Читать книгу Танкред - Вольтер - Страница 2

Вожди и рыцари, Сицилии сыны,

Герои-мстители отеческой страны!

Вы, престарелые мои почтивши лета,

Собрались у меня для важного совета,

Как нам несущих брань тиранов отразить,

И славу и покой отчизне возвратить.

Давно сей стонет град от наших распрь несчастных.

Бесплодно мужество, где нет сердец согласных.

Пора – соединясь, на мусульман восстать;

О други! нам пора от гибели спасать

Стяжанных кровью благ остаток драгоценный,

Для благородных душ всех более священный,

Свободу, – вот о чем пещись мы все должны.

Два сильные врага сей бедственной страны,

Бичи народных прав, враги святой свободы,

Византские цари, срацинские народы

Презренным рабством нам досель еще грозят.

Сии властители вселенную делят

И спорят лишь о том, какой тиран меж ними

Нас вправе отягчить оковами своими.

Уже Мессину грек тиранством утеснил,

Надменный Солгмир давно поработил

И Этной пламенной венчанные равнины,

И древний Агригент, и Эннские долины.

Всё предвещало нам паденье Сиракуз,

Отечеству позор и бремя рабских уз!

Но алчные враги взаимно взревновали;

Восставши нас терзать, друг на друга восстали,

Ведя о жертве спор, лишились сами сил.

К свободе верный путь сам бог для нас открыл!

Вот миг тот счастливый и жданный многи лета:

Уже стареется величье Магомета;

Европу менее страшит уже сей враг:

Во Франции Мартель, в Гишпании Пелаг,

И церкви римской вождь Леон, поборник веры,

Как гордого смирять нам подали примеры, –

Я знаю, город наш раздорами смущен,

И прежней вольности и прежних сил лишен.

Не буду вспоминать дней горестных пред вами,

Когда против себя мы восставали сами,

Когда отчизна кровь детей своих лила, –

Забвенью предадим позорные дела!

Мы душу, Орбассан, единую составим,

К единой цели мы все помыслы направим,

Чтоб славу возвратить отеческим странам;

И, не терпевшие доселе равных нам,

Умрем, не потерпев властителя над нами!

Ты справедлив, Аржир; меж нашими домами

Несчастная вражда давно поселена;

Страдала от нее родимая страна.

Давно желают зреть печальны Сиракузы,

Чтобы мой род с твоим связали дружбы узы.

Аржир, теперь должны друг другу мы помочь:

Супругой я беру твою любезну дочь;

Отечеству, тебе полезным быть горжуся,

И сам, от алтаря, где в том вам поклянуся,

Иду за вас мечом я Соламиру мстить.

Но должно не его единого сразить;

И на других врагов нам время обратиться;

Других тиранов мы должны еще страшиться,

К которым подла чернь поднесь хранит любоиь.

И по каким правам от Сенских берегов,

Везде скитался, надменные французы

Вселились на брегах цветущих Аретузы?

И по каким правам, стран чуждых гражданин,

Кусси надменный к нам пришел как властелин

И Сиракуз в стенах свободно водворился?

Сначала кроток был и службой нам гордился;

Но вдруг он напыщен, как повелитель, стал.

Наследства род его несметные стяжал

И, нагло властвуя прельщенным здесь народом,

Дерзнул возвыситься над Орбассана родом.

За то наказан он: мы всех его детей

Узрели изгнанных из здешних областей.

Танкред, от племени враждебного рожденный,

Еще в младенчестве из стен сих удаленный,

Служил в Византии под знаменем царей.

Он горд и, верно, храбр и, верно, всей душой

Не терпит наших прав, законы презирает,

И чтобы нам отмстить – лишь время избирает.

Француза каждого приязнь для нас страшна!

Три ратника простых в недавни времена,

Скитальцы бедные, сыны снегов нормандских,

Поставили их власть в полях апулианских

Без всяких прав, кроме единых прав войны:

Свергать властителей и расхищать страны.

Аравлянин и грек, германцы и французы –

Все пожирают нас, стекаясь в Сиракузы;

И наши, тучностью несчастные поля,

И зависть хищную и алчность воспаля,

Манят грабителей и с севера и с юга.

Всем должно нам восстать и мстить им друг за друга

Измену сколько раз мы зрели в граде сем.

Восставим свой закон и строго соблюдем:

Лишает чести он и смертию карает

Того, кто со врагом в связь тайную вступает,

На гибель стран родных с ним явно устремлен:

Пощадою всегда изменник ободрен.

Не должно снисходить ни к возрасту, ни к роду.

Господство утвердить и сохранить свободу

Венеция могла лишь строгостью своей.

В благоразумии последуем мы ей,

Врагов отечества без жалости карая.

Так, истинно позор для сицилийска края,

Что Соламир, сей мавр, магометанин сей

Находит для себя в Сицилии друзей!

Что в бранной сей земле, в стране сей християнской,

Что между нас самих властитель мусульманской

Развратных граждан мог дарами закупить!

То при дворах царей стараясь нам вредить,

То в град наш с хитрыми условьями вступая,

Там бранию грозя, здесь мир нам предлагая,

Вселял меж нас раздор, старался обольщать

И души роскошью восточной развращать.

Взгляните, как меж нас от сладкой сей отравы

Растлились честные отеческие нравы!

И сколько ныне здесь обольщено граждан

Науками, трудом лишь праздных аравлян;

Они им преданных навек порабощают;

Прямые рыцари науки презирают.

Нам нужно знать одно – науку побеждать;

Других наук, друзья, я не желаю знать.

На мужество свое, на ваше уповаю,

И так, как Орбассан, я строгость одобряю,

Блюстительницу прав свободных областей.

Гишпанию один поработил злодей.

Он между нами был, он может вновь явиться.

Пусть кар ужаснейших измена здесь страшится;

Для блага общего всю жалость истребим.

Сразимся с маврами, Танкреда отчуждим.

Противной крови нам потомок сей последний,

Свободы нашей враг, и враг всех боле вредный.

Совет наш праведно и мудро положил,

Чтоб Орбассан в его наследие вступил:

Да истребится сонм злодеев сокровенных,

К Танкреда имени доселе прилепленных.

Его имущество да будет в род твоим,

О храбрый Орбассан!

Мы все то утвердим.

Танкред могуществом в Царьграде пусть блистает;

Пусть подвиги его двор вражеский венчает.

Танкред, свою главу склонивши, пред царем –

Всего себя лишил в отечестве своем

И отчуждился сам от наших прав священных.

Да будет изгнан он; раб кесарей надменных

В республике ничем не должен обладать.

Но Орбассан всегда стремился охранять

Свободу наших прав; так можно ль меньшей мздою

Признательной стране воздать сему герою?

Люблю я дочь мою, и Орбассан мой зять;

Но собственность для них у сироты отнять?…

Вы вняли, рыцари, что я не соглашаюсь.

Сенат поносишь?

Нет, жестокостью гнушаюсь.

Когда ж покорствовать закону должно мне,

Когда в том выгода отеческой стране,

Для ней сердечное роптанье заглушаю.

Награды слабой сей искать я не желаю;

Пусть общество возьмет Танкредов весь удел.

Оставим речь сию для больше важных дел.

Так, завтра брак сверша, приближим день счастливый,

В который общий наш смирится враг кичливый

И победителя познает Соламир.

Сей враг, соперник твой, нам предлагая мир,

С моею дочерью дерзал союзом льститься,

И мнил, что должен я родством его гордиться.

Иди, и торжествуй над наглым сим врагом.

Друзья, да будет наш готов весь ратный сонм.

Но я, лишенный сил преклонными годами,

Повелевать в бою не смею боле вами.

Да будет Орбассан вам вождь в пути побед,

Я ж, старец, коль смогу идти за вами вслед,

И в том поставлю честь; я буду близ героев,

И духом обновлюсь среди кровавых боев;

И прежде чем глаза навеки затворю,

В победе над врагом еще я вас узрю.

Ты будешь нам вождем, и мы надеждой льстимся,

Что с боя в сей же день со славой возвратимся.

Сражаясь при тебе, иль лавры мы пожнем

Или в глазах твоих все мертвыми падем.