Читать книгу Тринадцать. Исторический роман - Юлия Румянцева, Юлия Геннадьевна Румянцева - Страница 3

Кто любит так жизнь, как любит ее он?

Теплые лучики солнца проникали сквозь потолоч-

ные щели свежей постройки, тысячи пылинок закру-

жились в утреннем танце: чего-чего, а пыли тут хва-

тало – стройка была в самом разгаре. Новое жилье под

названием овчарня диссонировало с комфортабельной

огромной квартирой в центре города. Ну и что? Он лю-

бил приключения, что может быть скучнее сытого вре-

мяпрепровождения в городских стенах?

Будильник зашелся веселой трелью, дав команду

птичьему двору залиться на все голоса. Начался новый

день. Сэм открыл глаза, довольно улыбнулся, увидев при

солнечном свете свои ночные труды. Впрочем, затекшая

шея напоминала о необычном времяпрепровождении:

вот уж действительно, новенький раскрашенный в сине-

оранжевые цвета потолок не совсем обычное дело для

просыпающегося молодого человека.

Вот уже третий месяц, как Сэм совершенным ди-

карем переехал за город на бескрайние просторы Суз-

дальского ополья, купив огромные гектары, объехать

которые пришлось бы потратить пару добрых часов.

Есть что-то волшебное в этом месте. Вечером, когда

темнеет, звезды сияют так близко, что, кажется, можно

дотронуться рукой, и холодный мерцающий свет отра-

жается в лунной дорожке, по которой как будто можно

забраться ввысь.

Да, это именно то сказочное место, которое стало за

два месяца Сэминым домом под названием ферма.

Удивительно, как быстро проект вошел в его созна-

ние и сделал своим заложником, – оставлять ферму на-

долго стало невозможным и даже преступным!

С самого утра она начинала жить собственной жиз-

нью. Вереницей съезжались машины с материалами,

люди, как в муравейнике, перетаскивали бревна, везде

полным ходом шло строительство, и вот уже новенькие

домики с пьянящим запахом свежей древесины выраста-

ли как грибы осенью на полянке, а дирижер этого орке-

стра, почти совсем проснувшись, разглядывал потолок

собственного рыже-ультрамаринового производства.

Для аскетичной комнаты, больше похожей на келью мо-

наха, это действительно стало украшением.

Что же ее все-таки отличало от жилища служи-

теля Господа, так это вешалка из неотесанной березы,

сохранившая природный рельеф, на которой висели

белоснежные дизайнерские рубашки, напоминающие

о второй жизни в городе.

В дверь постучали, и сразу возникла голова в си-

нем платке:

– Доброе утро, – пробасила она. Это помощница по

хозяйству – высокая крупная женщина, как будто срисо-

ванная с некрасовских стихов, коня на скаку остановит.

Впрочем, это чистая правда – коня она и вправду оста-

навливает, работая конюхом на ферме. Удивительная

профессия для женщины наших времен, подумал Сэм,

а вслух протянул:

– Доброе утро!

– Дорогу размыло, строители не приедут. Вчераш-

ние работники сегодня ушли, – запричитала скорого-

воркой она.

Правда, подумал он, в России совсем не любят ра-

ботать, это вам не Америка, где он прожил последние

пятнадцать лет.

– Хорошо, я сейчас иду, найдем других. Спасибо!

Голова утвердительно кивнула и исчезла. За два ме-

сяца он перестал запоминать их имена. Надев резиновые

сапоги, он вышел.

Тягучий влажный воздух дунул в лицо, земля была

мокрой после ночного дождя, но игривые лучи майско-

го солнца обещали все исправить. Двойной эспрессо,

вот о чем просила утренняя душа художника. Совсем

недавно он готовил его на огромном генераторе, сей-

час уже, пройдя первобытно-общинный строй фермы,

начался прогресс с прелестями цивилизации в виде

электричества и сопутствующих ему благ – чайников,

электроплит.

На веранде открывался вид на стройный ряд злато-

главых суздальских куполов, там же расположилась но-

венькая плаза и спутниковая тарелка, выглядевшая здесь

как инопланетное оборудование. Неподалеку в конюшне

стояли два жеребца, привезенные недавно с конезавода.

Мощными ноздрями они жадно вдыхали майский воз-

дух. Имя для одного он уже подобрал, причем животное

сразу признало его, как будто было в курсе всех успехов

машиностроения.

– Бентли, – позвал Сэм, конь ответил веселым ржа-

нием. Дух свободы понимаешь, когда находишься взапер-

ти, подумал он.

Вот уж что действительно ценил Сэм, в масштаб его

личности этот дух вполне гармонично умещался и гулял

на вверенном ему пространстве и показывался при лю-

бом удобном случае. Особенно на холсте —вот где в пол-

ном объеме он обретал форму. Сэм писал с детства. Когда

он написал первую свою картину? —задумался молодой

человек. Нет, не вспомнить, кажется, что родился с кра-

сками. Его картины отражают некий мистический мир,

внутренний космос событий и всего живого на земле.

Животные, деревья —все предстает в антураже не-

вероятных красочных миров, похожих на античные ме-

тафоры, на геометрическое выражение некой формулы

мироздания. Рисунок линий создает иллюзию движения,

соединяющего все вокруг: далекий космос и песчинки,

ход жизни в огромной вселенной. Краски являются отпе-

чатком его жизни, настроения и состояния души, пред-

ставляют собой некий внутренний отчет о проделанной

работе. Холсту он отдается полностью, входя в некий

транс своего сознания и выплескивая сиюминутное на-

строение. Это самая большое увлечение в его жизни.

Сэм мечтал посвятить себя искусству, некоторые

шаги, впрочем, уже сделаны, он улыбнулся, вспомнив,

как дал свой первый автограф.

К аромату весеннего утра наконец прибавился долго-

жданный запах свежесваренного кофе. Вдруг взгляд его

наткнулся на необычное сооружение в поле. Проделав

пару быстрых шагов, он понял, что это за странная кон-

струкция. Это были два огромных холста два на три метра,

которые унесло ветром с веранды. «Унесенные ветром, —

сказал Сэм, – Какой сильный ветер был ночью, крепко же

я спал!» – веселые искорки засверкали в карих глазах.