Читать книгу Кошки не всегда молчат. Ведьмовской роман - Алекс Гарр - Страница 8

Глава пятая: Королева ведьм

Оглавление

1


Рике еще раз нажала кнопку звонка. Никто не открывал. Тогда она стукнула в дверь – и та распахнулась, будто только ждала легкого толчка.

Девочка ступила в дом, и тут же из двери слева появилась госпожа Лунд, в розовой юбке и белом свитере с оленями.

– Здравствуй, Рике, – улыбнулась она. – Раздевайся, проходи.

– Здравствуйте, ммм… госпожа Лунд, – скованно ответила юная гостья.

– Просто Илзе, – поправила хозяйка.

Уселись за кухонный стол, и госпожа Лунд налила в чашки кофе.

– Бери печенье, угощайся.

Она подвинула к Рике плетеную корзинку с печеньем и конфетами.

– У тебя накопилось много вопросов, полагаю? – Госпожа Лунд тоже взяла печенье и вертела его в пальцах. Она посмотрела на руки гостьи. – Красивый у тебя браслет.

Девочка кивнула и утвердительно промычала. Рот был набит печеньем, которое она нервно грызла, запивая кофе.

– Это мама сделала. – Браслет из белого бисера с красными снежинками был предметом зависти всех школьных модниц. – У нее тоже такой… Был.

Илзе Лунд вздохнула.

– Прости. Давай сначала расскажи мне, что произошло с тех пор, как мы виделись с вами в последний раз. Ведь и братик твой тоже как-то участвовал?..

Рике снова кивнула. Сбиваясь, перескакивая с одного на другое, путаясь в событиях, она пересказала женщине все, что могла увязать с их первой странной встречей – про опасности, посыпавшиеся на нее, как из ведра, о пропаже Улафа и его мистическом обнаружении во дворе дома госпожи Лунд, про слоненка, который спас ее от грузовика. Она поднялась, вытащила игрушку из кармана куртки и положила ее на стол. Госпожа Лунд внимательно слушала рассказ Рике, изредка задавая уточняющие вопросы.

Когда девочка умолкла, еще с минуту стояла тишина.

– Надеюсь, милая, теперь ты понимаешь, насколько серьезно все, что случилось. – Хозяйка дома внимательно взглянула Рике в глаза и покачала головой. – Нет, вижу, что еще не понимаешь. Тебе кажется, что это только цепь невероятных совпадений. Признаюсь, когда ты не появилась в последующие дни, и не позвонила, у меня тоже была мысль пустить все на самотек.

Она еще помолчала.

– Но ты все же позвонила. Значит, хоть ты пока и не веришь в Силы, которые взялись играть нашими жизнями, но как минимум подсознательно допускаешь такую возможность.

Госпожа Лунд наполнила опустевшие чашки новыми порциями кофе.

– Моя задача – показать тебе, что это правда. Что-то плохое хочет случиться, и ты можешь на это повлиять. Я сама не велика фигура. Даже вельвой меня можно назвать лишь с натяжкой – было у меня пару ярких видений, которые потом сбывались, но до прорицательницы мне далековато. Да еще знаю я кое-что и кое-кого. Вот и все. Но что знаю – тому могу научить, и на первых порах защитить. Уж это поможет тебе хотя бы уберечься от недоброго, и понять, готова ли ты дальше идти. Согласна, милая?

– Согласна, Илзе, – пересохшим голосом произнесла Рике.

– Вот и славно. Ты не бойся, я тебя сильно нагружать не буду, поначалу покажу то, с чего сама начинала. Еще кофе хочешь?

– Нет, спасибо.

– Тогда одевай куртку, пойдем прогуляемся. Я только сама переоденусь, подожди минутку, пожалуйста.

Они вышли на Ладегерд-Атлантистен. С фьорда дул довольно-таки сильный бриз, низко нависшие тучи роняли мелкие колючие капли. Девочка и женщина с сумочкой под мышкой неторопливо пошли влево по улице, к центру Тролльхавена.

Город строился вдоль фьорда, и улицы тянулись либо параллельно берегу, либо от берега вверх, в горы. Рике и госпожа Лунд молча шагали вниз, постепенно спускаясь к Старому городу.

– А куда мы идем? – не выдержала молчания девочка.

– Зайдем в одно место, – туманно ответила Илзе. – Скоро сама увидишь.

Так в тишине они прошагали еще пару сотен шагов. На улицах было пустынно – вечер субботы, лишь изредка мимо них проезжали редкие автомобили.

– Илзе, скажите… – опять заговорила Рике. – А что все-таки такое – магия? Или как правильно – волшебство?

Илзе вышла из задумчивости, взгляд ее просветлел.

– Правильно будет и так, и так. И вообще по-всякому, как назовешь. Но большинство из нас называет магию Силой, или же Искусством.

– Вас – волшебников?

– Ну, милая, я не волшебница. И очень мало кто может так себя называть на самом деле. Хотя многие называют, не имея на то оснований. Надеюсь, что ты как раз волшебницей станешь, хотя если нет – тоже не беда. Так вот, из нас – то есть из тех, кто немного понимает, что миром правят не только физические законы и происки политиков. Есть другие Силы и другие законы, скрытые от непосвященных. Однако если ты любознательна плюс в тебе есть хоть капелька таланта, то этот мир может приоткрыть тебе свои тайны.

– А как я могу его увидеть? Как это происходит?

– Совсем скоро я тебе покажу, – улыбнулась женщина. – А происходит магия так же, как и все остальное. Вот, например, человек решает построить дом. Он задумывает его, у него появляется замысел. Потом он составляет план на бумаге – чертеж, смету и все такое. С помощью строительных материалов, инструментов и механизмов он возводит здание. Его намерение воплотилось в этом доме. В магии все точно так же. Допустим, ты хочешь, чтобы что-то появилось, материализовалось, как тот дом. Или, чтоб произошло какое-нибудь событие. То есть у тебя появился замысел. Если необходимо, то ты можешь составить план, хотя гораздо чаще мы обходимся без него. Ведь такие капитальные вещи, как дом, мы планируем нечасто. Обычно же все просто, как сходить за продуктами. Иногда у тебя есть инструменты, иногда они тебе не нужны. Строительные материалы – это твоя сила, плюс Силы, которые тебе помогают, как техника на стройке. Но есть одно отличие. Надо зафиксировать намерение. Намерение – это не «хочу», не «вот бы здорово, чтобы…». Это отчетливо и совершенно твердо, как когда ты собираешься выпить кружку воды, уже налила ее в стакан – и вряд ли тебе что-нибудь помешает.

– Кажется, я понимаю, – сказала девочка. – Кроме намерения. Как его фиксировать?

– Этому легко научиться, милая. В последнее время напридумывали всяких названий – аффирмации, визуализации там, прости Господи. Я же скажу тебе по простому: надо образ своего сбывшегося намерения закрепить в сознании, так чтобы он постоянно у тебя маячил в уголке. И вспоминать о нем почаще с радостью и удовольствием. Тогда-то Силы тебе его и притянут. Ну, и формулу магическую нелишне себе придумать. Вот если собираешься волшебницей стать, то говори себе что-нибудь вроде: я самая могущественная чародейка всей Европы! Запомни и повторяй себе каждый день раз по триста. И представляй картинку: вот, стоишь ты такая, вся в парче и жемчугах, мантия на тебе волшебная, и творишь волшебство могущественное, светлое и благое. Со временем сама поверишь, а там и не заметишь, как тебя все зауважают со страшной силой, – и Илзе тихонько хихикнула. – Это тебе первое мое задание.

За разговором они подошли к Центральному парку. Справа темнела громада крепости Тролленхус, слева высились башня Розенкройца и колокольня Кафедрального собора, а впереди стоял красавец Национальный театр, гордость Тролльхавена и центр культурной жизни не только для их фюльке3, но и для всех соседних, не считая, пожалуй, только столицу.

Илзе и ее юная спутница обогнули театр, и по дорожке подошли к неприметной металлической двери, упрятанной в нише за углом левого крыла. «Служебный вход: только для обслуживающего персонала», гласила табличка на двери.

Илзе нажала кнопку звонка на переговорном устройстве рядом с дверью. Вспыхнула лампочка вызова.

– Госпожа Лунд, это Вы? – раздался дребезжащий голос из динамика. – Доброго Вам вечерочка. А кто это с Вами?

– Здравствуйте, господин Аарвик. Это моя… племянница Эрика. Хочу ей показать театр, так сказать, изнутри. Вы нас впустите ненадолго?

– Мда, приобщить, значит, решили девчушку к прекрасному, хе-хе. Ну что ж, пожалуй, пущу, раз уж пришли, да и то сказать, как не пустить. Заходите тогда, куда идти вы знаете, значит. Только вы уж там поаккуратней.

Дверь щелкнула, открываясь.

Госпожа Лунд взяла Рике за руку и они вошли в полутемный коридор, освещенный лишь неяркими дежурными лампами. На розоватых стенах висели черно-белые фотографии актеров театра и спектаклей, шедших в нем в разные годы.

– А что, он сам нас не встретит? – прошептала Рике.

– Нет, – так же тихо ответила Илзе. – Он в мониторной, зачем ему подниматься к нам. Господин смотритель Аарвик прекрасно видит нас на своих экранах, – и она показала на маленькую зеркальную полусферу камеры, укрепленную на потолке.

– Он ваш знакомый?

– Я ему оказала одну услугу. С тех пор он считает себя обязанным, – серьезно произнесла Илзе.

Коридором, потом еще одним женщина и ее юная спутница вышли к лестнице в несколько ступенек. В конце лестницы была закрытая дверь из светлого дерева. Илзе открыла ее и они оказались в огромном, тихом и темном пространстве.

– Нам повезло, – сказала Илзе. – Сейчас как раз идут профилактические работы, и театр закрыт на две недели. Иначе здесь было бы полно народу, а в ярком свете софитов ты ничего никогда не увидишь.

– Что я должна увидеть? – удивилась Рике.

Они стояли на сцене. Зрительный зал поднимался от нее уступами бархатных кресел. Глаза девочки привыкли к полутьме, которую едва рассеивал все тот же неяркий дежурный свет. Вторым ярусом над залом нависали массивные золоченые ложи. Слева и справа свисали полотнища занавеса, который сейчас был раздвинут.

– Подними-ка руку, – сказала Илзе.

Рике послушно подняла правую руку.

– Поставь ее так, чтобы ты смотрела на свою ладонь. А теперь посмотри сквозь нее на стену. Не моргай.

Девочка перевела взгляд с ладони на дальнюю стену зала. Уйдя из фокуса, рука сразу раздвоилась, и приобрела размытые очертания.

– Можешь закрыть один глаз, так поначалу удобнее, – посоветовала девочке наставница.

Рике послушалась. Рука вернулась к единственности.

– Медленно подвигай ей влево-вправо. Скажи, что ты видишь?

Продолжая смотреть «сквозь» руку, Рике поводила ей в разные стороны.

– Это вот эта дымка светящаяся, да?

Илзе довольно улыбнулась.

– Умница. Можешь себя поздравить, ты научилась видеть то, что люди называют аурой. Попробуй свести перед собой две ладони с растопыренными пальцами, так чтобы аура пальцев соединилась.

Рике попробовала.

– А теперь медленно раздвигай руки…

Светящаяся дымка, соединявшая пальцы Рикиных рук, потянулась вслед за ними, и образовала четыре хорошо различимые полоски. Стоило развести руки пошире, и полоски пропали.

– Ух ты! – воскликнула девочка. Это было… неожиданно!

– Теперь посмотри на меня так же, как ты смотрела на свои руки. Как бы «сквозь» меня. – Илзе переместилась так, чтобы быть между Рике и темным участком стены. – Видишь?

– Вижу! – выдохнула потрясенная ученица. Над головой и плечами Илзе слабо светилась такая же дымка. Надо только было расфокусировать взгляд, и она почти сразу становилась видна. – Блин, как круто! Девочки в школе просто упадут!

– Смотри на меня. – Илзе не спеша прошлась вдоль края сцены. Ее «аура» следовала за ней, легонько колыхаясь, словно колеблемая ветерком.

– Я… я вижу! Вот это да! Я и не представляла, что это так просто! – засмеялась Рике.

– Это еще не все. – На лице Илзе мелькнула лукавая усмешка. – Пойдем в зал.

Они спустились по ступенькам справа от них, и поднялись вдоль нескольких рядов кресел. Женщина прошла в середину ряда, села и показала девочке на сцену.

– Садись рядышком. Гляди сейчас туда. Пусть глаза минутку привыкнут, а потом медленно смещай фокус на стену.

Рике устроилась поудобнее. Она уставилась на сцену, даже не представляя, чего ожидать.

– В сороковом году, перед самой оккупацией, – тихим размеренным голосом заговорила Илзе, – бомбардировщик Рейха возвращался на базу в Финланде. Он отбомбился по морским коммуникациям у наших берегов. Но одна бомба – последняя – застряла у него в бомболюке.

Рике расфокусировала взгляд, представляя себе, что смотрит на заднюю стену сцены «сквозь» пространство на ней.

– Когда этот самолет пролетал над Тролльхавеном, – вкрадчиво продолжала госпожа Лунд, – застрявшая бомба высвободилась и полетела вниз. Это было над самым центром города.

Вся обстановка – темный пустой зал, тишина, монотонный рассказ Илзе подействовали на девочку странным образом. Ей казалось, что она соскальзывает в полудрему с открытыми глазами.

– В тот вечер в нашем театре давали «Сон в летнюю ночь» Шекспира. Собралось множество народу, ведь было очевидно, что совсем скоро войска Рейха придут на нашу землю. И кто мог знать, когда еще придется увидеть пьесу великого англичанина в исполнении лучшей норвегской театральной труппы.

Рике показалось, что над сценой сгущается туман. Его едва различимые завитки в некоторых местах будто становились плотнее.

– Бомба попала в купол над сценой. Почти все актеры погибли, хотя в зале никто не пострадал.

Дымка приняла очертания человеческих фигур. Сотканные из такой же субстанции, какую Рике видела вокруг своих пальцев и головы Илзе, фигуры в странных одеяниях ходили по сцене, отвешивали друг другу поклоны и непринужденно брали под руку дам. Девочка моргнула, но призраки оставались на своих местах. Это не было наваждением, это было совершенно реально!

В ужасе Рике вскочила с места. Тут же привидения исчезли, как будто их и не было.

– Илзе!.. Госпожа Лунд!..

Илзе мягко удержала ученицу за руку.

– Спокойно, милая. Все хорошо. Присядь.

Она достала из сумки бутылочку с водой.

– Вот. Попей.

Девочка сделала несколько судорожных глотков. От шока у нее заметно тряслись руки.

– Что это было? Я… Я…

– Ты что-то видела, – спокойно произнесла Илзе. – Как ты думаешь, что ты видела?

– Не… Не знаю… Пр… Привидений?..

– Ну, и это, конечно, тоже, – невозмутимо произнесла наставница. – Но не только. Хорошенько запомни этот день, милая моя. Потому что сегодня ты впервые видела магию.


2


На обществознании говорили о том, как был образован Нордланд и о современной политике. Господин Берг расхаживал перед доской на своих длинных и тонких ногах, как цапель (Рике немного сомневалась, но думала, что такая птица все-таки есть). Иногда он присаживался за свой стол. Но вскоре снова вскакивал и начинал мерить класс шагами.

– После Второй мировой войны, когда союзники разгромили Рейх, встал вопрос о послевоенном мироустройстве, – рассказывал он. – Красный Остланд захватил большие территории в Восточной Европе и сформировал в этих странах марионеточные правительства. У западных лидеров вызывала большие опасения агрессивная политика красных, у которых по итогам войны оказалась самая большая и боеспособная армия в мире. Красный диктатор был бы не прочь развязать новую войну, но его останавливало наличие у Соединенных Государств атомного оружия.

В этих условиях скандинавские государства преодолели разногласия, накопившиеся в период войны. Как я вам уже рассказывал, Денмарк и Норвег были оккупированы войсками Рейха, Сведен формально сохранял нейтралитет, но по факту являлся негласным союзником Дойчланда, а Финланд вообще воевал на стороне Морских Псов, мстя Остланду за поражение в Зимней войне 39-го – 40-го годов.

Однако после войны очень усилилась опасность с Востока. В 1946-м году Денмарк, Норвег и Сведен заключили Нордландский договор, по которому обязывались вести общую внешнюю и оборонительную политику, под управлением Скандинавского совета. Через три года в Договор приняли Финланд. Все страны сохранили свой суверенитет и независимую внутреннюю политику, но захватить их в случае военного вторжения стало гораздо труднее. Вообще-то, мы стали прообразом Евросоюза и Оборонного блока, который образовали Соединенные Государства в 1949-м году.

Господин Берг остановился перевести дух и выпить глоток воды.

Кирстен воспользовалась моментом:

– А зачем нам сейчас вообще это нужно? Ведь такие сложные темы проходят в старших классах, или даже в универе!

– Хороший вопрос, Кирстен, спасибо, – учитель оглядел класс, всех семнадцать учеников. – Видишь ли, сейчас складывается довольно непростая ситуация с нашим восточным соседом. Правительство подозревает, что Остланд может попытаться оккупировать некоторые страны Европы. Поэтому вы должны быть в курсе дела. Сейчас я поясню. – Господин Берг потер переносицу, и снова зашагал перед доской.

– После падения Красной империи, – продолжил он, – пошли разговоры о том, что Нордланд изжил себя, как и Оборонный блок. Ведь коммунисты перестали существовать, как сила, показав свою несостоятельность. Бывшие страны-участницы Восточного блока хором запросились в Евросоюз, чтобы выйти из-под влияния распадающегося гиганта. Однако мы не стали по их примеру разбегаться в стороны, и время показало, что это было верным решением.

Нарастающие процессы демократизации в мире привели к ряду цветных революций в странах бывшей Красной империи, лидеры которых тоже хотели освободиться от руки Кремлина. В ответ на это Остланд неожиданно вторгся на территории некоторых из них. Испуганные этими процессами Литва и Поланд восстановили легендарную Речь Посполиту, традиционно бывшую защитным бастионом Запада от восточного варварства.

Когда процессы демократизации стали нарастать на Ближнем Востоке и в Северной Африке, большинство местных тираний тоже прошли через революции, свергнув своих диктаторов. Этот процесс получил название Арабской весны.

Значительно усилившийся в последнее время Остланд и там принял деятельное участие, введя свои войска в Ближнестан и поддерживая местного тирана. Их войска залили кровью эти древние земли, тысячами уничтожая мирных жителей, женщин и детей, применяя запрещенное химическое оружие и другие виды оружия массового поражения.

Как вы видите, пока рано распускать Нордландский договор и выходить из Оборонного блока. Имея на границе такого агрессивного соседа, мы и сами должны наращивать военный потенциал. Недавно стало известно про планы Остланда захватить Речь Посполиту за две недели, а также оккупировать Финланд и Сведен для размещения там своих военных баз.

Эйнар Маркен поднял руку.

– Георг, позвольте вопрос!

– Конечно, Эйнар, – кивнул ему учитель.

– Все-таки это дело политиков. Не вижу, зачем грузить подростков всей этой инфой. Мы же не пойдем служить в армию в пятнадцать лет?

Георг Берг покивал.

– Да, в чем-то ты прав. Но взгляни с другой стороны – если осси все же оккупируют Нордланд или его часть, вы – сегодняшние дети – станете той силой, которая вернет свободу родной земле. И знать, как все было на самом деле, вам будет совсем не лишне.

– А вот мой… – начал Эйнар, но тут затрезвонил школьный звонок.

– Перемена! – громко сказал учитель. – Но я вижу, что тема интересная. Мы можем обсудить ее на следующем уроке.

Следующим занятием был инглиш, и вел его тоже господин Берг, замещая приболевшую госпожу Педерсен. Так что к обсуждению вернулись сразу после начала урока.

– Почему мы изучаем инглиш? – задал вопрос господин Берг. – Во-первых, это язык международного общения и делового мира. Во-вторых, в Соединенных Государствах живет огромное количество эмигрантов из Норвега, и кто знает, возможно и вы в будущем уедете строить карьеру в эту страну. А в-третьих – вы можете смотреть новостные каналы на инглише, которые дают вам полную картину. Наши союзники – Островная Империя и Соединенные Государства всегда боролись с красной угрозой. И мы сегодня стоим на переднем крае.

– А вот мой папа, – опять вклинился неугомонный Маркен, – говорит, что нас пичкают враньем. И про агрессию Остланда, и про Ближнестан, и про все. Осси только защищают свои границы, они не хотят, чтобы повторилась ситуация, как во второй мировой, когда Дойчланд и Морские Псы чуть не уничтожили их как народ. А войну в Ближнестане развязали Соединенные Государства, чтобы под шумок проворачивать свои делишки. И осси вообще незачем нападать на Речь Посполиту или Нордланд, потому что…

– Стоп-стоп, Эйнар, – замахал руками учитель. – Где твой папа всего этого набрался?

– Он смотрит Остланд Тудей, кстати, на инглише! И говорит, что там показывают правду, а вот всякие Би-Би-Си и Си-Эн-Эн врут, как проклятые, а наши каналы…

Господин Берг внезапно рассердился.

– Я больше не хочу этого слышать на моем уроке! – почти крикнул он. – Остланд Тудей – это канал кремлинской пропаганды, чтобы засорять головы людям опасным мусором! – Он прошагал к своему столу и сел. – Все! Дискуссия окончена. Перейдем к теме урока.

Ученики исподтишка переглядывались. Они еще не видели Георга Берга таким сердитым.

К концу урока Георг немного отошел.

– Хорошо, – примирительно сказал он. – Предлагаю всем желающим составить доклад по истории Тролльхавена или Нордланда. Можно даже на инглише. Эта работа пойдет в ваше портфолио к окончанию школы. Скажите мне, кто готов взяться.

Три или четыре руки поднялись в ответ. Рике секунду подумала, и присоединилась к желающим.


3


За нахлынувшими событиями Рике и не заметила, как прошел почти весь ноябрь.

В эту субботу они с Илзе сели на Тибанен – скоростной трамвай – и поехали на другой конец города, к Техническому музею.

Обойдя стеклянный фасад музея, они вошли в дендрарий. Климат в Тролльхавене мягкий благодаря проходящему рядом с побережьем Гольфстриму. Хотя лето прохладное, но и зимой температура редко опускается ниже минус пяти. Поэтому в городском дендрарии прижились многие растения из более теплых краев. Посетителей почти не было, и они бродили по дорожкам в блаженном одиночестве.

– Хочу тебе рассказать легенду о создании нашего дендрария, – начала Илзе. – Не слыхала?

Рике отрицательно покачала головой.

– Сам музей основал в позапрошлом веке один промышленник, Сварлен. Он строил железные дороги, и наш университет ему тоже многим обязан.

Они прогуливались по дорожкам дендрария между зеленых листьев. Многие растения еще даже цвели. Наиболее теплолюбивые были укрыты в красивых застекленных павильонах, в которые тоже можно было войти свободно.

– У этого Сварлена была невеста. Он был уже старый, вдовец, но решил взять в жены одну совсем молоденькую девушку, известную своей красотой. А накануне свадьбы эта девушка бесследно исчезла.

С минуту Илзе шла в молчании.

– И ее так и не нашли? – спросила Рике.

– Ходили слухи, – улыбнулась Илзе, – что к ней посватался принц эльфов, и она ушла с ним в Полуденную страну. А вот Сварлен после этой истории слегка повредился в уме. Он потратил значительную часть своего капитала на разбивку этого сада, ставшего позднее городским дендрарием. Много лет сюда привозили экзотические растения со всего мира. Сварлен называл это место «Сады Любви», и надеялся, что сможет вернуть невесту красотой этих садов.

– Но не вернул, – полуутвердительно сказала девочка.

– А ты бы вернулась из страны эльфов к толстому старику? – засмеялась госпожа Лунд. – В итоге он трагически погиб именно в этих садах, якобы на него напал дикий зверь. Но там вообще темная история.

Они еще погуляли по дорожкам, любуясь красотой, созданной природой и человеком.

Выйдя из дендрария, Илзе повела Рике к мысу, далеко вдававшемуся во фьорд. Они шли по старой улице, застроенной домами начала прошлого, ХХ-го века, и даже конца позапрошлого. Чистенькие деревянные домики радовали глаз, царила атмосфера уюта и покоя. Здесь тоже было очень малолюдно, а машины так совсем не ездили, как будто и у них выдался выходной.

– Здесь раньше был рыбацкий район, – сказала Илзе. – Да и сейчас еще рыбаки здесь живут. Но все больше домов пустуют.

Неширокая мощеная камнем улица вела их вдоль ряда двух-трехэтажных домов, постепенно забирая вверх. Опять начался небольшой дождик, и они накинули на головы капюшоны.

– А вот в этом доме был сиротский приют, еще с 1810-х годов. – Илзе остановилась перед опрятным фасадом желтого двухэтажного дома. – Есть легенда, что в нем жили брат с сестрой. Никто не хотел брать их к себе, потому что девочка была глуха, а мальчик – слеп. Тогда дети сделали картину и ушли в нее.

– Как ушли?

– Так и ушли. Пропали, осталась только эта картина.

– А что на ней?

– А ты как думаешь? – повернулась Илзе к девочке.

– Не знаю. Полуденная страна?

– Надо же, – удивилась женщина. – Ты умница, знала я, что в тебе не ошиблась.

Она взяла Рике за руку, и они двинулись дальше.

– Скажи мне, что же ты видела тогда в театре?

– Ну, вы сказали, что я видела магию. Я сама решила, что видела призраков. Но вы, наверно, другой ответ хотите?

Рике пару минут подумала.

– Я бы сказала, что мы тогда увидели то, что все время у нас перед глазами. Но мы этого не замечаем, потому что или не умеем видеть, или не хотим, или не верим в то, что мы видим.

– А что же тогда такое магия?

– Получается, что магия – тоже что-то такое, что все время у нас перед глазами, но мы этого не видим?

– Замечательно, Рике, просто замечательно. Магия включает и то, что ты сейчас сказала, и много больше. Со временем ты узнаешь. А вот то главное, что я тебе сегодня хотела показать. Край.

Они стояли на небольшой круглой площадке. Улица здесь разветвлялась под прямым углом, налево – обратно к побережью фьорда, и направо – к набережной вдоль мыса. А прямо перед ними стоял высокий забор из крашенной в зеленый цвет металлической сетки. «Проход запрещен! Опасно для жизни! Нарушителям – штраф 1500 крон!», строго предупреждали висящие через каждые несколько метров таблички.

За забором улица продолжалась – там так же тянулась дорога и стояли вдоль нее дома. Дома не деревянные, как в рыбацком квартале, а каменные, добротные. Но асфальтированное покрытие растрескалось, сквозь него пробивалась трава. В окнах не было стекол, двери у многих домов были распахнуты, на улице валялся разный мусор. Из нескольких проемов вверх тянулись языки сажи, будто внутри полыхали пожары. Видно было, что в этих домах уже давно никто не живет.

– Что за край? – спросила девочка. – Край мыса?

– Сам район раньше так называли – Край. Гнилое место. Во время оккупации здесь жили чиновники Рейха.

– А почему район закрыли? Дома вроде бы неплохие…

– Дойчи построили его на глиняном пласте, и Край постепенно сползает в море. Рыбаки там не строились, знали. А Морские Псы не провели достаточных изысканий из-за

нехватки специалистов, у них все в других местах были задействованы вроде как. После войны сюда хотели заселить людей, но начались провалы грунта, а ближе к краю мыса некоторые дома просто обвалились. Даже загонять сюда технику для сноса района опасно – может провалиться в жидкую глину. Поэтому власти в шестидесятых закрыли район, пускай, мол, сам разрушается.

– Аа, понятно. Я и не знала, что у нас есть такое место в городе.

– Здесь много всякого зла творилось, Рике. И во время оккупации, и после. Есть у меня чувство, что и новое зло, которое наползает на Тролльхавен, как-то связано с этим местом. Поэтому и показываю тебе, чтоб ты знала. У меня здесь старшая сестра погибла.

– Сестра? – смысл буднично сказанных слов не сразу дошел до Рике. – Ваша сестра?..

– Да, моя сестра. Я тебе как-нибудь расскажу, не хочу сегодня. Тяжелая история.

Илзе повернулась налево и вытянула руку.

– Во-он там, километрах в десяти, дойчи собирались строить Норденштерн, столицу северных территорий. Когда война кончалась, они все повзрывали, но много там еще страшных тайн, милая, помяни мое слово. И в нашем городе их немало. Поэтому-то тебе и нужна защита.

Они повернулись и пошли обратно, вниз по улице. Дождь на время перестал, и можно было снять капюшоны. Легкий бриз приятно освежал голову, играя волосами.

– Я сама-то защитница так себе. Хочу вот познакомить тебя с женщинами, которые поболе моего в магии понимают, я у некоторых из них училась, когда Силу в себе почувствовала. Есть в Тролльхавене ковен, так ведьмовская община называется. – Илзе подмигнула, и засмеялась. – Они, в общем-то, неплохие тетки, хотя некоторые со странностями, да.

– А чему они меня учить будут?

– Я с ними еще переговорю. Там посмотрим. Сначала кое-чему я тебя научу, а там и с ними пообщаешься. Я тебе вот, например, хочу показать как знаки видеть и знаками мыслить. То есть образами, символами. А то мы больше-то словами думаем. Да и посвящение я тебе для начала дам, которое сама в свое время получила.

– Что за посвящение, Илзе?

– Оо, это штука важная и секретная. Но всему свое время, как говорится. А вот хорошим навыкам защиты от гадостей всяких – это они тебя научить могут. Сама я так и не научилась, все думала – незачем.

Они вышли к остановке Тибанена.

– Ты мне вот что скажи, Рике. – Женщина села на скамейку под навесом остановки, девочка примостилась рядом. – Ты намерение свое придумала? Образ, формулу магическую? Помнишь, я тебе задание давала?

Рике вдруг застеснялась.

– Я… Ну, в общем, да, кое-что придумала…

– Расскажешь? Или это секрет?

– Ну да, вообще-то секрет… Но вам расскажу. – Девочка собралась с духом. – Если уж, как вы сказали, становиться волшебницей, то тогда самой сильной и самой лучшей. – Рике немного покраснела. – И я представляю себе, как я лечу по небу, такая – в мантии и в одеждах белоснежных, а те, кто внизу, меня видят и радуются, потому что я их защитница и делаю для людей много хорошего.

– Прекрасно, – от глаз Илзе разбежались лучики смешливых морщинок. – Ну, а формулу придумала, чтоб повторять?

– Ага. – Рике стрельнула глазами по сторонам – не слышит ли кто, и шепотом сказала:

– Я – королева ведьм.

– Что? – Ее наставница поднесла руку к уху. – Я что-то не расслышала.

– Я – королева ведьм, – сказала девочка погромче.

– Милая, ну разве же королева стесняется саму себя? Скажи-ка это по-королевски!

Рике набрала воздуху в грудь и крикнула:

– Я – королева ведьм!!!

И от домов мячиком запрыгало эхо ее звонкого крика.


4


Доклад Рике произвел фурор.

Несколько дней она лазила в интернете, выискивая разные интересные истории о родном городе. Нашлась и легенда о призраках в театре (Рике страшно огорчилась, она все же надеялась на свое первенство в этом вопросе), и история про Сады Любви Юльфа Сварлена, и мрачные рассказы об ужасах, творившихся в сиротском приюте близ Края. То, что происходило на Краю в годы оккупации и после, девочка решила не включать в доклад: на взгляд Рике, это все было чересчур жутко, до неправдоподобия. Например, бредовая история про каннибалов из Морских Псов, поедавших детей из концлагеря. Однако, были и другие мистические истории, гораздо менее мрачные. Помог и отец, навскидку вспомнивший пару таких рассказов из своего детства, и посоветовавший сходить в городскую библиотеку.

В библиотеке Рике обрадовались, дали несколько хороших книг, напоили ее кофе с блинчиками и помогли грамотно скомпоновать сам доклад.

– Так приятно, когда молодежь интересуется нашей историей, – щурясь от удовольствия сказал старший библиотекарь.

Дома накануне урока девочка потренировалась читать распечатанный доклад перед родителями. Улле тихо смотрел мультики, пока сестра через пень-колоду презентовала свою работу.

– Прекрасно! – похвалила Ирма, и захлопала в ладоши.

– Согласен, – сказал Ларс Тьоре. – Есть только пара маленьких замечаний…

И они просидели почти весь вечер, расставляя акценты и ударения. Отец научил Рике основам риторики и некоторым азам ораторского искусства. Наконец, решили, что в таком виде доклад практически идеален.

На фоне работ остальных учеников, просто скачавших материалы из Википедии и подобных сайтов, Рике, выступавшая последней, произвела эффект разорвавшейся бомбы.

– Ниче себе, Ри! – крикнула Грете. Ты о таких местах знаешь, оказывается! А фига ты нас туда не водила ни разу?

– Еще подруга! – со смехом поддержала ее Кирс.

– Можно экскурсию создать, «Мистический Тролльхавен», – предложил Эйнар Маркен.

– Это идея, – поддержал его господин Берг. – Эрика, где ты нашла такой потрясающий материал?

– Папа немного помог, – смущаясь, ответила девочка. – А потом в библиотеке, там классный один такой дядька…

Если уж я до сих пор не рассказала об Илзе даже ближайшим подругам, подумала Рике, то выкладывать про нее перед всем классом и подавно не стоит.

– Если ты не возражаешь, я поставлю его в ближайший выпуск нашей интернет-газеты. Ты же сохранила его у себя на диске? – Господин Берг по совместительству был еще и главредом школьного интернет-издания, которое он вместе с несколькими старшеклассниками готовил и выкладывал на сайт школы каждую неделю.

– Конечно, ставьте. Вам скинуть на почту?

– Да, Эрика, будь так любезна. Благодарю тебя за великолепную работу, ты нас всех очень порадовала!

Рике и сама была рада поскорее отделаться от свалившейся на нее популярности. Но не тут-то было. На следующий день после опубликования «Городских легенд» к ней подходили и стар, и млад – в основном поглазеть. Она пожаловалась Георгу Бергу на беспокойство – тот в ответ лишь легкомысленно похлопал ученицу по плечу:

– Не переживай. Слава быстротечна. Легко пришла, легко пройдет. Я вот что хотел сказать, кстати: у нас есть место внештатного школьного репортера. Хочешь поработать? В будущем может пригодиться. Делай поначалу любой интересный репортаж раз в две-три недели, а мы на тебя посмотрим. Идет?

А что, подумала Рике. Идет.

Соседка Лута Лайнен, встретив Рике в субботу утром перед домом, остановилась поболтать.

– Слушай, я читала у вас на сайте твою статью! Потрясно. Там написано, ты внештатный журналист?

– Совсем недавно, – улыбнулась девочка. – И не совсем заслуженно, я думаю.

– Ты не скромничай, – торжественно сказала Лута. – Мы с тобой теперь, получается, коллеги!

– Ой, получается, да!

– Так вот, коллега. У меня во вторник важный репортаж. Хочешь со мной съездить, посмотреть, как делается настоящая журналистика?

– Хочу, наверно, – нерешительно сказала Рике. – А школа как?

– В школу я позвоню, не переживай. А у тебя зато такой материал появится!

– А куда поедем?

– Поедем в Герресборг. Помнишь, я репортаж делала, там беженцев из Ближнестана расселяли? Ну вот, будем снимать, как они живут.

– Ну ладно. Если только папа не будет против. Я ему скажу…

– Пойдем, я ему сама скажу. Такой талант, как у тебя, надо растить сызмала! – Со смехом ухватив Рике за руку, Лута потащила ее к их калитке.

3

Административная единица, губерния в Норвеге

Кошки не всегда молчат. Ведьмовской роман

Подняться наверх