Читать книгу Охота на единорога - Юрий Енцов - Страница 9

– Отчего вы не хотите, чтобы я сообщил иракским коллегам о цели моего визита? – спросил Серж, перекусив куском пирога, – ведь мне придется проинформировать их. Мы ведь не собираемся контрабандой вывозить манускрипт?

– Конечно, нет, – ответил Абрамс, стряхивая дрожащими пальцами со своего шерстяного пиджака крошки от печенья. – Я просто боюсь, что это ерундовое дело сразу превратиться если не в трудновыполнимое, то… в очень дорогостоящее. – К нему сразу примажутся разные государственные и партийные чины, которым придется давать взятки.

– Отныне нареченный… Садам Хусейн?

– И это тоже. Мы, правда, собрали на эту экспедицию 100 тысяч фунтов. Деньги большие. Вы сразу можете получить половину. Остальное – по вашему усмотрению.

У Сергея потеплело на душе. Он начал лихорадочно соображать, что бы такое придумать:

– Нет проблем. Сказки белуджей! – сказал он. – Я когда-то писал об этом.

– Белуджи? – переспросил старик, – что за белуджи?

– Belutschistan, территория на юго-востоке Иранского плоскогорья, между Афганистаном, Персией и Индостаном, древняя Гедрозия. Это небольшой народ меньше миллиона. Правда, они живут восточнее, но, по-моему, в Багдадской национальной библиотеке что-то по ним должно быть?

– Ну, пусть будут белуджи, – сказал Абрамс.– Звоните.

– Прежде я хотел бы получить более полную информацию, – сказал Серж.

– Вот все что у меня есть, – Абрамс передал Сергею небольшой конверт с японскими иероглифами. Тот достал из конверта письмо, оно было адресовано Абрамсу. Серж посмотрел на него вопросительно, Джордж кивнул, разрешая читать. Письмо было от Фон Це, который писал:

«Дорогой Джордж!

Я давно уже переписываюсь с директором Иракского национального музея господином Мутавалли, очень эрудированным, и, в то же время влиятельным у себя на родине ученым. На днях ко мне по его рекомендации пришло письмо от одного иракского ювелира по имени Убейд.

Человек это, как я понимаю, от науки весьма далекий. Но к нему попали старинные пергаменты, подтверждающие арабское происхождение рукописи, получившей среди европейских исследователей название «Охота на единорога». У нее есть и другое название, которое переводится как «Королевская охота».

Первое исследование этой рукописи произошло в прошлом веке. Через много лет она была окончательно занесена в разряд подделок и мистификаций. Основной аргумент исследователей против подлинности этого документа заключается в том, что в Турции, к которой рукопись тяготеет исторически и культурно, не сохранилось ни одного списка.

На мой взгляд, в этом нет ничего удивительного. Она могла быть в Османской империи быть просто запрещена, как еретическая. Возможно ее автор только выходец из Турции? У меня есть кое-какие мысли на этот счет, не хочу тебя ими «загружать», как сейчас говорят молодые. Если коротко, то описанные в манускрипте события происходили, скорее всего, вскоре после правления Эртогрула в Конийском султанате. Он впоследствии окончательно распался, образовались в самостоятельные княжества.

Мне думается, что первоначальный текст возник в ханстве Каракиданей, феодальном государстве в Средней и Центральной Азии со столицей в Баласагун на реке Чу. Основатель – Елюй Даши принял титул гурхана. После разгрома чжурчженями он с группой сторонников бежал с помощью поселившихся здесь ранее киданей, стал императором в 1141 году.

Конечно, это все подвергают сомнению, но, на мой взгляд, архаичный текст – протерпел в течение столетий изменения и был так сказать обновлен. Это своего рода «Гамлет» Средней Азии…»

Далее следовали сообщения личного характера, и Сергей вернул письмо в папку. Он подвинул к себе старинный телефонный аппарат и, взглянув, на часы, в Ираке сейчас было уже послеобеденное время, набрал длинный номер.

– Наам, – раздалось в трубке.

– Салям Алейкум, – поздоровался Серж – Мэ Исмук? (Как вас зовут?)

– Алейкум Ассалям. Убейд. Мин фадлик Мин айн инта? (Извините, откуда вы?), – поинтересовались на том конце.

– Исми (Меня зовут) Серж Хацинский, вам привет от доктора Фон Це, которому вы писали, я звоню вам из Лондона. По просьбе профессора Фон Це и его друга профессора Абрамса я собираюсь в ближайшее время, возможно, уже завтра прибыть в Ирак и повидаться с вами.

– Очень рад, – сказал собеседник. – Вас встретить в аэропорту?

– Не хочу вас затруднять, – ответил Серж. – Я еще буду звонить в Национальный музей, правда, по другому поводу и рассчитываю, что они помогут со встречей и размещением.

Серж нажал на клавишу.

– Ну вот, меня ждут, пока все складывается удачно, – сказал он.

– Прекрасно, – сказал Джордж, – сейчас Мэри даст вам фотоаппарат для того, чтобы вы сфотографировали рукопись, и организует вам на самолет билет. Мэри, заказывай билет в Багдад на завтра!

Женщина зашла в кабинет и, притиснувшись между стариком и его столом, приникла к компьютеру.

– Так, – сказала она, – прямых рейсов нет уже двенадцать лет. Можно лететь с пересадкой через Египет и Сирию. Сначала до Каира, потом Дамаск, и оттуда либо на автомобиле, либо самолетом. Они летают примерно раз в неделю.

– А если через Анкару? – спросил Серж.

– А как вы собираетесь пробираться через Курдистан? – ответила она, – Можно вообще долететь до Кувейта, но мы не знаем как там после Войны в заливе. Уж лучше через Иорданию, всего одна пересадка. Из Аммана рейсы в Багдад чаще.

Все это не очень устраивало Сергея.

– Позвольте мне, – попросил он и, развернув монитор компьютера к себе, занялся поисками.

– Вот, – сказал он после получасового сосредоточенного молчания, когда Мэри уже успела унести остатки завтрака, – небольшая индийская компания садится в Багдаде для дозаправки. Кстати, очень дешево.

– Простите меня, я не склонен доверять этим индусам, – сказал Абрамс.

– Но самолет-то у них русский, – успокоил его Сергей, – Ил-62.

– Да? – сказал Джордж неуверенно. – Ну, смотрите сами.

– Вылет в три утра, – сообщил Серж.

– Мэри вас отвезет в Хитроу, – сказал Джордж. – Вот ваша пластиковая карточка с задатком в 25 тысяч фунтов. Деньги на расходы получите в нашем посольстве.

– Задаток я предпочел бы оставить на хранение у вас, – ответил Сергей.

– Это разумно, – похвалил его Абрамс, – но тысячу долларов на первые расходы возьмите.

Сергей молча сунул в карман плаща пачку стодолларовых бумажек. Затем настала очередь Джерджа звонить. Он переговорил по телефону с кем-то в министерстве иностранных дел.

Разговор оказался долгим его несколько раз переключали, просили подождать.

Серж пока рассматривал кабинет Джорджа, книжные шкафы, фотографии. На одной из них они с Фон Це были сняты с каким-то молодым человеком:

– Кто это с вами? – спросил Серж.

– Это внук Фон Це, Родни. Он работает в Бельгии в каком-то международном учреждении, толи в Совете Европы, толи в НАТО?

Затем Серж опять позвонил в Ирак, на этот раз не в Басру, а в Багдад. Ему пришлось раза три повторить вежливое арабское приветствие, прежде чем после расспросов ему удалось пригласить к телефону его бывшую однокашницу по Московскому университету, а ныне доктора Фатиму Камар. Они обменялись арабскими приветствиями, а затем Сергей сказал несколько слов по-русски:

– Привет, Комарик! Помнишь, тебя так называли в Москве.

– О Аллах, – воскликнула она. – Это было двадцать лет тому назад. Я уже все забыла. Очень смутно вспоминается. Кто вы?

– Серж Хацинский, – ответил он. – Я учился в аспирантуре.

– А! Француз? – спросила она. – Такой красивый француз.

– Сейчас уже не такой, – ответил он. – Я буду проездом в Багдаде. Лечу в Индию завершать мою научную работу. Хотелось бы посетить багдадскую библиотеку, нет ли там чего-нибудь по белуджам.

– Думаю, что в Пакистане и Индии больше материала, – сказала она.

– Хотелось бы повидаться с тобой, – предложил он, – повспоминать студенческие годы.

– Вы знаете, – ответила она сомневающимся тоном, – сейчас такая напряженная обстановка в стране.

– Я далек от современной политики, – сказал он. – Меня интересует только политика тысячелетней давности.

– Когда вы будете в Багдаде? – спросила Фатима.

– Завтра рейсом Лондон-Дели, – ответил Серж.

– Да, знаю, это очень удобный рейс, – сказала она.

– В таком случае до встречи, – сказал он.

– Маассалама (до свидания), – попрощалась она.

Формальности были улажены.

– Я пойду, отдохну немного, – сказал Джордж. – В моем возрасте это необходимо. Знаете, как говорят: Послеобеденный сон серебряный, а дообеденный золотой.

– И в Англии так говорят? – спросил Серж.

– Я столько путешествовал, что уже не помню, где так говорят, – ответил старик. Он медленно пошел к себе в спальню. – Да и вам с Мэри не мешало бы поспать перед вылетом. Она вам постелет в комнате для гостей. Сделаешь Мэри?

– Конечно, Джордж, – ответила женщина.

Проводив Абрамса, Мэри показала Сержу отведенную ему небольшую комнату с невысокой кроватью. Она вытащила из шкафчика чистые простыни.

– Вообще-то я собирался пройтись по городу, – сказал Серж. – Но может быть действительно стоит отдохнуть. Когда летишь на восток, перелеты более утомительны, чем на запад.

– Мы можем выехать на час раньше и зайти куда-нибудь, – сказала она. – Ночью Лондон даже лучше чем днем. Вам нужно еще что-нибудь?

– Пока нет.

Елен улыбнулась и ушла, оставив его одного. Женщина была симпатичная, очень зрелая по виду. Ее выражение лица было лет на сорок, а когда она улыбалась, казалось, что ей нет и тридцати.

«Наверное, пойдет готовить обед или организовывать еще какие-нибудь дела Джорджа?» – подумал он и как всегда ошибся. Прошло минут десять, – он только снял пиджак, повесив его на спинку стула, сбросил башмаки и переложил купюры из внутреннего кармана в портмоне, как дверь опять приоткрылась – и Елен вошла без стука. Она была уже не в деловом костюме как встречала его, а в домашнем халате. Она подошла к нему и… обняла.

– Ты уверена, что когда Джордж сказал «…вам с Мэри не мешало бы поспать». Он имел в виду это? – спросил Серж

– Я думаю, он именно это имел в виду в глубине души, – ответила она и сбросила халат.

У нее было молодое нежное тело и грудь никогда не рожавшей женщины. Она задернула шторы и юркнула под одеяло. После двух недель воздержания, Сержу этого было вполне достаточно для того, чтобы забыть все сомнения и угрызения совести…

Он проснулся как раз к пяти часам. Он услышал за неплотно прикрытой дверью разговор Джорджа с Мэри на тему кому приличнее идти будить его, быстро вскочил, натянул трусы, брюки, майку, рубашку. Подом подумав, надел еще и пиджак и вышел.

– А вот и вы, – сказал Джордж из гостиной, давайте обедать.

Обед очень напоминал завтрак.

– Мэри так и не научилась готовить, – объяснил Джордж, – после того как ушла на покой моя кухарка, мы покупаем готовые полуфабрикаты.

К пирогу, который представлял собой разваренную говядину, заключенную в футляр из слоеного теста и политую густой мясной подливкой, был, кстати, стаканчик пива.

На второе были кеджери – отваренный рис, рубленые крутые яйца и отварная рыба.

– Напоминает рыбный салат – сказал Серж. – Сюда не помешало бы ложку майонеза.

Кипперсы – горячая копченая селедка – тоже требовали глотка пива. Обед плавно перешел в «файв-о-клок».

К чаю оказался фруктовый торт, напоминающий кекс, в котором сухофруктов и пряностей больше, чем муки, горячие лепешки-скоунзы, которые нужно было мазать девонширскими сливками, похожими на очень густую сметану, тосты с огурцом, представляющие собой очень мягкий белый хлеб, сыр «Филадельфия» и ломтики огурца, а также и персиковый джем.

Елен была весела, и обед прошел в приятной обстановке. Часов в восемь принесли заказанные билеты. В двенадцать Серж с Елен выехали, попрощавшись с Джорджем.

– Я чувствую себя немного виноватым перед ним, – сказал Серж.

– А я нет, – ответила Елен. – Он делает это так редко, а я не решаюсь его торопить, в его возрасте этом может быть небезопасно.

– Так он это еще делает? – удивился Серж.

На выезде их Лондон из Хитроу Серж увидел Православный храм. Это была небольшая, белая, с золотыми куполами церковь, словно перенесенная откуда-нибудь из Подмосковья.

– Это что? – спросил он, поворачивая голову.

– Uspensky cathedral, построили русские эмигранты, – сказала Елен.

– Успенский собор? – спросил Серж.

– Да.

В Хитроу четыре терминала, они соединены подземной железной дорогой наподобие метро, но Мэри обязательно хотела проводить Сержа до самолета. Они долго петляли там, пока не нашли нужный. Она с сожалением чмокнула его в щеку, и ушла, несколько раз обернувшись, и, маша ему рукой.

Его паспорт, который он заранее приготовил, никого не заинтересовал. Ему устроили тщательный осмотр, без которого нынче не пустят в самолет нигде, но не более того.

Он долго ходил по залам, рассматривая в дьюти-фри виски «Глинливет» и портвейн «Сэндиман». Но так и не решился ничего купить. Наконец объявили посадку.

Соседом Сержа по креслу оказался иракец. Узнав. Что Серж француз он ему шепотом рассказал анекдот, который очевидно сам недавно услышал:

«Разговаривают по телефону Буш с Хусейном.

Саддам говорит: Я видел во сне Нью-Йорк. Много красивых плакатов с надписями: «Да здравствует Саддам Хусейн!»

Буш отвечает: А я видел Багдад, отстроенный, красивый с яркими витринами и множеством красочных надписей.

«И что же там написано»,– спрашивает Хусейн.

«Не знаю, – отвечает Буш,– я не читаю на иврите».

– Иншаалла (на все божья воля), – сказал Серж политкорректно.