Читать книгу Дух в наследство - ЮГ - Страница 3

На следующее утро Алфи проснулся о того, что ему в лицо прилетел какой-то непонятный предмет. Не открывая глаз, он взял это нечто в руку и отправил обратно в полёт в ту сторону, откуда доносилось шуршание, как будто кто-то перекладывал вещи из одного места в другое. Алфи перевернулся на другой бок и накрылся одеялом с головой, чтобы посторонние звуки не мешали ему спать. Кстати, о посторонних звуках… Похоже, что кое-кто, пытающийся уснуть в кровати лучшей подруги, вчера забыл закрыть дверь и позволил незнакомцу войти в комнату Эйми. Но ничего страшного, он скоро уйдёт и можно будет спокойно продолжить спать… Погодите-ка…

Алфи резко открыл глаза и вскочил с кровати. Ещё вчера идеально сидящий на нём розовый костюм изрядно помялся, волосы растрепались из стороны в сторону, так что выглядел он весьма устрашающе, но ещё более устрашающе звучал его полусонный голос:

– Немедленно выйди из комнаты, вор! – У Алфи потемнело в глазах, и он рухнул обратно на кровать. Видимо, ему не стоило так резко вставать после долгого сна.

Однако, вместо того чтобы уйти, вор скорчился пополам от смеха. Затем ему, а точнее ей, пришлось схватить себя за живот, ведь такой продолжительный смех до добра не доводит. Алфи, лёжа на кровати, сфокусировал зрение на лежащем на полу большом коричневом предмете. Со временем блондин стал видеть чётче, чёрные круги перед глазами пропали, и он осознал, что коричневый предмет – не что иное, как чемодан. Чемодан, который битком наполнен вещами Эйми! Мало того, грабитель решил добавить к «своим новым» вещам ещё и плюшевого новогоднего медведя в красном колпаке, которого Алфи подарил подруге в их первый совместный Новый год. Зверь восседал на аккуратно уложенных в чемодан вещах. Алфи перевёл взгляд на вора и уже был готов броситься на него, чтобы защитить медведя Эйми, как тут же сел обратно на кровать. Грабительница в очередной раз громко рассмеялась, ее рыжая шевелюра, заплетённая в две неряшливые косы, сотрясалась от смеха, на глазах выступили слёзы.

– Ты сейчас всё общежитие разбудишь. – обиженно пробормотал Алфи, глядя на Эйми.

– Подумать только, – восклицала она, продолжая собирать вещи. – Ты принял меня за воровку! – и Эйми снова рассмеялась, на ходу поднимая оставшиеся мелкие пожитки с пола и засовывая их в чемодан. От вчерашнего наряда не осталось и следа. Сейчас Эйми была одета в свой дорожный костюм. Изначально он предназначался для жокеев, но Алфи придумал ему другое применение. Теперь костюм стал для Эйми чем-то вроде той одежды, которую люди надевают только по праздникам. Вот только она носила этот костюм тогда, когда нужно было совершить длительную поездку.

Эйми собиралась ещё минут десять, и после того, как она перестала смеяться, в комнате воцарилась тишина. Каждый из друзей думал о скорой разлуке. Конечно, Алфи понял, что Эйми собирается уезжать к отцу. С чего бы ещё ей приспичило так быстро собирать вещи и уезжать? Наконец, она с лёгкостью захлопнула крышку чемодана. В комнате вновь воцарилась тишина: друзья понимали, что пришло время прощаться.

– Ты точно уверена, что хочешь поехать? – спросил наконец Алфи. Он встал с кровати, подошёл к подруге и сжал её ладонь в своей. – Ты не обязана ехать к нему.

– Я знаю, – Эйми сжала руку в ответ. – Я хочу поехать. Мне надо многое с ним обсудить.

Алфи отошёл от неё, сел на кровать и усмехнулся. Эйми изумлённо подняла бровь, требуя объяснений.

– Раньше ты решала проблемы по-другому. Как? Погружалась в учебу. А сейчас ты бежишь на встречу с отцом, не притронувшись ни к одной книге. Значит ли это что проблема с твоим отцом гораздо серьёзнее, чем те, с которыми ты сталкивалась в университете или ты просто повзрослела? Я не знаю, но предпочёл бы второй вариант.

– Это он и есть. – ответила Эйми, подходя к Алфи. – А я-то всё думала, заметил ли ты, как сильно я изменилась с тех пор, как впервые переступила порог университета?

– Мы все изменились, и ни ты, ни я, не стали исключениями. Однако ты изменилась больше всех. Но я спрошу ещё раз, – воскликнул Алфи, резко вскочив с кровати, – Эйми, ты уверена, что хочешь поехать? Я буду очень сильно скучать, – добавил он после утвердительного кивка подруги, – и ждать с распростёртыми объятиями. Когда ты уезжаешь? – спросил он, пытаясь хоть на несколько секунд оттянуть момент прощания.

– Сейчас. Как можно скорее. Я уже собрала вещи, ты же видишь. Мне должно хватить остатка стипендии на дорогу. Пожалуйста, сними нам квартиру. Я обещаю, я приеду так быстро, ка только смогу, я…

Алфи зажал подругу в объятиях и Эйми обняла его в ответ. Так они стояли минут пять, и оба не хотели прерывать этот момент. Эйми отстранилась первая. Она посмотрела в бледно-розовые глаза друга, улыбнулась на прощанье и вышла из комнаты. Алфи последовал за ней.

– Давай мне свои ключи, я сам их сдам. – Эйми порылась в карманах куртки, не до конца осознавая, зачем это делает, и не понимая, что, возможно, её ключи у Алфи просто не примут. Ей просто хотелось отсрочить момент отъезда, потому что как бы решительно она не была настроена, страх неизвестности никуда не делся. Но она всё равно протянула Алфи связку ключей от её и его комнат.

Несмотря на то, что решимости Эйми повидаться с отцом не убавилось, страх перед неизвестностью только рос. Всё-таки она едет в дом незнакомой умершей родственницы, и неизвестно, чем вся эта история закончится, и когда ей снова удастся вернуться в город и увидеть друга.

– Проводишь меня? – Эйми подняла глаза на Алфи. Тот улыбнулся и кивнул.

Закрыв бывшую комнату Эйми на ключ, друзья прошли по коридору и спустились по лестнице вниз, на первый этаж, еле толкая оказавшийся безумно тяжёлым чемодан Эйми. По пути они встретили директрису. Она спросила, получили ли ребята свои дипломы, и Алфи пришлось бежать обратно в комнату Эйми, где он их оставил. За те десять минут, что Эйми провела в ожидании Алфи, она успела попрощаться со всеми бывшими одногруппницами, проснувшимися в такую рань, чтобы пойти в новую жизнь с самого утра. И пока подруга беседовала с девушками, Алфи успел не только принести дипломы, но и сдать ключи от комнаты Эйми. Теперь у неё не было права находиться в общежитие, разве что только как гостье.

Алфи спустился по лестнице, свернул за угол, к главному входу, где и увидел поджидающую его Эйми в компании трёх бывших одногруппниц. Они стояли и болтали о чём-то. Алфи решил дать девочкам возможность поговорить перед отъездом Эйми и стоял минут пятнадцать, тупо наблюдая за смеющимися одногруппницами и пытался запомнить этот момент, ведь скоро все они разъедутся кто куда и врятли будут часто видеться. Наконец, Эйми заметила Алфи. Она поманила его рукой и попыталась сдвинуть свой чемодан с места. У неё это получилось, правда не в той мере, как того хотела бы Эйми. Чемодан сдвинулся от силы сантиметра на четыре, если не меньше. Однако к тому времени, Алфи уже был рядом, и теперь они вдвоём толкали тяжёлый чемодан к выходу. Впрочем, скоро им пришли на помощь бывшие одногруппницы, и все вместе они кое-как приволокли чемодан на улицу, и даже умудрились дотащить его до ближайшего повозочного центра. Там они и попрощались. Девушки ушли гулять, а Алфи остался с Эйми.

– В последний раз спрашиваю. Ты уверена, что хочешь поехать?

Вместо ответа Эйми подошла к низкорослому мужчине, стоявшему за стойкой, на которой было написано «Повозочный центр. Приём маршрутов».

– Доброе утро. Мне нужно попасть в… – Эйми достала письмо и продиктовала адрес. – туда-то, туда-то, дом Мессины О’Хейли.

Мужчина записал адрес на бумажку, попросил подождать и скрылся в гуще повозок. В стране действовала достаточно неэффективная система: в каждом городе есть только три-четыре повозочных центра, работающих круглосуточно. Вам всего лишь нужно было сказать адрес, и любой извозчик мог согласиться вам отвезти. Однако, также мог и не огласится. И в этом и заключался главный минут этой системы. Извозчики просто не захотели ехать далеко, или же просили за это такие деньги, которые обычным горожанам и во снах не снятся. Конечно, добраться с помощью магии было бы гораздо быстрее и дешевле, однако городские её не жаловали, считая, что волшебникам всё слишком легко достаётся, или, может, просто завидовали им, ведь сами обычные жители колдовать не умели. Все колдовское и магическое располагалось в деревнях, названия которых были замаскированы, и поэтому незнающий человек не мог догадаться о том, что в деревне процветает магия. Только по приезду он осознавал свою ошибку и, либо разворачивал обратно, либо мирился со странностями местных и оставался в деревне. Однако были и другие, волшебники-одиночки, предпочитающие жить в далеке от цивилизации. Но поскольку им нужно было где-то обитать и питаться, а никакой магией землю купить и обработать не получится, то они покупали участки на самых границах деревень и жили себе припеваючи, вдали от шума и людей, изредка приходя в деревню за продуктами и обменивая их на какую-нибудь магическую помощь, например на лечебные снадобья.

– Должен предупредить, что ваша Мессина живёт вдалеке от деревни и общества и, возможно, является ведьмой-одиночкой. Так что будьте аккуратны, а лучше и вовсе отмените поездку. – сказал вернувшийся за стойку мужчина.

– Увы, я не могу. – ответила Эйми. Она очень удивилась, узнав, что её тётя возможно была ведьмой. – Насколько мне известно, Мессина умерла. Я еду за наследством.

– Вы её дочь? Тоже ведьма? – подозрительно сощурив глаза спросил мужчина.

– Нет, что вы. Я лекарь, как я могу быть ведьмой! – возмутилась Эйми. Не то чтобы она не жаловала ведьм, просто эта фраза из уст приёмщика маршрутов прозвучала как оскорбление.

– Ладно, – смирился он. – Вот, держи. Это номер твоей повозки. Сразу спроси у извозчика про цену, а то знаем мы таких. Собираетесь сами не знаете куда, а потом денег на оплату проезда не хватает. И что с таким желать, а? Не обратно же везти?

– У меня есть деньги, но спасибо за совет, обязательно спрошу цену. – сказала Эйми и взяла протянутый ей маленький клочок бумаги. На нём была написана одна-единственная цифра «6».

– А почему нельзя был сказать словами? Зачем писать цифру на бумаге? – Алфи тоже очень хотелось принять участие в диалоге. Но приёмщик проигнорировал его слова, жестом пригласив Эйми в повозочный лес. Так называлась стоянка для повозок. Они образовывали сплошную стену, и создавалось впечатление, будто сосны и дубы возвышаются над тобой, загораживая солнце.

Эйми тащила тяжёлый чемодан одна: приёмщик маршрутов не пустил Алфи в лес. Она протащила чемодан мимо первой повозки, мимо второй, пока её кто-то не окликнул.

– Эй, девушка! Вы случайно не к Мессине О’Хейли направляетесь? – Эйми подняла глаза и увидела долговязого рыжего парнишку, спешившего к ней.

– Да. А как вы узнали?

– Я ваш извозчик. Давайте помогу. – Он схватил чемодан Эйми и потащил его по дороге мимо повозок. Эйми пошла за ним. Молча они прошли мимо нескольких повозок, пока не подошли к той, на которой белой на тёмном дереве была написана цифра шесть. Повозка была запряжена двумя серыми лошадьми, и пока извозчик пытался засунуть чемодан Эйми в коляску, она гладила животных по гриве. Когда измученному извозчику наконец удалось запихнуть тяжёлый чемодан в повозку, он помог Эйми забраться в неё и закрыл дверь. Надо отметить, что путь предстоял неблизкий, поэтому Эйми досталась большая чёрная коляска с крышей, в которой можно было даже переночевать, причём вместе с извозчиком. Внутри коляски друг напротив друга находились чёрные кожаные сиденья. Эйми открыла лежащий на полу чемодан и достала из него диплом, который она запихнула туда в спешке. Красный корешок немного помялся, но в целом диплом оставался в довольно неплохом качестве. Извозчик залез в карету следом за Эйми.

– Нужно обговорить несколько моментов. – объяснил он. – для начала скажу, что мы сделаем две остановки: мне нужно купить и отвезти кое-кому некоторые лекарства. Из-за этих остановок я снижу тебе цену, хорошо? В конце концов, мы, рыжие должны держаться вместе. Не так ли? Путь предстоит неблизкий, так что придётся остановиться на ночь у одних моих знакомых. Не волнуйся, денег за проживание они не возьмут.

И тут в Эйми проснулись предпринимательские способности, жадность и скупость, которые она скрывала от других, однако избавляться от этих черт характера явно не собиралась.

– Скажите, а кому вы хотите отвезти лекарства? Я могла бы помочь, ведь буквально вчера окончила лекарский университет на красный диплом. А вы за это довезёте меня бесплатно. Как вам такая сделка?

Эйми показала извозчику свой диплом. Рыжий задержал на нём взгляд, а затем сказал:

– Скидка пятьдесят процентов, не больше. – А затем вышел из повозки, как бы говоря, что на большую скидку Эйми рассчитывать не придётся, и что торги закончены. Впрочем, она и не возражала, ведь ей и так снизили цену вдвое, так ещё и, если у неё действительно получится помочь, извозчик наверняка расскажет своим знакомым о таком хорошем лекаре, как Эйми. «А знакомые расскажут их знакомым, ведь у извозчиков наверняка их много, они же ездят повсюду» – думала Эйми, пока рыжий забирался на место кучера.

В повозке было три окна. Одно из них было частью двери, другое было самым, что ни на есть, обычным окном, а третье располагалось прямо за спиной кучера и было завешано синими шторами. Эйми раздвинула их, чтобы в повозке было больше света. Это поездка нравилась ей всё больше и больше, тревожные мысли о скорой встрече с отцом отступили, им на смену пришло лёгкое волнение по поводу первых в её жизни настоящих пациентов, и она решила, что всю поездку будет болтать с извозчиком, расспрашивая его про больных, и в целом прекрасно проведёт время.

Извозчик взмахнул вожжами, ударив лошадей по серым бокам, и повозка тронулась. Эйми высунулась из окна и принялась высматривать Алфи, однако извозчик не позволял лошадям скакать быстро, и животные шли очень медленно. Так же медленно проплывали повозки за окном. Эйми откинулась на сиденье, и через минуту-две её окликнул извозчик, со словами:

– Это не тебя ли случайно провожают, а?

Эйми с готовностью выглянула в окно: повозка уже подъезжала к воротам, ведущим на городские улицы. У ворот стоял стол приёмщика маршрутов, там был и он сам. Мужчина оживлённо о чём-то спорил с Алфи. Эйми окликнула лучшего друга, и спор прекратился. Когда повозка выезжала из ворот, Алфи протянул руку Эйми, и она успела дотронуться до неё прежде, чем лошади ускорили свой шаг. Послав другу воздушный поцелуй, и крикнув: «Если я не приеду через неделю, то бей тревогу!» Эйми стала разглядывать город.

Город назывался, да что уж говорить, он до сих пор называется Обычный, что довольно странно. Название часто приводило в замешательство приезжих, однако местные дружелюбно объясняли, что этот город основал обычный человек, который хотел, чтобы в его городе жили абсолютно обычные люди, не обладающие магией и каким-то талантом. В первые пятьдесят лет существования города каждый приезжий должен был пройти тест, который бы распределил его на работу. Так же по результатам теста выдавалась земля, на которой позже возводились самые обычные и одинаковые дома. Однако у жителей города рождались генитальные дети, ведь, как правило, судьба очень изворотлива, и одаривает необычным ребёнком, казалось бы, самых обычных родителей. Естественно, те дети не соответствовали суровым реалиям обычного города, и семей с такими детьми попросту прогоняли.

Дедушка Эйми, когда ещё был жив, часто рассказывал ей историю о том, как они с женой уехали из Обычного из-за дочери волшебницы и поселились в маленьком домике на самой окраине от деревни. И дедушка всегда начинал с восторгом описывать дочери старый домик, в котором жил в детстве, пока родители не умерли, а Эйми каждый раз засыпала, то ли от монотонного голоса отца, то ли потому, что не хотела слушать о том, какая красивая статуэтка голубки стояла у них на камине. Тем не менее, какой бы ни была причина засыпания внучки, дедушка всегда на руках относил её в кровать и укрывал одеялом. И, что самое необычное, он никогда не обижался на то, что его Эйми засыпала во время его рассказов. «Или он просто делал вид что не обижался…» пришла в голову Эйми мысль, и она, может быть, впервые в жизни, попыталась понять, что же чувствовал дедушка, когда её маленькая копия игнорировала его попытки рассказать интересную, по его мнению, историю.

А тем временем мимо проплывали жилые дома и прочие здания. Эйми смотрела на серые крыши и, в целом на мало отличающиеся друг от друга дома, и спрашивала себя, будут ли в деревне, в которую она едет, такие же однообразные здания. Хотя, ответ очевиден. Конечно нет. Это в городе все пытаются косить друг под друга, хотя многие жители, а главное архитекторы и дизайнеры понимают, что город Обычный скоро засияет разнообразными красками или же, наоборот, совсем померкнет на фоне других городов из-за своей однообразности. Пока Эйми выезжала из города, а на это потребовался где-то час, она видела всего пару-тройку домов, не соответствующим стандартам, что было весьма странно и непонятно для неё, ведь закон об однотипных домах отменили больше пяти лет назад, так что же мешает людям построить новые, интересные, разнообразные дома? «Может быть они просто боятся перемен? Ведь они приехали в этот город с надеждой, что смогут пожить жизнью без магии и прочих непонятных и, должно быть, необычных для них вещей?» – думала Эйми, когда повозка достигла границы города. «В конце концов, не всем дано родиться волшебниками» – рассуждала она, когда извозчик перекидывался парой слов с пограничниками, охраняющими город. У каждого уз них в руке было по одному ружью, из карманов жилетов, сделанных из какого-то прочного материала, название которого Эйми не знала, торчали ножи.

Пограничники сурово смотрели на извозчика, и Эйми стало немного не по себе. Она улыбнулась им, когда повозка медленно проехала мимо них, и извозчик тут же погнал лошадей галопом.

– Я уж думал они нас не пропустят.

– А почему они не должны были нас пропустить? – спросила Эйми у извозчика и, помедлив уточнила его имя.

– Лориан. – ответил рыжий. – Понимаешь, раньше я был не совсем законопослушным и пытался вернуться в город, хотя мою семью оттуда выгнали.

– Но теперь ты работаешь в городе, не так ли?

– Не совсем. Я работаю везде. Ты, наверное, не знаешь, что в нашем королевстве извозчикам разрешено посещать любые города, но останавливаться там безо всякой веской причины можно не больше двух недель. Мой папа задержался в Обычном из-за мамы, и в итоге его арестовали, а маму, беременную мной, выгнали из города. Она влюбилась в преступника, а это, по мнению правительства, очень необычно.

– Мы влюбляемся в тех, кого заслуживаем. – сказала Эйми. Её ни капельки не тронула история Лориана, но она не хотела этого показывать. На самом деле, как бы Эйми не пыталась сдвинуть мысли о встрече с отцом как можно дальше, в самые углы своего сознания, упоминание родителей Лориана только заставили мысли об этой встрече возникать перед ней с большей скоростью, нагоняя тревожность.

– Бред. Мы влюбляемся в того, кем сами хотим стать. Я серьёзно. Подумай, в кого влюбляется тихая девочка-отличника?

– Если мыслить стереотипно, то в самого популярного мальчика в школе. – ответила Эйми, до конца не понимая, как их разговор так быстро перешёл на тему любви.

– А почему она влюбляется именно в него? – спросил Лориан, на секунду повернувшись к Эйми лицом, а затем снова уставившись на дорогу.

– Потому что она сама мечтает стать такой-же популярной, она видит в нём идеала, которым сама хочет быть, – ответила Эйми, начиная улавливать суть сказанного ранее Лорианом. – но так работает не всегда.

– Не всегда, но в большинстве случаев. Есть у меня одна знакомая, которая полностью сделала себя сама. Так вот, это очень интересный случай. Она всего достигла сама, не спрашивая совета ни у родителей, ни у младших братьев. И примерно до двадцати-двадцати пяти не верила в любовь, как вдруг повстречала, знаешь кого? Попробуй угадать.

– Не знаю. Раз уж она всего достигла сама, то, согласно стереотипам, богатая леди должна встретить бедного юношу, влюбиться и выйти за него замуж. А что это за знакомая? В наше время не так много женщин добиваются чего-то сами, а не ждут выгодного замужества.

– На самом деле всё намного интереснее, хотя я должен признать, что ты почти угадала. Она встретила богатого дурака. Подкаблучник ещё тот, если честно. Они поженились и, не знаю, как у них дела сейчас, однако в последнюю нашу встречу, а это было лет пять назад, у них был один ребёнок, которого мать учила уму-разуму, а отец строил из себя важную персону, хвастался бизнесом, которым, очевидно, управляет его жена.

– А что за бизнес? – поинтересовалась Эйми. Ей очень понравилась история этой неизвестной дамы, ведь и она сама мечтала примерно о том же. Умной женщине, как считала Эйми, всегда нужен был лишь муж, не ставящий перед ней абсолютно никаких границ, а образованный женщин было с каждым годом всё больше и больше, но всё равно не так уж много.

– Продажа всякого барахла. Например, украшений. Оказалось, это очень выгодный бизнес. Давай проложим наш разговор о любви. Точнее, давай его подытожим. Исходя из всего, что мы обсудили, как думаешь, в кого влюбляются?

– В тех, у кого есть то, что нужно нам. То, чего мы хотим для себя, верно?

– Точнее и не скажешь. Кстати, расскажи-ка мне о своей семье.

– С чего бы это тебя заинтересовало? – удивилась Эйми.

– Всё просто. Я же рассказал тебе про свою. – ответил Лориан, – к тому же, – добавил он. – мне интересно, зачем ты едешь так далеко из города.

– Но как ты узнал, что это связано с моей семьёй?

– Потому что люди сами по себе ленивые существа, и даже не отрицай это. Мы можем что-либо делать лишь в том случае, если понимаем, что этого хотим на самом деле или это действительно нам нужно. Следовательно, нужна сильная мотивация, чтобы уехать далеко в деревню из процветающее города. Знаешь, забудь последнюю фразу, – после недолгого молчания добавил Лориана. – город Обычный никакой не процветающий. Извини, конечно, но это правда.

– Ничего, я понимаю. Я приехала в этот город потому, что смогла поступить в университет только в Обычном. Там учатся исключительно средние студенты, а мой средний балл после окончания школы составлял ровно 4.0. Представляешь, меня чуть не отчислили из университета, когда я вошла во вкус и стала учиться на одни пятёрки!

– А как так получилось, что в школе ты была хорошисткой, а в университете стала отличницей?

– Я и сама не знаю, – ответила Эйми. – может в городских университетах лучше преподают предметы, чем в деревенских школах?

– Может быть. – не стал спорить Лориан. – А в какой деревне ты жила?