Читать книгу Моя жизнь. Моя исповедь - Галина Соколова-Оттыгашева - Страница 20

Еще в моей жизни были не очень приятные события. Я уже писала, что у меня было много друзей и подруг. Примерно с пяти лет и до четвертого класса я дружила с Лорой Дуркиной. Их семья приехала в Егорьевск еще во время войны. Им построили большой дом, который состоял из нескольких комнат. Дом был обнесен оградой, выложенной из крупной, красивой гальки. Весь двор был засажен цветами. Дуркин был начальником золотого прииска. Семья была большая: отец, мама, которая работала в школьной библиотеке, две бабушки, и двое детей: Николай, который учился в десятом классе и девочка Лариса – моя подруга.

Мы часто ходили друг к другу в гости. В их доме меня принимали хорошо, оказывали знаки внимания, часто угощали. В кухне на большом столе, покрытом белой скатертью, всегда стояли вазы с конфетами и фруктами, чего не было у простых людей. Учились мы обе хорошо и были активистками в классе. Когда Лора окончила четвертый класс ее отца перевели на другой прииск. Семья уехала и мы расстались навсегда. Я дорожила дружбой с Ларисой Дудиной. Если бы вы слышали, как она пела! Мне до нее далеко. У нее был такой добрый папа. Когда мне разрешали, остаться у них ночевать, это был праздник. Папа ее так обожал и баловал. По утрам он приносил нам в постель всякие сладости. Их основным блюдом были пельмени. Они их ели с молоком. Я до сих пор ем пельмени с молоком, в память о дружбе с Ларисой. Какое было бы счастье встретиться с ними. Но, закончив шесть классов, ее семья уехала. В наше село по реке Суенга, двигалась большая драга, это как огромный, двух-трехэтажный дом с большими ковшами. И золото уже добывали не вручную, а драгой. Был отменен гужевой транспорт по доставке золота. На Дубровке, что в пяти километрах от Егорьевска, был построен аэродром. Золото доставляли теперь самолетами в Салаир. Вместо Дуркина приехал начальником прииска Востротин со своей семьей. И жизнь моя резко изменилась.

В семье Востротина было две девочки Лариса и Наташа. Лариса была моей ровесницей. Ей сразу не понравилось, что вокруг меня много друзей и подруг. Она делала все для того, чтобы девочки со мной не дружили. Некоторые от меня отвернулись. Но я все равно не была одинока. Лариса искала случая, чтобы посильнее меня обидеть. Она узнала, что я воспитываюсь у тетки. В четвертом классе мы учили басню Крылова «Две собаки»: «Ну что, Жужутка, как живешь? С тех пор, как господа тебя в хоромы взяли?». Лариса стала меня называть «Жужу» и всех девочек просила меня так называть. Девочки думали, что если я живу у тети, значит, я такая счастливая и довольная и мне ни в чем не отказывают. Никто даже подумать не мог, что я там живу не по своей воле и сколько слез я пролила за эти годы. По имени меня некоторые девочки не называли. Конечно, подруг у меня было еще много, но этим они третировали меня несколько лет. Бог им судья.

Со мной в детстве приключались разные казусы. Два я запомнила так, что как будто это со мной случилось вчера.

Рядом с нами жили Ашихмины, у них было много детей. Я с ними ходила в школу, да и играли вместе. Однажды я зашла к ним, они всей семей садились за большой обеденный стол. Я села на лавочку, как всегда хотела есть. Они меня иногда угощали. На стол поставили большую сковороду с ароматно пахнущей жареной картошкой. Так хотелось попробовать, но за столом не было места. Я невольно поднесла руку ко рту, продолжая сидеть, а вдруг пригласят. Старший сын Николай, а он учился в 10 классе, встал и громко сказал: «Вы посмотрите на нее, она еще и ногти грызет!». Я никогда в жизни не грызла ногтей, наверное, покраснела от стыда и со слезами выбежала из дома. К ним больше не ходила. Только сейчас понимаю, такая большая семья, им и самим-то порой нечего было есть, а мы жили небедно. У мамы Сони соседи иногда просили очистки от картошки, чтобы поесть. Были трудные, военные и послевоенные годы.