Читать книгу Революция для своих. Постиндустриальная Утопия - Григорий Луговский - Страница 17

Существование свободы воли стоило бы назвать главным вопросом философии. Все другие «главные вопросы» вытекают из того, действует ли где-либо свободная воля, или везде царит необходимость и предопределенность. Знаменитый «основной вопрос» материалистов – «что первично: материя или дух?», звучит странно для тех, кто не считает деление бытия на материю и дух существенным. Материя и дух – скорее умозрительные абстракции, актуальные больше для богословской мысли, чем для философии, а с проблемой свободы и воли мы сталкиваемся каждый момент сознательной жизни.

Обычно любая наука пытается играть за команду детерминистов, то есть против свободы воли. А вот философия может играть за обе стороны. Но по выражению Павла Флоренского, «идеализм – стихия философии, и, лишенная этого кислорода, философия задыхается, а затем увядает и гибнет». Действительно, трудно считать материализм философией, это скорее филиал физики, радикальное ответвление позитивизма – идеология, направленная против философии как явления, пытаясь подчинить ее науке. У материалистов тяжелые отношения с волей и свободой, ведь материя как таковая не имеет подобных свойств.

Но вернемся к детерминизму. Любая причинно-следственная связь «познается» нами задним числом. Как писал Людвиг Витгенштейн, «выводить события будущего из событий настоящего невозможно. Суеверие – вера в такую причинную связь. Свобода воли состоит в том, что поступки, которые будут совершены впоследствии, не могут быть познаны сейчас. Знать о них можно было бы лишь в том случае, если бы причинность – подобно связи логического вывода – представляла собой внутреннюю необходимость». Принцип свободной воли не отменяет детерминизм, но делает его не столь механически фаталистичным. Никто не может быть абсолютно свободен, но у каждого субъекта в каждый момент времени/взаимодействия-с-бытием есть индивидуальная мера свободы. Не отрицая, что субъект может поступать под влияниями извне (по необходимости), он может также и разрывать цепь причин и следствий, создавая новые причины, формирующие уже новые цепочки причинно-следственных связей (новые необходимости). Сознание может выступать точкой такого разрыва или психической программой по «разрыванию мира». Естественно, не все на это способны в одинаковой степени, но каждый мог ощущать себя «витязем на распутье», когда от принятого решения меняется вся дальнейшая жизнь. Любая творческая задача включает в себя множество подобных бифуркационных развилок, только эти квесты по большей части остаются достоянием внутреннего мира витязя, совершающего путешествие внутри себя.

Любое суеверие или мистическое учение, чем и является детерминизм, опираются на идею, что мы просто не знаем всех фактов, влияющих на наш выбор. Но полное знание всех фактов и невозможно. Даже там, где факты кажутся нам известными, знания остаются фрагментарными. И в точных науках, имеющих дело с идеальной категорией – числами – мы видим приблизительность знаний. Например, мало кто сможет воспроизвести с высокой точностью число Пи. Или, если взять математику для первого класса, где Петя дал Васе два яблока, и у него их стало три, мы берем только идеальное представление о «яблоке как таковом» (Платон назвал бы это «яблочность»), не зная, были ли эти яблоки красные или зеленые, кислые или сладкие, червивые, спелые и т. п. Любое наше знание пренебрегает огромным количеством условий и фактов, чтобы добиться математической точности. Тогда чем оперирует математика? Только отдельными аспектами знания, которых, однако, оказывается достаточно для выявления некоторой истины. А значит, большая доля причин не оказывает на ход событий никакого влияния, или это влияние мизерно. Играют роль только существенные причины, между которыми пролегает пространство свободы и проявления свободной воли, которая сама по себе является тоже существенной причиной, но уже зависящей от выбора субъекта.

Здравый смысл должен делать нас сторонниками свободы воли не только из-за невозможности постичь все причины, ограниченности наших знаний. Свобода воли – не обязательно признак невежества, но она оставляет человеку право на неведение и действие на свой страх и риск. А вот идея детерминизма, подхваченная массовым сознанием и пропагандой, становится опасной, склоняя к механическому и упрощенному пониманию социальной и психической реальности.