Читать книгу Моя жизнь. Моя исповедь - Галина Соколова-Оттыгашева - Страница 15

Мы с сестрой Раей перешли во второй класс. Очень любили свою учительницу – Никишину Александру Николаевну. Она была невысокого роста, рыжеволосая, с двумя длинными косами. Была к нам внимательна и ласкова. Ходила с нами в гости на заимку. Когда мы шли на заимку, пели песни, разговаривали и любовались природой. А природа у нас очень красивая, я об этом писала. Много полевых цветов, поля цветущего голубого льна, цветущей гречки, колосистой пшеницы, овса и ржи. Сверни немного с тропинки и найдешь грибы. А вдоль тропинки кустарники черемухи, рябины и калины. Утомившись, присели у родника, с прозрачной журчащей холодной водой. Пили пригоршнями, ничего не боялись, никакой заразы. А сколько вокруг летает щебечущих птиц. Слушали кукушку, загадывали свои желания. Когда я пишу эти строки, сердце рвется в наши края, а перед глазами моя любимая, незабываемая Александра Николаевна.

Однажды, когда мы уже жили в Казахстане, мы с сестрой Машей, ездили на свою малую родину. Поездка была вынужденной. Мы собирали утерянные в райсобесе мамины документы для оформления пенсии. В то время трудовых книжек не было. Справки собирали по свидетелям. Объехали всех маминых знакомых, которые жили в разных поселках. Заехали к маминой закадычной подруге Фиме, навестили своих двоюродных сестер Елену и Валю. Кругом такая разруха и нищета. В Егорьевске мы прожили три дня. За это время успели сходить за ягодами, за грибами. Домой мы вернулись с документами для мамы и с полными сумками маринованных грибов. Грибы мы собирали с Гутей и Симой, когда по пути заехали в Маслянино. Набрали грибов очень много. Гутя все замариновала и посолила, и еще своих грибочков добавила. Добрая душа, как и ее родители.

Но вернемся в мое детство. На зимних каникулах приехала мама. Она побелила квартиру у мамы Сони, купила продуктов полный мешок. Мама стала собираться домой и одевать Раю, чтобы взять ее домой на время каникул. Я со слезами бросилась к маме, обняла ее, плача говорила: «Мамочка возьми меня с собой». Мама Соня запретила мне идти с мамой. Они между собой поссорились, что было очень редко. Тогда мама Соня поставила меня на порог и спросила:

– К какой маме пойдешь?

Я, конечно, бросилась к маме с сестрой. В это время приехал Сергей Федорович, сказал:

– Ульяна Даниловна, на улице метель, дорогу замело. Я еду в вашу сторону могу подвезти.

– Нет, ты их не повезешь, – сказала мама Соня. Маме нельзя было задерживаться, так как дома были маленькие дети и скот. Сергей Федорович шепнул маме:

– Идите, я вас догоню.

И мы вышли. Ветер действительно сбивал с ног и больно порошил в лицо. Идти было очень трудно. Вскоре нас догнал Сергей Федорович. Мы сели в сани, нас укутали тулупом. Лошади шли с трудом. Дорога была занесена. Мы проехали километра четыре или пять, лошади дальше не пошли. Мама встала, взяла нас. Сергей Федорович сказал:

– Нельзя идти вам, Ульяна Даниловна, с детьми, да еще и с таким грузом. Пропадете в дороге. Вернитесь, а завтра утром я вас отвезу.

Мама решительно пошла вперед, ноги утопали в снегу. Я не знаю, сколько мы прошли, Рая и я стали плакать. Мама сняла одну шаль с себя, укутала Раю, сняла юбку, укутала меня. Мешок с продуктами закопала под кустом в снег. Мы шли, падали и скулили. Тогда мама взяла Раю себе на спину, а меня впереди на руки, и мы шли с передышками. Это трудно и больно представить, но все было так. Дома нас ждали. Брат затопил баню. И из окон они увидели нас, когда мы спускались с пригорка. Шли из последних сил. Боже, какая же сильная была моя мама! Мы уже ничего не чувствовали, нас сразу занесли в баню. Растирали снегом наши замершие руки, лицо, ноги. Крик стоял такой, что баня могла развалиться по бревнышку. Сколько же гордости и любви было в моей маме! Это не забывается. После каникул мы с сестрой снова вернулись к маме Соне.