Читать книгу Сжечь невесту! - Юлия Геннадьевна Трофимова - Страница 4

Рослый незнакомец размашисто шагал в сторону особняка, и никто не встал на его пути. Я вяло семенила следом, опустив голову. Мысли то и дело возвращались к воспоминанию о воришках моркови. Слезы лились не ручьями – полноводными реками. Отчаяние нещадно и болезненно разрывало сердце, душу и вообще все, что можно. Было ощущение, что меня заживо собаки рвут. Далекий и неутихающий лай Гасси только обострял это ощущение.

Пару раз незнакомец останавливался, чтобы я со своим черепашьим темпом могла его догнать. На третий не выдержал и подтолкнул вперед себя. Пришлось прибавить шагу.

Перед широким крыльцом с перилами он остановил, накинул мне на плечи свой плащ, укрыв зареванное лицо капюшоном.

– Одежду не показываешь, капюшон не снимаешь, идешь за мной молча и не отставая, – последовал очередной сухой, как ветра пустыни, приказ.

Я лишь рассеянно кивнула.

Придерживая меня за плечи, незнакомец поднялся по ступеням и постучал. Дом отозвался утробным эхом, но встречать гостя никто не спешил.

– Бардак какой-то, – вполголоса проворчал незнакомец и повторил стук настойчивее.

После четвертого стука щелкнул замок, дверь лениво поползла внутрь, явив на пороге щуплого старика в ночной пижаме и с подсвечником в одной руке. Седые волосы стояли торчком вокруг идеально гладкой лысины, делая его круглую голову похожей на ерш трубочиста.

– Чего на этот раз? – зевая во весь рот, прогнусавил он. – Неужто опять в сортире доски прохудились?

Стоящий за моим плечом незнакомец заскрежетал зубами, но рта не открыл, видимо, побоялся загрызть слугу.

Старик неспешно прозевался, почесывая закутанную в пижаму костлявую ногу, протер двумя пальцами морщинистые веки и только после этого удостоил нас вниманием старческих очей.

– И что это? – сонно спросил он, лениво заглядывая мне под капюшон.

– Может, меня, наконец, впустят? – вкрадчиво поинтересовался мой спутник.

Старика будто клеймом обожгли. Он не по-старчески подпрыгнул, выронив подсвечник, и тут же принялся ловить его, размахивая обеими руками. Поймал у самого пола, да так и остался в согнутом состоянии.

– Простите, Ваша Светлость! – заорал во все свое старческое горло. – Мы вас только утром ждали! Простите, Ферона ради!

Светлость нетерпеливо оттеснил согнутого и орущего приветственные речи старика и устремился вглубь темного коридора. Я, как и было приказано, поплелась за ним, шурша босыми ногами по ковру. С каждым шагом на плечи все больше давило осознание содеянного.

Я надавала по лицу герцогу…

Старик, как я и следовало ожидать, увязался за нами.

– Что прикажете, Ваша Светлость? Ванну? Ужин? – залебезил он, с трудом поспевая за размашистой поступью гостя.

– Ванну, ужин, женское платье и немых слуг, – резко ответил он.

– Платье на Вас? – заикаясь, уточнил старик.

– Для леди, Гарет, – ответил Светлость таким терпеливым голосом, что Гарет бегом побежал исполнять господскую волю, несмотря на почтенный возраст.

В конце коридора Светлость уверенно свернул направо, и мы оказались на широкой лестнице. Пологие ступеньки быстро пролетели под ногами, и перед нами распахнулся второй этаж, где уже ждала высокая статная женщина с рогатым канделябром. Изящная ручка придерживала на груди белоснежную узорчатую шаль. Накрахмаленный чепец прятал темные кудри волос.

– Добро пожаловать, Ваша Светлость, – присела она в глубоком реверансе, слащавый голос стареющей леди разлился по уснувшему этажу. Вытянутое, как у лошади, бледное лицо озарила подобострастная улыбка.

– Здравствуйте, госпожа Кареллия, – прохладно отозвался герцог, не сбавляя шага. – Приношу свои извинения, что разбудил. Можете отдыхать, я уже отдал распоряжения вашему управляющему.

– Что вы, Ваша Светлость, для нас большая честь принимать вас в нашем доме в любое время. Если я могу быть чем-то полезной…

– Утром, всё утром! – оборвал герцог и исчез в одной из боковых комнат. Я хвостом вошла за ним. Краем глаза заметила, как подбегает к Кареллии ошеломленный управляющий.

В комнате было темно и прохладно, почти как у меня в подземелье. Но я смогла разглядеть справа камин, два кресла напротив и стеллаж, занимающий всю левую стену. Единственное, но очень широкое окно обрамляли красиво подвязанные шторы. В воздухе парил слабый аромат лаванды и свежести. Даже в лунном свете было видно, как блестит отполированная мебель.

Светлость бесцеремонно передвинул одно из кресел к окну, развернув спинкой к двери, и приказал:

– Сюда садись.

Я безропотно подчинилась.

Кресло оказалось глубоким, мягким и очень удобным. В такое хорошо с ногами залезть, колени пледом укрыть и до ночи шелестеть страницами любимого романа. Но романа, увы, не было, да и с грязными ногами лезть на плащ Светлости я побоялась. И так уже достаточно проблем.

– Ваша Светлость! – забарабанил в дверь управляющий. – Ваша Светлость, а свет?

– Входи.

В темном стекле окна отразился одинокий огонек от свечи и призрачный силуэт старика в светлой пижаме. Поспешные шаги прошаркали к камину, в окне зажглись еще несколько огоньков, потом по очереди запылали два канделябра по бокам стеллажа. Сразу стало светлее.

– Люстру? – робко уточнил управляющий.

– Не надо.

– Как пожелаете, Ваша Светлость, – поклонился слуга. – Что сперва подать прикажете: ванну или ужин?

– Что угодно, только быстрее!

Управляющего как волной смыло. Через минуту двое слуг притащили здоровую лохань и скрылись в смежной комнате.

Следом появился управляющий с подносом, по воздуху разнесся запах жареной со специями птицы. Затем вбежала молоденькая светловолосая служанка со стопкой тряпок, молча поклонилась и тоже юркнула в комнату с лоханью.

Светлость опустился в свободное кресло, с его стороны послышался усталый вздох.

Может, он уснет и забудет обо мне?

– Прекрати шмыгать, не съест тебя никто.

Это он мне? Легко сказать – не шмыгай. У меня тут жизнь рухнула…

Я снова залилась слезами, уткнувшись лицом в колени.

– Тебя как зовут?

– Даня, – выдавила я, бесшумно захлебываясь слезами. Поняла, что представилась не полным именем, попыталась исправиться, но вместе с именем вырвался-таки громкий всхлип.

– Ну, все, хватит, – гораздо мягче, чем обычно, успокоил вдруг возникший рядом герцог. Гибкая фигура в черном облачении уселась на подлокотник кресла, теплая ладонь легла на голову, поглаживая от макушки до лопаток. – Сейчас ты успокоишься, а потом мы с тобой выясним, что произошло, и что делала леди-иностранка ночью в чужом парке, да еще в таком виде. Договорились?

Я кивнула, лихорадочно соображая, как буду оправдываться. Ведь ясно же, что я никакая не леди и никогда ей не была. Вышвырнет ли он меня, если узнает это? Уже утром Мерика обнаружит, что меня в камере нет, и станет все известно. Не лучше ли сразу во всем признаться?

– Я не леди, Ваша Светлость.

– Неужели? – скептически уточнил лорд. – А кто?

– Я… Меня… Борегар в ущелье… – и снова уткнулась в колени в приступе рыданий. Неясный образ герцога в стекле стал совершенно размытым.

Соберись, Дэйнэ! Нельзя быть таким нытиком!

– Ммм, даже так, – задумчиво протянул герцог. – Как же я сразу не догадался… Странно, Борегар говорил, ты языка не знаешь.

– Выу… – всхлип, – …чила.

– Хм…

Не ушел, не отстранился. Ладонь по-прежнему успокаивающе блуждала по моей голове. А меня как стэйры за язык потянули:

– Я не делала ничего плохого, клянусь! Почему он меня запер? Я ничего не знаю, не понимаю даже, как там очутилась! Там столько мертвых было, так страшно… и в подвале очнулась…

– Тшшш, все хорошо, – и уже не мне стальным голосом: – А вы что тут выстроились? Всё забыли и исчезли!

Послышалось недолгое копошение, после чего все стихло. В тишине мне стало совсем неуютно. Герцог все-таки, а возится с какой-то оборванкой… хоть и мирочеей.

– Н-да, жаль, я Борегара с поручением отправил.

– Он убьет меня, – упавшим голосом прошептала я, вдруг явственно осознав, что я действительно не жилец, если только внезапно не появится Райн. Против гринта он не протянет и мига, как бы крут не был в этом мире.

– Это вряд ли, – Светлость соскользнул с кресла и, сцепив руки за спиной, отвернулся к стеллажу.

– Вот что, – после недолгого молчания решил он. – Переночуешь здесь, я, так и быть, уступлю тебе спальню. Отдохнешь, приведешь себя в порядок, а утром Борегар вернется – разберемся. Не убьет, обещаю.

– Спасибо, Ваша Светлость, – потрясенно прошептала я, на что тот лишь фыркнул и вышел отдавать распоряжения. Холодный голос обязал молчаливую служанку помочь леди принять ванну, накормить и уложить спать. И желательно тихо – Его Светлость отдыхать изволит.

– Даня, спокойной ночи, – пожелал он мне, прежде, чем исчезнуть в одной из смежных комнат. – Надеюсь, я могу положиться на твое благоразумие?

Иметь во врагах герцога мне не хотелось вовсе, поэтому я пообещала:

– Я буду здесь, Ваша Светлость.

Лорд лишь скептически хмыкнул.

Приказ Его Светлости был исполнен в точности. Молчаливая светловолосая девушка отвела меня в спальню, где была лохань, помогла избавиться от заляпанной зелеными пятнами одежды. Теплая вода ванны и капля ароматного масла расслабили напряженные мышцы, жирные гели и крема смягчили иссушенную и огрубевшую в подземелье кожу. Девушка кружила вокруг меня волчком, то втирая масла в волосы, то шоркая жесткой щеткой пятки. К концу мытья я была уверена, что превратилась если не в розового младенца с нежной кожей, то в девочку точно.

Мне выдали белоснежную ночную сорочку длиной до пят и поднос, полный снеди. Еду я честно поделила на двоих: на меня и мою помощницу. Та попыталась отказаться, но, глядя на мой расстроенный вид, сжалилась и присоединилась к трапезе. А после ужина я залезла на огромную кровать с белоснежными хрустящими простынями, свернулась калачиком и уснула.

Снилось мне усыпанное разноцветными цветами поле, над которым кружили две странные птицы. Оперение одной было бордово-красным, а вторая переливалась оттенками тьмы.

В комнате сумрачно. Занавешенные портьеры почти не пропускают рассветных лучей, лишь по потолку пляшут озорные солнечные зайчики. В центре комнаты стоит огромная, почти королевская кровать с темно-синим балдахином. Над каминной полкой напротив гулко тикают часы, размашисто виляя маятником. Циферблат показывает без двадцати семь утра.

Я лежу на белых хрустящих простынях и пытаюсь понять, где нахожусь. Куда подевались привычные серые стены с кандалами и тюфяком? Где мое любимое бурое одеялко? И откуда здесь часы? Настоящие, с двенадцатью толстыми засечками и между ними – тонкими? Или меня опять в другой мир зашвырнуло? Только этого не хватало… Там хоть заступник появился в лице Светлости. Ну, вроде бы, заступник…

Ну, конечно! Я в спальне Светлости! Но откуда здесь часы с мира Земля.

Мои размышления прервал шорох сбоку. Я резко обернулась и увидела спящую в кресле светловолосую девушку, которая накануне меня в ванне отмачивала. Девушка куталась от холода в собственный передник и слабо посапывала. На подлокотник кресла стекала тонкая струйка слюны.

Могла бы и со мной лечь. Мы люди не жадные, могли бы и подвинуться.

Потянулась и тронула девушку за коленку. Она что-то прочавкала во сне и продолжила спать.

– Эй, – вполголоса позвала я. – Проснись.

Девушка вздрогнула, сонный взгляд непонимающе сосредоточился на мне. Она, как и я, не поняла, где находится, а когда осознала, вскочила на ноги и с поклоном громко извинилась.

– Тише ты! – замахала я руками. – Его Светлость разбудишь!

Девушка зажала рот обеими руками и испуганно оглянулась на дверной проем.

– Ты если спать будешь, можешь на мое место лечь, – предложила я. – Мне бы только одежду и… кхм… в уборную.

– Мне нельзя, – так же шепотом ответила служанка.

У девушки оказались грустные золотистые, почти желтые, глаза с вертикальными, как у кошки, зрачками и круглые бледные щеки с розовыми отпечатками от долгого лежания на кресле. Соломенного цвета волосы с одной стороны стояли рогами антенны.

– Ясно. Где здесь можно умыться? – вежливо поинтересовалась я, стараясь не думать о том, что с ее глазами. В голову с упорством фанатичного сектанта рвалась мысль о вампирах, хотя последних я встречала только в одном мире, и то мельком.

Вместо ответа девушка подошла к двери, которую я вчера ошибочно приняла за кладовку, продемонстрировав порядочных размеров уборную с ванной и канализацией. «Почему при таких удобствах я вчера плескалась в лохани?» – возник у меня резонный вопрос. Оказалось, вода из крана идет ледяная, и мыться в такой – не самая здравая мысль.

Пока умывались, выяснили, что у молчаливой девушки есть имя – Сати. Та самая, которая накануне чашку из драгоценного сервиза разбила. Не знаю, какие у нее взаимоотношения с посудой, но, оказалось, что косы она заплетает бесподобно, даже на моих недлинных волосах. И крючки серо-синего платья, в которых я запуталась в первые же секунды контакта, ей повиновались, как дрессированные бобики. В процессе мне пришлось повторно раскрыть свою личность, чтобы Сати не называла меня миледи. Не то, чтобы мне это не нравилось. Просто, ну какая из меня леди? Одно название.

Когда на изрядно исхудавшую талию лег широкий, как корсаж, пояс, меня начало грызть беспокойство. После вчерашнего мне было жутко неудобно перед Светлостью за то, что ударила и за то, что выставила себя не в лучшем свете перед столь влиятельной персоной. Мужчины терпеть не могут женские слёзы, а я накануне целый потоп устроила. Что мне грозит за такие прегрешения, даже думать страшно. А я ни обращаться к лордам в почтительной манере не умею, ни в реверансе приседать!

Шепотом изложила проблему собеседнице. Та флегматично пожала плечами и научила реверансу. На это ушло несколько минут – сказалась любовь к танцам из прошлой жизни.

Потренировавшись еще немного для закрепления результата, мы с Сати озадачились поисками провианта. Увы, от вчерашнего ужина остались лишь воспоминания и грязная тарелка, а из покоев выходить Светлость запретил.

– Значит, потерпим, – вздохнула я, с тоской взирая на пустое блюдо с жирными потеками от сочной куриной ножки.

Вдвоем заправили кровать и на цыпочках отправились в гостиную ждать пробуждения лорда, там как раз два кресла. И все было прекрасно, пока мы не оказались на пороге.

Вчера мне так и не удалось разглядеть лицо Светлости, и сейчас, глядя на сидящего в кресле мужчину, я поняла, как много потеряла.

Герцог оказался совсем не таким, как я себе представляла. Вместо умудренного жизнью зрелого мужчины передо мной был парень лет двадцати пяти, не больше, высокий, статный и фантастически красивый. Будь он в звании Мастера, был бы классическим идеалом всех незамужних мирочей в блуждающей сфере. А может, и в самом Церане – сердце нашей профессии.

Он сидел в тени, облаченный во все черное. В наполовину занавешенное окно врывалось утреннее солнце и ровной светлой полоской ложилось к его ногам. Идеальное, словно фарфоровое, лицо обрамляли черные волосы и длинными блестящими лентами спускались до самого пояса. Несмотря на скромный для такой высокой особы наряд, Светлость был само величие. Гордо расправленные плечи, легкая небрежность в жестах и необъяснимая внутренняя сила, заставляющая склонять перед ним голову – все кричало о его могуществе.

– Доброе утро, – отстраненно поприветствовал лорд, откладывая на столик кипу бумаг, которую до этого листал, вальяжно закинул ногу на ногу. Сказочно красивое лицо повернулось ко мне, пронзительный взгляд серебристых глаз остановился на моем лице.

Понимаю, что нужно что-то сделать: поприветствовать, присесть в реверансе – хоть что-нибудь, но не могу. Серебро в глазах Светлости сквозит мистикой, гипнотизирует. Кажется, что он не человек, что за фарфоровой маской лица скрыта целая вселенная, холодная и бескрайняя. Тот блеск, что отражается в глазах лорда, завораживает. И отчего-то верится, что ему далеко не двадцать лет.

– Вон, – звучит его голос, стылый и глубокий, как просторы космоса. Я вздрагиваю от холода и возвращаюсь к действительности.

За спиной почти неслышно прошуршали шаги Сати. Повинуясь приказу, тоже направилась к выходу, чтобы быть тут же остановленной фразой:

– Даня, я не к тебе обращался.

Я бросила на исчезающую в дверях девушку молящий взгляд, но служанка даже не обернулась, вызвав у меня тоскливый вздох.

– Я жду, – тонко намекнул герцог, покачивая носком сапога.

Я беспомощно огляделась, и, не найдя выхода из ситуации, осторожно спросила:

– Чего?

– Чего-нибудь вроде: «Простите, Ваша Светлость, за то, что Вас ударила и укусила. Готова понести любое наказание.»

Я невольно на шаг отступила, потому как понести наказание я морально не готова. Тем более от такого человека. Говорят, королевские особы очень изобретательны в выборе пыток и казней.

– Какое оригинальное извинение, – равнодушно заметил лорд. – Что ж, сочтем его приемлемым. Присаживайся, – узкая ладонь с длинными пальцами величественно указала на соседнее кресло.

Стараясь не смотреть на странного гостя, я прошла мимо и села на край предложенного кресла.

– Значит, ты и есть избранница Рохта, – задумчиво протянул вельможа скорее для себя, чем для меня. – Как же ты на такое согласилась?

– Я не соглашалась.

– Вот как? – выгнул бровь герцог. – Невеста поневоле?

– Нет, – качнула я головой и уверенно добавила: – Я ничего не знаю о Рохте и своей роли в этой истории.

Мысленно скрестила пальцы. Надеюсь, Светлость действительно настроен ко мне дружелюбно.

– Любопытно, – лорд в задумчивости покрутил печатку с изображением змеиной головы. – А Борегар утверждает обратное.

Я опустила голову, пряча досаду. На ладонях выступила влага.

– Мне ничего не известно о Рохте, Ваша Светлость, – повторяю тихо, но упрямо. – Скажите, в чем я виновата?

– Разве я тебя в чем-то обвиняю?

– Нет, но Борегар…

– Господин Борегар, – поправил лорд.

– Да, конечно, – исправилась я. – Господин Борегар считает, что я сделала что-то плохое, раз запер меня?

– Считает, – согласился лорд. – И у него есть на то основание – Римерово ущелье. Знаешь такое?

Он выдержал паузу, наблюдая за моей реакцией. Я поняла, о чем идет речь, но не подала виду. Мне важно узнать, что там произошло.

Лорд мне поверил, или сделал вид, что поверил, и продолжил:

– В этом столкновении Борегар потерял половину своих воинов. Он считает, что в одиночку Рохт не справился бы, отряд был слишком хорошо подготовлен. Ему помогли: ты и предатель из его группы – Мори, кажется. Рохт исчез, вы с Мори, по версии Борегара, прикрывали его побег. Потом Мори бросил тебя и скрылся, зная, что невесте Рохта побоятся причинить вред.

Я напряженно сжала губы. В голове снова заплясали воспоминания. Горное ущелье, безликий труп и раненный человек.

Во что я ввязалась?

– Вы сказали, отряд был подготовлен? Господин Борегар сам напал на Рохта?

– Да.

– Зачем?

– Приказ короны.

– Чем он мешает короне?

– Продолжаешь делать из меня дурака? – хитро улыбнулся герцог и прежде, чем я начала оправдываться, продолжил: – Из-за Зива, разумеется. Именно в Зиве был самый большой цех оружейников, который Рохт смёл за одну ночь вместе с крепостными стенами и шестью сотнями зивовцев. Теперь в случае очередного конфликта с Вайоланом мы можем попасть в интересную ситуацию. А восстановить производство такого уровня весьма затратно. Это во-первых. Во-вторых, по стране прошла паника – жители боятся, что подобное повторится с ними. У многих возникает вопрос: почему наш великий монарх не может защитить своих подданных от такой беды? В третьих, в ту ночь погибла Зарами – одна из лучших целительниц в истории этой страны и любимица народа. Мне продолжать?

В висках запульсировала кровь, я откинулась на спинку кресла и накрыла рот рукой. Верить в случившееся не хотелось.

На что я подписалась, когда решила защитить незнакомца? Откуда мне было знать, что он пособник убийцы? Обвинят ли меня в его деяниях? А если Светлость лжет? Что делать в такой ситуации? Стоит ли обо всем рассказать или лучше молчать? О, спаси меня Ферон!

Светлость с интересом наблюдал, как бледнеет мое лицо, и все больше расплывался в загадочной улыбке. А когда мой душевный раздрай достиг апогея, он безэмоционально констатировал:

– Вот мы и выяснили, что ты что-то знаешь.

– Господин Борегар! Господин Борегар! – взволнованная Мерика пронеслась мимо нашей двери и с топотом устремилась дальше по коридору. – Господин Борегар!

– Ну что еще? – от этого голоса я вжалась в кресло и застыла. Я не видела Борегара с весны, но память об этой встрече заставила кожу пойти мурашками. Герцог, не сводивший с меня сосредоточенного взгляда, прищурился с подозрением.

– Господин, там Гасси Даню съел! – впечатлительная женщина не выдержала и разрыдалась, громко и надрывно.

– Какой Гасии? Кого съел? – не понял спросонья Борегар.

– Собака ваша сторожевая Дэйнэ загрызла! –пояснила Мерика, слова тонули в рыданиях.

Светлость, который, как и я, внимательно слушал разговор, приложил палец к губам, приказывая молчать.

Борегар глухо выругался и промчался мимо, следом поспешила подвывающая кухарка. Послышался грохот дверей, и со всех сторон полились взволнованные голоса: «Ужас! Как такое могло произойти?», «А что случилось?», «Гасси рохтову невесту загрыз.»

– Бардак, самый настоящий, – покачал головой лорд. – Пусть побегают, раз ума нет.

На счет Борегара я была с ним согласна, а Мерику стало жаль. Рыдания несчастной женщины было слышно даже с улицы.

– Предлагаю сделку, – игнорируя чужие проблемы, обратился ко мне Светлость. – Я умолчу о своих догадках и сделаю так, что ты из пленницы перейдешь в штат слуг, будешь жить в доме, а не в заточении. И никто не посмеет причинить тебе вред. Ну как?

Я чуть не согласилась, но вовремя вспомнила, что сделки обычно предполагают выгоду для обеих сторон.

– А взамен?

– Ты поклянешься не выходить за пределы усадьбы и не станешь мешать Борегару осуществить планы.

– А какие у него планы?

– У него всегда одна цель, – фыркнул лорд, – убить Рохта. Ради этого он готов на всё. Но если ты говоришь правду и действительно не имеешь ничего общего с Рохтом, ты ничего не теряешь.

Заманчивое предложение. Даже слишком.

– Почему я не могу покидать усадьбу?

– Мы должны быть уверены, что ты не натравишь Рохта на Борегара. Гибель еще одного города корона не переживет.

Я скривилась.

Глупо было надеяться, что он поверит мне, а не наемникам. Спасибо, хоть в клевете не обвинил.

– Что будет со мной, когда господин Борегар осуществит свои планы?

– Ты освободишься и от этих обязательств, и от Борегара.

Сердце забилось быстрее.

– Как скоро это случится?

– Полагаю, примерно через год.

Год службы в усадьбе – и я свободна! Это самое завидное предложение, на которое я могла рассчитывать! Конечно, просто сбежать было проще, но кто знает, что меня ждало в незнакомом мире. Может, меня бы дикие звери растерзали на выходе из города? Или разбойники. А здесь, если не считать Борегара, безопасно, и кормить будут.

– Нет, так нет, – по-своему истолковал мою задумчивость лорд.

– Я согласна! – выпалила я прежде, чем он передумает окончательно. Светлость вздрогнул, бесстрастное лицо на миг потеряло маску надменности, обнажив живое удивление. Через мгновение герцог взял себя в руки, скрывшись за личиной холодности.

– Хорошо, – кивнул он. – В таком случае у меня для тебя кое-что есть. Жди.

Светлость величественно поднялся из кресла и скрылся в комнате, в которой ночевал. Я вытянула шею, пытаясь разглядеть, что он там ищет. Мысль о том, что герцог приготовил сюрприз для меня, отказывалась восприниматься ввиду нереальности.

Лорд вернулся, держа в руках перевязь с длинным узким клинком. Отделанные серебряной гравировкой ножны переливались на утренних лучах, отбрасывая в пустой камин подвижные блики. Вокруг эфеса обернулась золотая змея, с навершия на меня смотрели изумрудные глаза-бусинки. Почти как на печатке.

– Встань, – приказал лорд. Дождавшись, пока я исполню приказ, встал напротив и церемонно произнес: – Я, Оэй Криниар, поручаю хранить эту клятву Кайми. Айсо, Кайми.

Ладонь лорда коснулась украшения, от его прикосновения металл ожил, и змея, показывая золотой язык, поползла по руке хозяина. Крохотные драгоценные чешуйки блестели оттенками солнца.

Я смотрела на это явление глазами человека, перед которым ожила любимая игрушка. Зрелище оказалось и прекрасным, и жутким одновременно. Странное создание завладело моим вниманием, ни на миг не отпуская.

Конечно, в моем мире есть магия, но чтобы оживить неживое, да еще без атрибутов… Сомневаюсь, что такое под силу даже Мастеру.

Равнодушный к чужим заботам лорд Криниар поднял змею на уровень глаз, вглядываясь в артефакт с нежностью. Тонкое змеиное тело обернулось вокруг руки двумя кольцами, кончик хвоста лег на сгиб локтя, голова с изумрудными глазами приподнялась на ладони, гипнотизируя герцога.

Светлость тепло улыбнулся, что-то шепнул змее и протянул ее мне.

Как зачарованная, я подняла руку. Оглянувшись в последний раз на хозяина, Кайми перебралась на мое запястье, руку наполнила тяжесть золота. Кожа ощутила прикосновение холодного металла, заставив вспомнить, что змея – не живое существо, а ожившее украшение.

– Это мне? – сорвался с языка глупый вопрос.

– Только на время нашего договора, – хмыкнул Светлость, опускаясь в кресло. – Расстаться с такой вещью навсегда я не готов.

Понимаю. Я бы тоже не рассталась.

Кайми поползла вверх по руке, ложась поверх платья драгоценными кольцами и шевеля языком. Кончик хвоста, лежащий на ладони, ритмично подрагивал, хлопая металлом по коже. Гибкое, словно живое, тело миновало локоть, чуть сжало плечо, змеиная голова скользнула под волосы, переползая на другое плечо. Хвост обвился вокруг круглого выреза платья.

– Зачем она мне? – мне, наконец, удалось оторвать взгляд от вьющегося вокруг меня золота, и взглянуть на лорда. Герцог подпер кулаком щеку и не сводил с меня немигающих глаз. Пальцы второй руки в задумчивости барабанили по подлокотнику кресла.

– Кайми станет гарантией того, что ты исполнишь часть своего обещания.

– Как?

Ответом мне стали зубы-иглы, которыми Кайми впилась в мою шею. Я вскрикнула от боли и, рванув змею обеими руками, повалилась назад, в кресло. Напрасно. Кайми не только удержалась, металлические клыки глубже вошли в мое тело. Невероятной силы хвост вплотную обвился вокруг шеи так легко, словно моего сопротивления не существовало. Задыхаясь от испуга и обиды, я пыталась содрать с себя два золотых кольца, которыми изогнулось чешуйчатое тело.

– Если попытаешься сбежать, она тебя задушит, – пояснил Светлость, взирая на нас с равнодушием садиста. Разве что не зевал от скуки. – Я всегда буду знать, где ты и все ли с тобой хорошо.

Глядя в его безучастное лицо, я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Облик герцога поплыл, пока не превратился в нечеткий силуэт. Я перестала сопротивляться, и обмякла в кресле.

Мимо двери снова пронесся топот вперемешку с руганью.

– Борегар! – властно крикнул Оэй, потеряв ко мне интерес. Топот и ругательства мгновенно прекратились, замороженные голосом герцога. После робкого стука на пороге возник похожий на гризли Борегар в одних портках и, не посмев взглянуть нашу сторону, склонился в низком поклоне.

– К вашим услугам, милорд! – по-военному отрапортовал он.

– Будь добр объясниться, – спокойно и с ноткой презрения произнес герцог. – Почему в твоем доме меня встречают неподобающими выражениями?

Борегар нервно вздрогнул и склонился еще ниже, не находясь с ответом. Темные с сединой волосы шторами упали по обе стороны лица.

– Я надеюсь, ты объяснишь своему управляющему, как ко мне следует обращаться.

– Не сомневайтесь, – поспешно кивнул воин. – Что-нибудь еще?

– Да. У меня мало времени, хочу побеседовать с твоим трофеем.

– Сейчас?! – опешил Борегар.

– А почему нет? Что-то не так?

– Ну, эээ… – замялся великан, бросая беспомощные взгляды в сторону двери.

– Я что, бросил все дела, чтобы слушать твое мычание? Отвечай, когда я с тобой говорю!

– Виноват, Ваша Светлость!

– Где рохтова невеста? – выделяя каждое слово, отчеканил вельможа.

– Исчезла, – виновато прошептал мой пленитель, передернув обнаженными плечами с розовыми полосами старых ран.

– Громче.

– Исчезла, Ваша Светлость!

Светлость недовольно выдохнул и скрестил руки на груди. Борегар сжал кулаки, прикинув, чем ему грозит такой промах перед столь влиятельным лицом.

– Как я понимаю, теперь Рохту не за кем к тебе идти?

– Я сейчас же отправлюсь на поиски!

– Не спеши, – осадил его лорд. – Да будет тебе известно, мой рассеянный вассал, что мне посчастливилось её найти. Мы заключили договор. Дэйнэ не покинет усадьбу до тех пор, пока ты не осуществишь свой план. Взамен ты не причиняешь ей вреда. Мы же не хотим проблем с Рохтом, верно?

– Да, Ваша Светлость! – с готовностью отозвался Борегар и менее решительно добавил: – Я надеялся узнать у нее, где прячется Рохт.

– Оставь это дело Арейсе. Девчонка больше не твоя забота. Давай мне копии планов, я уезжаю.

Лорд Оэй Криниар небрежно махнул рукой, отпуская Борегара исполнять волю Его Светлости. Следом поднялся и сам лорд, подхватил с вешалки черный, как все его одеяние, плащ, перевязь с мечом и, не оборачиваясь, отправился к выходу.

Глядя на его гордо выпрямленную спину с плащом аспидных волос, я сжимала кулаки и клялась себе в том, что никогда больше не буду верить людям. Особенно тем, которые кажутся заступниками. После услышанного мне захотелось стать настоящей невестой Рохта, кем бы он ни был.

Наверное, именно так люди переходят на сторону зла.