Читать книгу Пессимизм 2.0. Право и справедливость - А. Е. Горчаков - Страница 18

Государство в Египте формировалось в условиях сходных с Месопотамией. Благодатная для урожаев долина реки, ирригация и мелиорация земель, и сама река, как транспортная артерия, так же, как и в Вавилонии, стали основой для прогресса коллективной антропосферы египтян. Считается, что в этих условиях возникло около двух десятков небольших государств, которые впоследствии стали называть номами. Их центром, как и в Вавилонии, были города, значительных по тем временам размеров. Постепенно из них возникли два больших царства – в Дельте и в Верхней долине Нила. Религиозная антропосфера в царствах совпадала – в обоих верховным божеством был Гор. Это создало предпосылки для объединения царств при первом из фараонов – Менесе из Тиниса. Союз был непрочным: в обоих царствах сохранялись государственные сокровищницы, т.е. своя система перераспределения элементов антропосферы, несмотря на объединявший их «провиантский приказ».

В Древнейшем Египте воплощена развитая модель государства, хотя речь идёт о конце IV тысячелетия до н.э. Прямыми свидетельствами этого служат печати фискальных чиновников на ёмкостях для хранения продуктов и, несколько позднее, изображения в обоих царствах вельмож, осуществляющих судейские функции. Переписи царского имущества, проводившиеся каждые два года, и обеспечение царских гробниц продуктами указывает на продуманную систему взимания налогов. Ю. Я. Перепелкин отмечает заботу правителей I и II династии о распределении воды и мелиорации, указывая на то, что наблюдение за разливом Нила было поставлено образцово, т.е. власть заботилась о прогрессе коллективной антропосферы. Можно с уверенностью говорить о существовании в Египте государства уже во время тинисской династии.

Царь был единственным собственником земли, но условия, на которых она передавалась в управление чиновникам, неизвестны. Население, работавшее на этих землях, считалось рабами фараона. Несколько лучше жили люди в городах. Хотя между царствами случались междоусобицы, правление первых династий было временем процветания и неуклонного прогресса коллективной антропосферы, что способствовало объединению царств.

На момент слияния Южного и Северного царств под управлением одного царя в каждом из них была реализована своя модель государства. У них были важные общие черты, например, религиозная антропосфера, язык. Были и не менее важные различия, например, в плодородии земель. Для Севера важнее было осушение, для Юга – орошение почвы. Символом Севера был папирус (осока), а символом Юга – степное растение. Люди, обладавшие властью в каждом из царств, стремились её сохранить и должны были относиться к объединению насторожено. Однако то общее, что было в коллективной антропосфере Севера и Юга, а также её неуклонный рост, на который указывает Д. Брестед, обеспечил полное единство двух, ранее самостоятельных, государств. Свидетельствами роста являются: организация новых поместий, строительство дворцов, храмов и укреплений, развитие мелиоративной системы, эксплуатация ресурсов соседних стран. В это же время сформировалась единая государственная религия. Предположительно объединение произошло при фараоне II династии Хасехеме, хотя позднее оно приписывалось воле Осириса. Была создана крепкая, могущественная держава, Древнее царство.

Основным источником отрицательного потока энтропии в Древнем царстве был труд людей. Был ли он рабским? Ю. Я. Перепелкин даёт на этот вопрос отрицательный ответ, ссылаясь на то, что среди обширных свидетельств о хозяйственной жизни страны нет упоминаний о рабском труде, т.е. он не был основой овеществления энергии. Рабство как социальное явление, конечно, существовало, рабы использовались в домашнем хозяйстве, рабами становились захваченные во время войн противники.

Природная группа элементов, доминировавшая в коллективной антропосфере, включала в себя пшеницу, ячмень, виноградники, рогатый скот, волов и ослов, домашнюю птицу, дичь, рыбу и другую сельскохозяйственную продукцию.

Рост вещной группы элементов в коллективной антропосфере обеспечивали ремесленники в городах и крупных поместьях. В отличие от Месопотамии, Египет не испытывал недостатка в конструкционных материалах. Камень, железо, медь были в распоряжении его мастеров. Серебро привозилось, скорее всего, из Малой Азии и ценилось выше золота. Кирпич, высушенный на солнце, выпускался в больших количествах. Из него возводились жилища бедняков, виллы богачей, хозяйственные и оборонительные сооружения. Посуду из камня в Древнем царстве вытеснила фаянсовая, скорняки выделывали тонкие и мягкие кожи, изо льна изготавливались ткани хорошего качества. Царские льняные ткани нельзя было отличить от шелковых. Дерево было редкостью, но в городах и крупных поместьях строились корабли.

Хотя коллективная антропосфера и прирастала товарами из других стран, определяющую роль в её росте играли крупные хозяйства, управлявшиеся вельможами. Термин «управление» является наиболее подходящим, поскольку в Древнем царстве не было явного различия между владением и собственностью. Крупное хозяйство было структурированным, совмещало ремесленное и сельскохозяйственное производство и подчинялось «управе». Оно образовывалось в результате приобретения или наследования земли, получения её от царя, незаконного захвата. Владения вельмож не всегда были расположены компактно – они могли быть разбросаны по всей стране. Такое расположение владений должно препятствовать развитию сепаратизма. Позднее, этот подход к выделению земель использовал в Англии Вильгельм Завоеватель. Важной чертой крупного хозяйства была его патриархальность: начальники над работниками трудились вместе с ними.

Множество кораблей обеспечивало обширную торговлю, основой которой был простой товарообмен. Иногда при сделках использовали золото и медь. В условиях развитой торговли с её отчётами, расписками, завещаниями, долгосрочными контрактами образование служило основой для карьеры.

Основой территориального деления были номы, заменившие древние царства. Каждый из них представлял собой мини-государство. В нём были свои сокровищница, суд, земельное управление, отряд милиции, архив и т.д. Управлял всем этим царский чиновник, а центром всей государственной системы была сокровищница фараона, управлявшаяся казначеем и двумя помощниками. Денег ещё не было, подать взималась в натуральной форме. Отвечал за работу всей системы первый министр фараона (визирь), возглавлявший огромную армию писцов и чиновников.

В случае войны армия собиралась из отрядов милиции, имевшихся не только у каждого нома, но и у храмов. Единой силовой структуры не было. Кроме отряда милиции, каждый ном имел системно организованные органы местного управления и в любой момент мог отказаться подчиняться центральной власти. Тем не менее, воплощение такой модели государства успешно и стабильно существовало на протяжении пяти столетий…

Переход от IV династии к V сопровождался изменением модели государства: возросла роль жречества; власть как высшая исполнительная, так и местная (номархи) стала наследственной. Если раньше фараон носил титул бога неба и солнца Гора и был его преемником, то теперь жречество потребовало, чтобы фараон считался сыном бога-солнца по плоти, а для этого последний должен был время от времени появляться на земле. Этому условию Гор не удовлетворял, поэтому он был заменён на бога-солнце Ра. Так изменилась государственная религия и сформировался миф о божественном происхождении царской власти, который сохранился до завоевания страны персами. Усилиями жрецов Ра IV династию сменила V династия, а визирем и главным судьей, вместо сына фараона стал человек, имя которого в течение пяти поколений было Птаххотеп. Исходя из этого, Д. Брестед предполагает, что жрецы Птаха и Ра поделили определяющее влияние на две высшие позиции в государстве. Переход к наследованию власти дал импульс росту сепаратизма номов.

Процесс мелиорации земель имеет ограничения, связанные с доступными знаниями и техническими возможностями. Мы предполагаем, что, когда этот предел был достигнут, в Древнем царстве началась децентрализация. Оформлена она была в виде льготных грамот, освобождающих номы от участия в общегосударственных работах. Их раздача при VI династии достигает своего апогея. Тем самым из коллективной антропосферы изымаются источники её пополнения. Чтобы их компенсировать, фараоны VI династии Пиопи I и его преемник Мернера активно вели военные кампании. Им удалось покорить Нубию, их экспедиции отправлялись к верхним порогам и подготовили полное присоединение Нижней Нубии в период Среднего царства.

Процесс получения самостоятельности номархами привёл к падению VI династии, а сами они стали князьями в своих номах. Модель государства, ранее воплощённая на территории объединённой страны, перестала существовать, распавшись на однотипные воплощения местных моделей, имевших незначительные отличия друг от друга, например, в имени верховного божества. Номархи продолжали выполнять те же функции, что и раньше, но уже как независимые правители. Отрицательный ответ Ю. Я. Перпелкина на вопрос, был ли Египет рабовладельческим, подкрепим тем аргументом, что его распад на отдельные княжества выглядит как процесс, более характерный для феодального общества. Назвать Египет феодальным нельзя, так как отношения между знатью и простолюдинами были в большей степени патриархальными, чем феодальными. Единственный термин, который можно предложить для описания египетского общества времён Древнего и Среднего царства – патриархальный феодализм или протофеодализм.

Новую реализацию несколько изменённой модели единого государства египтянам предложил номарх Фив Иниотеф Старший. Он и его преемники, опираясь на солидарность южных номов, основали самостоятельное фиванское царство. Ему в правление фараонов XI династии удалось снова, через примерно триста лет хаоса, объединить страну и создать предпосылки для её расцвета при XII династии.

Процветание началось при первом фараоне XII династии Аменемхете I. Хотя при XI династии власть номархов была ослаблена, ему пришлось пройти по всей стране и принудить к подчинению каждого из местных царьков. Он восстановил границы областей Древнего царства, изменившиеся за время междоусобиц. Полностью подчинить номы своей власти фараон не смог, однако он добился того, что стал назначать правителем в них преданного вельможу.

Номархи были лояльны фараону, но, кроме этого, никак не зависели от него. Они оставались единовластными правителями в номе и управляли сложной административной структурой. Номарх был также верховным жрецом и был ответственен за процветание своего мини-царства: строил храмы и общественные здания проводил осушение и орошение земель, осуществлял помощь гражданам в годы нужды. Аналогичным образом действовали и чиновники в номах. Патриархальный характер власти над небольшим по количеству населением позволял такому управлению быть весьма эффективным.

Земля была собственностью номарха, состоявшей из двух частей: родовой и княжеской (деление земли, характерное для феодального общества). Первая передавалась по наследству через старшую дочь, вторая вручалось фараоном. Это был единственный сильный механизм влияния центральной власти. В номах, возможно, присутствовали царские чиновники, но все налоги проходили через номарха. Главным объединяющим звеном системы снова оказалась царская сокровищница, имевшая в номах свою собственность. Кроме внутренних доходов, сокровищница пополнялась из внешних источников: золотом из Нубии и копей на Коптской дороге, товарами с южного побережья Красного моря, добычей от набегов в Сирию и Палестину. Поступления внутри страны обеспечивались ведением подробной регистрации семейств. Как только Глава семейства становился самостоятельным хозяином, он вносился в списки вместе со всем имуществом и людьми, от него зависящими. Характер деятельности крупного хозяйства не изменился со времени Древнего царства.

Таким образом, отрицательный поток энтропии был в большей степени внутренним, чем внешним. Слабый контроль над внутренним источником этого потока и наличие сложившихся устойчивых моделей государства внутри номов были потенциальными проблемами системы.

В номах за годы полностью самостоятельного существования сложилась местная знать. Теперь не двор фараона, а двор номарха был центром, в котором собирались вельможи. Кроме того, в номах появился зажиточный слой населения (неджес), который сегодня назвали бы средним классом. У этих людей, о благосостоянии которых заботился номарх, могли быть в собственности земля и рабы.

Власть визиря сохранила свои функции, установленные ещё в Древнем царстве. Новым в работе центральной власти были две вещи. Вопервых, теперь ко двору приглашалась молодёжь, чтобы воспитать в ней преданность фараону и которая затем включалась в процесс управления страной. Это не гарантировало полной лояльности, поскольку наследование должностей стало обычным делом. Поэтому вторым новшеством стала «военная свита» власти, состоявшая из профессиональных солдат. Их отряды были расквартированы по всей стране в царских крепостях, были они и во дворце фараона.

Ранее мы предположили, что исчерпание возможностей для проведения сложных и дорогостоящих мелиоративных работ положило начало распаду Древнего царства. Обуздание поместной вольницы Сенусертом III логично связать с началом новых масштабных проектов по освоению земель. Первым из них было восстановление старой ирригационной системы, затем в нижнем Египте была создана огромная система орошения, использовавшая наводнения. Фаюмская долина была сетью каналов соединена с Нилом, огромным водным резервуаром стало искусственно созданное Меридово озеро. Так было восстановлено воплощение модели единого государства, существовавшее в Древнем Египте.

Обеспечив надёжный внутренний источник отрицательного потока энтропии благодаря улучшению структуры землепользования и значительной экономической самостоятельности номов, и взяв его под контроль, фараоны вернулись к поиску новых внешних источников такого потока. Традиционным направлением экспансии была Нубия, которая за время правления XII династии превратилась в египетскую провинцию и теперь власть фараона распространялась до вторых порогов Нила. С завоеванием Нубии к Египту отошли золотые рудники, поэтому золота в стране было много больше, чем серебра, которое впоследствии стало денежным эквивалентом. На севере был предпринят первый поход на Сирию. Попытки завоеваний были отражением объективного исторического процесса. Модель государства, существовавшая в Древнем царстве, была восстановлена и её проблемы вернулись вместе с ней. Интуитивно или нет, но власть понимала эти слабости и стала искать внешний источник отрицательного потока энтропии как альтернативу внутреннему.

Товарообмен осуществлялся с разными регионами. Тесные отношения установились с Библом, откуда в Египет везли столь необходимую ему древесину. Поступали в страну товары с побережья Красного моря, т.е. из Пунта. В Азию через Палестину шли караваны, достигавшие торговых путей Месопотамии. Первые свидетельства товарообмена с Южной Европой также относятся к Среднему царству.

После XII династии в стране снова наступил период хаоса. Возможно, он возник из-за слабости власти, вызванной династийными распрями. Номы снова превратились в царства, среди которых Фивы всё-таки должны были выделяться. Предлагаемая теория обосновывает это предположение тем, что за два века правления XII династии в Фивах должна была накопиться значительная вещная группа элементов, т.е. богатство, обеспечивавшее этому царству большее влияние. Какими бы сильными ни были Фивы, ни они, ни любое другое царство не смогли в одиночку противостоять новой внешней угрозе II рода – нашествию гиксосов, которые правили Египтом почти двести лет после его захвата. В коллективную антропосферу египтян гиксосы привнесли лошадь и умение воевать.

Объединить усилия местных царей в борьбе с гиксосами удалось фиванцу Яхмосу I (1549-1524 до н.э.). Изгнание захватчиков было лишь началом возрождения страны, надо было преодолеть её раздробленность. Сразу после взятия столицы гиксосов Авариса Яхмос I вернул Нубию под власть фараона. Знать, не желавшая расставаться с субъектностью в своих мини-государствах, или погибла в противостоянии с фараоном, или превратилась в простых чиновников. Наследственные земли номархов перешли к фараону, и вся страна стала теперь его собственностью. Так была реализована новая модель государства, названная Новым царством.

Эта модель последовательно развила те черты старой, которые проявились в Среднем царстве, и была имперской: в качестве основного источника отрицательного потока энтропии рассматривался внешний, т.е. захват чужой антропосферы. Два новых элемента в антропосфере египтян – умение воевать и новые виды вооружения с использованием лошадей – способствовали этому. Миролюбивые египтяне стали прекрасными воинами, изгоняя гиксосов из Шарухена, их оплота в Азии, где они увидели в богатых городах Сирии развитую вещную группу элементов антропосферы. Люди не только дали «молчаливое согласие» на новую модель государства, но и охотно воплощали её, пополняя ряды солдат. Военная карьера для знати и неджес стала наиболее желанной. Армия состояла из дивизий, знала линейное построение и фланговые охваты.

Обеспечивая один из двух источников отрицательного потока энтропии, армия начала превращаться в политическую силу. Люди, из которых набирались войска, ещё в Среднем царстве назывались «гражданами армии». Их число заметно возросло в Новом царстве, а поскольку они обеспечивали прогресс коллективной антропосферы, то с каждым царствованием всё больше «граждан армии» замещают гражданские должности. Такой практики раньше не было.

Немного забегая вперёд, в Египет Тутмоса III (1479-1425 до н.э.) и более поздний, скажем, что успехи в освоении внешнего источника отрицательного потока энтропии способствовали усилению внутреннего, т.е. изменению модели государства в части, касающейся поступления энергии в систему и её овеществления. Иноземные рабы стали важной частью хозяйства простых египтян. Простолюдины в Новом царстве зачастую владели несколькими и даже многими рабами. Страсть к приобретению рабов захватила египтян. Рабство в Новом царстве проникло во все слои общества, особенно развившись в государственных и храмовых хозяйствах: египетское общество из протофеодального стало рабовладельческим.

Такие изменения в общественных отношениях дают повод сказать несколько слов о марксистской теории смены общественно-политических формаций. Ранее было показано, что Древнее и Среднее царство обладают характерными чертами феодального государства, хотя и не всеми. Пришедшее им на смену Новое царство было рабовладельческим государством. В теории последовательной смены общественно-политических формаций объяснить этот переход невозможно, поскольку Новое царство было значительно более успешным, чем его предшественники.

Особенностью трансформации модели государства, начавшейся после смерти Яхмоса I, является её мирный характер, хотя она и сопровождалась серьёзной политической борьбой. Первым этапом трансформации стало присоединение Эфиопии Аменхотепом I (1524-1503 до н.э.), преемником Яхмоса I. Завоёванная им территория была столь велика, что стала отдельной провинцией. Из военных кампаний выделим усмирение фараоном традиционно совершавших набеги на Египет ливийцев. Совершал ли Аменхотеп I поход в Сирию или нет, определённо сказать нельзя.

Традиционно трон наследовал старший сын старшей дочери фараона. Тутмос I (1503-1493 до н.э.), но преемник бездетного Аменхотепа I, был только мужем его сёстры. Это не помешало ему сделать первый решительный шаг для превращения Египта в мировую империю. Усмирив восставшую Эфиопию, он распространил власть фараонов до третьих порогов Нила и начал продвижение к четвёртым. Но главным военным мероприятием Тутмоса I был поход в Сирию: её он прошёл, не встретив серьёзного сопротивления, до Евфрата, где путь ему преградили войска царства Митанни. В сражении победили египтяне, взяв множество пленных, а Тутмос I оставил на берегу Евфрата надпись о том, что здесь проходит граница его владений. Но пока это было лишь намерением, и до завоевания Сирии было ещё далеко. У этого символического знака, тем не менее, был глубокий смысл: он означал решительное намерение египтян сделать свою модель государства имперской.

Правителем, при котором завершился переход Нового царства к имперской модели, был Тутмос III (1479-1425 до н.э.). Он стал фараоном после недолгого и ничем не примечательного правления Тутмоса II (14931479 до н.э.) и был сыном одной из его жён. Существует рассказ о том, что фараоном его выбрали жрецы. Во время праздничного богослужения жрецы Амона неожиданно указали на него, как на царя и поставили на место, где во время службы мог стоять только фараон. Впрочем, то же самое рассказывала о воцарении своего отца дочь Тутмоса I и вдова Тутмоса II, царица Хатшепсут (1479-1458 до н.э.). При дворе у царицы была очень сильная партия сторонников, поэтому Тутмос III был вынужден признать её своей соправительницей. Титул фараона стал употребляться в женской форме, а царицу именовали «женским Гором» и это при патриархальном характере общества! Соправление Хатшепсут и Тутмоса III стало завершающим этапом перехода Нового царства к имперской модели государства.

Хатшепсут и храмовая знать Амона были тесно связаны. Такая связь, по мнению Ю. Я. Перепелкина, означала близость к местной знати вообще, поскольку местные князья были верховными жрецами в своих царствах. Именно они противились предшественнику Яхмоса I, Камосу, когда тот спросил их об объединительной войне с севером. Несмотря на отказ знати поддержать эту войну, Камос начал её, а Яхмос I продолжил, и один успех следовал за другим, поскольку их опорой была военная знать, окрепшая в боях с гиксосами за освобождение страны. Поддерживавшая Хатшепсут местная знать, видела себя ответственной за внутренний источник отрицательного потока энтропии и считала его главным. За Тутмосом III, как и за Тутмосом I, стояла армейская элита, считавшая главным внешний источник отрицательного потока энтропии и видевшая себя основным его выгодоприобретателем. Именно разное понимание того, какой источник отрицательного потока энтропии должен быть главным позволяет говорить о борьбе старой модели государства с формирующейся новой. Армия во время завоеваний Аменхотепа I и Тутмоса I, предшествовавших этой политической борьбе, доказала, что внешний источник значительно быстрее обеспечивает прогресс коллективной антропосферы, особенно вещной группы элементов в ней. Этот аргумент и решил спор в пользу Тутмоса III и новой модели государства. Тутмос III повторил военные достижения Аменхотепа I и Тутмоса I, поставив свою пограничную плиту на Евфрате. Более того, он даже переправился через него. Под его властью теперь была вся Сирия.

Тутмос III вёл свои военные кампании летом, а зимой он занимался внутренней политикой. Фараон объезжал страну с целью пресечь своеволие местной администрации, чтобы она не угнетала подданных налогами. Он внимательно следил за положением дел в Нубии, организовал добычу золота на коптской дороге, оживил экономику Дельты. Дань фараону платили цари от болот Верхнего Евфрата до верхних нильских порогов и сомалийского берега, обеспечивая тем самым быстрый рост коллективной антропосферы египтян.

Страна, как и раньше, делилась на административные округа, которых было несколько десятков. Возглавлял государство фараон, принимавший непосредственное участие в управлении. Помогали ему, как и прежде, визирь и главный казначей. Центром системы была палата фараона, который решал множество административных вопросов. В начале правления XVIII династии коллективная антропосфера империи выросла настолько, что визирей стало двое.

Канцелярия визиря осуществляла надзор за местными администрациями в двух формах: регулярные отчёты, присылаемые в канцелярию и непосредственное посещение визирем регионов, для чего ему был выделен служебный транспорт, т.е. казённая барка. Визирь отвечал за использование ключевых ресурсов, он замещал фараона на время военных кампаний, возглавляемых лично царём.

Рост коллективной антропосферы вызвал увеличение числа чиновников, который, в свою очередь, открыл огромные карьерные возможности для неджес. Теперь возможностей были больше, чем в эпоху Среднего царства, поскольку коллективная антропосфера была больше как по количеству, так и по составу, усложнилось и её перераспределение. Карьерный рост и милости фараона начинались с успешной работы в местной администрации. Высшее чиновничество пополнялось родственниками фараона и бывшей земельной знатью, остальные чиновники набирались из торговцев, искусных мастеров и т.д. Элитой государства теперь стало высшее чиновничество.

Особые условия взимания податей для храмов и рост коллективной антропосферы (напомним, что церковная антропосфера вторична по отношению к ней) сделал жрецов обладателями огромных богатств. Значительная их доля поступала в храмы после удачных военных кампаний, но был и другой интересный источник доходов. Согласно верованиям египтян, после смерти человек представал перед судом сорока двух богов, где должен был доказать свою невиновность в сорока двух грехах. «Книга мёртвых» содержала подробное описание суда и советы умершему, как правильно себя вести. Теперь свитки «Книги мёртвых» с оправдательной сентенцией продаются жрецами всякому, кто способен их купить. В сентенцию вписывается имя покупателя, обеспечивая ему оправдательный приговор ещё до суда. Д. Брестед отмечает, что отрицательное влияние такой практики на мораль египтян можно сравнить с таким же отрицательным влиянием индульгенций в эпоху Лютера.

Значительный рост церковной антропосферы сделал служение Богу профессией. Простой мирянин теперь лишён существовавшей ранее возможности стать жрецом, поскольку, как и в модели государства, субъектность в перераспределении церковной антропосферы становится источником роста индивидуальной антропосферы и не может быть передана кому попало. Следующим этапом будет переход к наследованию такой субъектности. С ростом церковной антропосферы разрастается число служителей храмов. Жречество становится серьёзной политической силой. Особенно возросло влияние жрецов Амона, бога фиванской резиденции, поскольку именно Фивы дважды объединили страну.

Итак, чиновники, солдаты и жрецы были крупными группами, верхними слоями общества, внизу социальной пирамиды находилось множество торговцев, ремесленников и простых землепашцев, обеспечивавших надёжный внутренний источник отрицательного потока энтропии.

Чтобы успокоить мятежные царства, на севере империи начиная с правления Тутмоса III царских сыновей забирали в Фивы, где им внушали благорасположение к Египту. Когда их отцы умирали, они приходили на смену им. Не только подготовка будущих правителей обеспечивала спокойствие в Азии: египетские гарнизоны и представители фараона находились в крепостях, построенных по всей Азии. Царю позволяли свободно управлять своими владениями при выполнении двух условий: своевременная и полная уплата ежегодной дани и лояльность фараону. Если какой-то город задерживал выплату дани, туда направлялся представитель фараона с отрядом, и она немедленно выплачивалась, ему не надо было даже вступать в город-должник. Такого спокойствия Сирия никогда не знала до этого. Никто не хотел ссориться с Египтом Аменхотепа III (1388-1351 до н.э.), правнука Тутмоса III.

При Аменхотепе III в гарнизонах, расположенных в крупных городах, начинают служить не только египтяне. На службу принимают нубийцев и шардана и количество их со временем постоянно растёт. Спокойствие в азиатской части империи было таким, что Аменхотепу III не пришлось ни разу направляться туда с войсками, настолько успешным было воплощение новой модели государства.

Нижняя Нубия подпала под власть фараонов довольно давно, но жители Верхней Нубии время от времени беспокоили страну своими набегами. В самом начале правления Аменхотепа III ему пришлось послать армию для усмирения беспокойного соседа. К армии фараона присоединилась армия, набранная наместником фараона в Нижней Нубии, настолько мироустройство нубийцев изменилось под воздействием коллективной антропосферы Египта. Заменив нубийцам незначительную коллективную антропосферу кочевников на развитую оседлых жителей процветающей империи, они сделали их египтянами. Позднее нубийцы будут защищать Египет даже тогда, когда сами египтяне не будут этого делать. Эфиопский правитель Тахарка будет самым последовательным противником завоевателей-ассирийцев.

Центром общественной жизни империи теперь была Дельта Нила. Здесь сходились подати египетских провинций и дань, которую платили азиатские царства. Торговля процветала, по Нилу от порогов до Дельты сновали суда, нагруженные пряностями с Востока, благовонная смола, чёрное дерево, золото, слоновая кость, доставлялись из Пунта на Красном море, изделия финикийских ремесленников попадали в страну с караванами, шедшими через Суэцкий перешеек, товары микенских мастеров, поступали по Средиземному морю. Египетские товары шли в обратном направлении.

Развитая морская торговля привлекала пиратов, которые нападали на суда и города на побережье. Как это происходило, подробно рассказано в «Одиссее». Ранее я опубликовал исследование, где показал, что мифы о похищении Европы и Кадме были лишь легендой, сопровождавшей первую известную нам крупную геополитическую акцию, направленную на обуздание пиратства в Средиземном море. Финикийцы защищали свои торговые суда, а фараону нужно было защищать свои. Он организовал нечто наподобие морской полиции, которая охраняла побережье Дельты, и взимала пошлину с привозимых товаров. Сухопутные дороги внутри страны также охранялись, а иностранцы, не сумевшие объяснить цель своего приезда, отправлялись обратно. Так работала «иммунная» система Нового царства. Заметим, что как институт, она сложилась в большой коллективной антропосфере, со значительной вещной группой элементов в ней.

Рост вещной группы элементов позволил фараону награждать подданных, не землёй, как раньше, а движимым имуществом. Если воспользоваться преимуществами пожалованной фараоном земли подданный мог только трудясь на ней, то теперь он без усилий пользовался милостью царя. Роскошь вошла в обиход жителей и быстро отразилась на их манере одеваться. Празднества в Фивах становятся обычным делом, а события во дворце – общественным достоянием. Богатства, стекавшиеся в Фивы со всего света, изменили поведение царя. Аменхотеп III страстно любил охоту и рассказывал о своих трофеях в записях на скарабеях. Вместе с его именем в официальных документах постоянно появляется имя царицы. Тем самым разрушался образ царя, как божьего сына. Всё это было проявлением тенденции, исследованию которой посвящена эта работа: влияние среды на сознание человека. Для государей других великих держав фараон становится «братом». Таким образом, можно с уверенностью сказать, что в сознании жителей столицы росло имманентное индивидуальное. Возможно, это и было главной причиной появления в армии нубийцев и шардана.

Определение. Богатство человека или государства – это количество/объём элементов по преимуществу вещной, в меньшей степени природной группы предметной составляющей антропосферы, на которые распространяется его исключительная субъектность.

Империя достигла пределов своего расширения, внешний источник отрицательного потока энтропии был исчерпан. Этого не видели в Фивах, где продолжали перераспределять богатства, не заботясь о поиске замены истощившемуся источнику. Позабыли в Фивах и об угрозах II рода. Между тем на севере империи начали свои разрушительные набеги хетты, а сирийские царьки снова вспомнили, что когда-то были самостоятельными.

В начале этого сложного периода к власти пришёл Аменхотеп IV (1351—1334 до н.э.), больше известный как Эхнатон. Могущество страны часто вызывает у её правителей иллюзию всевластия, и первым масштабным примером проявления этого явления было правление Аменхотепа IV. Владея несметными богатствами, фараон бытийствовал в собственном модусе, в его сознании, как и у отца, имманентное индивидуальное доминировало над имманентным коллективным. Фараон традиционно считался обществом временным властителем, он должен был когда-нибудь передать свои владения богу, поэтому, чем они были обширнее, тем успешнее был правитель. Одновременно с расширением владений на них распространялась власть бога. Единого бога в Египте не было, поэтому ответ на вопрос о том, власть какого бога должна распространиться на новые земли зависел от отвечающего жреца. В этих условиях появление культа единого бога выглядело логичным. Один царь правит страной, одному богу поклоняются её жители, власть единого бога и власть фараона одновременно приходят на новые земли. Позднее Карл Великий с большим успехом воспользуется этим подходом.

Единым богом Аменхотеп IV назвал малоизвестного народу Атона, бога, олицетворявшего солнечный диск и не имевшего антропоморфного аватара. Всех остальных богов, Аменхотеп IV, ставший теперь Эхнатоном, отменил. Вместе с упразднением богов всё жречество, включая корпорацию жрецов Амона, лишилось своего имущества и доходов, поскольку служение старым богам было полностью запрещено. Три фактора колоссальной силы теперь действовали против Эхнатона. Во-первых, он лишил подданных привычных им богов, т.е. привычной им сублимации ужаса перед прекращением своей экзистенции. Теперь Осирис, главный защитник человека в загробной жизни, не мог этого делать, поскольку был упразднён, и обратиться к нему было нельзя. Подобное действие Набонида привело вавилонян к решению сдаться персам. Во-вторых, фараон потерял легитимность, если не полностью, то в значительной степени. Когда культ Гора египетские жрецы заменили культом Ра, они сделали это на основе антропоморфного аватара последнего, которое давало «физическую» легитимность царю. Теперь фараон был этого лишён. В-третьих, против него ополчились жрецы старых богов, лишившиеся церковной антропосферы, и, следовательно, своей индивидуальной. Богатейший город страны, Фивы, теперь лишился своего покровителя Амона, благодаря которому он возвысился и тоже был настроен против царя.

К этим трём факторам добавился четвёртый. Занятый реформами, Эхнатон не послал и не возглавил армию для защиты азиатских владений, что стало причиной потери территорий, т.е. регресса коллективной антропосферы. Это добавило в число его противников военных, много потрудившихся для присоединения и усмирения Сирии. Так иллюзия всевластия определила участь реформ Эхнатона. Д. Брестед назвал его первой личностью в истории человечества. Деятельность Эхнатона является первым в истории, ярко выраженным примером примата имманентного индивидуального над имманентным коллективным, яркого проявления собственного модуса бытия. Суть его ошибки в том, что он действовал, нисколько не считаясь с совокупным общественным мнением о дальнейшем развитии страны.

В правление Тутанхамона (1333—1323 до н.э.), ранее носившего имя Тутанхатона, была осуществлена реставрация, имя Атона было забыто. Возможно, были попытки вернуть под контроль Сирию, но безуспешные. Быстрый регресс коллективной антропосферы вызвал к жизни стремление людей сохранить свою индивидуальную антропосферу любыми средствами, молчаливое согласие в отношении существовавшей модели государства было отозвано, что привело XVIII династию к концу, и в стране наступила анархия.

Успешная модель государства, функционировавшая два с лишним столетия, не может исчезнуть просто так. Восстанавливать империю стал Харемхеб (1319—1292 до н.э.), начавший карьеру при Эхнатоне. Он постепенно сосредоточил в своих руках всю мощь государства, а затем оракул Амона объявил его сыном Ра, и он женился на сестре жены Эхнатона и, так же как Тутмос I и Тутмос III, этим обеспечил себе легитимность. Даже в таких деталях модель государства сохранилась, поскольку в мировоззрении египтян в целом и элиты в частности, оставались актуальными «для чего?» и «как доступно?» такого способа передачи власти. Их актуальность была подкреплена огромной коллективной антропосферой, накопленной с момента, когда власть была передана таким способом впервые.

Увидев слабость центральной власти, местные чиновники вспомнили, что когда-то провинции были отдельными царствами и стали стремиться к их восстановлению. Помогали им в этом не безвозмездно чиновники центрального правительства. Жёсткими мерами, щедрым содержанием и царскими милостями Харемхебу удалось создать предпосылки для нового расцвета империи.

В полной мере воспользовался плодами правления Харемхеба Сети I (1290—1279 до н.э.). Реорганизованная его отцом Рамзесом I (1292—1291 до н.э.) армия, вернув часть владений Египта, восстановила внешний источник отрицательного потока энтропии. Владения в Азии были заметно меньше, чем ранее, но и соперник у него был грозный – набравшая силу империя хеттов, прочно обосновавшаяся в Сирии.

Заключив мирный договор с хеттами, Сети I занялся делами внутренними. Он восстановил добычу золота в горах Гебель-Джебара, обеспечив его транспортировку водой и станциями. Ему не удалось восстановить добычу золота в Нубии, прерванную из-за отсутствия воды на путях доставки в Египет, но это смог сделать его сын, Рамзес II (1279—1212 до н.э.), он же восстановил владения империи в Азии.

После пятнадцати лет походов и сражений, среди которых была и знаменитая битва при Кадеше, Египет и Хеттское царство заключили мир, подкреплённый позднее родственными узами. В результате Палестина и северная часть Сирии снова оказалась под властью Египта, но это были последние завоевания империи в Азии.

Значительные изменения произошли в общественных отношениях. В армии и при дворе служило всё больше выходцев из Малой Азии, которые делали блестящую карьеру. Теперь армия состояла преимущественно из отличных солдат, набранных в Ливии и на востоке Средиземноморья. Так разрушалась моноэтничность государства тысячелетиями служившая его основой. Единое представление египтян о мироустройстве подверглось влиянию семитов, их боги проникли в египетский пантеон, ослабив единство религиозной антропосферы египтян.

Фараон правил страной с единственной целью – передать её когда-либо богам. Этой идеей не преминуло воспользоваться разбогатевшее во время правления XVIII и XIX династий жречество. Прогресс церковной антропосферы делал его политической силой и был усилен тем, что передача власти в храмах стала наследственной. Верховный жрец Амона, руководившего всеми жреческими корпорациями, мог передать власть по наследству, причём свергнуть эту династию было гораздо труднее, чем царскую. Храмовые земли были значительными и с них не платили налогов, аппетиты жречества все возрастали, в конце правления XIX династии к жрецам Амона перешли даже золотоносные рудники Нубии.

Произошли изменения и в религиозной антропосфере простых египтян: всё чаще они обращались к богам напрямую, в их поведении этика стала играть значительную роль. Впрочем, эти тенденции были подавлены жречеством при помощи магических сочинений.

Жречество, взяв под контроль внутренний источник отрицательного потока энтропии и став значимой политической силой в обществе, получило возможность продвигать в сознании людей свою модель государства. В ней фараон зависел от подношений жрецам.

Между тем на границах империи и внутри неё было неспокойно. Новые народы пришли в движение. Возобновились набеги ливийцев на Дельту, теперь в них участвовали и те, кого называют «народами моря». Это уже упоминавшиеся шардана, акайваша (греки-ахейцы), турша (тиррены или тирсены) и шакалуша (выходцы с догреческих Сицилии и Южной Италии). Оживилась и Малая Азия, местные цари, подогреваемые хеттами, всё ещё соблюдавшими договор, подняли восстание. Мернептаху (1212—1202 до н.э.), преемнику Рамзеса II, удалось на короткое время взять ситуацию под контроль, разбив ливийцев и подавив мятежи в Азии и Нубии, но на будущее империи это не повлияло.

После смерти Мернептаха страна на десятилетия погрузилась в хаос. Началась придворная неразбериха, борьба за власть. Процесс распада на княжества снова пошёл полным ходом, причиной чему стал регресс коллективной антропосферы, вызванный уменьшением отрицательного потока энтропии. Отцу Рамзеса III (1186 по 1155 до н.э.), Сетнахту (1189 – 1186 до н.э.), удалось за своё недолгое правление восстановить порядок в стране, усмирить местную знать. Он смог сделать это, обратившись за помощью к жрецам, что указывает на их сильное политическое влияние.

В начале правления перед Рамзесом III стояли те же задачи, что и перед Мернептахом. На западе снова напали и были разбиты ливийцы и машуаши. В Азии после окончания Троянской войны началось то, что назвали «нашествием народов моря». Могучая волна сметала государства с лица земли. Рамзесу III удалось остановить продвижение этих народов и заставить их платить дань. Азиатские владения вновь были спасены. Наступило недолгое затишье, оживилась внешняя торговля. Флот, принадлежавший храмам, привозил товары из Сирии, Пунта, Финикии, в Аттике добывалась в значительном количестве медь. Однако модель государства уже не обеспечивала прогресс коллективной антропосферы, всё большая часть которой становилась антропосферой церковной. Рамзес III продолжил практику своего отца, одаривая храмы в то время, когда его сокровищница пустела.

Собственность жречества была огромной: согласно сведениям из папируса Гарриса храмы владели 15% обрабатываемой земли, полумиллионом голов крупного и мелкого скота, 53 мастерскими и верфями, 169 городами в Сирии, Кушанском царстве и Египте. Вся эта собственность была освобождена от уплаты податей. Управлял ей верховный жрец Амона.

Рамзес III пытался противопоставить жречеству иноверцев, выходцев из Сирии, Малой Азии, Ливии и при дворе их становилось всё больше. Хотя они и считались рабами, но достигали высоких должностей. Армия из иноземцев-наёмников, отвечавшая за внешний источник отрицательного потока энтропии, жречество, всё больше прибиравшее к рукам внутренний источник этого потока, царедворцы-иноверцы и родственники с креатурами – так обстояли дела во внутренней политике при Рамзесе III. Могла ли такая модель государства долго существовать? Внешне же всё выглядело благополучно, народ был доволен царём, защитившим страну от внешних угроз II рода.

Через пару десятков лет после смерти Рамзеса III империя начала распадаться. Попытки сначала ливийцев, ассимилировавшихся в Дельте, а затем эфиопов возродить империю успехом не увенчались. Эти народы не смогли предложить свою модель государства, а интронизировав в разной степени имперскую египетскую модель пытались воссоздать её. Это у них получалось настолько удачно, насколько полно они интронизировали египетское понимание мироустройства. Нубийская династия была довольно успешной и сопротивлялась могущественным ассирийцам.

Последнюю попытку сделать Египет снова великим предпринял возвысившийся при ассирийцах Псамметих I (664—610 до н.э.), основатель XXVI династии. Он избавился от господства ассирийцев и снова объединил страну, подчинив себе местную знать и чиновничество. Жречество уже не могло ему в этом помешать, поскольку полупорядок-полуанархия, царившая в стране после Рамзеса III вели к регрессу коллективной антропосферы, а так как церковная антропосфера вторична по отношению к ней, то и она пришла в полный упадок. Это был результат длительного верховенства церковных иерархов во власти. Для тех, чьё богатство вторично по отношению к коллективной антропосфере, управление государством без осуществления его второй функции, т.е. обеспечения прогресса коллективной антропосферы, ведёт к их собственной бедности.

Фараоны XXVI династии не наследовали египетскую традицию, они были больше греками, чем египтянами. Их понимание мироустройства отвечало реалиям времени, что наиболее полно проявилось у Амасиса (570—526 до н.э.). С воцарением этой династии оригинальная модель государства, созданная египтянами, пришла в окончательный упадок и исчезла вместе с ней. После её правления Египет сам стал источником отрицательного потока энтропии сначала для персов, потом для греков и римлян.