Читать книгу Шаги над бездной - Алекс Хикари - Страница 5

Тьма царила повсюду, в ней тонули звуки и запахи, весь этот мир казался сотканным из неё, и Сиири с трудом ориентировалась здесь, положившись на чутьё. Она смутно ощущала, где был Джереми, где находились стены и пустые клетушки-соты. Где находятся врата и как не заблудиться по дороге к ним, она понятия не имела.

– Я думал, боги не умеют драться, – выдохнул Джереми.

Его голос прозвучал немного в стороне от того места, где, как ожидала Сиири, он должен был находиться. Она зажмурилась, полностью переложила ориентацию в пространстве на чутьё и сосредоточилась на звуках. Шёпоток тьмы отвлекал, за ним почти не было слышно шагов и шорохов, да и Джереми наверняка старался ступать как можно тише.

– Ты же понимаешь, что я не отпущу тебя, – снова заговори он. Снова не там, где должен был быть. – Я уже мёртв, мне больше нечего терять… кроме Ники.

– Да зачем она тебе сдалась? – не выдержала Сиири. Тут же хлопнула себя по губам, но толку уже…

Неуловимая тень метнулась к ней. Сиири отскочила в сторону, снова чуть не столкнулась со стеной. Ощутила движение воздуха – наверное, Джереми ударил.

– Тебе не понять, – сказал он. – У вас никогда не было семьи, а то, что было – жалкая пародия. Ника – моя семья. Я должен её увидеть.

Сиири не стояла на месте, постоянно перемещалась. Похоже, Джереми тоже – она снова ощутила движение воздуха, услышала тихий шорох. Внутри вспыхнула злость – да сколько же она будет уходить от удара?

По телу разливалось знакомое тепло. Дар ещё никогда не давался так тяжело, но всё же сработал. Сиири беззвучно вздохнула, выдохнула, положилась на обострённый слух. Справа послышался шорох, и она ударила в ту сторону. Кулак встретился с телом, кожу обожгло ледяным прикосновением, послышался судорожный выдох. Сиири шагнула в сторону.

– Проклятье, – выдавил Джереми. Усмехнулся. – Сиири, не вздумай бежать. Ты потеряешься там. Сквозь тьму может пройти только тот, кто умеет в ней видеть, а для этого ей надо поддаться.

Сейчас она должна быть за его спиной. Сиири шагнула вперёд, попыталась взять его в захват, но Джереми там не оказалось. Ведомая чутьём, она отклонилась и вовремя – Джереми сам попытался её поймать. Сиири перехватила его руку, заломила за спину и притянула его к себе. Свободной рукой обхватила его шею.

– Что с остальными? – требовательно спросила она. – Все проснулись?

– Да, – выдохнул Джереми. Он не сопротивлялся, даже как-то обмяк. – Они сейчас у врат. Ты не сможешь пройти незамеченной…

– Тебя не должно это волновать, – отрезала Сиири. Послышался сдавленный выдох, она ослабила хватку. – В какой стороне врата?

Позади послышались голоса, мужской и женский. Они были далеко, но Сиири показалось, что она узнаёт их. Карл и Джейн?

– Какой смысл, – тихо сказал Джереми. – Даже если я скажу… Ты не сможешь пройти сквозь тьму.

– А ты, значит, ей поддался, да? – прошипела Сиири.

Джереми несколько мгновений помолчал. Во мраке угадывался его силуэт, и богиня войны вдруг поняла, что чутьё не работает, она не ощущает, где стены. Голоса приближались.

– Поддался, – тихо сказал Джереми. – Но это не ради меня. Это…

– Да-да, ради Вероники, – перебила Сиири. – Ты сам слышишь, что говоришь? Это же суть Одарённого! Если бы ты следовал ей, ты бы не стал просыпаться. Не стал бы поддаваться идеям Джейн. Ты не волнуешься о своей подруге, поверь.

Сиири видела, как Джереми опустил голову. Послышался шорох, как будто он шаркал ногой. Сердце гулко билось в груди, Сиири вдохнула поглубже, чтобы успокоиться. Ей была нужна ясная голова.

– Я… – Джереми снова помолчал. – Ты… нет. Почему ты так думаешь?

Теперь пара мгновений понадобилось Сиири.

– Можешь себе представить, как всем нам было больно? – тихо спросила она. – Твоим родителям? Твоей подруге? Как думаешь, что они скажут, если ты появишься теперь? Да ещё и в таком виде…

Джереми распрямился. Сиири крепче сжала руки, но он, похоже, и не думал вырываться.

– Сейчас ты развернёшься и пойдёшь строго прямо, никуда не сворачивая, – зашептал он. Сиири уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но не успела. – Только прежде ты меня вырубишь. Если меня найдут в сознании, у меня будут проблемы.

Голоса ушли немного в сторону. Сиири невольно разжала руки, Джереми шагнул вперёд.

– Почему? – только и спросила она.

– Потому что я сообщил через телепатию, что ты сбежала, – тихо ответил Джереми. – А теперь я её отключил, и они не могут нас найти. Мы связаны контрактом, Сиири. Я не имею права тебя отпускать, но если ты сбежишь сама…

Сиири шагнула к нему, обняла, прижалась лбом к его щеке. Кожу снова обожгло ледяное прикосновение. Он вздрогнул.

– Эй, ты…

– Извини, – выдохнула Сиири. Резко оттолкнула Джереми и обрушила на него тяжёлый удар. Парень рухнул на пол.

Голоса возвращались. Уже можно было различить две фигуры в свете крошечного луча, мужскую и женскую. Сиири в последний раз оглянулась на них, затем на Джереми, и решительно шагнула во тьму. И шла вперёд до тех пор, пока не убедилась, что больше никого не слышит и не видит – ну, кроме вездесущего шепотка.

Только тогда она остановилась, чтобы перевести дух. И неожиданно ощутила, что не одна здесь.

Тьма придвинулась ближе. Она обволакивала, ласкала, уговаривала не сопротивляться. Останься, нашёптывал мрак. Сдайся. Тебе не за что бороться, да это и бесполезно. Чутьё не работает, нет оружия, и как бы ты ни старалась, тебе не выстоять с голыми руками против всех людей, живших в истории человечества. Даже не пытайся.

Сиири зажмурилась и собрала волю в кулак. Скорее всего, такова магия мира мёртвых – убить желание выбраться наружу. Нельзя ей поддаваться. Надо бороться, надо…

И в этот миг она с ужасом поняла, что нет не только чутья, но и Дара. Как будто кто-то щёлкнул выключателем и оставил богиню войны одну, в живой тьме, без надежды на спасение…

***

Вероника всматривалась в свои карты, безуспешно пытаясь сосредоточиться. Перед глазами всё ещё сиял образ мироздания-деревца, появившегося из крошечного светлячка, и, казалось, никакие силы не способны выветрить его из мыслей.

– Самое время сделать ставки… не знаю, на желание, например, – усмехнулся Шаан’Далор. – Так, как ты это делала с друзьями.

– Ага, – рассеянно отозвалась Вероника. – А ещё на правду или действие. Постой, – она встрепенулась. – Зачем?

Шаан’Далор пожал плечами.

– Не знаю, как тебе, а мне скучно просто наблюдать за тем, как переворачиваются карты, – сказал он. – Я вижу, что в вашем мире в такие минуты делают ставки на деньги, но нам это ни к чему. Так всё же?

Вероника покачала головой.

– Всё равно не понимаю…

Шаан’Далор возвёл глаза к небу… вернее, к белому потолку, или что там это было такое.

– Ты всегда всё делаешь «зачем-то»? – спросил он. – Никогда не приходило в голову, что что-то можно сделать просто для того, чтобы развлечься?

– Это пустая трата времени, – ответила Вероника.

– У нас с тобой особенно мало времени, – усмехнулся Шаан’Далор. – Торопимся, просто из сил выбиваемся. Вдруг не успеем…

Вероника смутилась. Бог хаоса заулыбался ещё шире и взял карты в руки.

– Ну же, прекращай играть занудную бабку, – сказал он. – Расслабься и получай удовольствие. Играй, пока есть возможность и пока есть, что ставить. Другого случая не будет.

Его глаза блестели, на такую задорную улыбку невозможно было не ответить, и Вероника невольно заулыбалась сама.

– Ладно, – сказала она. – Правда или действие?

– Сойдёт, – кивнул он. Взглянул в свои карты. – Итак… давай попробуем правду.

Долго думать не пришлось, внутри давно зудел вопрос.

– Если я правильно поняла, наш мир был не первым, – сказала она. – Раз так… какими они были? Твои… первые?

Шаан’Далор задумался. Он выглядел в этот миг таким расслабленным, таким открытым и искренним, что Вероника готова была позавидовать – казалось, её внутреннее напряжение неспособно было пропасть даже рядом с друзьями.

– Они были… пустыми, – заговорил Шаан’Далор. Его глаза на миг осветились красным, со стола вверх взмыли три карты, перевернулись рубашкой вниз и опустились на место. Сосредоточенная на собеседнике, Вероника на них даже не взглянула. – Как бы объяснить… Ну, например, ты знаешь, что твой мир огромен, и даже не представляешь, насколько. А теперь вспомним… ну, не знаю… твою комнату в общежитии. Она гораздо меньше целой вселенной, не правда ли?

Вероника кивнула.

– Так и с первыми мирами, – продолжал Шаан’Далор. – Это было что-то вроде одинокого человека на стуле в небольшой комнате, за пределами которой – ничего. Я только начинал познавать себя и свои способности, а потому всё получалось… вот так. К тому же все мои миры кроме этого создавались по сценарию, у каждого жителя была своя реплика… то есть, я знал, что он будет сидеть на стуле, что будет при этом делать и говорить. И когда сценарий заканчивался, я приходил, чтобы уничтожить этот мир, чтобы создать новый.

Вероника поёжилась. Жутковато прозвучало.

– И что же этот… житель?

Шаан’Далор пожал плечами.

– Чаще всего в этот момент он уже не был… кхм… жителем, – сказал он. – А если оставался жив… чаще всего говорил просто «спасибо». За возможность жить, видеть какой-то мир, да и меня тоже… Я никогда этого не понимал. Потому и захотел прожить такую жизнь, чтобы понять, за что меня благодарили.

– А…

– Я вижу, что ты хочешь спросить, – Шаан’Далор поднял вверх указательный палец. – Это уже будет вторая «правда», не находишь?

– Да… точно, – смутилась Вероника.

Глаза бога хаоса осветились красным. Четвёртая карта взмыла в воздух, перевернулась и легла на стол рубашкой вниз.

– Если бы ты узнала, что ты – одно из тех творений, чья жизнь описана как сценарий, – заговорил Шаан’Далор, – что бы ты стала делать?

Что может быть проще. Вероника уже открыла рот, чтобы ответить, и неожиданно поняла, что сама толком не знает.

– Я…

Шаан’Далор демонстративно заглянул в свои карты. Вероника свои опустила, бездумно уставилась перед собой. Как назло, вместо ответа в голову лезли совсем другие мысли, которым вроде бы тут быть не положено.

Например, её первая встреча с Аденом. Какова вероятность того, что дитя бога тьмы родилось именно тогда, когда нужно, приехало в академию именно в то время, когда следует, и повело себя именно так, чтобы не получать задания в течение всей учёбы и потом неожиданно поехать в Россию в то время, когда студентов вроде бы на задание не отправляют? И какова вероятность того, что бог огня, изгнанный почти сто восемьдесят лет назад, окажется там же, в то же время, что и его единственная надежда на спасение и на возвращение на небеса?

– Я… я не уверена, что знаю, – прошептала Вероника.

– Ну же, подумай, – в голосе Шаан’Далора слышалась улыбка. – Только честно. Мы же договорились о том, что это будет правдой?

Вероника заметила, что сжимает карты так, что они погнулись, и машинально отложила их на стол рубашкой вверх. Провела рукой по волосам, взлохматив чёлку.

– Пока ты думаешь, я кое-что тебе расскажу, – заговорил Шаан’Далор, и на этот раз он был серьёзен. – Видишь ли, теперь у меня есть, с чем сравнивать. Мне начинает казаться, что те миры, что существовали по сценарию, никогда и не были живыми. И потому мне интереснее всего задать этот вопрос именно тебе, потому что сам я это понять не смогу.

Вероника подняла взгляд. Шаан’Далор склонился вперёд, его глаза горели нетерпением и азартом, хотя лицо оставалось бесстрастным.

– Почему именно я? – неожиданно для себя спросила Вероника.

Шаан’Далор усмехнулся.

– Я ни на что не намекаю, но в вашем мире есть десяток программ, которые уже были исполнены мирозданием, – заговорил он. – А есть ещё две, которые ещё не пришли в исполнение. Нет, одна, конечно, уже запустилась, она давно запустилась. Иначе меня бы здесь не было.

Что-то совсем стало нехорошо. Вероника вцепилась в ручки стула.

– Что ты…

– Я ни на что не намекаю, но для вашего мира я вроде как один известный Разрушитель, – Шаан’Далор откинулся на стуле, взял карты со стола. – И кому-то придётся меня изгнать. И этот кто-то будет жить не по сценарию, но… почти. – Он мгновение помолчал. – Так каким будет твой ответ?

– Это… просто ужасно, – вырвалось у Вероники. – Какая, в бездну, может быть свобода выбора, если кто-то уже живёт, как программа?

– Ну, он выбирает сам, куда пойти и что сделать, – Шаан’Далор пожал плечами, – но каждое его действие приводит его туда, куда должно привести. Он сам выбирает тот путь, что уже был проложен заранее. Это похоже на свободу?

– Не очень. Это вообще какое-то издевательство, я бы точно сошла с ума, и…

– Я понял, – резко сказал Шаан’Далор. Его глаза осветились красным, третья карта взмыла в воздух и перевернулась рубашкой вниз. – Твой вопрос?

– На третий раз надо выбирать действие, – машинально отозвалась Вероника. – В этом и есть суть игры, нельзя постоянно выполнять просьбу или говорить правду.

Шаан’Далор кивнул.

– Тогда я могу предложить тебе своё действие, – сказал он. – Вскроем карты?

Вероника вздрогнула, оглянулась на стол. Две её дамы лежали рубашкой вверх на краю стола, чуть дальше были выложены общие карты. Дамы бубен и пик, четвёрка червей, семёрка бубен и тройка треф.

– Да… хорошо, – пробормотала Вероника. – Вскрываем.

Шаан’Далор опустил карты на стол. Две семёрки – трефы и пики.

– Кажется, это называется фуллхаус? – сказал он. – Неплохо. Твоя очередь.

Нарочито медленными движениями Вероника взяла свои карты, перевернула. Дамы червей и треф легли на стол.

– Каре, – присвистнул Шаан’Далор. – Кажется, в этом месте ломаются все мыслимые законы теории вероятности.

Вероника мысленно сжалась. Казавшаяся пару минут – или пару часов? Пару жизней? – назад гениальная идея теперь выглядела худшей на свете. А если Шаан’Далор и не думал подсказывать, а на самом деле требовал не жульничать?

– Если не возражаешь, следующую игру мы сыграем друг против друга, а не против удачи, – протянул бог хаоса.

Его глаза осветились красным. Карты со стола испарились, их место заняла деревянная шахматная доска. Сами по себе появились и встали по местам шахматные фигуры, чёрного и древесного цветов. Шаан’Далор взял по одной пешке каждого цвета, сжал в кулаках и протянул руки к Веронике.

– Выбирай, – велел он.

Она пожала плечами и бездумно указала на левую руку. Шаан’Далор разжал кулак – чёрная пешка.

– Что поделать, везёт тебе на этот цвет, – сказал он и вернул фигурку на место. Доска сама по себе закрутилась и повернулась к Веронике линией, на которой стояли чёрные фигурки. – Посмотрим, какого рода твоё везение.

Наблюдая за тем, как он берётся за пешку на клетке D2, Вероника вдруг почувствовала себя неуютно. Почему-то показалось, что его последние слова были вовсе не о покере…

***

В аэропорту Шарль-де-Голль их уже ждали. Невысокий, чуть полный мужчина в чёрном деловом костюме и кожаной куртке в тон держал в руках табличку с витиеватой надписью «Харви», и Аден с трудом вспомнил, что это была фамилия Санни. Даже такая мелочь принадлежала другому прошлому – тому, что ускользало, утекало сквозь пальцы тонкими струйками песка, оставляя после себя камешки воспоминаний покрупнее. Вроде того, что за человек Алина, или того, как Санни умела обращаться со своим Даром. Ещё недавно Аден свысока думал о том, что такая слабая девчонка, какой описывали ему Веронику Александрову, не могла и шага без него ступить; теперь он был готов признать, что сам не мог сделать хотя бы шаг в сторону от неё.

Несколько минут спустя длинный серебристый автомобиль доставил их на территорию незнакомого отеля. Всё в этом месте был чужое – машина казалась огромной для тех дорог, к которым привык Аден; кустарники в небольшом парке, окружавшем длинное, выкрашенное коричневой краской строение, были слишком аккуратно подстрижены. Даже шальной солнечный луч, отскочивший от окон, собранных в причудливой формы панели, казался чужеродным. Но в тот миг мысли Адена переключились на другое – каким бы грозным ни был Шаан’Далор, солнце в это утро всё-таки взошло. А значит, жизнь продолжается. Бог огня оглянулся на спутниц, проследил взглядом за идущей по выложенной камешками тропинке Санни, и решил, что жизнь не просто продолжается, а даже со всеми возможными удовольствиями.

Алина обернулась, хлестнула недовольным взглядом, отчего снова стала походить на злобного хорька. Аден махнул рукой – ну, почти со всеми удовольствиями.

Лилиан встретила их у длинной стойки в конце просторного зала, залитого искусственным светом – она разговаривала о чём-то с девушкой в униформе, и на мгновение бог огня задумался о том, как странно было видеть сестру в джинсах и блузке, а не в вечернем платье. Подойдя к ним, Аден уже был готов высказать всё, что думает, но сестрица жестом остановила его. В полном молчании они прошли в свой номер, и только когда обе девицы, не раздеваясь, рухнули на белоснежные простыни и засопели, Лилиан изволила заговорить.

– В мире людей исчезли Дары, – еле слышно сказала она.

– Это сложно не заметить, – процедил Аден. – Ты…

– Это ещё не всё, – перебила Лилиан. – Мёртвые прекратили наступление. Фалберт считает, что у них та же проблема. Кажется, Дары остались только у нас и наших детей.

Тлевшее до этой минуты недовольство погасло, толком и не вспыхнув, Аден застыл. Лилиан покосилась на дочь, бог огня сделал то же самое. Та не пошевелилась – видимо, и вправду спала.

– Герои со всего света собираются в штабе, – бесстрастно продолжала сестра. – Если ты знаешь про Дары, то и про духов должен знать.

– Ага, – машинально отозвался Аден.

Лилиан несколько мгновений помолчала. Снова оглянулась на спящую Санни.

– Противно это признавать, но мы все чувствуем себя бессильными, – почти шёпотом продолжила сестра. – Никто не понимает, что происходит, как долго это продлится и что нам теперь делать. Многие надеются, что хотя бы у тебя есть план.

Аден машинально огляделся по сторонам, отметил на тумбочке возле кровати Санни вазочку с конфетам. Плохо понимая, что делает, развернул одну, замер, бездумно разглядывая шоколадную глазурь. В этом было что-то знакомое, но он так же машинально отбросил эту мысль, как и фиолетовый фантик, и засунул конфету в рот.

– Хотел бы я сам в это верить, – отозвался он.

И, как он мог судить по взгляду Лилиан, она хотела бы в это верить гораздо больше, чем он сам.