий запах алкоголя. И хотя внешне оба мужчины выглядели вполне трезво – повышенный эмоциональный фон их сразу же выдавал.

– Олеся Сергеевна, как приятно Вас видеть, – с широкой улыбкой на лице, радостно поприветствовал ее дознаватель Озеров. – Что же они у себя в отделе Вас так не берегут?.. В такой день и на выезд отправляют, словно и некого больше на замену послать?.. Бросайте их ко всем чертям и переходите служить к нам, в следствие. Мы Вас на руках там будем носить…

– Спасибо за столь любезное приглашение, Николай Петрович, только вот кабинетная работа мне пока что не сильно душу греет. Мне бы лучше чего-нибудь этакого: погоню бы со стрельбой устроить, или убийцу по горячим следам разыскать, а если повезет, то можно и маньяка какого-нибудь поймать… – попыталась в ответ отшутиться капитан Киряк.

– Маньяки, убийства!? Ну, тогда Вы сегодня точно не по адресу приехали, дорогая Вы наша мисс Марпл, – громко засмеялся капитан, при этом определенно забыв про такт.

Видимо выпитый не так давно алкоголь со временем стал все более и более активно проявлять свое расслабляющее действие, при этом явно веселя мужчину.

– Тут у нас сегодня большая радость свершилась. Своим ходом и совершенно без посторонней помощи наш бренный мир покинул очень большой сволочь – Генка Никитин, по прозвищу Бизон. Об этом, минут так сорок назад, нам категорично констатировал многоуважаемый эксперт Сайбох… А по такому поводу, а так же в связи с наступившей 76-ой годовщиной нашего великого праздника, нам с товарищем участковым и по сто грамм водочки не грешно было выпить… Вы не обижайтесь, Олеся Сергеевна, что я дернул Вас на замену старшему лейтенанту Сидорову – порядок есть порядок, оперативник обязан быть в следственно-оперативной группе. Ну, да ладно, – это все мелочи. Вот мы сейчас все вместе поквартирный обход завершим на всякий случай, а тогда я Вас с превеликим удовольствием могу пригласить в наш скромный отдел на бутылочку шампанского, – хитро прищуривая глаза, завершил речь, довольный собой дежурный следователь.

При этом было очень заметно, как от только что произнесенных Озеровым слов, присутствующий при разговоре лейтенант Пикалин внезапно смутился. По всей видимости, озвучивать сторонним сотрудникам милиции праздничный прием водки никак не входило в его планы. Но, быстро исправившись, далее своего смущения участковый старался никак не проявлять, сохраняя на серьезном молодом лице рабочий деловой вид.

– Да, уж, Николай Петрович, как я погляжу, за наше с Вами четырехлетнее знакомство фактически ничего не меняется. Вы все так же красноречивы и… в хорошем жизненном тонусе, – решила добавить немного колкости, задетая за живое Киряк.

Выдержав небольшую паузу, оперативница продолжила.

– Только я предполагаю, что в вопросе со смертью Никитина Вы все же немного ошибаетесь. Докладываю. Только что мы совместно с экспертом-криминалистом Сайбохом провели повторный осмотр труп и теперь на первое место выходит совсем другая версия…

На этом месте Олеся Сергеевна вновь неожиданно замолчала, внимательно наблюдая за реакцией стоящих напротив сотрудников внутренних дел.

Участковый Пикалин старался не проявлять никаких эмоций и все так же деловито смотрел на Киряк. А вот следователь Озеров мгновенно поменялся в лице. Он, в миг, посерьезнел и, как показалось оперативнице, даже скользкий маслянистый взгляд, немного замутненный от принятой водки, внезапно прояснился, став вновь профессионально строгим.

– Что Вы имеете в виду, когда говорите об изменении версии происшествия? – голос следователя так же сменил тональность, – теперь он был резким и отрывистым.

– А то и говорю, Николай Петрович, что мы с Виктором Феликсовичем обнаружили входной раневой канал в области основания затылка. Возможным орудием убийства мог стать какой-то узкий и при этом очень прочный колющий предмет: спица, тонкий стиле, остро отточенный гвоздь, в конце концов. Так что я предлагаю, мы имеем дело не с несчастным случаем, а с умышленным убийством – статья 105, часть первая, как минимум. Вот так-то, товарищи Пинкертоны…

Это известие стало для Озерова как гром среди ясного неба. Видимо, такой поворот событий кардинальным образом менял на сегодня все его грандиозные праздничные планы, о чем можно было судить по заметно погрустневшему выражению лица мужчины.

Николай Петрович, ни о чем больше не спрашивая, почти бегом спустился по лестнице на первый этаж, где о чем-то долго разговаривал с криминалистом. Вернувшись обратно на восьмой этаж, он первым же делом обратился к Киряк.

– Олеся Сергеевна, ну, зачем же Вы так сразу категорично – убийство? – даже не отдышавшись после быстрого подъема на восьмой этаж, первым делом произнес дежурный следователь. – Это же пока лишь предположение. А вот то, что я начинаю предварительное расследование – это факт, и то, что я сейчас выпишу бумагу на проведение судебно-медицинской экспертизы – это тоже факт. У нас ведь нет ни свидетелей преступления, ни каких либо улик указывающих на преступника, да, вообще, пока что нет ничего, никакой зацепки. И это тоже факт, Олеся Сергеевна, не так ли?.. Поэтому, уважаемый оперативный сотрудник уголовного розыска, раз уж Вы так рветесь в бой, желая по горячим следам поймать преступника, то на правах старшего, я даю Вам распоряжением – в срочном порядке приступить к оперативно-розыскным мероприятиям.

И хотя лицо Озерова в этот момент было строгим, но внезапно мужчина слегка улыбнулся, подошел вплотную к Киряк и, взяв ее под локоть, увел в сторону.

– Олеся Сергеевна, а если откровенно, я нуждаюсь в Вашей помощи. Дело в том, что мне край как надо через два часа быть в одном месте, – на этих словах следователь виновато сморщил лицо и внимательно взглянул в глаза женщины. – Очень нужно. Выручите меня, пожалуйста, Олеся Сергеевна… в долгу не останусь. Как завершите с Пикалиным поквартирный обход, то съездите, пожалуйста, в судмедэкспертизу и попросите Ильина сделать вскрытие сегодня, чтобы на утро у нас уже были результаты. Ну, и здесь, хорошенько все прошерстите. А вечером, часиков в семь, встретимся у меня в отделе и все обсудим. Я знаю, на Вас можно положиться – Вы человек надежный и к тому же здесь во всем разберетесь и без меня. Я сейчас, только бумаги и протоколы все заполню, вызову на всякий случай кинолога с собакой и отъеду. Так что временно Вы будете старшей группы. Договорились?.. Выручайте Олеся Сергеевна – край как надо…

Киряк призадумалась. Конечно, выручить Озерова не являлось для нее большой проблемой, к тому же он мог просто ей приказать, даже ничего не объясняя. А если честно, то ей и самой уже стало интересно это не совсем обычное дело. Однако перспектива получить очередной нагоняй от непосредственного начальства ставила данное заманчивое предложение на грань полного фиаско. И все же профессиональный интерес сыщика Киряк перевесил естественный инстинкт самосохранения рядового оперативного сотрудника уголовного розыска.

«А… будь, что будет», – решила она. – «Все равно, что так от начальства получать, что так. От меня ничего не убудет».

И приняв такое окончательное решение, Олеся Сергеевна объявила об этом Озерову. У того от радости даже щеки запылали огнем. Он возбужденно поблагодарил Киряк, эмоционально пожал ей руку и, оставив наедине с участковым, топливо зашагал вниз по лестнице.

Лейтенант Пикалин, по-прежнему, внешне не проявлял никаких эмоций. За все это время участковый не произнес ни единого слова, кроме как поздоровался в самом начале их встречи. И теперь, когда следователь ушел, он все так же, молча, спокойно смотрел на капитана Киряк, видимо ожидая от нее распоряжения как от старшего по званию.

– Простите, я забыла, как Вас зовут? – уточнила Олеся Сергеевна, ругая себя за такую забывчивость.

– Евгений Семенович, – глухим басом прогудел «квадратный» участковый и зачем-то после этого добавил, – Для Вас, просто Евгений.

Киряк, не оценив хода мыслей лейтенанта, последнюю фразу пропустила мимо ушей.

– Евгений Семенович, ответьте мне, пожалуйста, а Вы с Николаем Петровичем уже много квартир в подъезде обошли? – поинтересовалась она.

– Мы пошли по порядку, начиная с первого этажа и согласно подъездному списку. И на данный момент у нас оставался не охваченным лишь последний девятый этаж и, соответственно, имеющиеся там четыре квартиры. Везде, где мы были до этого – никто ничего не видел и не слышал, – четко отрапортовал Пикалин.

– Хорошо, тогда пойдемте и вместе обойдем оставшиеся четыре квартиры. Быть может, там нам повезет больше? – предложила оперативница, и первой начала подъем по лестнице с восьмого на девятый этаж.