Читать книгу Выбор героя - Юрий Львович Манов - Страница 6

Посыльный от принца низко поклонился и сообщил, что все отпрыски его величества будут собраны во дворце через месяц. Принц просит извинить за задержку, но некоторые из них проживают на значительном удалении. Маг движением ладони отпустил посыльного. Хватит ли ему месяца для задуманного? Впрочем, если его послание дошло до адресата… Свиток в руке шевельнулся и потеплел. Старик встал и подошел к окну. Среди толпы торговцев и оборванцев на площади заметил всадника. Судя по обилию грязи на сапогах и плаще – прибыл издалека. Всадник о чем-то расспрашивал городского стражника в кирасе и с алебардой на плече, тот закивал головой и указал рукой в сторону дворца.

– Почему-то внутренний голос подсказывает, Мышат, что это именно тот, кого я жду, – сказал Лонир, снова усаживаясь в кресло, – а он меня редко обманывает…

Дракон поднял голову и широко зевнул. С магом он всегда согласен, его внутреннему голосу всецело доверяет.

Долго ждать не пришлось. Гонец постучался в дверь через четверть часа. Высокий рыцарь в скромном плаще ордена Странствующих. Вошел, коротко поклонился, молча открыл суму, торопливо стал выкладывать на стол ее содержимое.

Колыхнулось пламя свечи. Старик, казалось, и не заметил, как ушел гонец, не взяв даже платы за труды – две большие золотые монеты с профилем короля Навера так и осталась лежать на краю стола. Странно, ведь странствующие рыцари до сих пор бедны. Хотя и перевозят такое богатство. Но тут как сказать, все относительно. Крестьянин не даст за все это и мешка брюквы. К чему ему исписанный пергамент? Ростовщик на рынке, может быть, даст за все это несколько монет. Чтобы перепродать. Рыцарь… выберет пару свитков потолще, чтобы выскоблить текст и заказать себе новую родословную с пышным древом и обилием гербов. Маг? Тут тоже не все так просто. Один начнет читать, не найдя новых магических заклинаний, поморщится и не возьмет ничего. У другого мага руки затрясутся от возбуждения, и он начнет сулить всего за пару страниц из всего этого горы золота. Да, все относительно и каждому свое.

Старик словно очнулся и придвинул к себе привезенное гонцом. Пачка пергаментных и папирусных свитков неважного качества, связка посланий на выбеленной березовой коре и большая тетрадь с эльфийскими рисунками растений и деревьев. Драгоценная в этих краях бумага! Обратные стороны листов тетради исписаны мелким убористым почерком с большими завитками над заглавными буквами. Буквы теснят друг друга, будто писавший очень экономил место. Судя по обращениям к адресату и размашистым подписям под текстом – письма. Старик погладил обложку с изображением могучего дуба, хотел было начать чтение с тетради, но передумал, спрятал до времени в стол. Как говорится, начнем сначала. Торопясь, словно азартный игрок, только что зашедший в игорный дом, маг придвинул к себе кипу свитков, разрезал бечевку. Развернул верхний лист, с текстом, изобилующим кляксами, исправлениями и помарками, принялся читать.

Любезная кузина, дорогая Ханни, здравствуйте! Во первых строках своего письма прошу Вас великодушно простить меня за внезапный отъезд и столь долгое молчание, но очень надеюсь, что узнав причину, Вы простите Вашего покорного слугу. Дорогая кузина, горд сообщить Вам, что мечта моя сбылась, я удостоен великой чести – стать верным солдатом великой армии его Величества короля Феркаса Биофаррия.

Как Вы помните, я спешно покинул всегда гостеприимное поместье Вашего дядюшки сразу же после прибытия королевского гонца и оглашения Указа нашего всемилостивого Монарха короля Биофаррия. Конечно, я бесконечно виноват, что не дождался Вашего возвращения со Святилища и не попрощался с Вами. Но смогу ли я вымолить прощение, объяснив, какие чувства овладели мною в тот момент, в ту минуту? Родина, король, родной Феркас ждет нас, своих сыновей, ждет ради великих свершений!

Прискакав домой, я обнял сестер, незамедлительно поставил мою добрую матушку в известность, что уезжаю служить, и, невзирая на ее слезы и мольбы, затратив на все сборы не более получаса, уже мчался на своем верном Бульке по дороге. К рассвету я уже въезжал в крепостные ворота Соснеца. Въехав в город, я не узнал его! Действительно, куда делся такой привычный, тихий, сонный Соснец со скверными, покрытыми лужами и грязью улицами, толстыми торговками на главной площади под редко пустующей виселицей? Какой Великий Маг в одночасье превратил это сонное царство в весенний муравейник?! Тут и там слышится гомон, крики, смех, ржание лошадей, катятся груженые телеги, кажется, что даже дома в городке стали выше. Да, милая Ханни, если бы Вы сейчас увидели Соснец, уверен, не узнали бы его! Помните, когда мы с Вашим дядюшкой ездили на ярмарку, и наша телега завязла в грязи, Вы все удивлялись, почему на улицах нет людей. (А помните, как мы еще кидались шишками в спящих стражников у крепостных ворот?) Теперь людей на улицах в избытке, лужи и грязь, впрочем, тоже остались. Народу так много, что порой мне кажется, что в Соснец съехались чуть ли не все жители долины. По крайней мере – мужская ее часть.

Не раздумывая долго, я направился на Главную площадь, где застал еще большее оживление, нежели на улицах. Все толпились около большой палатки, где шла запись в армию Его Величества. Несколько оробев, я попытался выяснить, где конец очереди. Выслушав немало грубых шуток со стороны простолюдинов и с трудом сдерживаясь, чтобы не обнажить меч, я все-таки нашел ее. Но стоявший последним седой плотник сказал, что господам дворянам надлежит собираться у дома г-на наместника.

Я немедленно отправился туда и к своей великой радости увидел гарцующих всадников и различил цвета самых доблестных родов нашего края. Да, я не ошибся, весь цвет, лучшие воины нашей долины душой откликнулись на призыв нашего короля и собрались здесь! Спешившись, я взял Бульку под уздцы и пробрался к длинному дощатому столу, чтобы представиться кавалеру с перевязью майора. Признаться, волновался я ужасно, ведь мой юный возраст и отнюдь не богатырский рост могли помешать зачислению в войско. Но к счастью, майор Э.Пурси был так сильно занят, что даже и не глянул в мою сторону, а взяв мой свиток, пробежал его глазами и коротко сказал: «Отряд Э.Брэмма». С тех пор, милая Ханни, я левофланговый замыкающий отряда легкой кавалерии лейтенанта Э.Брэмма, и весь месяц я исправно проходил обучение в лагере под Соснецом. Ежедневно выезжал на полевые учения, нес караулы и изучал военные и магические науки. Причем, в последнем я без ложной скромности преуспел в полной мере. Уже в первую неделю под руководством мудрого наставника мага Э.Расси выучил заклинания «Разрыв-травы», «Лунного щита» и «Легкоступа». А к середине второй и очень трудный «Чертополох». Рад сообщить, что господин Э.Брэмм даже похвалил меня перед строем.

Конечно, дорогая кузина, Вы можете упрекнуть меня, что же я не написал ни строчки за целый месяц. Но постарайтесь понять меня, а что, если бы меня не взяли? Лейтенант Э.Брэмм, этот старый вояка не скрывал, что сомневается, стоит ли вообще допускать меня к соисканию патента. Нет, вы не подумайте, в службе я проявлял всевозможное рвение, но вот мой малый рост, (и по секрету между нами – мой возраст), очень его смущали. И только моя горячая мольба, мои искренние слова о желании служить моей стране, нашему всемилостивому монарху, а также бутылка превосходного саамского эля, купленного мною на последний полуфер, затронули сердце старого вояки. Я был допущен до итогового экзамена, который я с честью выдержал.

Здесь я встретил много знакомых из наших краев. Помните братьев Э.Карти – Обжору, Забияку, Пустельгу и Дубового. Они тоже здесь, как и братья Э.Сон – Соня, Задира, Шмяка и Бизяка. Конечно, теперь мы не занимаемся разными шалостями, как в детстве, только Обжора ест так же много, а Забияка по-прежнему не дает мне проходу своими глупыми шутками и розыгрышами. Но он забыл, что мы уже не дети и должны отвечать за свои поступки. После очередной глупой шутки я обнажил меч и вызвал его на поединок, он обернул все в шутку и теперь, кажется, отстал.

Дорогая, Ханни, сегодня вечером наш отряд отправится в Путасси, где собирается флот Его Величества, и я с нетерпением жду момента, когда вольюсь в великую армию Феркаса. И единственное, что омрачает мои дни – разлука с Вами. Дядюшка Готлиб, который передаст вам сие послание, на словах может сообщить Вам о моем хорошем здоровье и самочувствии. Если у Вас будет время и желание, пожалуйста, милая Ханни, отпишите и передайте через него хоть пару строк, как Вы живете, чем занимаетесь, вспоминаете ли Вашего верного Айхова?

Прощайте, с надеждой на скорую встречу вечно Ваш, солдат Его Величества Айван Айхов из рода Э.Сейса с усадьбы Синих Елей.

Писано 5 дня месяца Красного Клена в таверне «Боевой петух» Сосновца.

Старик свернул свиток, к которому был приложен засохший цветок ромашки, переложил на правый край стола. Тут же взял следующий, пробормотал:

– Кто бы мог подумать? Этот деревенский парнишка знает толк в эпистолярном жанре. Написано гладко и почти без ошибок. Посмотрим, что он расскажет дальше. Ага, видимо, парень получил ответ от предмета своих чувств.

Любезная кузина, дорогая Ханни, здравствуйте!

С трудом нахожу слова благодарности за Ваше письмо. Клянусь, я с трудом сдерживал слезы, когда дядя Готлиб передал мне нежно пахнущий сиренью свиток, перевязанный лиловой ленточкой. Той самой, что была повязана бантом на Вашем рукаве, на том самом бале у городского старосты в Сосновце, где мы с Вами впервые… Надеюсь, Вы меня поняли и без слов.

Трижды перечитав письмо и покрыв каждую строчку поцелуями, я спрятал его на груди, прямо напротив сердца. Спешу сообщить Вам, милая Ханни, что я еще здесь, в Сосновце и никуда не уехал. А причина вот в чем: лейтенант Э.Брэмм вчера заметил в таверне, как я пишу Вам, сразу и отметил, что у меня красивый, четкий почерк, а потому, узнав, что я весьма силен в вычислениях, поручил мне составление отчетности по сборам. Задание не трудное, с отчетностью я справлюсь быстро и очень надеюсь, что лейтенант отпустит меня домой хоть ненадолго, чтобы я имел счастье увидеть матушку, сестер и Вас, может быть, в последний раз в жизни.

Хочу также добавить, что теперь у меня вдоволь пергамента, в котором я испытывал большую нужду, и самых лучших чернил, так что писать я могу Вам много чаще. До скорой встречи, милая Ханни, хотел бы написать много больше и подробнее, но пришел вестовой и сообщил, что меня срочно вызывает командир.

Писано 6 дня месяца Красного Клена в таверне «Боевой петух» города Сосновца.

Следующее послание. Написано на свитке вполне приличного качества. Маг долго рассматривал его на свет. Папирус?

Любезная кузина, дорогая Ханни, здравствуйте! Как сурова к нам судьба, милая Ханни, словно небеса противятся тому, чтобы мы встретились в последний раз перед долгой разлукой. Вчера днем, задолго до установленного срока сдав чистовик полного отчета лейтенанту Э.Брэмму, я робко попросил его отпустить меня домой хотя бы на день. Но господин Э.Брэмм, бегло просмотрев отчет, сказал, что меня хочет видеть майор Э.Пурси для важного поручения. Я немедленно направился в крепость и доложился начальнику гарнизона, горя желанием немедленно выполнить любой приказ. Но, оказалось, майору так понравился мой отчет по эскадрону (а ведь это был еще черновик), что он попросил меня сделать такой же по полковому сбору в нашей провинции. Сами понимаете, что задание сие чрезмерно ответственное. Я немедленно принялся за работу, горя желанием выхлопотать-таки для себя небольшой отпуск, но возникла непредвиденная заминка. Меня несколько смутили цифры по расходу фуража для тяжелой кавалерии, по которым выходило, что рыцарские лошади потребляют овса втрое больше, нежели в легкой кавалерии. Я обратился к майору Э.Пурси за разъяснениями, но тот грубо оборвал меня, указав писать все, согласно указанных цифр. Чтобы как-то свести цифры к единому итогу мне пришлось просидеть всю ночь и часть утра. А совсем скоро мы выдвигаемся в Путасси с обозом, так что о свидании с Вами мне приходится забыть. Зато за прилежную работу майор Э.Пурси наградил меня целой пачкой замечательного папируса, на образце которого я пишу Вам это послание. Он замечательный, правда? Говорят, его делают из особых пород тростника, который режут в болотах. В таверне я встретил писаря Мика Бизяку из соседней деревни. Показал ему папирус. А он сказал, еще есть эльфийский пергамент, который называется бумага. Говорят, что эльфийские маги делают ее из особых пород дерева и ценят выше серебра, потому что на ее изготовление идут еще живые деревья. По-моему, он врет из зависти, Вы же знаете, как берегут эльфы живые деревья.

Слышу звук трубы, мне пора в дорогу. Мы будем сопровождать пять возов отборного овса до самого Путасси. Впредь обещаю Вам, милая Ханни, писать как можно чаще. Передайте мою искреннюю благодарность Вашему дядюшке за кирасу и за ту сумму, что он передал для меня через дядю Готлиба. Клянусь всем, что есть святого, своей честью и моими чувствами к Вам, что при первой возможности я верну ему все до последнего полуфера!

Прощайте, милая Ханни, да хранят Вас и Вашего дядюшку небеса и духи леса. Вечно Ваш, кавалерист Его Величества Айхов Э.Сейс с усадьбы Синих Елей.

Писано 7 дня месяца Красного Клена в таверне «Боевой петух» города Сосновца.

К следующему письму шипом какого-то растения был приколот обрывок какой-то материи.

Любезная кузина, дорогая Ханни, здравствуйте!

Уверен, Вы сильно удивились бы, если бы увидели, как и где я пишу Вам сие послание. Пишу я его в овине, разложив, чтобы не мять, всю пачку папируса на старом седле, найденном в куче соломы, а дядюшка Готлиб тайком подсвечивает мне огарком свечи. Тайком, потому что корчмарь – мужчина весьма свирепого вида и такого же нрава пообещал, что лично переломает ноги всякому, кто зажжет огонь в его овине. Он очень боится пожара. Да, милая Ханни, мы с дядей Готлибом собираемся заночевать в овине, и можно считать, нам еще повезло, потому что в противном случае нам пришлось бы ночевать под открытым небом. Потому что все таверны, корчмы и постоялые дворы по всем дорогам, ведущим в Путасси, переполнены до предела. Порой кажется, что весь мир сошел с ума и двинулся в Путасси. Кого мы только не встретили за прошедший день. Крестьяне, пастухи и ремесленники, заросшие бородами лесорубы Синих лесов, солдаты в потрепанных кожаных латах – поодиночке, парами и небольшими отрядами. И рыцари! Да, нас трижды обгоняли рыцари со свитами! Герб одного я даже узнал, – кавалер Э.Сатчер из Верхней Долины Эдельвейсов. Помните, мы видели его на Празднике Урожая, когда он сам подошел и пожал руку Вашему дядюшке. Я смотрел ему вслед и представлял, что когда-нибудь и я буду скакать во главе своей свиты в блестящих доспехах, с щитом, на котором будет мой рыцарский герб. И убедительно прошу Вас не думать, что это только юношеские мечтания.

Да, чуть не забыл! По дороге нам встретился отряд эльфов. Клянусь Вам, самых настоящих боевых синих эльфов, причем их командир скакал на белом единороге. Мы как раз заканчивали поить наших коней у ручья, когда они подскакали. Признаться, в первый момент я просто растерялся, не зная, что делать. Принимать бой пешим, или рисковать, взбираясь на коня? Но к моему удивлению, эльфы вели себя крайне мирно, вежливо поздоровавшись на северном наречии, их предводитель в плаще с вышитым на плече эдельвейсом дал знак остальным, чтобы они подождали, пока мы не закончим. И лишь когда мы отошли от воды, эльфы спешились и, ничуть не опасаясь, стали поить лошадей.

Конечно, когда эльфы ускакали, я обратился за разъяснениями к лейтенанту Э.Брэмму, и тот скучным голосом объяснил, что с эльфами наш монарх давно заключил мир, уступив им Южный перевал и Южную долину. А мы ведь и не знали. Признаться, расстроился я ужасно, ведь сколько крови было пролито за тот Южный перевал, как героически стояли там наши ополченцы, и вот Южный перевал, оказывается, уже не наш. Но лейтенант Э.Брэмм сказал, что перевал нам все равно было не удержать, и орки его все равно взяли бы не сегодня, так завтра. Зато к эльфам они не особо-то и суются, так что мы в этом, можно сказать, и выиграли.

Не знаю, милая Ханни, что и думать по этому поводу. Ведь эльфы – наши исконные враги, и теперь вот они запросто по нашей земле скачут, лошадей поят. Честно говоря, совсем мне нехорошо стало, ведь сколько добрых наших соседей увели они в рабство. И тут меня как осенило. Ведь если у нас с эльфами мир и даже союз, то и пленных они должны отпустить. Хотя бы за выкуп. И вот мысль эта не дает мне покоя даже сейчас, боюсь и не усну из-за нее. Неужели я смогу увидеть своих кузенов, неужели Вы, моя милая Ханни, сможете обнять вашу матушку?

Посылаю вам платок, который обронил один из эльфов. Странная ткань, да? Говорят, это эльфийский лен. Боюсь, что мне придется заканчивать письмо. Дядюшка Готлиб делает знак, что корчмарь вышел на улицу. Допишу утр…

Дорогая Ханни, дописать не успеваю, ибо с самого утра был вызван к майору Э.Пурси для изменений цифр в отчете, и уже опаздываю. Передаю письмо с г-ном Э.Караси – торговцем кожами, он возвращается из Путасси в Сосновец и на счастье встретился мне у корчмы. Он обещал доставить письмо Вам и лично передать в руки как можно быстрее.

Искренне Ваш Айхов, 9-й день Красного Клена, корчма «У Развилки».

Старик развернул свиток и нахмурился. Со следующим письмом явно было что-то не то. Какое-то магическое действие. Старик прочитал заклинание видимости и сразу увидел большие красные буквы прямо над верхними строчками. «Дорога в Фьерру». Вот как? Кто-то, из сведущих в магии сие уже прочитал? И для удобства пометил каждое письмо минизаголовком. Что ж, так даже удобнее…

ДОРОГА В ФЬЕРРУ

Любезная кузина, дорогая Ханни, здравствуйте! Пишу Вам днем, пользуясь случаем. Здесь дорога идет в гору, и прямо на повороте впереди развалился воз с бревнами. Корабельные сосны! Будущие мачты. Я сходил, посмотрел, кажется, кого-то придавило. Да и гоблины – грузчики работают, как вареные, так что мы здесь надолго.

Сразу скажу, милая кузина, что я не перестаю удивляться. Сегодня утром нас обогнали два рыцаря и отряд мечников. Ничего подобного ранее я не видел, этакие бородатые здоровяки в рогатых шлемах. Мечи, которые они несут, положив на плечо, с мой рост! И гербы на щитах рыцарей совсем незнакомые. Пригляделся и обомлел. Это же леслотские баронские короны! Ужель и бароны Леслота едут на службу нашему королю, да продлятся его дни!

Была еще и забавная встреча. Уже ближе к обеду стал майор Э.Пурси присматривать местечко для обеда и выбрал полянку чуть в стороне от дороги. Глядим, а на полянке кто-то есть. Стоят двое, и одежда на них дымится. Я, конечно, удивился, что за невидаль такая? А эти двое стоят и смеются. Оказалось – маги. Два мага шли из Аррохона в Путасси, по дороге поспорили из-за мелочи, разругались и решили друг друга проучить. Вот и проучили, ударили одновременно заклинанием молний. Вещи, припасы, свитки – в пепел, одежда обгорела, как только сами живы остались? И такой вид у них уморительный получился. Вот ведь как бывает! Надеюсь, милая Ханни, я вас позабавил.

Майор Э.Пурси, как истинный кавалер предложил магам присоединиться к нам, на что те сразу согласились. Один из них Э.Эйх – почти наш сосед, из Бревчана. Три года учился магии у самого г-на О.Раньи в Аррохоне. Говорят, что это самый великий маг на всем Средиземье. Второй – иностранец, родом, кажется, с Нового Эльсинора, но только лицом весьма смугл. Впрочем, кто их знает, какие они там в Эльсиноре?

Да и еще радостная для меня новость. Я уже писал Вам о том пергаменте, что подарил мне майор Э.Пурси, а с утра я случайно зашел за корчму и наткнулся на стаю гусей. Так что перьями я теперь обеспечен надолго. Жаль только, не знаю, как быть с чернилами. Сажевые чернила скверны и жаль ими портить такие великолепные свитки, а настоящие чернила с каракатиц ужасно дороги. А я и так экономлю на чем можно, дав себе слово тратить деньги, что милостиво выдал мне Ваш дядюшка, только в случае крайней нужды. Попробую сегодня попросить немного чернил у майора Э.Пурси. Он хоть и бурчит постоянно, но в душе очень добрый человек и благородный кавалер.

Не перестаю думать о мире между нашим королевством и эльфами. Ведь должны они вернуть пленных, как Вы думаете, милая Ханни? Еще раз перечитал ваше письмо, вдохнул его запах. Так и стоит перед глазами Ваш уютный домик с флигельками, маленький пруд, и Вы на берегу с любимой лютней в том самом голубом платье, что Вам сшили на первый бал, где мы впервые… Милая Ханни, если бы Вы знали, как я скучаю по Вам.

А дядюшка Готлиб слегка приболел. Ломит поясницу, и колени распухли. Конечно, старенький он уже, ему бы в теплом флигеле у камина ноги греть, а он со мной на службу. Так ведь не гнать мне его, да и не оставит он меня. Ведь с пеленок мне как отец.

А везем мы отменный овес. Целых пять возов! Я, признаться, очень удивился. Откуда в нашей долине столько хорошего овса? У нас такой и не растет вовсе. Оказалось, не наш этот овес, а привезен из Атара через Южный перевал. Вы представляете, милая Ханни, какой путь проделал этот овес?! Когда-нибудь мы обязательно съездим в Пьюаттар на осенний рыцарский турнир. И в Аррохон тоже. Мне один из встреченных нами магов рассказал, что магическая ярмарка в Аррохоне это то, что нужно обязательно увидеть. И рассказал много интересных вещей. Он такой смешной этот Огненный маг.

Тянут наши возы волосистые волы-шестилапы. Видели бы Вы, милая Ханни, этих могучих животных. Высотой – с Ваш дом, даже выше, а сильны неимоверно. Но нравом обладают очень смирным и возниц слушаются. А возницы странные, смуглые, бородатые, наречия нашего почти не понимают, держатся отдельно. Приходится общаться с ними знаками.

На этом позвольте письмо закончить, ибо впереди, кажется, что-то сдвинулось. Подробнее отпишу вечером. Привет от всего сердца Вашему глубокоуважаемому дядюшке. Вечно Ваш, кавалерист Его Величества Айхов Айван Э.Сейс с усадьбы Синих Елей. Писано 9 дня месяца Красного Клена у Большой дороги на пятой тысяче шагов от корчмы «У Развилки» в сторону Фьерры.

БИТВА В НОЧИ

Любезная кузина, дорогая Ханни, здравствуйте! Спешу рассказать Вам о событиях этой ночи. Простите за неровный почерк, но до сих пор не могу прийти себя от возбуждения и прочих чувств. Попробую рассказать Вам все по порядку. Как я уже писал Вам, встать на приличный ночлег по дороге на Путасси сейчас совершенно не представляется возможным. Все занято лицами весьма благородного происхождения, дважды я видел на дворах даже кареты с графскими коронами. Поэтому ночевать мы остановились в небольшой деревушке около Иберни. Помните, наш старый кузнец из этого городка. Так вот, приехали мы уже затемно, и господ офицеров устроили на ночлег с огромным трудом. Представляете, в пяти домах вообще не открыли ворот, а в шестом дверь открыла сущая ведьма и запросила за ночевку 5 полуферов. Представляете?! Пришлось вламываться в хижину чуть ли не силой. Но изба была на самом деле забита до предела – прямо на полу спало с десяток солдат. Пришлось майору Э.Пурси и лейтенанту Э.Брэмму спать вдвоем на узкой лавке. Я же приказал возницам развернуть возы прямо за огородом, а сам устроился с дядюшкой Готлибом в небольшом стожке. Поэтому и не смог написать Вам, милая Ханни. Позже к нам присоединились и оба мага, посчитавших, что спать в сене все же удобней, чем под возами. Они тут же заснули, а я все не мог сомкнуть глаз, смотрел в звездное небо и все думал о предстоящем походе, и о Вас, милая Ханни. И вот когда сон уже брал свое, я вдруг услышал странные звуки. Словно кто-то перешептывается. Вы знаете, что ночью я вижу, как сова. Так вот, я пригляделся и увидел около возов какое-то движение. Хорошо, что я предусмотрительно не расстался с мечом, да и арбалет дядюшки Готлиба был под рукой. Осторожно растолкав его (дядюшку, конечно, а не арбалет), я тихонько вытащил меч из ножен, поднялся и в три прыжка оказался около возов. Мои предчувствия меня не обманули – нас грабили. Разбойники числом не менее двух десятков стаскивали мешки на землю. «Остановитесь, мошенники! Вы подняли руку на королевское добро!» – закричал я громовым голосом и сделал выпад мечом, поразив одного из разбойников. Тут же дядя Готлиб закричал: «Держи воров!» и сразил еще одного негодяя метким выстрелом из арбалета. Почти все разбойники кинулись наутек, но двое оказались не робкого десятка. К тому же они были вооружены. Первый удар копьем я отбил, а вот второй – рогатиной в плечо не успел. Но в пылу битвы я не заметил боли, милая Ханни, наоборот, это только разозлило меня. Отступив на шаг, я тут же снова сделал выпад и поразил противника острием в бедро. Слышали бы Вы, как он завыл! И вот тогда поле боя осветилось, это проснулся один из магов и ударил снопом огня в разбойников, снова собиравшихся напасть на меня из-за воза. Вопя и рассыпая проклятия, разбойники разбежались. Победа была полной. Два тела лежало у возов, еще один корчился от боли после моего ловкого удара, а того, что хотел ударить меня пикой, скрутил дядюшка Готлиб. На крики выбежали солдаты из избы и господа офицеры. Немедля была организована погоня, мы взяли факелы и цепью прочесали рощицу за деревней. Поймали семерых гоблинов и двух беглых крестьян, прибившихся к банде презренных разбойников. Велев связать пленников, майор сказал, что разберемся утром, выставил караул и велел остальным спать.

Но я до утра так и не сомкнул глаз. Во-первых, побаливало плечо, хотя Э.Эйх и наложил заклинание лечения, во-вторых, не мог успокоиться. Ведь это мой первый серьезный бой. И сразу такая победа! Я даже вставал, чтобы еще раз разглядеть связанных разбойников. Они просили пощады, лишь тот, кто меня ударил, разразился проклятьями.

Продолжаю свое письмо, милая Ханни. Только что закончился суд и казнь. Майор Э.Пурси согласно своего звания королевского майора провел расследование, выслушал свидетелей и вынес приговор. За грабеж на большой дороге, за покушение на королевское добро девять разбойников были приговорены к пожизненной каторге. Еще четверо, которые осмелились поднять руку на дворянина и солдата его величества, то есть на меня, были приговорены к повешению, а тот, что ударил меня рогатиной, к тому же к порке. Солдаты, что ночевали в избе бабки-ведьмы, потрудились на славу над его шкурой. Она буквально лохмотьями свисала с него, когда мерзавца вздергивали на сук. И поделом! Как и тем двоим, которых подвесили рядом. Тот, что был ранен стрелой, так смешно сучил ногами, а второй обгадился. Еще одного, которого я ударил в бедро, майор помиловал в самый последний момент, когда солдаты уже накинули ему петлю на шею. Господин Э.Пурси решил, что рана у него не особо тяжелая, так что лучше будет его продать. Хоть какая-то польза. После этого майор объявил мне благодарность и сказал, что я могу рассчитывать на часть суммы, которая будет выручена за пленников. Признаться, эти слова меня обнадежили, поскольку хоть мы с дядюшкой Готлибом и стараемся тратить как можно меньше, денег у нас осталось совсем мало. К тому же это будет моя первая военная добыча.

Все, заканчиваю письмо, поскольку первый воз уже тронулся, напишу Вам при первом удобном случае. Напишу уже из Путасси.

Вечно Ваш, Айхов Айванн Э.Сейс.

РАЗВИЛКА У ПУТАССИ

Милая Ханни, дорогая моя кузина! Пишу вам из корчмы «Дорога к Путасси». Майор Э.Пурси отправился искать королевского распорядителя, чтобы сдать груз и пленных, а нам разрешил посидеть в корчме. И я сразу же взялся за письмо. Корчма совсем новая, недавно построенная, даже пол еще не настелили, а лавки все в смоле, хил прилипает. Рядом с этой корчмой строится еще штук пять, потому что дорога здесь очень оживленная. Здесь очень много людей и иностранцев, запросто можно встретить эльфа и даже гнома. Все здесь куда-то торопятся, не обращают ни на кого внимания. И еще здесь все очень дорого. Корчмарь запросил за похлебку, холодную баранью ногу, два кувшина вина и каравай овсяного хлеба целых пять полуферов. Возмутительно! А еще на меня тут все пялятся. Такое впечатление, что для них горец, умеющий писать – редкая диковина.

Вот вернулся майор Э.Пурси. Оказывается, овес следует везти не в Путасси, где строится флот, а к Фьерре, где собирается конница. Очень жаль, я, признаться, очень хотел увидеть, как строятся большие корабли. С другой стороны, посмотреть Фьерру я тоже давно мечтал. Говорят, очень большой город, там живет король, может быть, даже удастся увидеть его Величество. И еще, майор Э.Пурси вызвал меня на улицу и молча вручил десять полуферов. Как я понял – это моя доля за пленника. Очень этому обстоятельству рад. Если так пойдет и дальше, то я очень скоро смогу вернуть долг Вашему дядюшке. Еще раз прошу Вас передать ему мои слова моей бесконечной благодарности и преданности. На этом заканчиваю, Ваш верный Айван.

ФЬЕРРА

Любезная кузина, дорогая Ханни, здравствуйте! Пишу вам из-под стен славного города Фьерры. Вчера к обеду мы без особых происшествий добрались до столицы нашего королевства. Но не в сам город, а в предместье, где сдали овес в огромный амбар. Тут везде амбары и склады, некоторые достигают громадных размеров.

Королевский распорядитель – хмурый тщедушный мужчина долго и придирчиво принимал наш груз, несколько раз заставляя перевешивать овес на огромных весах. Потом начал придираться из-за испорченных гоблинами мешков. Майор Э.Пурси долго терпел, объясняя, как все было, потом не выдержал и проучил наглеца палкой. И, думаю, поделом! Будь ты даже королевский распределитель, но уважать дворян пусть даже и из провинции обязан! Наши деды и отцы кровь проливали за страну, а он с какими-то мешками.

После этого майор Э.Пурси отпустил возниц, и мы поехали в город. Внешний вид городских стен меня несколько разочаровал. Выглядят они ветхими, из щелей в кладке даже растут молодые деревца. В некоторых местах стена почти разрушена – следы былых славных битв и осад. Лейтенант Э.Брэмм заметил мои сомнения и сказал, что стену не смогли отремонтировать из-за Белой Чумы, что во время мора в Фьерре и сотни человек не оставалось. А все каменщики сейчас в Путасси.

Теперь же народу в Фьерре значительно больше. На узких улицах целые толпы, снуют туда-сюда. У торговых лавок и не протолкнуться. Не знаю, почему в таком большом городе такие узкие улицы? И еще здесь очень скверно пахнет.

Верите ли, милая Ханни, здесь в столице мужчины не носят хил. Да, да, совсем не носят! Даже богатые мужчины здесь натягивают на ноги длинные шерстяные чулки разных цветов и подвязывают их к поясу. А чтобы прикрыть зад, натягивают на него набитый тряпками или даже сеном мешок с дырками для ног. Смотрится это так смешно, что мы, видя такое пугало в чулках и мешке на заду, порой не в силах сдержать смех. Право же, так уморительно. И думаю, что это так неудобно, но как, скажите, в таком мешке скакать на лошади?

Не без труда мы нашли дом командира нашего Эсаввского полка полковника О.Сотти. Почему-то я думал, что дом такого вельможи должен быть несколько богаче, а тут всего два этажа, с узкими окошками.

Майор Э.Пурси отправился на прием и вернулся очень скоро в совершенно дурном расположении духа. Буркнул нам с лейтенантом, чтобы мы отправлялись в расположение полка на западе от Фьерры и добавил, что его вызывают во дворец адмирала О.Осса.

Мы снова выехали из города (по пути дважды заблудились и упирались в глухие стены) и поскакали по старой дороге на запад. То и дело нам попадались разные солдаты, но никто из них не знал, где стоит наш полк. Потом лейтенант Э.Брэмм встретил своего старого сослуживца из роты Нижне-Маррских стрелков и выяснил у него, что полк наш стоит на востоке от города. Так что к лагерю мы добрались затемно.

Весь наш полк стоит в поле у небольшой рощицы. Живем мы в больших полотняных палатках, которые называются казармы. Здесь все наши, с которыми я был на сборах в Соснеце: и братья Э.Каррти – Обжора, Забияка, Пустельга и Дубовый, и братья Э.Сонн с Задирой во главе. Он стал такой дурак! А еще много незнакомых, как я понял, из западных горных кланов. У них хил в основном в синюю и черную клетку. Устроился я хорошо – дядя Готлиб, пока мы были в городе, успел сколотить удобные нары и натаскать сена. Говорит, что здесь неплохо кормят. Признаюсь, за день устал я безмерно, и Дубовый кричит, чтобы я гасил свечу и не мешал спать. На этом позвольте закончить, милая Ханни.

Писано в лагере Эссавского полка, что под Фьеррой, вечно ваш Айван Э.Сэйс.

В ЛАГЕРЕ

Здравствуйте, дорогая Ханни. Это снова я, ваш верный друг. Не могу сказать, что мне здесь в лагере очень нравится. Эти бесконечные и бессмысленные построения и ходьба в строю очень меня раздражают. Скажите сами, какой толк от воина, если он умеет ходить в ногу, а не умеет владеть мечом? Правда, занятия по фехтованию у нас тоже есть. Ведет их лейтенант Э.Брэмм и довольно сильно бьет палкой нерадивых и неловких. Мне пока, правда, не доставалось.

После обеда у нас занятия по начальной магии, ведет их г-н Э.Эйх – тот самый огненный маг, что мы встретили по дороге. Он узнал меня и подмигнул, как старому знакомому. И смею заверить, на занятиях я был лучшим! Теперь у меня получается даже «Вороний глаз»! И когда Забияка в очередной раз попробовал наступить мне на пятку, я ударил его заклинанием, и на нем загорелся хил! Над Забиякой все смеялись и показывали на него пальцами. Он чуть не расплакался и убежал в кусты. После маг похвалили меня, а один из горцев подошел и попросил показать, как я это делаю.

Вечером нам разрешили отдыхать, и мы отправились в Фьерру, в какой-нибудь кабачок. Ведь утром нам роздали по пять полуферов каждому! Наше первое королевское жалование! Признаюсь, что и местные мне совсем не понравилась. Горожане смотрят на нас свысока и порой даже смеются, указывая пальцами на наши хилы. А потом случилось и совершенно возмутительное. Едва мы с братьями Э.Сонн и Забиякой вышли из таверны «Бодливая корова», как лицом к лицу столкнулись с компанией местных молодых людей в чулках и богатых камзолах. Они приставали к какому-то бедному бродячему магу, заставляли его делать веселую магию. Он просил отпустить его, чуть не плакал, а они все ржали и толкали его в лужу. Тут я сказал, что настоящие мужчины должны уважать старость и седины. Городские сразу потеряли к магу интерес и уставились на нас. Один из них показал на мой хил пальцем и с мерзкой улыбкой сказал, что горцы так любят своих женщин – матерей, жен и сестер, что до сих пор носят их юбки. Его спутники омерзительно захохотали. Поверьте, Ханни, хоть нас было всего пятеро, а их никак не меньше десятка, мы достойно проучили наглецов, накостыляли им по первое число и побросали в сточную канаву. Теперь-то они сто раз подумают, прежде чем смеяться над настоящими горцами. После этого мы помирились с Забиякой и он пообещал больше не подшучивать надо мной.

А тот старый маг, которого мы спасли, очень нас благодарил и подарил несколько магических амулетов с заклинаниями. Вечером уже в лагере я старался их выучить, но пока не получилось. Зато я сам, без посторонней помощи применил заклинания «Лечения» и «Доброе сердце». И у меня получилось! Синяк у среднего брата Э.Сонн сошел буквально на глазах, а Забияка может двигать левой рукой. Впредь я решил больше внимания уделять изучению магии.

На этом позвольте закончить, милая кузина, вечно Ваш, Айхов Айванн Э.Сейс.

ТРОЛЛЬ С КОСОЙ

Милая Ханни, здравствуйте! Пишу вам не как обычно вечером, а днем, ибо спешу рассказать, что я видел утром. Помните, мы как-то забрались с Вами на старую мельницу, чтобы почитать тот роман «О Доблестном рыцаре Э.Бэрре, прекрасной принцессе Алой Розе и вольном разбойнике», который вы тайком взяли из библиотеки Вашего дядюшки. И там была целая глава про страшного лесного тролля. Мы еще пытались представить, выше он нашей мельницы или нет. Милая Ханни, теперь я точно знаю, какие тролли на самом деле. Потому что сам видел одного.

Утром сразу после упражнений по фехтованию мы зашли в таверну «Услада путника» перекусить. Хозяин таверны господин Эсото родом с наших мест, а потому дает нам хлеб, сыр и похлебку в долг. Вот же добрый человек, а еще говорят, что все южане – жмоты. Так вот, не успели мы сесть за столы, как услышали с улицы крики и грохот. Мы немедленно выбежали на улицу. И что мы увидели? Огромный воз, запряженный четверкой волов, и на возу – огромная коса! Я даже сначала не понял, что это коса, слишком уж огромных была она размеров. Но сразу за возом шел настоящий, громадный тролль! С трудом нахожу слова, дабы описать это могучее существо. Ростом он оказался не так велик, как описано в книге, и уж, конечно, не с нашу мельницу, а примерно в четыре моих роста, может быть, даже пять. Но поверьте, мощь этого грандиозного существа, этой горы мускулов просто впечатляет, а от его тяжелых шагов просто сотрясалась земля! Он был космат и бородат, и на груди у него растут густые кучерявые волосы, похожие на мех. Из одежды на нем был лишь широкий пояс буйволовой кожи, а в мощной правой руке тролль сжимал огромную дубину, толстая часть которой щетинилась железными шипами. Даже и не знаю, что может противостоять этому существу в открытом бою. Не зря ведь их извечные враги эльфы предпочитают не подходить к троллям близко, а стараются поразить их издалека, целясь в глаза. К моему удивлению, тот самый командир отряда Синих эльфов, которого мы встретили на дороге в Путасси, совершенно спокойно ехал рядом с троллем и даже беседовал с ним, как с добрым приятелем. И тролль ему отвечал. Голос у тролля низкий и хриплый, похож на рык, но звучала его речь вполне дружелюбно. Как я понял, эльфа зовут Эдельвейс. Красивое имя, правда? Следом за троллем бык тянул еще одну телегу. На ней лежали огромных размеров шлем, щит и кираса. Уверен, что они тоже принадлежали троллю. За телегой следовало целое стадо жалобно блеющих овец. Разумеется, вернувшись в таверну, мы незамедлительно стали обсуждать увиденное. Да, такой боец стоит сотни, а то и нескольких сотен умелых бойцов. Особо в ближнем бою. Представляете, Ханни, такого гиганта с его огромной косой на поле битвы?! Кто сможет устоять против такого? И все же то, что на нашей стороне будет биться настоящий боевой тролль, ободряет. Нас зовут строиться, спешу закончить.

Ваш Айван Э.Сейс.

ПЕСНЯ ПРО АЛЛАИР

Милая Ханни, спешу написать Вам о том, что видел и слышал сегодня. Поверьте, это очень важно, этот старик… Нет, начну по порядку. Утром нас опять выгнали в поле отрабатывать бой в пешем строю. Многие возмущались. И правильно! Зачем нам пеший бой, когда мы конные воины? А во-вторых, эти учения всем давно надоели. Но лейтенант Э.Брэмм взял толстенную палку и сказал, что пока мы не научимся правильно по свистку атаковать сомкнутым строем, он эту палку сломает о наши тупые головы. И точно сломал бы, такой он был злой, но тут в небе загремело, и пошел настоящий ливень. Лейтенант махнул рукой и сказал, чтобы мы проваливали. Мы тут же поспешили в таверну и сели поближе к огню, чтобы просушить одежду. Заказали немного эля, чтобы согреться. Потом мы начали спорить про эльфов. Согласитесь, Ханни, все-таки странно видеть, что наши злейшие враги спокойно разъезжают по нашим дорогам, поят коней в наших ручьях. Разве найдется в наших краях хоть один, кто не пострадал бы от эльфов? А вот Дубняк сказал, что это все ерунда, что во время войны любой союзник хорош, будь он хоть эльф, хоть тролль. Тут же в спор вмешались два латника, пивших пиво за дальним столом. Кажется, северяне. Они услышали наш разговор и тоже начали спорить. Потому что оба были в плену у эльфов, только один там жил хорошо, и даже получил от хозяина коня и мешочек серебра, а второй пять лет крутил ворот с такими же бедолагами, как он сам, качая воду для полива проклятых эльфийских садов. Они так разошлись, что даже подрались, и я не заметил, как за наш стол уселся какой-то старик. Судя по плащу и шарику на кончике колпака – бродячий маг. У него еще была шарманка. Он внимательно посмотрел на мой хил и спросил, знаю ли я, почему он такого цвета? Я ответил, что конечно знаю. Что желто-оранжевый хил – привилегия нашего рода. И что привилегию эту наш прадед Э.Сэйс Соленый получил от прадеда нашего короля Э.Бассера Первого за проявленную храбрость в битве в долине Ромашек. Маг спросил, а знаю ли я, где эта самая долина? Я сказал, что, наверное, в горах. Старик усмехнулся и подозвал юношу лет десяти. Мальчик начал крутить ручку шарманки и петь. Он пел про битву под стенами столицы империи! Что в долине Ромашек храбрые горцы разбили ужасные полчища орков, но сами пали в бою. И от крови их желтые ромашки стали красными маками. Представляете, он пел про наш род, воины которого храбро бились под стенами столицы мира! Но ведь это – Аллаир! Неужели наши предки воевали даже там?! Плохо, что мальчик пел на каком-то странном наречии, что я не все понял и запомнил. Но твердо решил, как встречу этого мага, обязательно расспрошу слова и запишу их уже более точно.

Ваш Айхов Айванн Э.Сейс.

– Все силы стихий! – маг громко рассмеялся. – Так ведь я его помню, этого парня! Ну да, Мышат, точно! Он сидел в таверне за столом в ярко-желтом хиле и царапал что-то на пергаменте. Забавный такой, в явно великоватой для него кирасе, шейка тонкая, цыплячья, подбородок с юношеским пушком! И еще весь в чернилах перепачканный. Песню слушал, открыв рот. Добрый парень, явно хотел заплатить за песню, да дядька не дал. Экономный очень.

Старик потер виски, вытянул следующий свиток и снова принялся за чтение.

ЭКЗАМЕН.

Дорогая кузина, вчера я уже сообщил Вам, что лейтенант Э.Брэмм объявил нам про экзамен. С утра я волновался ужасно, ибо экзамен этот весьма труден. И хотя наш отряд приписан к кавалерии Его Величества, сегодня нам предстояло биться в пешем строю – мы должны были отразить атаку тяжелой кавалерии.

Сразу после скромного завтрака все надели тяжелые кожаные панцири, а я – кирасу Вашего дядюшки, вооружились тяжелыми пиками, под звуки флейт и барабана вышли за поселок и стали в поле. Конечно, острия с пик были сняты, да и кавалеристы должны были атаковать нас турнирным оружием, а не боевым, но все равно было страшновато. Особенно когда мы увидели рыцарей. Это были три леслотских барона в полном вооружении со свитой. Клянусь, милая Ханни, я невольно залюбовался, глядя на этих доблестных рыцарей в блистающих на солнце латах, на их закованных в броню боевых коней. Да, я не оговорился, ибо испытывал одновременно и страх, и восторг.

Лейтенант расставил нас в боевой порядок и сказал, что очень на нас надеется. И сам взял пику и встал в первом ряду. По росту мне досталось стоять в третьей шеренге, хотя, клянусь, в тот момент я готов был встать бок о бок с нашим славным лейтенантом. Едва протрубил рог «к атаке», мы разом шагнули вперед, чуть согнули ноги в коленях, как делали уже сотню раз на занятиях, и наклонили пики. И вот когда я глянул на несущуюся на нас железную лавину, мне снова стало не по себе. Но я крепко сжал зубы и еще крепче стиснул древко пики. Признаюсь, не совсем помню момент, когда всадники врезались в наш отряд. Запомнился лишь треск копий, топот лошадиных копыт, ржание и чьи-то крики. Кто-то навалился на меня сбоку, сбив с ног. Кода я пришел в себя, сел и осмотрелся, выяснилось, что всадники легко прорвались сквозь наши шеренги. Большинство наших сидело или лежало на земле, а лейтенант Э.Брэмм ходил между ними и сильно бранился, размахивая обломком копья. А рыцари снова собрались на краю поля, собираясь повторить атаку. Лейтенант снова построил нас, усилив центр самыми крепкими парнями, еще раз показал, как надо держать пики. Но лишь с третьей попытки мы относительно сносно отразили атаку, причем, даже умудрились выбить одного из рыцарей из седла. Обратно в седло его усаживали чуть ли не всей толпой.

Покрытые синяками и ссадинами, но ужасно довольные мы вернулись в казарму, где лекарям и магам пришлось изрядно над нами потрудиться. Правда Э.Роб Вонючка и Э.Трат Гладкий в казарме пролежат еще долго. У Вонючки сломана рука, а у Гладкого – ребра. Но ничего, думаю, что рыцарю, которого мы сегодня выбили из седла, тоже придется поваляться в палатке. А после обеда прибежал Обжора и позвал нас смотреть, как жрут тролли. Конечно, мы сразу побежали за ним. Оказывается, тролли поселились недалеко от нас, сразу за рощицей в двух огромных шатрах. Мы забрались на пригорок, залегли и начали смотреть. Их было двое. Одного я уже видел и писал Вам про него, второй был такой же, может, чуть поменьше ростом и уже в плечах. Но аппетитом совершенно не уступал своему собрату. Если бы Вы видели, Ханни, как же они жрали! Для них закололи и зажарили на кострах сразу по десять овец! Но гиганты не стали дожидаться, пока мясо зажарится, а хватали почти сырые туши и пожирали тут же, утирая лапами свежую кровь, сочащуюся из их пастей. А какие у них клыки! Наевшись, гиганты взяли в лапы по бочонку вина и выпили тут же, после чего повалились на траву и захрапели. Надеюсь, милая Ханни, что эти тролли с лихвой отработают то мясо и вино, что так щедро выделяет им его величество!

А новостей пока больше нет. Очень скучаю по Вам, милая Ханни. Ваш Айхов Айван Э.Сейс.

ПРО КОЗЯВКУ

Здравствуйте дорогая Ханни, милая кузина!

Сегодня утром я узнал еще одну новость. Не очень радостную. Завтракая в таверне кислым козьим молоком и сыром, я нос к носу столкнулся с Аросом Козявкой. Помните того прыщавого юнца, что гостил со своим отцом у Вашего дядюшки, когда их усадьбу сожгли гоблины? Его еще застали, когда он подглядывал за крестьянками во время купания, помните? За это мы привязывали его к дереву, когда играли в меткого стрелка. Вы непременно должны его помнить, он еще лез к Вам целоваться, а Вы вылили ему на голову миску киселя. Слово даю, сейчас бы вы его не узнали. Наряжен, как индюк. Один чулок у него желтый, другой зеленый, камзол синий, пояс и перевязь красные, шитые серебром. На голове вместо берета дурацкая копна с перьями и пряжками. Меч в половину короче нормального и тоненький, как у детей. Зато рукоятка украшена самоцветным камнем. А носки сапог загнуты вверх. В общем, такого чучела Вы в жизни не видели. Козявка сразу узнал меня, разулыбался и предложил угостить элем. Чтобы унизить меня, выложил на стол толсто набитый кошель с серебром. Я гордо отказался, но Козявка не стал слушать и заказал целый кувшин лучшего эля. И начал хвалиться, что теперь он в свите у тетушки короля ее высочества герцогини Лилии О.Светт. И что они только что возвратились с Синих Гор с целой кучей золота, серебра и камней, полученных от гномов. Не особо таясь, он рассказал, что наш король отдал все Синие горы гномам в аренду на сто лет. Не знаю, как я смог совладать с собой и не выплеснул эль ему в лицо?! Разве может такое быть, что король отдает нашу землю этим презренным ростовщикам? Но Козявка рассмеялся и сказал, что на деньги, полученные от гномов, можно построить такой флот и собрать такую армию, с которыми мы завоюем столько земель, что про Синие горы никто потом и не вспомнит. Да и нет там ничего путного в этих горах.

Небрежно бросив на стол три монеты, Козявка ушел, сославшись на занятость, а я остался думать. Как же так, это наши Синие горы! Мой отец едва не погиб, защищая перевал Драконьих скал, лишился там руки, хотя, как личный библиотекарь герцога мог бы отсидеться в замке. Ну, Вы это знаете. Конечно, шахты и рудники там не особо богатые, но все-таки это наше, доставшееся нам от предков! В самых расстроенных чувствах я разглядел монеты, которыми расплатился Козявка. Это были не наши полуферы, а тяжелые серебряные бляшки круглой формы с вытесненными на них перекрещенными молоточками. Гномьи деньги! Был большой соблазн, милая Ханни, оставить две монеты себе, ибо одной с лихвой хватило, чтобы заплатить за эль. Но разве я мог присвоить деньги этого самодовольного франта? Я отдал монеты господину Эсото, тот подмигнул и сказал, что долг нашей компании погашен.

Вечером я поделился новостью про Синие Горы в казарме. Все начали кричать и спорить. Одни кричали, что Козявка врет, и этого не может быть. А другие кричали, что флот Феркасу нужнее, нежели какие-то горы. И если у нас будет сильная армия, то мы отвоюем любые горы. Чуть было не дошло до драки. Но явился лейтенант Э.Брэмм и сказал, что все это ерунда. И что горы не отданы насовсем, а лишь переданы в аренду на сто лет. И это нам очень выгодно, потому как горы хоть и считались нашими, на деле гномья стража давно никого туда не пускает. А тут гномы признали горы нашими и еще щедро заплатили. А еще он сказал, что завтра в Фьерру приезжает Его Величество и мы должны готовиться к турниру, который он устраивает по случаю назначения командиром армии лорд-адмирала герцога Э.Осса. А потом будет еще и бал.

Перед сном мы с дядюшкой Готлибом тщательно осмотрели мой парадный хил, оставшийся мне от дедушки. К сожалению, в некоторых местах он оказался побитым молью, и дяде Готлибу с большим трудом удалось скрыть пораженные места складками. Зато цвет совсем не поблек, тот же цвет распустившейся ромашки. Помните, как красиво смотрелись мужчины нашего клана на свадьбе Вашего дядюшки? И как грустно понимать, что большинства из них уже нет в живых. Либо томятся они в плену на чужбине. Да, из всего нашего отряда ярко желтый с оранжевым хил только у меня, да еще у Париса Э.Сэйса Долговязого. Но он хоть и приходится мне родственником, дружеских отношений мы с ним не поддерживаем. Ну его, он какой-то скучный, и говорит все время только про еду. На этом позвольте закончить, милая Ханни. Не думаю, что удастся сегодня поспать, скорее всего, оставшуюся часть ночи мы с дядюшкой Готлибом будем чистить кирасу и меч мелом, чтобы завтра они блестели, как серебро.

Преданный Вам Ваш Айхов Айван Э.Сейс.

ТУРНИР

Здравствуйте, милая Ханни. Несмотря, на то, что устал я безмерно, все-таки пишу Вам это письмо, чтобы сообщить Вам радостную весть. Я стал кандидатом в посвященные рыцари! Ханни, лично его величество посвятил меня в первые кандидаты! Но обо всем по порядку. Ранним утром мы нарядились в парадные хилы и, оседлав лошадей, медленным шагом выехали в сторону Путасси. Тут и там слышались флейты и барабаны, везде строились отряды пеших и кавалерии. Честно говоря, я даже не ожидал, что здесь собрались такие огромные силы. Отряды латников, пикинеров, мечников, стрелков, арбалетчиков. Все шли ровными колоннами с развернутыми знаменами. Мы перешли вброд реку и выехали на поле, где должен был состояться турнир. Нашему полку южных горцев указали место почти рядом с шатром, над которым вился лазурный королевский флаг с гордым скальным барсом, увенчанным короной. Знали бы Вы, Ханни, как я вглядывался в фигурки людей около шатра, пытаясь увидеть Его Величество. И, кажется, увидел! А отряды все прибывали и прибывали, и наконец, раздался рев рогов, означавший, что прибыли рыцари. Милая Ханни, если бы Вы могли видеть своими глазами это великолепие! Я насчитал более сорока рыцарей в полных доспехах и около сотни в легких. Ханни, представляете себе эту огромную силу?! Герольды почти час представляли рыцарей, пока не начался сам турнир. Не берусь описывать поединки, Ханни, было далековато, и я не все увидел. И хоть бились рыцари турнирным оружием, воистину, это было просто великолепно!      

Конечно, милая Ханни, мы, горцы, не так богаты, чтобы покупать себе такие латы и таких коней. Но и наши отцы одержали немало славных побед, правда? Вспомнить хотя бы мужественную защиту Ледового перевала или битву при деревне Горных коз, где наши воины без всяких лат показали оркам, где раки зимуют. Тем более, и у нас есть чем порадовать Его Величество. Да- да, милая Ханни, я говорю про Голову Тролля. Вот забава, которой этим задавакам – городским вовек не придумать! Видели бы Вы, как они удивленно смотрели на нас, когда мы готовились к игре, как крутили пальцами у виска, когда мы выстраивались у своих клановых флагов по краям поля. Ну, это была игра, скажу я Вам! Когда по сто человек с каждой стороны сшибаются в чистом поле, стараясь завладеть Головой – туго набитым шерстью кожаным мешком, дух захватывает!

Из-за случайности северяне нас победили – наш центральный атакующий доблестный кавалер Э.Сатчер подхватил голову на середине поля и пробежал вдоль канавы почти до их лагеря, но поскользнулся в грязи и упал, тут же на него навалились с десяток северян. Его унесли с поля без чувств. Центровым стал лейтенант Э.Брэмм, но он грузноват на мой взгляд. После северяне стали играть и вовсе грубо – кидать в глаза грязью и бить в лицо локтем – у большинства наших расквашены носы. Мне тоже досталось – отбивая голову, я упал в канаву и подвернул ногу. Весь хил мокрый, в грязи. Хорошо, что дядюшка успел подготовить мой парадный.

После игры мы построились, чтобы поприветствовать короля. Его Величество в сопровождении их высочеств не только выслушал рапорт полковника, но и прошел вдоль строя. И его дочь Славия – премилая улыбчивая девушка – увидела меня, радостно рассмеялась и сказала, что я похож на цыпленка. Это все из-за ярких цветов нашего клана – я же парадный хил надел. Король лично потрепал меня по вихрам, назвал ласково цыплоком и объявил меня и всех горцев боевых кланов первыми кандидатами на посвящение в рыцари!

Милая Ханни, теперь пара подвигов во славу Его Величества, и я стану настоящим рыцарем! Подвиги, я уверен – не за горами! Скоро мы отправляемся в поход!

Ваш будущий рыцарь Айхов Э.Сейс.

Да, вечером нас пригласили на королевский пир. Всем мест за столами не хватило, и угощения нам принесли в корзинах на поляну. Очень много вкусной еды, зажаренная баранина, много фруктов, которых я раньше не видел. Груши очень сладкие, не как у нас – мелкие и зеленые, а огромные – желтые и сладкие, прямо тают во рту! Много жареных кур. Ребята ели и смеялись – теперь все называют меня цыплоком. Немного обидно, но это же меня так сама принцесса назвала! Ее высочество! Просто завидуют. Ваш Айван.

У ГНОМА

Здравствуйте, любезная кузина, дорогая Ханни!

Сегодня утром на разводе посыльный выкрикнул мое имя и сказал, что мне надлежит прибыть незамедлительно к господину Агову в счетную палату. Удивившись и выяснив у глашатая, что Счетная палата находится в Новом замке в предгорье, я двинулся туда. Честно говоря, робел я сильно, милая Ханни, хотя никакой вины за собой не помнил. Дворец меня впечатлил – огромное каменное строение, больше похожее на замок с высокими стенами, рвом, подвесным мостом. В воротах дежурили два огромных стражника в латах. Таких огромных, что даже сидя на коне, я оказался на голову ниже их. Когда я назвал свое имя, один из стражников поднял забрало. Это был огр, Ханни! Самый настоящий огр, зеленолицый и клыкастый! Как я только сумел справиться со своими чувствами и не пустился наутек? Огр зло глянул на меня и указал когтистой лапой в бурых пятнах в сторону высокой башни. Перед башней я заметил большую виселицу и незнакомых мне людей, которые готовились к казни. Да, прямо у меня на глазах трое стражников вывели на эшафот невысокого толстенького человека, и еще один человек во всем черном зачитал приговор. В чем обвиняли приговоренного, я не расслышал, потому что было далеко. А когда подъехал ближе, толстяк начал причитать и плакать, но палач быстро накинул ему петлю на шею и вмиг вздернул. Ловко так, быстро, раз, и он уже в воздухе ногами дергает. Тут я различил дощечку на груди толстяка. На ней было что-то написано. Оказалось, приговоренный был вором – крал деньги, выделенные на строительство флота из королевской казны. Что ж, я думаю, поделом. А почерк у меня лучше.

Привязав Бульку к коновязи, я постучался в двери и через короткое время был препровожден низеньким горбуном по лестнице в большой зал с жарко натопленным камином. В центре зала за большим столом сидел господин очень важного вида с бородой. Это оказался гном. Но не такой, каких мы видели в каменоломне за дальним пастбищем. Помните, когда мы с Вами играли в разбойников? Те были маленькие, горбатые, серые и усталые от работы в шахте. А этот важный, в богатых одеждах. Гном узнал мое имя и начал расспрашивать про тот отчет, который я составлял в Соснеце по просьбе майора Э.Пурси. Я честно и откровенно отвечал, правда, сначала немного заикался от волнения. Г-н Агов слушал меня и кивал головой, а потом спросил, откуда я взял итоговые цифры для отчета? Я сказал, что мне их продиктовал майор Э.Пурси. Тогда г-н Агов сказал, что если это правда – мне повезло, и велел убираться с глаз. Признаюсь, на улицу я вышел с явным облегчением. Но тут же стал свидетелем еще одной казни. Палач как раз вздергивал еще одного преступника, на его груди тоже была табличка, из которой становилось ясно, что этот преступник воровал фураж кавалерии Его Величества. В самых расстроенных чувствах вернулся я в казарму, и не застав там никого из наших, направился в таверну, где истратил целых три полуфера на крепкое вино, которое и выпил. Надеюсь, Ваш дядюшка простит мне такое расточительство. Не помню, как я добрался после этого до казармы, кажется, меня нашел и притащил дядюшка Готлиб, но хорошо помню, что ночью мне снилось посиневшее лицо повешенного вора фуража и его вывалившийся набок язык.

Утром я чувствовал себя просто отвратительно, поэтому такой неровный почерк, наверное, подхватил лихорадку. Лейтенант Э.Брэмм во время развода посмотрел на мое зеленое лицо и велел оставаться в казарме под присмотром дядюшки Готлиба. Вот и пользуюсь случаем, чтобы написать Вам подробно.

Преданный Вам, Ваш Айхов Айванн Э.Сейс.

ОТВЕТ НА ПИСЬМО

Дорогая моя кузина мила Ханни, здравствуйте!

Пишу Вам сразу же, как прочел Ваше письмо. Признаюсь, когда вестовой сегодня раздавал письма и выкрикнул мое имя, я едва не заплясал от радости. А когда прочел, и того подавно! Милая Ханни, как же я рад за вас! Ваша матушка теперь дома, и вы можете обнять ее, прижаться к ее руке губами. Ах, какое счастье! Представляю себе, какая радость царит теперь в Вашем доме.

У меня же все по-прежнему. Постигаю премудрости военной науки и начала магии. В последнем, кажется, преуспел, помимо «Вороньего глаза» выучил «Карачун». Очень мощное заклятие, только вот беда, для «Карачуна» нужен растолченный в порошок медвежий коготь, а с медведями здесь туго. Весь дикий зверь из окрестностей Фьерры ушел, шумно здесь очень стало. Очень Вас прошу, если у Вашего уважаемого дядюшки еще остались запасы, пусть пришлет мне немного.

И еще нам сказали, что скоро мы переедем в Путасси, где уже почти готов к отплытию флот. Говорят, что поплывем мы на огромных галерах. Конечно, ведь не на волнорезах же нам плыть. Здесь солдат очень много, все мы в волнорезы не влезем.

Снова трубят построение, так что прощайте, Ханни, напишу вечером.

Ваш Айван Э.Сэйс.

ПУТАССИ

Здравствуйте, Ханни, здравствуйте, милая кузина! Пишу Вас, очень торопясь. Наш полк срочно переводят в Путасси! Поговаривают о скором отплытии. Все суетятся, бегают, спешно сворачивают палатки. Дядька Готлиб сказал, что письмо отправить не с кем. Напишу уже с побережья. Наверное, с…

Здравствуйте снова, Ханни. Мы уже на берегу. Я не узнал Путасси! Как же изменилась эта деревенька! Нам сказали, что мы пойдем на волнорезах. Я насчитал более пяти десятков волнорезов у берега. Может, оно и лучше, на волнорезах как-то привычнее. Тут же на пристани я встретил странную процессию. К кораблям шла вереница рабов: в основном – гоблинов, но были среди них люди и орки. Все они были прикованы к огромным веслам, по шестеро к каждому, и сами несли эти весла на плечах. Это были галерники, которых охраняли два десятка эльфов.

Видели бы вы, Ханни, этих несчастных (я про рабов, а не про эльфов, те, напротив, все крепкие и здоровые). Уж не знаю, на каких работах их использовали эльфы, но выглядят они просто ужасно. Все в рванье, заросшие, воняет от них нестерпимо. Признаться, я вглядывался в лица людей, а вдруг встретится знакомый, из наших краев. Но, видимо, эти рабы были из других мест. С заунывной песней, гремя цепями, они взошли на галеры.

Очень грустное зрелище! Не понимаю я этих… Разве это жизнь? Лучше уж смерть, чем такое рабское существование.

Прощайте. Ваш Айван.