Читать книгу Курс молодой стервы - Злата Тур - Страница 11

«– Даниэль, напоминаю, скоро бал. Ты уделяешь внимание всем прибывшим принцессам, но выберешь наследницу короля Ветландии, – отец строго посмотрел на сына. – Тебе уже двадцать лет, так что пора жениться. Тем более, что тесть будущий намерен отойти от дел и передать правление зятю.

По лицу Даниэля пробежала хмурая тень. Нельзя сказать, что новость для него была прямо совсем новость, скорей она была неожиданностью. Готовить речь в защиту своей свободы было бессмысленно. Он хорошо понимал, что отец решений не меняет. Именно твердость характера позволила ему сохранить власть, отстоять свою территорию. Совершенно седые кудри обрамляли его суровое лицо. Шрам, пересекавший левую щеку, усиливал впечатление непримиримости и несговорчивости. И на контрасте с умудренностью сверкали ледяной синевой совершенно молодые глаза.

Юноша, безусловно, любил своего отца – он был для него примером. Поэтому и унаследовал от него привычку поступать по-своему и неумение прогибаться. И сейчас отец требовал от него именно глубокого прогиба. Его приказ шел в разрез с теми принципами, которыми сам же руководствовался. Получалось «Стой там! Или сюда!»

Попытаться все ж стоило. В противном случае его ждало изгнание.

– Отец, вы учили меня быть бесстрашным и никогда не идти на поводу у обстоятельств.

– Сын мой, все правила, которым я тебя учил, заканчивают свое действие там, где начинаются мои правила. А мои правила требуют неукоснительного их исполнения. Ты женишься на Аурелии, и это не обсуждается.

– Это я уже понял. Аурелия – пустая, помешанная на драгоценностях и нарядах девица. К тому же она неграмотная. Я на ней не женюсь. Поэтому давайте обсудим, что я могу взять с собой – коня, своего оруженосца, меч и какую-то сумму денег. Или же мне придется брать взаймы у кого-либо из ваших вассалов?

Старый король изумленно поднял на сына глаза.

– Даниэль! Ты сейчас хочешь сказать, что, не дожидаясь моего приказа, отправляешься в изгнание? То есть проявляешь свой независимый характер? И тут же торгуешься, как лавочник? Это совсем не по-рыцарски.

– А заставлять меня жениться – это по-рыцарски?

– Я вижу, что диалог наш зашел в тупик».

Света задумчиво покусывала карандаш. Что-то пошло не так. Рыцарская сказка о романтичном и гордом принце стала превращаться в какой – то фарс.

– И что же удалось-таки выторговать Даниэлю? – от звука низкого, мягкого, словно бархат, мужского голоса девушка едва не подпрыгнула. Она торопливо ткнула мышкой на «свернуть» и испуганно обернулась. Ну, конечно! Стало уже доброй традицией – если нужно опозориться, «Мистер убойный взгляд» тут как тут.

– Вы меня испугали! И нехорошо заглядывать через плечо. Вдруг там у меня любовное письмо? – Света выпалила это на одном дыхании, но понятно было, что таким образом она пыталась защититься. Она не хотела, чтобы о ее писательстве на отвлеченные темы знали коллеги. А тем более придирчивая Аксинья.

Денис, их сисадмин, ангел – хранитель всего компьютерного хозяйства их издательства, миролюбиво поднял руки вверх.

– Признаю, был нетактичен. Чем могу искупить свою вину? Вы новенькая?

И почему в обеденный перерыв за компом, а не в кафешке и не в курилке? – вопросы вылетели помимо воли хозяина, которого заинтересовала девушка.

Во-первых, сразу видно, что порядочная и скромная, без боевой раскраски. Светлые волосы заплетены в трогательную косичку. Денису подумалось, прямо как у школьницы, но он тут же себя одернул – школьницы сейчас так намазываются косметикой, будто у нее срок годности заканчивается. Во-вторых, одежда. Ну точная гимназистка! Серая скучная юбка и белая блузка в горошек.

– Я не курю, а еду беру с собой, – немного смутившись, она кивнула головой в сторону пустого контейнера, который только собиралась помыть, но отвлеклась на сказку.

– И позвольте мне дочитать – я очень заинтригован сказкой. Сюжет прямо жизненный. Да, я Денис, – мужчина обезоруживающе улыбнулся.

«Светлана, «Мисс угги 2019», – чувствуя, что щеки начинают полыхать, с тоской подумала девушка. Но вслух выдавила:

– Света. И совсем не жизненный. Это сказка про любовь. Разве мужчине это может быть интересно?

– Ну хоть в сказке про любовь почитать, – в глазах мужчины подкупающе сверкнули смешливые добрые искорки.

– А вы тоже считаете, что любовь может быть только в сказках? – Света настороженно кинула на него быстрый взгляд, в котором на миг мелькнуло смущение от слишком личного вопроса.

– Я считаю, что реальность порой может переплюнуть сказку. – Их глаза снова встретились и словно продолжили немой разговор. Казалось, что какое-то мягкое и теплое облако окутало их, отгородив от офиса, от города, создав для них особое, свое, четвертое измерение. Диалог взглядов длился всего лишь мгновение, но его хватило, чтобы почувствовать своего человека, понимающего без слов. И это было так восхитительно, словно сказка, о которой они только что говорили, уже шагнула с монитора к ним.

Словно согревшись в этом облаке, Света почувствовала доверие к мужчине, удивилась тому, что он, такой взрослый, неожиданно отреагировал на сказку. Теплым карамельным счастьем наполнилась душа – он не смеется над ее фантазиями! И не считает, что у нее особая форма шизофрении.

– Так что там? – словно стряхнув наваждение, спросил Денис.

– Я еще не дописала. Он женится на волшебнице и станет королем своего собственного государства. Совершенно независимого, – все еще стесняясь, ответила девушка.

Денис сглотнул комок, вдруг встрявший в горле, и спросил с деланой непринужденностью:

– А старый король?

– Увидев внука, он смирился и сменил гнев на милость.

Денис по-детски счастливо улыбнулся, будто солнечный луч разогнал тучи задумчивости.

– Вы не представляете, как меня порадовали своей сказкой. Хочу отблагодарить и загладить свою вину. Самое меньшее – принести вам кофе. Идет?

– Денис, я тебя вызывала компьютер починить, а не разносить кофе моим подчиненным, – появившаяся в дверях Аксинья метнула молнию. Она была в своем репертуаре. Хлебом не корми, но ей обязательно нужно подчеркнуть свой статус начальницы, пусть и не самого большого масштаба.

– Аксюша, вызывают проституток, а меня зовут. В порядке подачи заявок.

Денис откровенно наслаждался возможностью разбудить гневного монстра.

Аксинья кинула испепеляющий взгляд на мужчину, вздернула подбородок и прошипела:

– Не придирайся к словам. Я доложу Данилу Петровичу, что ты саботируешь процесс. Не думаю, что ему это понравится.

– А ты не думай, краса моя, тебе это не идет! Кстати, и злиться – тебе тоже не идет.

Света с грустью поняла, что между ними есть какая-то связь. Не любовная, но может, они бывшие, или будущие? Они общались на «ты», Аксинья фыркала, а Денису это нравилось.

И хотя она поклялась себе не заводить никаких отношений с мужчинами, в душе без ее ведома заскребло что-то похожее на зависть. Маленькая недолюбленная девочка, сочинявшая сказки о принцах, все равно никуда не делась, и временами ей хотелось внимания и заботы. Но она понимала, что даже не будь ее душа так искорежена, простушке из провинции не стоит и мечтать о личной жизни здесь, в столице. Хотя ее сильно удивило, что мужчина, которого она сначала приняла за небожителя, оказался обычным земным человеком. Не топ – менеджером, не руководителем компании, не каким-нибудь боссом, а сисадмином. Но его уверенная манера держаться, дерзкий взгляд, прическа, напоминающая теракт на голове – все это выделяло его и делало таким же недоступным, как олигархов и боссов. И даже его естественность и доброжелательность никак не придавали ему простоты.

Денис подарил Аксинье дерзкую ухмылку и примирительно спросил:

– Кофе будешь?

Та поняла, что пахнет нарушением субординации (она будет пить кофе в компании подчиненной?) и, поджав губы, ответила:

– Не собираюсь хлебать суррогат из пластика.

Денис отреагировал совершенно спокойно на высокомерность Аксиньи. А Света с восхищением посмотрела на своего неожиданно появившегося защитника. Сама она ужасно боялась начальницу. Хотя, если положить руку на сердце, она по привычке боялась всех.

Денис флегматично пожал плечами и вышел из кабинета, в котором воцарилось предгрозовая тишина. Аксинья не могла смириться с тем, что ее унизили из-за этой деревенщины, как про себя она называла Светлану. И ее внутренний демон требовал возмездия.

– Ты в курсе, что мне сегодня материал в верстку сдавать, а твоя сказка еще не готова? – Аксинья мстительно сощурила свои чрезмерно обрисованные глаза и выжидательно развернулась всем корпусом к своей жертве, словно кобра, раздувшая свой капюшон перед броском.

– Я же вам на почту еще вчера скинула, – бледнея от страха, начала оправдываться Света, лихорадочно соображая, что не так.

А не так было все. Как в басне у Крылова «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!» Аксинья, как демон из преисподней, питалась страхом. Но поскольку только Света была в чрезвычайно зависимом положении, то соответственно, «покормить» кровожадного редактора могла только она. Остальные девушки и женщины жили в собственных квартирах, не имели особых проблем. Поэтому в случае крупного наезда, могли написать заявление и тут же уволиться.

– Ты вообще представляешь, для кого ты пишешь? Что это за сказкотерапия? Ты свои проблемы вывалила в сказку для детей. Если понимаешь, что ты гадкий утенок, то иди к психологу. А рейтинг журнала нечего портить. К пяти часам будь добра, напиши нормальную сказку.

Света молча проглотила обиду. Собственно, все сказанное Аксиньей, было чистой правдой. Так что обижаться не на что. По привычке, взяв вину за все происходящее, на себя, она смахнула предательскую слезу. Однако где-то в глубине души маленькое упрямое существо, которое буквально заставило ее бросить все и шагнуть в неизвестность, пинало ее и убеждало, что все не так.

«– Сессиль, чего бы тебе хотелось на день рождения?!

Фея-крестная ободряюще улыбнулась, и Сессиль радостно захлопала в ладоши. Все ее горести и обиды словно испарились от одного взмаха волшебной палочки.

Девочка знала, что крестная может исполнить любое желание. Раз уж она нашла ее.

– Я хочу…я хочу …, – счастливые искорки в глазах Сессиль мгновенно преобразили ее грустное личико. Она вдруг поверила, что может получить все, что пожелает

Новое, красивое платьице, как у Вероники, туфельки с бантиком, как у Дианы, свою собственную комнату, много игрушек. Желаний было слишком много. Они появлялись, как призраки, и прятались по углам, высовываясь в ненужный момент и каждый раз отравляя ее и без того нерадостную жизнь. И исполнение одного желания никак не могло сделать ее счастливой. Потому что другие будут лишний раз напоминать, какая она несчастная. И вдруг Сессиль просияла.

– Милая крестная!!! Сделай меня красивой! Тогда все будут любить меня, дарить подарки и на мне женится самый настоящий принц!

Девочка умоляющим жестом сложила ладошки перед грудью и с надеждой посмотрела на фею.

– Крошка моя! Если я изменю твою внешность, это будешь уже не ты, а другая девочка, которая и знать не будет о тебе. Она забудет о твоем щенке, и он умрет от голода, она не будет приходить к бабушке Розе, и та будет болеть. Ты хочешь этого?

Большие глаза Сессиль наполнились слезами, она жалобно всхлипнула и покачала головой.

– Нет, не хочу.

Фея ласково улыбнулась и сказала:

– Ты славная малышка! Добрая и отзывчивая. А доброта и отзывчивость уже делает любого человека красивым. А еще – улыбка. Она, словно солнышко, освещает все вокруг и преображает человека. Помнишь, Крошку Енота, который улыбнулся Тому, Кто живет в пруду и подружился с ним?

Сессиль недоверчиво смотрела на крестную.

– И за это меня будут любить?

– Дитя мое! Любят не за что-то, а просто, потому что любят. Но открою тебе маленький секрет. Не за каждую улыбку будут любить. Она должна быть искренней, согревающей. Она должна дарить людям радость.

– Но мне грустно и совсем не хочется улыбаться…Как же я могу согреть других?

– Согреть других может только счастливый человек. А счастлив он потому, что доволен собой, любит себя и уверен в том, что он умный, красивый, умелый. Можно перечислять до бесконечности. Главное, чтоб он не считал себя недостойным любви, уважения, внимания. И вот эту уверенность я тебе дарю.

Посмотри в зеркало. Что ты видишь?

Сессиль вспомнила все эпитеты, которыми награждали ее окружающие и, сдерживая слезы, ответила:

– Я вижу лупоглазую, большеротую, курносую страшилку с облезлым крысиным хвостом вместо волос.

Фея обняла девочку и сказала.

– Милая моя, у тебя же кривое зеркало. Давай посмотрим в мое. Я вижу очаровательную юную леди с большими выразительными глазами, с красивыми, словно художником нарисованными губами, милым, озорным носиком и гладкими шелковистыми волосами цвета льна. Ты красавица!

Видишь это?

Сессиль зачарованно смотрела в зеркало, так, будто никогда не видела себя. Улыбнулась сначала робко, затем, перехватив одобрительный взгляд крестной, уже уверенней. Счастье, словно пушистый котенок, маленькими теплыми лапками обхватило ее душу. Она улыбнулась широко и уверенно.

– Спасибо, дорогая крестная!»

Света, перечитав еще раз сказку, отправленную Аксинье, почувствовала, что горячий ком подкатывает к горлу, словно кто жесткой рукой хочет перекрыть дыхание.

Глядя на строчку с искорками в глазах Сессиль, девушка шмыгнула носом, и, схватив невымытый еще контейнер, выскочила из кабинета. Непроизвольно слезы, будто по проторенной дорожке, хлынули из глаз.

Хорошо, что народ вовсю наслаждался перерывом, и в коридоре ее никто не увидел.

Не успела девушка вернуться назад, кое-как стерев с лица предательскую слабинку, как на пороге возник Денис. Его взгляд быстренько отсканировал влажный блеск в глазах Светы, ее повинный вид и торжествующе задранный нос Аксиньи.

– Захватил второй стаканчик, но вижу, змея уже позавтракала, придется пить самому, – констатировал увиденное Денис. Он прошел к столу Светы, отодвинул бумаги и бесцеремонно уселся на край. Протянул один стаканчик девушке и принялся со смаком потягивать ароматный напиток из другого.

– Аксюш, а я теперь знаю, кто саботирует процесс! Ты на подчиненных собак спускаешь, ауру портишь, вот железо и не выдерживает, виснет. Все любит заботу и ласку. А ты вон девчонку до слез довела!

– Денис, это не Аксинья, просто мне нехорошо стало, – побледнев от испуга, Света вскинула умоляющий взгляд на Дениса. Она представила возможные последствия такого заступничества.

– А ты, Светлячок, не вмешивайся, когда взрослые разговаривают, – покровительственным тоном Денис пресек дальнейшие попытки оправдывания, совершенно естественно перейдя на «Ты». От этих слов девушка почувствовала, что готова снова расплакаться. Ее словно на несколько минут впустили в волшебную страну, где она стала принцессой и где у нее есть защитник, храбрый рыцарь. Губы от волнения дрогнули, и она вынуждена была их больно прикусить, чтоб не расплакаться. Наклонив голову, стараясь не выдать себя, она пыталась утихомирить взбрыкнувшие эмоции. Мало того, что он заступился, так и еще назвал маленькой. Это было адресное попадание в ее больное место.

Она никогда не была маленькой. Она никогда не чувствовала себя любимой. И сказка про Сессиль была только одним эпизодом ее детства и, к сожалению, без Феи –крестной. Как она завидовала девочкам, которых баловали папы и говорили, что они самые лучшие! В итоге дочки выросли уверенные в себе, требовательные и позволяющие женские капризы. Потом замужество, где тоже ей не довелось стать любимой.

Наверняка Потап любовнице дарил и другие подарки, а не только те злополучные сапожки, потому что она стала бы в позу сахарницы и недовольно повела б нарисованной бровью. А ей муж ничего не дарил – зачем суетиться, если и так сойдет.

И она тут же спустила себя с небес на землю. Денис не ее рыцарь. Он просто любит задевать Аксинью, ну и еще вероятно и справедливость, раз он может говорить все, что думает.

Аксинья едва не топнула ногой. Крылья носа у нее раздувались, словно она набирала воздух для взлета. Насладившись картиной, Денис, как ни в чем не бывало, улыбнулся.

– Давай я тебя в боулинг свожу, пар выпустишь. Хотя нет, ты ж в шарах весь ногтевой тюнинг оставишь. Как тебе картинг?

– Ты не знаешь, почему я терплю твою наглость? – придав лицу выражение обреченности, спросила жертва сисадминовских колкостей.

– Ты сама ответила на свой вопрос. Потому что я наглый, самоуверенный и безумно обаятельный.

– Скромный, ты забыл добавить, – усмехнулась Аксинья.

– Тогда больше ни на кого не рычи, потому что еще раз мне чинить некогда будет, до вечера еще есть планы.

И дружески подмигнув Светлячку – мол, ну вот и все, а ты боялась – оправился разговаривать по – мужски с компом редактора.