Читать книгу Шаги над бездной - Алекс Хикари - Страница 2

Всё, что происходило здесь, было похоже на настоящее безумие. Это место – огромная белая комната или что-то вроде; нет ни стен, ни потолка, только белый цвет. Собеседник – мужчина непримечательной внешности непонятного возраста; когда смотришь на него – видишь и черты лица, и цвет глаз, и фигуру, но стоит отвести взгляд – и забываешь, как он выглядит. Сама суть – перед тобой сидит сам Хаос во плоти и предлагает сыграть в три игры, ставка в которых – само мироздание.

– И как будет проходить эта игра? – спросила Вероника.

Шаан’Далор не отвечал, только всматривался в её глаза, как будто хотел увидеть что-то особенное. Вероника успела отметить, что у него серые глаза, светлые, как у отца. В следующий миг бог хаоса чуть склонил голову, и цвет сменился на ореховый. А вроде похож на человека – во всяком случае, голос обычный, а при появлении не грохочет гром и не раскалывается земля. Хотя, может быть, такое и происходит, только за пределами этого… этой комнаты. Вернее, разума Вероники, если верить Шаан’Далору.

– Знаешь, как говорят… человека создаёт его прошлое, – негромко заговорил он, и Вероника вздрогнула от неожиданности. – Получается, ты у нас не совсем… не совсем ты, скажем так.

– Что ты…

– Так не интересно, – Шаан’Далор склонился над Вероникой и щёлкнул пальцами над её ухом. – Потерпи. Будет неприятно

Вероника уже собиралась спросить, что он имел в виду, но не успела. Закружилась голова, тягучая боль сжала виски, к горлу подкатила тошнота. Плохо понимая, что делает, Вероника обняла себя за плечи, сжала руки.

Вереница картинок промелькнула перед глазами, одна сменяла другую, как в калейдоскопе. Заснеженный российский лес в марте, незадолго до конца учебного года. Экзамен на знание Дара, уже в конце сессии. Потом ночная прогулка по парку при академии. Состязание в лабиринте, разговор при полярном сиянии, потом новое испытание. Появление Воздающего свет и третье состязание…

Голова кружилась всё сильнее, растаяло ощущение реальности. Казалось, всё происходит как во сне, или будто смотришь кино. Вероника схватилась за голову, сжала виски – не помогло. Картинки продолжали сменяться, и сквозь них она увидела ещё одну, на этот раз – чужую. Одновременно реальную и нереальную.

Это был порт незнакомого города, раскинувшийся на берегу реки. Чужими глазами Вероника видела двух девушек – одна, высокая блондинка, размахивала кинжалом, сотканным из сотен крошечных светляков, перед носом второй, миниатюрной девчонки лет четырнадцати, закутанной в длинный чёрный плащ. Санни и Алина. Но кто на них смотрит?..

Аден упорно пытался сосредоточиться, но почему-то не выходило. То ли дождь отвлекал, то ли неясное ощущение внутри; оно походило на то чувство, когда шагаешь вперёд и точно знаешь, что там будет опора, но под ногами – пустота. Санни говорила и говорила что-то Алине, та отвечала, Аден слышал слова, но плохо улавливал смысл.

– Ты совсем чокнутая? – громко говорила Санни. – Как ты могла её послушать? Нет, не так. Как ты могла ей поверить?!

В ушах зашумело, и этот звук был невыносимо громким, даже заглушал шелест дождя. Аден машинально оглянулся по сторонам, но ничего не увидел. Шум притих.

– Потому что это правда, – Алина сжалась. – Я проверяла, читала книги, перешарила всю библиотеку, да и родители рассказывали… Она правда моя родственница.

– Стесняюсь спросить, откуда родители знают?

– Потому что мама…

Голова закружилась, обруч томной боли сжал виски. Аден покачнулся, машинально накрыл ладонью лоб, как будто это могло помочь справиться с дурным самочувствием. Разрозненные картинки замелькали перед глазами, размывая чувство реальности. В одной из них Аден узнал лес, в котором скрывался полтора века после изгнания.

– Нет, – выдохнул бог огня и зажмурился. – Я не хочу туда возвращаться…

Картинки отступили, стало чуточку легче. Аден открыл глаза – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Санни угрожает Алине кинжалом, сотканным из голубых светлячков. С трудом, как через густой туман, наружу выбралось воспоминание – этот цвет отражал боль.

– Эй…

– Не вздумай меня останавливать, – не оборачиваясь, бросила Санни. – Она сейчас всё расскажет, или…

Или что – Аден так и не узнал. Реальность снова растворилась в бессмысленных картинках. Смутно знакомый лес… хотя нет, роща или парк, тропа какая-то, девчонка рыжеволосая… Они сидели вместе, рядом, очень близко друг к другу, и Аден чувствовал, что неравнодушен к ней, и понимал, что и она к нему тоже…

– Перестань, – велел Аден, сам толком не зная, кому именно. Новая картинка взметнулась в памяти, теперь они с этой рыжеволосой девчонкой стояли рядом, на краю обрыва, разделяя общую на двоих горечь поражения. – Хватит!

Реальность вернулась в лице Санни, на этот раз стоявшей рядом с Аденом. Она была так близко, что даже через запахи дождя, реки и мокрого асфальта ощущался тонкий аромат её цветочных духов.

– Ты кого-то слышишь, – твёрдо сказала Санни. – Женский голос, да?

– Вижу картинки, – буркнул Аден. Покачал головой, как будто это могло помочь вытряхнуть лишнее из головы. – Скажешь, я чокнутый?

– Скажу, что ты слышишь Нику, – глаза девчонки азартно заблестели. – Ну же, поговори с ней! Спроси её, где она!

Вероника вжималась в жёсткий стул, мысленно умоляя, чтобы всё прекратилось. Голова кружилась. Боль усилилась, обернулась тупыми ударами по вискам. Кажется, ещё немного – и её стошнит. Накатило странное ощущение наполненности, как будто на место встала последняя деталь мозаики.

– Так-то лучше, – Шаан’Далор кивнул самому себе. – Потерпи немного, скоро всё пройдёт. Тогда и поговорим.

Секунда за секундой, миг за мигом – становилось легче. Отпускала головная боль, мир вокруг переставал кружиться в безумном танце. Вероника всё ещё видела картинки из прошлого, но теперь они будто проходили через плохо настроенный приёмник, обрывками и нечётко. На смену им накатывало понимание – постепенно, волнами, как прибой на берег.

В её мысли, чувства, воспоминания возвращался тот, кого оттуда забрали. Возвращалось всё подаренное тепло, все долгие разговоры, крепкие объятья. Возвращались нечастые добрые слова, неловкие поцелуи в лоб и один – единственный, а потому особенно дорогой – романтический, в укромном уголке в парке. Возвращались глупые размолвки, бессмысленная ревность, бестолковые мысли о том, что им не суждено сбыться, потому что она – школьница, а он – бессмертный. Бог.

Возвращался Аден.

– Что это было? – выдохнула Вероника.

– Цена моего появления здесь – крепкая связь, – тихо сказал Шаан’Далор. – Она невозможна без воспоминаний. Потому они исчезли. Связь между тобой и Дарующим пламя сейчас принадлежит мне. Она… это нечто особенное.

Боль отступила, мир вернулся на положенное место и перестал раскачиваться. Вероника потёрла глаза.

– Но… что?

Губы Шаан’Далора дрогнули, как будто он сдерживал улыбку.

– Я рад, что смог испытать то чувство, что связывало вас, – он накрыл ладонью то место, где у человека находится сердце. – Оно… это что-то невероятное, близкое тому, что я обычно ощущаю, когда чувствую свои миры. Даже немного жаль, что вы этого лишились.

– Но я… – Вероника невольно повторила его жест. – Я же всё вспомнила. Получается…

– Ничего не получается, – оборвал её Шаан’Далор. – Мы здесь для того, чтобы играть.

– Но…

– Воспоминания – это всего лишь картинки, – сказал он. – Ну, что-то большее, конечно. Чувства, запахи, вкусы… Это всего лишь конструктор. Ты не сможешь собрать из него картины целиком, если нет образца, а этот образец у вас забрали. Неужели ты не чувствуешь?

– Я…

На этот раз Вероника замолчала сама. Шаан’Далор бесстрастно смотрел на неё, и только золотистые искорки в глазах, на этот раз ставших тёмно-карими, выдавали его истинные чувства. Какие именно – оставалось только догадываться, и Вероника, кажется, могла это сделать.

Головой она понимала, кто такой Аден. У неё на руках были все детали картинки их общего прошлого – обиды и размолвки, нежность и, кажется, даже тёплые чувства. Каждый кусочек хранил в себе что-то, но это всего лишь кусочки – без того, что связывало их, Вероника могла только смотреть на всё это свысока, и не понимать, зачем это нужно.

– У вашего разума прекрасный потенциал, – тихо сказал Шаан’Далор. – Мне даже не нужно тебя направлять, ты сама всё понимаешь. С каждой секундой мне нравится здесь всё больше.

В мыслях – хаос, в чувствах – полная неразбериха… Вероника потёрла глаза, и неожиданно увидела новую чужую картинку. Снова дождь, ночь, холод… И Санни смотрела в глаза тому, в чью голову невольно залезла Вероника.

– Где Ника? – спрашивала бывшая королева школы.

Аден уже был готов придушить эту девчонку. А лучше – обеих, потому что они все оказались здесь благодаря Алине, пусть она и молчит и делает вид, что её тут нет. Бог огня глубоко вздохнул, уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но не успел. В мысли вмешалась новая порция чужой болтовни о конструкторах, деталях и целой картинке…

– Кто это? – громко спросил Аден, хотя и не был уверен, что кто-то «на той стороне» его услышит.

– Это Вероника, – терпеливо, как пятилетнему, сказала Санни. Отбросила со лба мокрую чёлку. – Вы были связаны с ней магическим контрактом. Это же ты должен помнить?

– Я не знаю никакой Вероники, Ники и всех тех, кого ты там ещё назовёшь, – вспыхнул Аден. – Я ничего не помню и не хочу быть связанным магическим контрактом неизвестно с кем!

Мелькнул тусклый синий свет, Аден машинально опустил взгляд. От земли поднялся привычный светлячок, означавший решение мироздания, и с негромким хлопком растворился, напоследок осветив в воздухе капли дождя. Ну, что и требовалось доказать. В мыслях мгновенно воцарилась тишина, и, казалось, даже стало легче дышать.

– Блеск, – ухмыльнулся Аден. – На чём мы там остановились?

Синий светлячок взмыл перед Вероникой; и хотя она понимала, что это значит, почему-то не почувствовала… ну, ничего. Ну, разорвался магический договор. Ну… бывает. Она равнодушно разглядывала краешек серого пластикового стола, бесстрастно думая о том, каково сейчас Адену. Наверное, рад, что избавился от назойливой болтовни в голове? Она-то уж точно рада. Жаль только, не узнать теперь, как там Санни и Алина. Не подглядеть…

Вот уж точно – не собрать без образца целой картинки. А когда картинка для тебя ничего не значит, то и образец терять не жалко.

– Так что там насчёт игры? – негромко спросила Вероника.

Шаан’Далор улыбнулся.

– Я так и думал. Тогда начнём.

***

Проклятый дождь. Кажется, весь мир уже состоит из него. Аден помнил, как ненавидел его на Священной земле, и что его чувства разделял кто-то, кто всё это время находился рядом. Кто именно – почему-то вспомнить не удавалось.

Санни давно забыла про него. Вооружившись новым кинжалом, сотканным из синих светлячков, она подняла Алину за воротник, встряхнула и прижала локтём к стене бесконечного белого здания – кажется, склада или что-то вроде того.

– И что ты собираешься сделать? – спросил Аден.

Его глаза осветились синим, в следующее мгновение стало заметно теплее. Теперь проклятые капли высыхали, едва коснувшись бога огня, но они всё равно его касались, и с этим ничего нельзя было поделать.

– Если не придушить, то заставить говорить, – не оборачиваясь, процедила Санни.

– Я не знаю, где она! – простонала Алина. – Ты видишь, куда нас забросило? Мы явно не на Священной земле, а значит, и она может быть где угодно!

– И куда же нас забросило? – спросила Санни. Она явно старалась поддерживать равнодушный тон, но в последний миг её голос предательски дрогнул.

– В Лондон, – машинально отозвался Аден. Изумлённая Санни обернулась к нему, он пожал плечами. – Девчонка вряд ли знает, это божественное чутьё.

– Классно, наверное, иметь встроенный GPS, – пробормотала Санни. Опустила руку, кинжал из светлячков растаял в воздухе, её глаза перестали светиться синим. – Отсюда до Священной земли лететь дня два, не меньше. За это время может случиться всё, что угодно…

Всё, что угодно? Аден вздрогнул. И вовсе не от того, что очередная капля попала за шиворот и скатилась по спине. Он уже отвернулся, чтобы шагнуть в Мир грёз, но в последнее мгновение Санни схватила его за руку.

– Далеко собрался?

– Мне казалось, не существует Дара, позволяющего читать мысли, – отозвался Аден. Попытался высвободить руку, но девчонка держала крепко. – Чего тебе?

– Куда ты собрался? – упрямо повторила она.

– Домой. Боюсь представить, что там творится.

– Домой? – Санни пару мгновений смотрела на него, как завороженная, затем щёлкнула пальцами и потянулась к карману. – Мир грёз… точно!

Она вытащила из кармана телефон, принялась тыкать пальцем в экран. Всё это время она не выпускала руку Адена, и это выводило из себя. Он уже собирался высказать всё, что думает, но не успел.

– Мама просила передать тебе, что всё в порядке, – Санни взглянула на него, и Аден вздрогнул от мысли о том, как же девчонка похожа на Лилиан. – Она сейчас немного занята, но сможет помочь нам вернуться на Священную землю, и…

– Мне нужно в Мир грёз, – отрезал Аден и снова попытался высвободиться. – Может, отпустишь?

– Мама говорила мне, что люди не могут войти в Мир грёз, – бесстрастно ответила Санни. – Пока я держу тебя, ты не уйдёшь.

– Ты…

– Успокойся, – Санни глубоко вздохнула, выдохнула. – Мне нужна твоя помощь.

Краем глаза Аден видел, как Алина жалась к белой стене, как будто не знала, куда себя деть. Наверное, девчонка не рассчитывала, что после всего окажется рядом с врагами, но когда мироздание позволяло планам исполняться?

– Мне просто некого больше попросить, – извиняющимся тоном добавила Санни. – Ты сам понимаешь, она опасна, – девчонка кивнула в сторону Алины. – Летать на такие расстояния всегда тяжело. Мама обещала, что встретит нас в Париже и всё расскажет… а пока просила, чтобы ты оставался со мной.

– Почему она сама не сказала мне об этом? – спросил Аден.

Санни пожала плечами.

– Наверное, она не в Мире грёз? – отозвалась она. – Я видела, что она подключена к сети. У вас наверху телефоны вроде не работают…

Как ни странно, это успокоило. Когда все они готовились к спуску в Туманный мир, братья и сёстры держались поблизости от врат, ведущих в мир мёртвых. Никто бы не позволил себе спуститься к людям, и уж тем более – воспользоваться телефоном.

– Чего ты хочешь? – спросил Аден.

Санни мельком оглянулась на Алину, затем снова посмотрела на него.

– Проводи нас до Священной земли, – сказала она. – Просто… я тоже человек, и у меня есть человеческие потребности. Поспать, например. За то время, пока я отдыхаю, она успеет сбежать тысячу раз, а с тобой…

–Я понял, – кивнул Аден. – Это всё?

– Пока да, – Санни пожала плечами. – Мама обещала навестить нас, когда мы устроимся в гостинице в Париже. Она сказала, что там обговорим, что делать дальше.

Аден размышлял недолго.

– Ладно, – сдался он. – Веди.

Санни шагнула к Алине, её глаза осветились синим. Алина попыталась вжаться в стенку, как будто хотела пройти сквозь неё. Санни быстро коснулась её запястья и обернулась к Адену; он не успел ничего понять, как она коснулась и его руки тоже. Кожу на запястье обожгло холодом, миг спустя на этом месте появился браслет. Аден пытался его рассмотреть, даже зажёг на ладони огонь, но всё равно ничего не видел. Невидимая штуковина обхватывала запястье, чуть сдавливала, но нельзя было сказать, что это неприятно – наоборот, от неё исходил мягкий холодок.

– И что это? – спросил Аден.

– Чувственная связь, – отозвалась Санни. Она снова потянулась к телефону, принялась нажимать на экран, её глаза перестали светиться.

– И что она даст?

– Страховку.

– Чувственная связь? Серьёзно?

Санни подняла взгляд и посмотрела на Адена. Её глаза на миг осветились синим, и в это же мгновение всё тело затопил страх. Аден боялся всего на свете – тех, кто был рядом, ту, что осталась за спиной, он захлёбывался мерзким чувством… пока всё не прекратилось.

– Неприятно, да? – спросила Санни. Тусклое свечение экрана освещало её лицо, и она казалась старше лет на пять. – Это её страх. Он может стать твоим в любой момент.

Аден поёжился. Ещё чего не хватало… Он оглянулся на Алину. В свете тусклой лампы, под дождём, прижавшаяся к стене, она напоминала маленького злого хорька.

– Мама приготовила для нас частный рейс, – монотонно говорила Санни, продолжая водить пальцем по экрану. Она старалась держать телефон так, чтобы дождь не попадал на него, но Аден видел, как поблёскивали капли на стекле. – Я сейчас закажу такси, только сначала надо выбраться отсюда… пойдёмте.

Она побрела вдоль стены, не глядя под ноги и не обращая внимания на спутников. Аден шагнул к Алине – просто на случай, если она не захочет следовать за ними, но она проворно отскочила в сторону и зашагала в десятке сантиметров позади Санни. Вот и прекрасно, хмыкнул про себя Аден. Всю дорогу бы так.

Оставалось надеяться, что Лилиан знает, что делает. И что она не спасалась на земле от бунтующих мертвецов, обративших Мир грёз в пепел, а братьев и сестёр – в своих союзников…

***

Две души, говорившие о прорыве в Мир грёз, давно ушли. Сиири боялась думать о том, что услышала, но чутьё упорно нашёптывало, что это правда. Странная тишина воцарилась повсюду; казалось, всю вечность до этого мгновения каждый мир звучал на своей ноте, и богиня войны так привыкла слышать эту мелодию, что перестала замечать, а когда всё смолкло – ощутила, как её не хватает. Если это было звучание магии мироздания, питавшей Дары… наверное, так оно теперь и ощущается, да? Как тишина.

Сиири прижалась к стене, глубоко вздохнула. Мрак мира мёртвых казался живым, как будто в тишине слышалось биение его сердца и ощущалось дыхание. Сиири изо всех сил старалась всмотреться в него, чтобы увидеть хоть проблеск света, но без толку; вместо этого ей чудились мелькающие тени, ещё более чёрные, чем тьма вокруг. Они танцевали шаге от неё, растворяясь в темноте и снова появляясь, и это одновременно завораживало и пугало. Настолько, что хотелось скрыться в комнатушке, и никогда не выходить.

Как там «Элиот» говорил? Сиири нравилась ему, потому что шла только вперёд, без сомнений? А что насчёт страха, когда приходится идти по минному полю без карты, инструментов и навыков сапёра, да ещё и в полной темноте?..

Она выдохнула. А ещё он говорил, что Сиири уже знает, как разрешать все свои сомнения. Со страхом, наверное, тоже поможет?

Она зажмурилась – а что, какая разница, всё равно темно; а так хоть не чувствуешь дыхания тьмы – и прислушалась к чутью. Как компас, оно указало путь, и Сиири шагнула вперёд, не раздумывая.

И нос к носу столкнулась с кем-то чуточку выше неё ростом, и ни мгновения не сомневалась, кто бы это мог быть.

– Даже не думай, – послышался негромкий голос Джереми. – Я всё ещё здесь.