Читать книгу Общество - Юрий Владимирович Бобылев - Страница 3

Активная экспансия различных групп приводила, кроме всего прочего, к появлению значительного количества пленников. Их в большинстве случаев старались не убивать: каждый новый человек представлял для группы ценность, т. к. мог трудиться, при этом не только обеспечивая ресурсами себя самого, но и производя прибавочный продукт – в силу специализации – мог работать на благо общества.

Вместе с тем, пленник в группе являлся чужаком, т. е. до конца не понимал правил существования в её составе или мог иметь намерения каким–либо образом навредить. И поэтому, даже при демонстрации добровольного желания полноценно влиться в состав нового коллектива, он фактически приобретал в нём статус ребёнка. Иными словами, на человека налагались некие обязанности, которые были ему по силам, но при этом его права и возможности ограничивались – чтобы исключить вероятность причинения вреда из–за незнания правил или злонамеренных действий. Вместе с этим, если впоследствии трудом и примерным поведением человек доказывал свою полезность и безопасность для группы, то он мог получить статус уже полноценного её члена.

Перенесённый на масштаб государственного образования данный механизм стал причиной появления института античного рабства. Наиболее наглядно это можно проследить опять же на примере Рима. Активная экспансия сначала в Италии, а потом и за её пределами, дала ему значительный приток пленных, которые стали использоваться в качестве рабочей силы. Людей, оказывавших активное сопротивление при захвате или совершивших какие–либо тяжкие проступки в дальнейшем, заковывали в цепи и отправляли на наиболее тяжёлые работы – в рудники. Т. е. фактически они лишались всех прав.

Судьба остальных определялась наличием или отсутствием какой–либо профессиональной квалификации, а также географией их нового места жительства – положение сельских и городских рабов несколько отличалось.

В сельской местности рабство выглядело следующим образом. Некоторые из рабов, трудившихся на полях, заковывались в цепи и содержались в эргастулах (аналог тюремного барака), т. е. фактически находились в таком же положении, как и работавшие на рудниках. Однако многим другим разрешалось владеть имуществом и скотом, они имели возможность стороннего заработка (отдавая хозяину его часть), некоторым дозволялось иметь семью. Немало рабов в имениях своих хозяев занимало руководящие позиции, фактически самостоятельно управляя всей хозяйственной деятельностью той или иной виллы и осуществляя руководство в том числе другими рабами.

Положение рабов, проживавших в городах, отличалось в лучшую сторону ещё больше. Многим из них разрешалось иметь собственное дело, и при этом отдавать хозяину лишь часть дохода. Некоторым рабам даже дозволялось иметь собственных рабов. В случае жестокого обращения раб мог пожаловаться на хозяина официальным должностным лицам, и если жалоба признавалась обоснованной, его могли передать новому хозяину или вовсе освободить.

Рабам также отнюдь не запрещалось, при накоплении необходимой суммы, самостоятельно выкупаться на волю. Более того, зачастую хозяин сам освобождал рабов, превращая их в своих клиентов. В этом случае бывший раб приобретал право голоса в решении вопросов государственного управления и, вместе с тем, по сложившейся традиции, был обязан поддерживать предложения своего патрона, а также выплачивать ему определённые суммы (последнее, впрочем, далеко не во всех случаях). Т. е. рабовладелец, отпуская на волю рабов, при этом приобретал сторонников, готовых отстаивать его интересы на местном и государственном уровне. Рабы же в свою очередь получали большую, чем ранее, свободу действий, а их потомки становились уже полноправными самостоятельными гражданами Рима (здесь могли быть вариации, но во многих случаях всё происходило именно таким образом). Нередко рабов также отпускали на волю после смерти хозяина, по его завещанию.

Вольноотпущенники (самим фактом своего освобождения доказавшие полезность для общества) нередко занимали высокое положение в иерархии Римского государства, в том числе – иногда попадали в Сенат (впрочем, последнее верно скорее уже для поздней Римской империи).

Иными словами, рабы в Риме ничем особо не отличались от других членов производящего класса, к которому по выполняемым функциям в большинстве своём фактически и относились. Значительное их число (точных данных у нас нет, все они являются в той или иной мере оценочными) во времена существования Римской республики было связано с активной экспансией (и не только римской – рабов привозили и из других регионов, не имевших границ с Римом). Ограничение свободы являлись следствиями пути попадания этих людей в состав римского общества, и со временем имело тенденцию к уменьшению, вплоть до полного исчезновения. Более того, зачастую раб сам не стремился обрести свободу – пока он находился в чьём либо владении, ответственность за его поступки в большинстве случаев ложилась на хозяина.

К концу существования Римского государства институт рабства фактически полностью исчез – с прекращением активного расширения границ пошёл на спад поток невольников, попавшие же в рабство ранее и их потомки постепенно вливались в римское общество, становясь его полноправными членами. В итоге рабы по большей части или превратились в крестьян–колонов, по своему положению ничем не отличавшихся от таковых, имевших римское происхождение, или заняли другие позиции в обществе, иногда становясь даже советниками императоров (при описании положения рабов автор опирался на работы Штаерман Е. М. и Елизаровой Н. М. – см. список использованной литературы).