Читать книгу Раздолбай - Юлия Лим - Страница 5

Летом, когда Соню выгоняли из дома, будь то ночь, утро или день, она по крайней мере не замерзала. Прошлой зимой ей пришлось несладко: отчим потерял работу, поднимал на нее руку и материл так, словно это она виновата во всех его проблемах. Мать разводила руками и говорила, что мужчина без работы всегда агрессивен, нужно только перетерпеть. А Соня любила маму и делала все, лишь бы та была рада.

Иногда Соня просыпалась рано утром и уходила в библиотеку. Там она помогала сотрудникам с книгами взамен на допуск к бесплатному чтению. Иногда, когда ей было стыдно признаться Роме, что она снова сбежала из дома, Соня ночевала в подсобке.

Перед важными экзаменами или контрольными отчим всегда выпивал и грозился сдать ее в детдом. Соня собирала вещи, подхватывала Симу, красивую белую кошечку, и уходила жить к Роме. Его мама, зная об их давней дружбе, не возражала.

Соне стало рядом с Лисовым неуютно, к тому же за лето он вымахал до размеров огромного шкафа, и теперь рядом с ним она превратилась в Дюймовочку. Если раньше она без труда трепала ему волосы, то теперь, чтобы дотянуться до макушки Ромы, ей нужно было или встать на стул, или попросить его нагнуться.

На расспросы Ромы, почему она опять сбежала, Соня отвечала: «Мне нужно сосредоточиться, а там слишком шумно». Про побои она умалчивала, опасаясь за друга. Стоит ему узнать правду, как он пойдет разбираться с ее отчимом, и она уже ничем не сможет помочь. Рому точно отправят в тюрьму, и он навсегда сломает себе жизнь.

«Были бы у меня дедушка и бабушка, я бы уехала к ним», – по-белому позавидовала Соня, заходя домой.

В тишине приветственно мяукнула кошка. Она подбежала к хозяйке и потерлась о ее ноги, лениво размахивая пушистым хвостом и оглядывая ее голубыми глазами.

– Привет, красавица. Скучала по мне? – Соня подобрала Симу, поцеловала ее в мордочку и понесла в комнату.

Взрослые работали, а старшая сестра давно съехала.

– И что мне делать, чтобы помочь Ромке? А, Сима? – Соня села в кресло и положила кошку на колени. Та свернулась уютным клубочком и замурчала, требуя поглаживаний. – Может, позвонить Лёньке? Как думаешь? – Сима фыркнула. – Хоть он в лагере, но вдруг возьмет трубку? Попробую? – Соня взяла смартфон устаревшей модели, выбрала контакт и позвонила.

– Сонька! – обрадовался Нестеров. – Чего звонишь? Соскучилась?

– Можно и так сказать. Как работа?

– Отлично. Мне даже заплатят, представляешь? – Лёня засмеялся. – Тут вообще классно: свежий воздух, песни у костра, зефир… Ну, он не всегда есть, но когда есть, тогда вообще шик!

– Ты что-нибудь слышал из последних новостей? – спросила Соня. Желудок тревожно сжался.

– Нет. А что-то случилось?

Вот и дилемма: рассказать о проблемах Ромы – испортить Лёне лето, а умолчать – шокировать его позже.

– Рома очень по тебе скучает, – сказала она, не решившись признаться. – Он тебе не звонит, чтобы не мешать. Но ты все же набери его, ладно? Он себе от нечего делать даже работу нашел.

– Ромка-то? Работу? Я думал, этот лоботряс никогда работать не захочет, – хмыкнул Лёня. – Ладно, раз уж ты настаиваешь.

– Только не говори ему, что это я попросила. Скажи, что тоже соскучился. Сможешь?

– Позвонить-позвоню, но таких признаний делать не буду. Как-то слишком по-гейски звучит. Сонь, я бы еще поболтал, но раз ничего срочного, я пойду. Созвонимся позже, идет?

– Идет.

Из всех пугающих звуков Соня боялась скрипа поворачивающегося ключа. Ее тело напрягалось, в голове переплетались тревожные мысли. Иногда первой приходила мама, и она проводила в покое еще пару-тройку часов. Но когда первым возвращался отчим, дома начинался хаос.

Он невзлюбил младшую падчерицу с первой встречи. Он притворялся перед ней и старшей падчерицей, что любит детей, угощал их сладостями, но стоило Соне остаться с отчимом наедине, как он шептал ей гадости, делал едкие замечания, щипал за щеку, плечо, бок. Его прикосновения всегда были странными и неприятными.

После женитьбы он почувствовал себя хозяином дома. Поначалу он делал Соне выговоры только за дело, а когда все к этому привыкли, начал приставать к ней чаще. Ругал за четверку, за испачканную одежду, когда ее облили грязью из осенней дорожной лужи, крепко стягивал растрепанные волосы в хвостик на затылке, отчего у Сони слезились глаза.

Когда старшая сестра съехала, отчим начал распускать руки. Если бил падчерицу, то так, чтобы не оставалось следов. Иногда шлепал ее по попе, как провинившегося ребенка. В последнее время его рука стала задерживаться на ее ягодицах, и Соня боялась любых контактов с ним.

Этим вечером отчим застал ее с книгой на кровати. Рядом с Соней дремала кошка.

– Чем это ты тут занимаешься? – спросил он, уперев кулаки в боки. От него не пахло алкоголем, зато разило потом и чесноком. Отчим устроился на стройку и пропадал там почти все лето. Чем меньше он отдыхал, тем злее становился.

– Читаю заданную литературу к школе… – тихо ответила Соня. Ужас переполнял ее. Любое ее слово в устах отчима могло превратиться в камень и полететь обратно.

– Литературу, значит, читаешь? – отчим грузно опустился на кровать. Кошка подпрыгнула, ведь он придавил ей хвост, недовольно мяукнула и гордо ушла по ковру на кухню.

«Хорошо, что он животных не трогает», – напряженно подумала Соня.

– Да.

– А Набокова вас еще не заставляли читать? Говорят, годное чтиво у него, – отчим смотрел на нее, щурясь, с подозрительной улыбкой.

– Нет.

– Может, прочтешь «Лолиту»? Мне интересно, что ты думаешь об этом романе. Ты, Сонечка, уже девочка взрослая, – он положил руку ей на колено, – уже сможешь понять, о чем там написано.

Соня молчала, не отводя взгляда от его ладони.

– Почему не отвечаешь? Страх потеряла? – рявкнул отчим.

– Я… не уверена, что осилю Набокова.

– Ну, ты же не тупая курица, хотя иногда именно так себя и ведешь. В шкафу есть книга, возьми и прочти, – он погрозил Соне пальцем. – Будь паинькой, Сонечка. Я же не заставляю тебя читать ерунду. Список школьной литературы тебе ничего не даст. Читай то, что помогает развиваться… духовно и физически.

Отчим ушел в кухню, а Соню накрыло дрожью. Она провела руками по плечам, пытаясь сбросить мерзкое ощущение. Если раньше он изредка бил ее, когда был не в духе, то теперь между ними витало что-то отвратительное. Что-то, о чем она не хотела думать.