Читать книгу В поиске поиска - Вячеслав Владимирович Камедин - Страница 25

…тему этого эссе подсказала мне Светлана Тризна, поэтесса и мой друг  из поэтического клуба «крылья музы». Хочу поблагодарить ее за идею!  Сначала я хотел назвать эссе «Психология поэзии», но решил отдать дань уважение величайшему психологу и философу Эрику Берну.  Также оно является органичным продолжением предыдущей зарисовки «за дверью мастерской», но надеюсь, станет самостоятельным произведением.  В какие же игры играют поэты? Чтобы ответить на этот вопрос, позволю себе фантазию, некоторые наброски о том, как поэт обретает своего поэтического героя. Возможно, этот путь – который я сужу по своей поэтической стезе  – и будет в чем-то отличен от моего, но думаю, не глобально. И так, как и в предыдущем эссе, позволю себе перевоплотиться в безымянного поэта…  Я рано стал писать, где-то в возрасте семи . Тогда и не задумывался, что и как писать.

До пятнадцати, наверное, это было подражательство как и формам, так и эмоциям известных поэтов.  Думаю, что здесь как раз и закладывался «жизненный сценарий» поэтического героя, на него сильное влияние оказали современные поэты андеграунда… Я позволю себе не называть в этом эссе имен, дабы до конца остаться корректным. Тогда выбирался «свой» герой среди поэтов, и его творчество впитывалось и размещалось в поэтической мысли. Да, некоторое заимствование манеры, стиля, и даже того, о чем писать – от этого не уйти ни одному начинающему авторы, и это неоспоримо.  Второй этап в становлении творческого героя – более осмысленная работа от своих переживаний и чаяний, но культура все равно диктует то, что писать. Чаще всего – на своем опыте – это течение в поэзии с оттенком «протеста», рок-поэзия, так как молодому человеку свойственен протест, причем против всего. Более зрелый этап – это «выход» из влияния направлений, школ и субкультур, поэт в хорошем смысле слова становиться одинок, свободен. Здесь он – творец, его поэтический герой стал зрелым, обрел своё право говорить от себя, и нашел форму и стиль только ему свойственную.

Но этот этап не кульминация, и он становиться опасной чертой для поэта. Игры, в которые играют поэты – порой очень опасны, и нет смысла приводить примеры, они всем известны. Этот этап опасен – слиянием со своим поэтическим героем. Это наверное, тот камень преткновения, который нужно обойти, но многие в том числе гениальные поэты погубили себя на этом. На этом этапе поэт как бы становиться своим поэтическим героем, и начинает проживать его жизнь. Болезненно реагирует на критику и прочее. Он в слиянии. А так как поэзия – форма агрессивного творчества, здесь нет права на нейтральные эмоции, поэзия творчество гиперболы, максимального выражения экспрессии, проживания переживаний на высокой ноте… то и свойство героя незаметно могут «перекочевать» в жизнь. И в этом опасность этого творчества, и еще в том, что поэтический герой имеет судьбу, он как вымышленный персонаж живет в рамках правил сценария, он играет определенную позицию к миру, жертвенную или победительскую, но все равно роль, редко изменчивую. А в реальной жизни человек, осознанно аутентичный, по сути свободен от сценария в идеале. Почему в идеале? Потому что у каждого у нас есть некий бессознательный план жизни, и в руках поэта мощное орудие, как выйти из него или как усугубить. Чаще всего выбирают второе, если не сказать что почти всегда.

Вспомните, Рубцова и Есенина, из описаний воспоминаний их жизни, они жили также как их поэтический герои, то есть по шаблону сценарий, полностью перенося в жизнь роль. На мой взгляд, с Сергеем Есениным произошло следующее. В поэзии была ниша некого хулигана, не занятая никем. Было очень коньюктурно выгодно занять, что сулило быстрый карьерный поэтический взлет. Что в дальнейшем и происходило. Второе, чтобы тебе поверили, необходимо прожить и гармонично вжиться в образ, Есенин это очень честно сделал, он стал своим персонажем. Но став, утратил право быть другим. То есть, он вошел в роль, но выйти не смог. Слияние произошло мощнейшим образом. Что и привело к гибели. Знаете, я не верю в самоубийство Есенина, скорее всего его убили жулики, как в сценарии его стихов много раз оговаривалось. Николай Рубцов – я был на вечере поэзии посвященном воспоминанию о нем – был настолько в слиянии со своим творчество, что по свидетельству современников почти всегда находился в позиции «я окей, остальные не-окей» к миру, очень болезненно реагировал на все что касалось поэзии.  И последние пораженческие стихи о своем герое запрограммировали его на гибель. Тут сыграла неравномерность времени в двух мирах – реальном и поэтическом.

Позволю себе некоторую теории временного поэтического континуума – в поэтической жизни героя время движется быстрее, герой быстрее взрослеет, обретает опыт, стареет, так как в поэтическом мире нет необходимости реально проживать будни. Если в обычном мире эмоционально заряженные события не так часты, бывает и раз в год, то поэтический герой испытывает потрясение в каждом стихотворении, и следовательно стареет и умирает в несколько раз быстрее, самого поэта. Этим можно объяснить раннюю смертность великих поэтов, – поэт в слиянии с героем, герой уже прожил, «отыграл» сценарий жизни, и в стихах говорит о готовности умереть. И так оно и есть, герой прожил длинную жизнь – сотни стихотворений, он уже истощен, энергии жизни нет. И он умирает. Но по правилам игры, который навязал себе поэт, и он должен умереть, ведь герой и он – одно, они находятся в слиянии.  И этим поэт программирует себя на гибель – как было и с Рубцовым, когда сожительница его зарезала, он как-то «дал ей подсознательное приказание». Так было и с Есениным, думаю и с Пушкиным, Лермонтовым, Маяковским…  Давно не секрет, что и несчастные случае часто неслучайны, человек готов умереть – программа бессознательного запущена, и только осталось пойти по улице и найти дом, с которого упадет кирпич. Страшно, да? Вовсе нет. Сами стихи – по моему глубокому убеждению – не имеют власти влиять на жизнь поэта,  пусть он «запишется» о суициде, нет.  Всё дело в осознанности своего творчества, что для тебя, поэт, поэзия? Игра в поэтического героя или исследование души человеческой? Выбираешь ты свой шаблон, к примеру быть «хулиганом», или тебе любопытно поисследовать жизни любых людей? Кто ты в поэзии – одна единственная маска, или творец, который хочет познать психологию современника?

Да, возможно, мой взгляд и не правильный, но приведу еще пример, как я говорил, не упоминая имени, дабы быть корректным. Мой любимый современный гениальный поэт, проживает жизнь, которую нельзя назвать счастливой. Его поэтический герой – отброс общества, «социальный протестант», который прошел весь ад общества – и наркотики, и психушку, и … перечислять ужасы можно бесконечно. Я – поклонник этого поэта с 13 лет, и знаю, что всё что он пишет – это то, как он на самом деле живет, и вырваться из этого сценария, уверен, у него не получиться, потому  что его поэзия требует, чтобы герой оставался таким всегда.  А он с этим героем слит, как впрочем и все великие поэты…. Позволю себе еще одну некоторую фантазию – этап осознанной поэзии, в который не смогли войти многие великие поэты, он гипотетический, этап когда поэтический герой исчезает, и поэт освобождается от сценария творческого бытия, а творит свободно от любого из человека, от лица знакомых и незнакомых, перевоплощаясь, сливаясь на период написание с этим человеком и разрывая слияние после поставленной точки в конце стихотворения…  Он – голос всего мира.

11.11.13