Читать книгу Дневник Лисы. Мой 2008-й - Яна Белова - Страница 7

Это массовая истерия. Мало мне Светки с ее вспыхнувшей страстью, теперь Машка туда же. «Паша, Паша, Паша… Он посмотрел на меня, он открыл передо мной дверь, значит, это что-то значит»

Это значит, что он нормальный парень, только и всего. Конечно, на фоне окружающего сброда мужского пола он супер! Но это восторженное нытье меня начинает раздражать. Он рисуется, это коту понятно. Еще бы столько внимания, столько дур облизывается на его скромную персону. Самомнением парнишка не обделен. Впрочем, он имеет на это право, не то, что Самсонов.

Федорова сегодня на него наехать пыталась, он даже бровью не повел. Грубить не стал, все ее выпады разбились о ледяную стену равнодушия. Он даже не волновался ничуть, не прикидывался, ему на самом деле безразлично было.

– Ты что думаешь, ты здесь самый умный?!

Другой бы точно сказал «Да» или наоборот, стал бы оправдываться. А этот просто заявил:

– Если я тебя обидел, прости, я не хотел, давай не будем друг другу мешать.

Я смотрела на него, гадая, зевнет он под занавес или нет. Нет, паршивец, дождался пока ошалевшая от такой тактичности Олеська отвернется. Железные нервы у парня.

Что-то мне не нравится, как я на него смотрю. Может, мне тоже следует по нему загнаться? Загонялась же я по Орландо Блуму и Биллу из Tokio Hotell. Когда думаешь, что кого-то любишь, легко не замечать несовершенства и проблемы реальной жизни. Как раз сейчас проблем выше крыши. Мама с ума сошла – забеременела. Маразм. Скоро у меня будет «маленький братик или сестричка» Она думала, я к этому отнесусь «позитивно». Ей 38! В таком возрасте рожать вредно, а ей хоть бы хны. Вадим делает вид, что рад или действительно рад, я точно не знаю. Я не хочу в это вмешиваться, от меня все равно ничего не зависит. Если маме это надо, пусть. Я только сказала, что не буду нянькой, чтобы на меня не рассчитывали в плане «посидеть с «лялькой». Их проблема, не моя. Вадим меня понял, он мужик умный, а мама надулась. Пусть. Пусть, я «капризный ребенок», но моя комната останется только моей и мои планы не будут зависеть от их планов. Не хочу я об этом думать, не хочу и не буду.

Лучше думать о Бяке-Буке. Скорее всего, у него есть куча недостатков, как у всех, жаль будет разочаровываться. Кажется, у меня портится настроение. Прервусь ненадолго.

* * *

Сегодня вечером случилось нечто весьма примечательное и странное. Мы сидели со Светкой у фонтанов, семечки грызли. Она ела мой мозг составлением плана своего диалога с Пашенькой, я пыталась ее вернуть на землю. И вдруг подошел Он. Собственной персоной. В черных джинсах, черной борцовке, весь такой загорелый и тренированный и как бы это поэлегантнее выразиться, под действием «запрещенных препаратов». Каких именно гадать не возьмусь, но спиртным от него не пахло, глаза были совершенно безумными, а действия, все адекватные, хоть и не логичные.

Сначала он назвал Светку Машей и попросил ее конспект по биологии. Принести ему прямо сейчас, сюда и как можно быстрее, так как у него только сегодняшний вечер для его изучения (биология в следующий вторник, то есть через четыре дня). Светка, не будь дурой, побежала, как будто черти за ней погнались. А этот гад, садится рядом со мной, прикуривает и, между прочим, так говорит:

– Извини, что лезу к тебе с этим. Ты не знаешь где можно вписаться на пару дней, мне жить негде. Я уже всех достал с этой фигней…

Я так рот и открыла. Сижу, глазами хлопаю и вдруг замечаю у него на плече огромный багровый синяк с кровоподтеком. Что тут скажешь? Я сделала вид, что слепая и тупая.

– Ладно, – говорю, – до понедельника я тебя могу пристроить, но не больше.

Отец с женой отдыхают в Европе по путевке, их квартира свободна. Если, думаю, что украсть захочет, то найдут его быстро, ключи у меня, я цветы поливаю и кота Тишку кормлю.

– Правда? – тут он бухается на колени толи от радости, толи по неосторожности, выбивает у меня из рук сумку, та летит в фонтан, он реагирует быстрее чем я, кидается за ней. Сумку ловит, сам падает и головой четко о борт. Народ вокруг в шоке, я в тихом ужасе, у него кровь по виску стекает. Он отдает мне сумку, умывается в том же фонтане, вылезает. Все молча и только потом говорит:

– Это далече?

Я сначала не врубилась о чем он.

– Далече идти надо?

Я уже не в ужасе, я в осадке.

– Три остановки.

Тут какая-то тетка заохала, народ дар речи обрел, что-то все советовать бросились. Вижу, Паша человеческие черты обретает, нервничать начал. Глаза совсем безумными сделались, руки дрожат, зубы стучат, толи от холода, толи от страха, что его силой в больницу потащат. Я его за руку и к дороге, чтобы еще чего не выкинул. Поймала машину, еле уговорила водилу мокрого пассажира взять (деньги – первый двигатель альтруизма), довезла до отцовской квартиры.

Кошек, как выяснилось, Пашка любит, Тишка это быстрее меня просек, едва он переоделся и ссадину на виске залепил, наглый кот забрался к нему на плечо и не слез оттуда до самого моего ухода.

– Не беспокойся, я буду вести себя тихо, – заверил меня Паша.

Папанькина футболка ему узка в плечах – это надо! И брюки от домашнего костюма коротковаты. Вот лошадь! Это ему 15, а дальше что будет?!

– Завтра в школу придешь? – мне хотелось его совсем о другом спросить, но язык не повернулся.

– Нет, не говори, пожалуйста, что знаешь, где я, ладно?

Глазки умоляющие состроил. Глаза у него, кстати, карие, теплые. Таких глаз у людей злых или мелочных не бывает, ресницы длинные, пушистые.

Все! Глазки, реснички – куда это меня понесло! Никаких соплей. Я не Светка, в конце концов. Он мне нравится. Это легко объяснить, это естественно – он красивый, умный, сильный и несчастный. Конечно, на это трудно не запасть. Запасть можно, даже полезно увлекаться нельзя. Я не буду. Я смогу. Я дура. Я знаю

Все, хватит, спать хочу.