Читать книгу Брод через Великую реку. Книга 2 - Юрий Глебович Панов - Страница 22

«Новониколаевск, май 1901 год.

Сегодня приснился Ли Чен, мой ангел-хранитель. Он предупредил, что Селивона скоро выпустят из тюрьмы. Он горит желанием вернуть себе Богомола и отомстить мне. «Спрятай его понадёжней! – попросил меня Ли Чен. – И не теряй зря времени…»

За обычными делами я не смог немедленно спрятать ларец с Богомолом. Вспомнил о нём только через неделю. Организовал охрану из околоточного и его помощников. Когда околоточного вызвал к себе урядник, я предоставил ему свою крытую коляску. Всё это время ларец был со мной. Взрыв нарушил все мои представления о дозволенном: вместо меня Селивон по ошибке взорвал околоточного… Его схватили и отправили на каторгу как политического. Как спрятать надо этого Богомола, чтобы было понадёжней? Не понимаю»

– Да-а-а… – только и смог сказать я, прочитав эти строчки. – Кто же здесь больше виноват – сам Селивон или его хозяин Богомол? Конечно, сам Селивон!

Меж тем на моей душе становилось всё тревожнее… Самое главное в том, что мне не понятно, почему… Смотрю на огонь и переношусь сквозь пространство и время…

Сегодня Михаилу приснился Ли Чен, его ангел-хранитель. Он предупредил, что Селивон скоро выйдет из тюрьмы. При этом он горит желанием вернуть себе Богомола и отомстить ему. «Спрятай его понадёжней! – попросил Ли Чен. – И не теряй зря времени…»

У Михаила, который привык к спокойной обстановке, не получилось немедленно спрятать ларец с Богомолом. И вспомнил он о нём только через неделю. Тогда снова пригласил околоточного и его помощников, и предусмотрел засаду на Селивона, устроив всё как в прошлый раз.

Селивон меж тем уже сутки наблюдал за домом своего врага: так требовал Богомол. Он не собирался тратить драгоценное время свободы на то, чтобы освобождать какого-то Богомола, но тот, на время освободившись от постоянной опеки Михаила, тут же занялся своим освобождением. А Селивон был лишь пешкой в его игре. Неожиданный интерес и жесткая опёка к себе со стороны Михаила была как нельзя некстати, поэтому он и торопил так Селивона, наказывая и принуждая к решительным действиям, вплоть до устранения Михаила.

Однако уже несколько часов Селивон не ощущал присутствия Богомола в своей голове. Поэтому, решив, что с ненавистным Михаилом нужно кардинально разобраться, он приготовил бомбу. План был прост: в тюрьме, услышав, как некоторые политические разбирались со своими врагами, он тоже решил таким же образом разобраться со своим врагом…

Уже три дня околоточный и его помощники сидели в засаде, поджидая Селивона, но желанной добычи всё не было и не было. Между тем они уже три дня не были на службе, и это сильно нервировало их.

– Господин околоточный, вас срочно вызывают на службу! – посыльный зашёл в дом Михаила и отдал честь околоточному. – Господин урядник очень сердиты…

– Иди и передай, что мы сидим в засаде! – прошипел околоточный: ему так понравилось здесь находиться, что служба показалась раем.

– Передавал… А они-с приказали-с, вас!

Михаил, который раз в эти дни носил с собой ларец с Богомолом, чтобы не теряя времени отвезти его куда-нибудь и спрятать, испугался. – А что ежели Селивон нападёт? Как быть без охраны?

– А ежели сделать так: я даю вам мою коляску, а вы на ней съёздите к свому уряднику и передадите мою просьбу по продолжению охраны? И дополнительную оплату? – Михаил осторожно положил две пачки денег в один карман околоточного и одну – в другой. – А ваши помощники останутся здесь…

Деньги в кармане помогли очень быстро уговориться околоточному, тем более, что не придётся идти пешком. И он кивнул. Довольный результатами сделки, он уселся в крытую коляску Михаила…

Селивон, увидев выезжавшую коляску из дома Михаила, посчитал, что это ненавистный враг его и Богомола находится в ней. С криком: «Чтоб ты сдох!» он метнул в коляску бомбу.

Взрыв на улице заставил вздрогнуть Михаила и метнуться к окну: на улице лежала лошадь, беспорядочно дрыгая ногами. Рядом лежало то, что сталось от коляски, а с краю в луже крови, обхватив уши ладонями, скорчившись, лежал человек…

Селивон от взрыва оглох, в ушах и всей голове стояла невыносимая боль. Схватившись за голову, он застонал и присел на ноги там, где стоял… Так его и нашли помощники околоточного. Он без сопротивления дал себя скрутить, безостановочно бормоча. – Усё… Я выполнил это, Богомол… Топерича усё…

Однако в это время ларец был в руках Михаила, который, закрыв глаза, тихо произнёс. – Это я должен был быть на его месте! Это я должен был быть… Я…

О том, что виновник всего находится в его руках и беспомощно молчит, Михаил даже и не догадывался. В голове Михаила вертелась одна мысль. – Как спрятать надо этого Богомола, чтобы было понадёжней?

Селивону дали десять лет каторги уже не как вору, а как политическому: власти решили, что это было покушение на чиновника, а значит, и на власть…

– Может, понадёжней – это куда-нибудь подальше? Вон ведь, тайга, она какая: шаг шагнул в сторону и заблудился! – выскочившие из моего рта слова тогда мне даже показалось просто блестящим выходом из положения. – Спрятать эту заразу в тайге – и весь разговор!