Читать книгу Историческая школа: от Фридриха Листа до социального рыночного хозяйства. Ретроспективный анализ формирования моделей государственного регулирования экономики - Земфира Мугбилевна Назарова - Страница 7

30-40-е годы XIX века были для Германии благословенны с точки зрения многообразия (сегодня мы бы сказали плюрализма) мнений – идей по проблемам политической экономии. Именно в эти годы классическая школа находит в Германии некоторых последователей, из числа которых наиболее видным, как отмечено выше, был Иоганн Генрих фон Тюнен (1783—1850), написавший единственное свое сочинение «Изолированное хозяйство в его отношении к сельскому хозяйству и национальной экономии», приведшее к возникновению в 80-е годы Х1Х века на австро-германской земле абстрактной теории психологической и математической школы.

С другой стороны, развитие капитализма и возникновение машинного труда к середине Х1Х века не только не привело к общему благосостоянию, но и вело к разорению мелких производителей и к бедствиям населения. Обострение противоречий между трудом и капиталом, сопровождающееся восстаниями и революциями в эти годы приводит к возникновению экономической теории социализма, эволюционировавшей на германской земле в революционную теорию марксизма, и позже австро-германского социал-реформизма.

Особенностью Германии этого периода развития является так называемый прусский путь развития капитализма при постепенном приспособлении помещичьих-юнкерских хозяйств к капитализму. Другая особенность – раздробленность страны, объединение которой стало в первой половине XIX века насущным вопросом буржуазного развития Германии.

Раздробленность Германии делала актуальной реализацию национального единства, как в политическом, так и экономическом смысле и именно эта идея национального единства легла в основу взглядов ярчайшего немецкого ученого Фридриха Листа (1789—1846), сила которого заключалась в смелой постановке острых вопросов экономической политики в условиях относительно отсталой страны.

Английский историк экономической мысли лорд Лайонел Роббинс (1898—1984) считает, в начале XIX века в Германии очень авторитетным в вопросах политики протекционизма Фридриха Листа, который «оказал на политику разных стран влияние, уступающее разве что влиянию Адама Смита в его время и Карла Маркса в наше время»41.

Другой великий англо-австрийский историк экономической мысли Йозеф А. Шумпетер (1883—1950) в «Истории экономического анализа» утверждает, «как ученый, экономист Лист обладает одним свойством, характеризующим великих ученых, а именно великим видением положения своей страны, которое, не являясь само по себе научным достижением, служит предпосылкой для научного достижения определенного типа, выдающимся примером которого в наши дни является творчество Кейнса» далее отмечая, «не испытывал Лист недостатка и в специфически научных инструментах, в которых должно реализоваться видение, чтобы принести научные плоды; в действительности его аналитический аппарат идеально соответствовал его практической задаче. Но отдельные части этого аналитического аппарата не были особенно новы»42.

Действительно, Фридриха Листа можно считать наиболее видным идеологом немецкой буржуазии первой половины ХIХ века, ведущего усиленную пропаганду экономического объединения Германии, чьи идеи способствовали формированию «воспитательного протекционизма», национальной экономики и истории как метода познания экономики.

Гильдебранд, сравнивая взгляды Листа и Мюллера, утверждает, что «несмотря на одинаковый протест против Смитовой системы, оба эти писателя преследуют совершенно противоположные интересы, и Лист ратует именно за то, что отвергает Мюллер. Он порицает Германию за то, что она еще слишком сильно держится старины и не так энергично вступила на путь промышленного развития, а Мюллер, напротив, – за то, что она сокрушила старое и спешит усвоить себе английскую промышленность»43.

В свою очередь, социал-демократ Рудольф Гильфердинг в своей работе «Финансовый капитал», достаточно правильно отмечает, что «система Листа отнюдь не является опровержением теории свободной торговли, как ее формулировал, например, Рикардо. Она всего лишь экономическая политика, которая только должна сделать возможной систему свободной торговли, способствуя развитию такой национальной промышленности, для которой система свободной торговли является наиболее соответствующей. Воспитательные пошлины Листа должны были служить исключительно этой цели; поэтому Лист требовал низких пошлин, которые должны были выровнять разницу между первенством Англии и отсталостью Германии, – временных пошлин, так как его политика должна была привести к тому, чтобы пошлины сделались, наконец, излишними… Система Листа была признана системой капиталистически отсталых стран».44

Лист родился в городе Рейтлинген королевства Вюртенберг (Южная Германия), которое было до 1814 года вассалом Французской империи. Сын зажиточного ремесленника, получив школьное образование, он был отдан в учение к писцу. За десять лет службы Лист занимал множество различных постов, полтора года изучал право в Тюбингенском университете и закончил служебную карьеру в чине счетного советника в столице королевства Штутгарте. С 1817 года по протекции либерального министра Вангенхейма, был назначен профессором «практики государственного управления» в Тюбингенском университете. Как отмечают историки, Лист обладал большим талантом литератора и оратора, четкость мысли которого отличают все его сочинения и статьи, по натуре увлекающийся, экспансивный и необычайно энергичный человек. Он побывал в Австрии, Северной Германии, Венгрии, Швейцарии, Франции, Англии и, как он сам пишет, всюду старался знакомиться с современным состоянием этих стран. Листа можно считать сторонником радикальных буржуазно-демократических реформ. Он был одним из организаторов «Всеобщей ассоциации германских промышленников и купцов» и вел усиленную пропаганду идей экономического объединения Германии. Из-за своих разногласий с правительством, вынужденный в 1825 году эмигрировать в США, он вернулся на родину лишь в 1832 году как американский консул. Как он сам отмечает, в Северной Америке лучшей книгой, из которой он знакомится с политической экономией в этой стране, была сама жизнь. Занимаясь предпринимательством в США, где он открыл месторождение антрацита в Пенсильвании и участвовал в проекте по строительству железных дорог, стал достаточно зажиточным человеком. С не меньшей энергией он пытался реализовать идею создания железных дорог в Германии. Именно благодаря усиленной деятельности Ф. Листа, как считают историки, в 1833 году был создан Германский таможенный союз, который можно считать первым шагом к объединению Германии. В 1837 году Лист получает известие, что промышленный кризис в Америке его разорил. Его сил уже не хватает для борьбы с оппонентами и бурной деятельности, к которой он привык. Осенью 1846 года в городе Кувстейн, в гостинице он совершил самоубийство.

Основные политэкономические идеи его изложены в книге «Национальная система политической экономии» (1841г.). Книга имела большой успех и, как считают историки, сослужила громадную службу в деле дальнейшего национального и экономического объединения Германии и способствовала формированию альтернативного классической школе политэкономическому направлению, которое позже оформится в историческую школу. Причина успеха книги также, наверное, и в том, что она была своевременна и преследовала цель теоретически обосновать назревшие экономические нужды Германии. Ф. Энгельс считал работу Листа «…самым лучшим из того, что произвела немецкая буржуазная экономическая литература, хотя все его прославленное произведение списано у француза Ферье»45. Доля истины в этих словах, может быть и есть, но следует заметить, что любое исследование есть результат анализа, в том числе и литературы своих предшественников и, как считает автор данного исследования, работа Листа является действительно очень глубоким анализом экономик стран Европы своего времени и теории Адама Смита и ряда представителей классической школы политической экономии. Также следует отметить, что Лист, будучи в Америке был знаком и с взглядами американского министра финансов (секретаря казначейства) Александра Гамильтона (1757—1804), который являлся автором программы поощрения развития национальной промышленности, а живя во Франции, с трудами и взглядами государственного и политического деятеля, экономиста и публициста Франсуа Ферье (1777—1861). Развивая выдвинутую А. Гамильтоном и Ф. Ферье идею «воспитательного протекционизма», Лист выступал за активное вмешательство государства в экономику с целью создания единого общенационального рынка и защиты национального производства до тех пор, пока оно не достигнет по своей конкурентоспособности английского уровня. Все это способствовало расширению взглядов Листа и, отражая исторические особенности развития капитализма в Германии, он, проповедуя идею «воспитательного протекционизма» выступает как против приверженцев феодальных порядков, так и сторонников экономического либерализма и у него она получает глубокое обоснование в работе «Национальная система политической экономии», которую он издает в 1841 году.

В этой работе Лист формулирует свою позицию в рассмотрении метода, задач и содержания политической экономии: 1) историзм, как метод политэкономии; 2) производительные силы как источник богатства нации и 3) национальная идея как основа экономической политики государства.

Лист создаёт свою систему историко-экономического развития наций, выделяя пять главных стадий: состояния дикости, пастушеское, земледельческое, земледельческо-мануфактурное и земледельческо-мануфактурно-коммерческое.

В теории производительных сил основной составной частью Лист считает «умственный капитал» – главный источник богатства.

Книга Фридриха Листа «Национальная система политической экономии» в русском переводе В.М.Изергина, под редакцией К.В.Трубникова, изданная в 1891 году и переизданная издательством «Социум» в 2017 году содержит четыре книги: первая названа «История», вторая – «Теория», третья – «Системы», четвертая – «Политика».

Во вступлении, составленном Константином Трубниковым отмечено, что Ф. Лист при жизни своей, был известен в высших государственных, ученых и общественных сферах всей Германии, Австрии, Англии, Франции и Соединенных Штатов Америки, где он лично принимал участие в ученой экономической литературе. После его кончины «Национальная система политической экономии несколько раз переиздавалась в Германии, была переведена на французский и английский языки. Трубников отмечает, «к сожалению, «Национальная система политической экономии» Фр. Листа, имеющая всемирную известность, не только не была переведена до настоящего момента на русский язык, и, следовательно, неизвестна русскому образованному обществу, но даже весьма мало известна большей части наших ученых-экономистов»46. Далее Константин Трубников утверждает, что учения Фр. Листа составили эпоху не только в научной, но и практической жизни Германии и Соединенных Штатов, и были путеводной звездой, приведшей финансы, сельское хозяйство, промышленность и торговлю в этих государствах в цветущее положение. Ученые-экономисты признают, что «Национальная система политической экономии» Листа может быть рассматриваема «как самое высшее научное выражение протекционной системы».

Обратимся непосредственно к первоисточнику. В предисловии книги Лист отмечает, что ему придется рассказать в ней почти половину своей жизни, потому что «прошло более двадцати трех лет с тех пор, как у меня возникло первое сомнение в правдивости господствующей теории политической экономии, с тех пор как я посвятил себя исследованию ее заблуждений и их коренных причин… Я изучил не хуже других все, что тогда думали и писали об этом предмете, но я не хотел ограничиться тем, чтобы ознакомить юношество с современным состоянием науки; я стремился научить его тому, каким образом национально-экономический путь должен способствовать благосостоянию культуры и могуществу Германии»47. И еще, там же он отмечает, что «для двух очень развитых наций свободная конкуренция только тогда может быть благодетельна, когда обе они стоят на одной и той же приблизительно ступени промышленного развития». Он нашел разницу между экономией космополитической, так он именовал классическую политическую экономию, и экономией политической.

Критикуя классическую школу за ее «космополитизм», он сформулировал учение о «национальной экономике», под которой понимал систему рекомендаций по экономической политике для развивающейся германской национальной буржуазии. Во введении, выдвигая на первый план анализ национальных факторов и национального единства, он утверждал, что есть «экономия космополитическая и политическая, теория имуществ, имеющих меновую ценность, и теория производительных сил – учения, различные по существу, но которые должны развиваться самостоятельно» и далее он отмечает «производительные силы народов зависят не только от труда, сбережений, нравственности и способностей людей или от обладания естественными сокровищами и материальными капиталами, но также от социальных, политических и гражданских учреждений и законов, а главным образом от обеспеченности их бытия, самостоятельности и их национальной мощи. Как бы ни были отдельные люди прилежны, бережливы, искусны, предприимчивы, разумны и нравственны, однако без национального единства, без национального разделения труда и без национальной кооперации производительных сил нация никогда не в состоянии будет достигнуть высокой степени благосостояния и могущества или обеспечить себе прочное обладание своими интеллектуальными, социальными и материальными богатствами»48.

Первая книга «История» «Национальной системы политической экономии» включает глубокий анализ развития экономик итальянцев, ганзейцев, нидерландцев, англичан, испанцев и португальцев, французов, немцев, русских, североамериканцев и глава X – «Уроки истории». Он говорит о возвышении и потере могущества итальянских городов и Ганзы, как их вытеснили испанцы и португальцы, а потом и нидерландцы, в частности он утверждал, что «когда ганзейское мореходство начало клониться к упадку, голландцы ежегодно строили до 2000 новых судов»49. И далее он отмечает, что до первой половины XVII века «голландцы настолько стоят выше англичан по фабрикам и колониям, по торговле и мореходству, насколько в настоящее время англичане превосходят в этом отношении французов»50. И в главе об англичанах он выделяет мысль о том, как благодаря мудрой и энергичной политики королевы Елизаветы и поощрительным мерам правительства развивались промышленность и торговля в этой стране. Начало промышленного и коммерческого величия Англии Ф. Лист видел преимущественно в овцеводстве и шерстяном производстве, выделяя большое значение навигационного акта для роста экономической мощи страны. Раскладывая по полочкам политику протекционизма английского правительства, он писал «выходит по нашей теории, которую мы называем теорией производительных сил и которую, не исследуя ее оснований, признавали английские министры, придерживаясь правила: покупать сырье, продавать фабрикаты. Министры английские заботились не о приобретении очень дешевых, но преходящих мануфактурных изделий, а о создании с пожертвованиями дорогой и постоянной мануфактурной силы»51.

В истории развития французской экономики Ф. Лист отмечает роль политики Кольбера, выделяя это время как блестящий период французской промышленности и порицает Кенэ, который «порицал» Кольбера за то, что он стремился довести фабрично-заводскую промышленность за счет земледелия. Отмечая «продвинутость» Наполеона Лист пишет «Когда-то, – говорил Наполеон, – известен был лишь один вид собственности – земельная собственность; теперь явился новый вид – промышленность». Таким образом Наполеон «видел и выражал ясно то, чего современные ему экономисты не видели или не могли определить с точностью, а именно того, что нация, соединяющая в себе заводско-фабричную промышленность и земледелие, является более совершенной и богатой, нежели страны чисто земледельческие»52.

Оценивая историю экономики Германии, в адрес немцев, Ф. Лист отмечает, – «еще в начале XVIII века в Германии мы видим: варварство в литературе и языке, варварство в законодательстве, администрации и суде; варварство в земледелии; упадок промышленности и крупной торговли; недостаток в национальном единстве и силе; бессилие и слабость во всем сравнительно с иностранными государствами. Одно только спасли немцы: их первоначальный характер; их любовь к труду, порядку, бережливости и умеренности, их настойчивость и выдержку в исследованиях и делах; их искреннее стремление к лучшему; великий запас нравственности, умеренности и рассудительности»53.

Будучи поборником национального единства Германии, он выступал за превращение ее в державу, способную к экономической и политической экспансии на мировой арене. Война есть «благословение для нации» говорил он. Обращая внимание на исторические особенности развития капитализма в Германии, он вступал как против сторонников феодально-патриархальных порядков, так и против сторонников либерализации экономки.

Отмечая состояние экономики России, Лист показывает глубокие знания экономической политики российского правительства и истории экономики страны, в восьмой главе «Русские». Он ссылается на курс политической экономии А. Шторха, который пользовался в России не меньшим уважением, чем сочинения Сэя в Германии. Обратимся к первоисточнику: «Россия своими первыми успехами в культуре и промышленности обязана сношениям с Грецией, затем торговле с Ганзой через Новгород, наконец, после покорения этого города царем Иоанном Васильевичем, равно как и вследствие открытия водного пути через Белое море, – торговле с англичанами и голландцами. Значительное развитие русской промышленности, равно как главным образом смягчение нравов, началось, однако, лишь с царствования Петра Великого. История России, начиная с XVII столетия до сороковых годов XVIII столетия, представляет поразительное доказательство того, какое могущественное экономическое преуспеяние народа»54. Лист считает, что разумная торговая и экономическая политика, проводимая в разное время в России, привели к тому, что «торговые кризисы совершенно прекратились, и достаточно лишь посмотреть последние отчеты русского министерства финансов, чтобы убедиться, что Россия благодаря этой системе достигла высокой степени благосостояния и что она гигантскими шагами подвигается по пути национального богатства и могущества… Всякая нация, как и всякий человек, не имеет более дорогих интересов, как свои собственные. России нечего заботиться о благосостоянии Германии. Пусть Германия занимается Германией, Россия – Россией. Вместо того чтобы жаловаться, надеяться и ждать, Мессию будущей свободы торговли, было бы гораздо лучше бросить космополитические системы в огонь и поучиться на примере России»55.

Обращая внимание на экономику североамерикнцев, Ф. Лист утверждает, что «торговля и промышленная история Северной Америки поучительнее для нашей цели, нежели всякая другая, так как здесь развитие совершается с быстротой, периоды свободы и ограничений и стеснений быстро следуют один за другим, результаты их видны с ясностью и определенностью, и вся система национальной промышленности и государственной администрации открыто развертывается перед глазами наблюдателя»56.

В десятой главе «Уроки истории» Ф. Лист отмечает «история учит, таким образом, что отдельные лица большую часть своих производительных сил черпают из общественных учреждений и общественного устройства»57. И далее Лист пишет: «история учит, что искусства и промыслы странствуют из города в город, из страны в страну. Преследуемые и угнетаемые на родине, они спасаются в те города и страны, которые им обеспечивают свободу, покровительство и поддержку. Так переходили они из Греции и Азии в Италию, оттуда в Германию, Фландрию и Брабант, и из этих последних – в Голландию и Англию. Всюду безрассудство и деспотизм изгоняли их, а дух свободы привлекал»58.

Ф. Лист создает свою систему историко-экономического развития, предполагая, что все нации в своем экономическом развитии проходят через определенные стадии. В «экономическом отношении нации должны пройти через следующие стадии развития: состояние первоначальной дикости, пастушеское, земледельческое, земледельческо-мануфактурное и земледельческо-мануфактурно-коммерческое»59. Земледельческо-мануфактурно-коммерческая стадия представлялась Листу идеалом, достижение которого для молодых стран (к которым он причислял Германию и США) невозможно без политики промышленного протекционизма. Для стран, отставших от Великобритании по уровню развития своей экономки переход к «земледельческо-мануфактурно-коммерческому состоянию, этой высшей стадии экономического развития наций, по Листу, возможен лишь через систему протекционизма. В конце главы «Уроки истории» он отмечает, что на первой ступени развития находятся Испания, Португалия и Неаполь, на второй Германия и Северная Америка, недалеко от границы последней находится, Франция, а на последней ступени пока только Великобритания. Лист считает, что нация, не достигшая расцвета своих экономических сил, имеет право защищаться и создавать покровительственные тарифы, против конкуренции других промышленных стран. В таком именно положении была Германия и поэтому, стремление Листа было лишь стремлением теоретически обосновать назревшие экономические проблемы страны. Являясь защитником протекционистской политики, Лист ограничивает свой протекционизм только областью обрабатывающей промышленности и считает недопустимым установление каких-либо пошлин для земледельческих продуктов, так как это только задерживает переход нации к следующей мануфактурной стадии. Следует также сказать, что он считает недопустимым установление каких-либо пошлин для сельхозпродуктов, потому что это будет тормозить развитие нации, и здесь нужна свобода торговли. Не трудно заметить, что Германия, будучи заинтересована в индустриальном протекционизме, была столь же заинтересована в свободе торговли сельскохозяйственными продуктами и была противницей хлебных защитительных ввозных пошлин, существовавших в то время в Англии.

Книга вторая «Теория» «Национальной системы политической экономии», посвящена анализу взглядов экономистов классической школы Ф. Кенэ, А. Смиту, Ж.-Б. Сэю, теории которых он излагает, подвергая резкой критике, и развивает теоретические основы своей системы. Лист отмечает, «Кенэ, у которого впервые зародилась идея всеобщей свободы торговли, расширил объем своих исследований на все человечество, не имея представления об отдельной нации… он хотел бы, чтобы „купцы всех народов образовали одну торговую республику“. Очевидно, Кенэ имел в виду космополитическую экономию, т.е. ту науку, которая учит, как человеческий род может обеспечить себе благосостояние, в противоположность политической экономии или такой науке, которая ограничивается изучением того, каким образом данный народ при известных мировых отношениях, при помощи земледелия, промышленности и торговли достигает благосостояния, цивилизации и могущества… Адам Смит так же, как и Кенэ, не думал составлять трактата о предмете политической экономии, т.е. той политики, которой должны следовать отдельные нации, чтобы достигать прогресса в своем экономическом положении»60.

Классическая политическая экономия упустила только из вида сущность национальностей, их интересы и их особые условия. Каждая нация имеет свой путь развития, утверждал Лист. Окончательное объединение отдельных наций на экономической основе возможно только лишь тогда, когда все нации в полном объеме разовьют свои производительные силы. Поэтому, отмечает Ф. Лист, не для всякой нации и не во всякое время могут применяться одни и те же общие для всех меры экономической политики. То, что полезно для одной, для другой нации может быть преждевременным, так как у нее нет соответствующего уровня развития производительных сил. Поэтому протекционистская система является единственным средством для поднятия отставших стран до уровня опередивших их наций. Лист отмечает «протекционистская система является, с указанной точки зрения, могущественной силой, влекущей нации к конечной цели – ассоциации народов, а следовательно, к истинной свободе торговли. С этой же точки зрения и национальная (политическая) экономия является такой наукой, которая, признавая существующие интересы и индивидуальные условия наций, учит, каким образом каждая из них может возвыситься до той же степени экономического развития, при которой ее ассоциация с другими нациями равной культуры на основании свободы торговли становится возможной и выгодной»61.

Критикуя, трудовую теорию стоимости (ценности), Лист выдвинул теорию производительных сил. Причины богатства суть нечто совершенно другое считает Лист «Если человек может владеть богатством, т.е. меновой ценностью, но если он не обладает способностью производить ценных предметов в большем количестве, чем потребляет, то он будет беднеть. С другой стороны, человек может быть бедным, но если он в силах производить количество ценностей, превышающее его потребление, то он сделается богатым»62. Способность создавать богатство бесконечно важнее самого богатства, считает Лист. Основной составной частью производительных сил Лист считал «умственный капитал» – именно он является главным источником богатства. И увеличение материальных капиталов нации зависит от увеличения ее умственного капитала и обратно, считает Лист. В отличие от учения А. Смита о производительном труде Лист признавал производительной деятельность тех, кто заведует судом и администрацией, в чьих руках образование и религиозное воспитание, кто движет науку, работает в области искусства и т. д. По мнению Листа, благосостояние нации обусловлено не количеством богатства, как утверждают классики, а степенью развития производительных сил, его создающих. Для нации важно не только иметь совокупность материальных наличных благ для удовлетворения текущих потребностей, но еще более важно сохранить «способность создавать и приумножать богатство», ибо эта способность важнее самого богатства, отмечал Лист. Иногда может случиться, что необходимо пожертвовать наличным богатством в целях развития и увеличения его в будущем считает Ф. Лист. Нация должна жертвовать и мириться с недостатком в материальном богатстве, чтобы приобрести интеллектуальные и социальные силы для его развития; она должна пожертвовать настоящими выгодами, чтобы обеспечить себе будущее считает он. Обратимся к первоисточнику: в адрес классической школы он пишет: «Очевидно теперь, как странно заблуждалась школа, делая предметом своих исследований лишь материальные богатства или меновые ценности и считая производительной силой лишь физический труд. По её мнению, тот, кто воспитывает свиней, – производительный член общества, а кто воспитывает людей – не производительный. Тот, кто изготовляет для продажи балалайки и гармонии, – производитель, а величайшие виртуозы – только потому, что они не могут исполняемого ими вынести на рынок, – не производители. Врач, спасающий жизнь своего пациента, не принадлежит к классу производителей, но принадлежит к нему аптекарский мальчик, хотя изготовляемые им меновые ценности, или пилюли, существуют лишь несколько минут, а затем совершенно уничтожаются. Производительность Ньютона, Уатта, Кеплера уступает производительности осла, лошади, вьючного вола, которые недавно поставлены Мак-Куллохом в ряд производительных членов человеческого общества… Указанные ошибки и противоречия школы могут быть легко доказаны с точки зрения теории производительных сил. Те кто воспитывает свиней или изготавливает балалайки и пилюли, конечно, производительны, но в несравненно большей еще степени производительны воспитатели юношества и учителя взрослых людей, виртуозы, врачи, судьи и администраторы. Первые производят меновые ценности, вторые создают производительные силы: один из этих последних подготавливает следующее поколение к производству, другой развивает нравственность и религиозное чувство современного поколения, третий содействует облагораживанию и возвышению человеческого духа, четвертый спасает производительные силы своих пациентов, пятый обеспечивает правовое положение, шестой – общественный порядок, седьмой, наконец, своим искусством и теми удовольствиями, которые он доставляет, возбуждает производительность меновых ценностей… Благосостояние нации обусловливается не количеством богатств, т.е. меновых ценностей, как думает Сэй, а степенью развития производительных сил. Если законы и государственные учреждения и не производят непосредственно ценностей, то они создают производительные силы; и Сэй ошибается, когда утверждает, что народы обогащаются при всяком образе правления и что законы не могут создавать богатств».63

Наивысшей формой развития производительных сил, по Ф. Листу, является мануфактура, т.е. развитие обрабатывающей промышленности. В ней именно, считает Ф. Лист, все материальные и социальные силы нации – использование естественных сил страны, разделение труда, увеличение спроса, рынка, повышение заработной платы и благосостояния населения, повышение прибыли, ренты и проч. – находят наивысшее развитие сравнительно с предшествующими экономическими формами. И протекционистская система является «единственным средством для поднятия отставших стран до уровня опередивших их наций, которые от природы не получили никакой вечной монополии мануфактурной промышленности, а лишь выиграли во времени перед другими нациями».64