Читать книгу Отступники Эскулапа - Владимир Владимирович Евменов, Владимир Евменов - Страница 5

Обойдя первые три квартиры на девятом этаже и не получив от тамошних жильцов никакой новой информации, Киряк и участковый остановились около последней в списке – под номером 72.

Утопив кнопку дверного звонка, лейтенант Пикалов долго удерживал ее в таком положении. Однако это оказалось излишним, так как не прошло и десятка секунд, как дверь широко распахнулась и на пороге показалась высокая эффектная блондинка лет двадцати с яркими голубыми глазами. У нее были длинные прямые волосы естественного белого цвета с практически неуловимым оттенком легкой желтизны и абсолютно без какого-либо намёка на то, что к их окраске мог приложить руку парикмахер.

«Красавица… очень похожа на коренных прибалтийских девушек», – с какой-то легкой завистью подумала Олеся Сергеевна, хотя сама от природы была так же светловолоса.

Увидев на пороге своей квартиры людей в милицейской форме, на лице прекрасной незнакомки появился легкий испуг. Девушка с недоумением переводила взгляд с одного милиционера на другого, видимо, пытаясь разобраться, – кто же из них главный?

– Добрый день, участковый, лейтенант милиции Пикалин, – первым представился мужчина и показал свое служебное удостоверение. – Разрешите войти и задать Вам несколько вопросов по поводу преступления совершенного накануне в Вашем подъезде?

– Да-да, конечно, – залепетала девушка, освобождая при этом дверной проем.

Пикалин шагнул внутрь квартиры и, не проходя далеко вглубь, расположился в небольшой прихожей прямо около входной двери. Следом за ним, зашла вовнутрь и Олеся Сергеевна.

– Позвольте и мне представиться, оперуполномоченный уголовного розыска, капитан Киряк Олеся Сергеевна, – четко произнесла оперативница и следом поинтересовалась. – Скажите, а как Вас зовут?

– Лена… Осипова Елена Карловна, – произнесла, тут же поправившись, девушка.

– Елена, подскажите, Вы вчера вечером и ночью все время были дома? Никуда не отлучались? Или, может быть, Вы слышали какой-нибудь подозрительный шум в подъезде?

– Вчера, как только я приехала из института в четвертом часу, так больше никуда из квартиры не выходила – ни вечером, ни ночью. А что собственно случилось? – заволновалась Елена.

– Нет-нет, не беспокойтесь, Вас лично это не касается. Дело в том, что сегодня утром в вашем лифте был обнаружен труп неизвестного молодого мужчины. И как мы предполагаем – он был убит. И теперь мы по служебной необходимости проводим обход по квартирам, чтобы выяснить у жильцов интересующую нас информацию, – пояснила Киряк.

От этих слов девушка резко изменилась в лице: кожные покровы побледнели, а зрачки внезапно расширились. Милиционерам вначале даже показалось, что сейчас у нее вот-вот случится обморок, и она грохнется на пол прямо здесь в прихожей. Однако, вместо того чтобы потерять сознание, молодая блондинка лишь выставила вперед правую руку и уперлась ею в стену, видимо для того, чтобы таким образом получить хоть какую-то дополнительную опору и не упасть.

Елена склонила голову вниз, упершись взглядом в пол прихожей, – теперь она поверхностно и часто дышала. Внезапно девушка поднесла ко рту свободную руку, словно сдерживая какой-то крик, и сорвавшись с места, стремительно помчалась по коридору в направлении туалета. Добежав до него, она широко распахнула туалетную дверь и мгновенно заскочила вовнутрь. Но добежать до своей конечной цели ей так и не удалось – её обильно вырвало прямо на закрытую крышку унитаза. После этого, оставив, все как есть, девушка, зашла в ванную комнату и умылась холодной водой. И только затем, видимо, окончательно придя в себя, она вновь вышла к милиционерам в прихожую.

Оперативница уголовного розыска, внимательно наблюдавшая эту картину от начала до конца, была довольно сильно удивлена столь бурной реакции девушки на озвученную только что информацию. Однако, не подав даже и виду, Олеся Сергеевна продолжила:

– Извините, что мы Вас так напугали, но поймите правильно – эта наша работа, мы обязаны разыскивать и опрашивать всех возможных свидетелей преступления.

В ответ девушка ничего не произнесла, а вместо этого, набросив себе на плечи спортивную куртку, висевшую в коридоре на вешалке и обув на ноги кроссовки, она открыла входную дверь и, обращаясь непосредственно к сотрудникам милиции, решительно произнесла:

– Я хочу посмотреть на убитого.

Олеся Сергеевна, все еще продолжая удивляться столь странной эмоциональной реакции и поступкам молодой блондинки, прежде чем выйти из квартиры, задала той еще один вопрос.

– А Вы что, кого-то ждали вчера вечером и он не пришёл? Или у Вас есть какие-то свои подозрения на счет убитого? – спросила она.

– Я не хочу отвечать ни на какие вопросы, пока не посмотрю на убитого, – упрямо заявила молодая студентка.

Однако сразу выйти из квартиры ей все-таки не удалось, так как в этот момент из соседней комнаты, не спеша и довольно громко стуча при ходьбе об пол увесистым костылем, в коридор вышла старая худая женщина – на вид ей можно было дать лет семьдесят с хвостиком. Фигура у старушки была немного сутулая, однако, несмотря на это, в глаза сразу же бросался ее когда-то высокий рост. Седые волосы были почти идеально зачесаны назад и аккуратно собраны в небольшой пучок на затылке, а яркие сине-голубые глаза излучали уверенность и силу характера, что совершенно не сочеталось с заметно дряхлеющим старческим телом. Несмотря на солидный возраст, ее былая природная красота все еще давала о себе знать, правда, уже заметно прикрытая вуалью неумолимого старения.

Старуха неспешно шла по коридору, немного прихрамывая на правую ногу. Костыль, на который она опиралась при ходьбе, сразу же привлек внимание Киряк, так как это была, несомненно, старинная антикварная вещица, сделанная каким-то искусным мастером и явно на заказ. Сверху на пожилой женщине было надето строгое коричневое платье, поверх которого на плечи была наброшена черная кружевная шаль. Шлейфом за женщиной в прихожую проник, мгновенно заполнив ее до краев, густой аромат дорогих духов.

«Шанель №5?.. Вроде бы нет… запах какой-то немного другой… или что-то еще?» – автоматически отметила про себя Киряк.

– Елена, остановись!.. Тебе туда ходить нет ни какой надобности. Не в твоем это положении на мертвецов смотреть, – поверь мне на слово. Это я тебе, и как твоя бабушка, и как врач говорю, – с заметным волнением в голосе, но при этом твердым и совершенно не старческим голосом произнесла пожилая женщина.

В тех словах, которые она произнесла на довольно чистом русском языке, чуткое ухо капитана уголовного розыска все равно уловило характерный прибалтийский акцент.

«Значит, я не ошиблась в своем предположении о национальной принадлежности девушки. У нее в роду определенно есть прибалтийские корни. И бабушка – тому живое подтверждение», – промелькнула мысль у Киряк.

– Бабушка, ну зачем же ты вышла!?.. Тебе же теперь требуется как можно больше отдыхать. Так все врачи тебе говорят. А я здесь сама во всем разберусь, – обратилась к старушке молодая внучка.

– Не тебе Лена решать, что мне делать, а что нет, – строго произнесла в ответ старуха.

– Ну, тогда и не тебе решать, на что мне смотреть, а на что нет, – неожиданно резко и в тон ей возразила студентка.

После чего, хлопнув входной дверью и выскочив на лестничную площадку, она стремительно побежала вниз по ступенькам лестницы. Милиционеры, не растерявшись, быстро вышли из квартиры и поспешно последовали вслед за девушкой.

Елена спустилась на первый этаж очень во время, как раз в тот момент, когда санитары грузили тело мертвого Никитина на брезентовые носилки. Увидев застывшее в посмертной маске лицо Геннадия Никитина, девушка вновь побледнела, но затем произошло что-то невероятное. На очень короткое время, совсем мельком, на белом как мел девичьем лице проскользнуло искреннее изумление, а после, что было и вовсе поразительно, буквально на доли секунды возникло некое подобие радости. Однако уже в следующее мгновение, выражение лица Елены вновь приняло холодный и отстраненный вид.

Наблюдая со стороны за этой метаморфозой чувств, капитан уголовного розыска начинала понимать, что молодая девушка явно имеет какое-то отношение к убитому Никитину. Олеся Сергеевна решила поподробнее расспросить об этом Елену. Она пригласила девушку вновь подняться в квартиру и продолжить их прерванную беседу.

Зайдя вовнутрь, милиционеры обнаружили, что пожилая женщина ожидает их в коридоре на том же самом месте, где и была, когда они десятью минутами раньше покидали квартиру. Увидев внучку, старуха первым делом осторожно поинтересовалась:

– Ну, что там… посмотрела? Это не Артем, я надеюсь? – задала она вопрос, явно сдерживая переполнявшие ее эмоции.

– Нет, Слава Богу, это не он, – облегченно выдохнула Елена.

– Но, Вы же его узнали!?.. Я это поняла по выражению Вашего лица, – решила вмешаться в семейный диалог Олеся Сергеевна.

– Да, я его знаю, – честно призналась студентка. – Это Геннадий Никитин, мой бывший настойчивый ухажер. Только все дело в том, что я всегда ему отказывала в его патологическом стремлении сделать из меня свою девушку. У меня уже есть любимый человек – Артём Егоров. Он вместе со мной учится в медицинском институте. А этот Никитин, если честно, мне никогда не нравился. Злой он был и жестокий… не хороший человек, – произнесла девушка, закусив при этом зубами свою нижнюю губу.

Внезапно у нее на глазах показались слезы. Но, быстро справившись с собой, она смахнула их на пол пальцами рук, после чего спокойно и твердо посмотрела на Киряк.

– Да бандит он был… самый настоящий бандит, – вновь подала голос старуха. – И поделом ему, гаду такому… Он Елене жизнь испортить хотел. А Лена уже почти как три месяца в положении находится от Артема. А тут, откуда не возьмись, появляется эта тварь, – совсем внучке прохода никакого не давал. Да он так сильно Артема избил, что тот потом в нейрохирургии три недели пролежал. А Ваша, кстати, дорогая милиция ничего даже и предпринимать не стала… Приходил как-то к нам один Ваш сотрудник и заявил, что нет, оказывается, никаких прямых доказательств того, что Артема именно Никитин избил. Нет, говорит, свидетелей этого преступления!.. И как Вам это нравиться, товарищи блюстители порядка? – уже довольно агрессивно задала вопрос старая женщина, обращаясь напрямую к стоявшим у входной двери милиционерам.

– А Вы, извините, кто будете? – неожиданно подал голос, молчавший все это время молодой участковый.

По всей видимости, эти нелицеприятные слова о своих коллегах его очень сильно задели. И теперь, он напряженно стоял с раскрасневшимся лицом, – было очень заметно, что мужчина еле-еле сдерживает себя, видимо, настолько сильно ему сейчас хотелось отстоять честь милицейского мундира.

– Да, простите, забыла Вам представиться – Хельга Генриховна Петерсон. Прихожусь родной бабушкой вот этой юной особе, Осиповой Елене. В настоящее время я на пенсии и проживаю здесь вместе со своей внучкой. Думаю для Вас этого вполне достаточно, – вызывающе произнесла старуха, обращаясь к участковому Пикалину.

– Ой, простите, пожалуйста, я так разволновалась, что совсем потеряла голову. Это всё из-за новости об этом убийстве… Вы проходите, пожалуйста, на кухню, я Вам свежего чаю заварю. Вы же здесь, наверное, с самого утра находитесь, наверняка уже продрогли. Я вот, как только вышла из квартиры в подъезд, то первым делом обратила внимание, насколько сегодня резко похолодало. Проходите, проходите… не стесняйтесь… сейчас и пирог вишнёвый будет. Я его в честь сегодняшнего праздника испекла, как раньше это всегда моя мама делала, – очень гостеприимно повела себя девушка.

Правда, произнеся слова о матери, у Елены на глазах вновь появились слезы.

Участковый, который очевидно был очень упертым молодым человеком и никак не мог простить старухе слов о работе милиции, вместо того чтобы принять это любезное предложение, наоборот, попросил у сотрудницы уголовного розыска разрешения покинуть расположение квартиры.

Киряк возражать не стала и, дав Пикалину распоряжение продолжить опрос местных жителей на предмет возможного обнаружения свидетелей преступления, сняла с себя верхнюю одежду и прошла на кухню.