Читать книгу Путь через сомнение - Алекс Хикари - Страница 2

После того, как чуть больше недели назад по острову, на котором ты живёшь, прокатилась битва богов и людей, уже ничего не может быть как прежде. Именно этого и боялся Элиот, именно от этого прятался в библиотеке с того самого момента, как покинул площадь, где проходило прощание с павшими. Надо признать, ему долго удавалось скрываться. Ровно до того момента, пока не объявили общий сбор, и не пришлось выползать из своей норы в храм, где ждало первое столкновение с новой реальностью.

Как слышал Элиот, эти сценки здесь повторялись всё чаще в последнее время. Максим приходил, долго стоял напротив одной из статуй Столпов, иногда что-то говорил, жрецы старались не вслушиваться, что именно. Гневных ноток в голосе было достаточно, чтобы понять – парень недоволен. Хотя разве когда-нибудь было иначе?

– Может, покажешься уже? – громко спросил Максим, вглядываясь в пустые глаза статуи. – Сколько можно скрываться! Даже Лилиан спустилась к дочери, даже Франциска. Тебе что, слабо?

Телефон в кармане завибрировал, негромко пискнул, включилась напоминалка – до встречи оставались считанные минуты. Максим тоже должен быть там, только что-то не торопится. Элиот уже был готов попытаться тихонько проскользнуть мимо и даже шагнул вперёд, но тихо не вышло – своды храмового помещения мгновенно подхватили эхо.

– Хватит уже подслушивать, – буркнул Макс. – Выходи.

Элиот нерешительно вышел из-за мраморной колонны. Максим даже не оглянулся, продолжал смотреть в лицо статуе. Скоро прожжёт дыру в ней, не иначе.

– Может, позвать его? – тихо спросил Элиот. – Я мог бы…

– Не надо, – отрезал Максим.

– Но я могу…

– У тебя со слухом всё в порядке? – Макс оглянулся на Элиота. – Я сказал, что не надо.

– Но… почему? – выдохнул жрец. – Он же твой отец. Он не сможет отказать, если я свяжу вас…

Макс постучал пальцем по виску.

– Ты дурак или притворяешься? – хмыкнул он. – Не надо мне ваших подачек. Я хочу, чтобы он сам вышел на связь, понимаешь? Я хочу, чтобы он сам нашёл в себе силы на это. Неужели не ясно?

Элиот покачал головой. Хотел что-то сказать, как-то возразить, даже, кажется, рот открыл, но нужных слов не нашёл.

– Так я и думал, – хмыкнул Макс. Оглянулся на статую, поморщился. – Надеюсь, у них там есть способ проследить за нами в Туманном мире. И, надеюсь, он будет видеть, как мы там подохнем.

Он резко развернулся и направился к выходу из храмового помещения; его шаги гулко отдавались эхом под высоким потолком. Невысокий, худой, совсем ещё мальчишка, хотя и старается казаться больше и старше за счёт широких штанов и толстовок на пару размеров больше, чем нужно. Элиот смотрел ему вслед, внутри всё ныло от незнакомой тоски. Хотя почему незнакомой? Просто запретной. Втоптанной в глубины души, чтобы не мешала жить дальше.

Хлопнула тяжёлая дубовая дверь, всё стихло. Элиот решил выждать пару секунд – просто на всякий случай – и от нечего делать всмотрелся в бесстрастные мраморные лица.

Если это место кому и подчиняется, то точно не богам и не людям, и тому не так давно было получено очередное подтверждение. В тот день, когда одержимый Джиной Порождающий тьму лишился бессмертия, его статуя исчезла; её место заняла женщина в длинном плаще, в которой любой, кто присутствовал в тот день на площади, мог безошибочно узнать Ведущую битву. Элиот тогда ещё подумал, что она заслужила это, как никто; теперь он считал, что если одним из важнейших элементов стала война – дело плохо.

Богиня войны была неземной красавицей, нельзя было не признать. Когда Элиот учился в академии, а потом работал с ней на расстоянии в два мира, он и не думал, что она может быть просто женщиной. Как и остальные боги – просто… чуть было не сказал «людьми». Что, впрочем, не так далеко от истины – будь небожители хоть немного похожи на тех, о ком говорится в мифах, вряд ли бы они оставляли своих детей в эти времена.

Элиот вгляделся в бесстрастное лицо крепкого, широкоплечего мужчины с взлохмаченными волосами. Как и остальные Столпы, он смотрел перед собой равнодушным взглядом. Можно было вызвать его сейчас, поговорить, попытаться выведать, почему, что, как… только смысл? Элиот не мог поставить свою голову на чужое тело. Не мог объяснить горе-отцу, почему быть рядом с сыном так важно.

Потому что какими бы ни были родители Элиота, что бы они ни натворили, он бы всё равно хотел их видеть.

Долго размышлять об этом не получилось – напоминалка отозвалась новой порцией тихого писка из кармана. Элиот в последний раз взглянул в пустые глаза бога света, затем развернулся и направился к выходу.

До встречи оставалось пять минут, идти до нужного здания – не меньше пятнадцати. Половина Санктума, в вечерних сумерках, да ещё и под проливным дождём, затем часть территории академии, третий этаж второго учебного корпуса, пятая аудитория по левую сторону. Здесь изучали Дар, и это место выбрали для такой важной встречи, не иначе, как из-за того самого коврика мятного цвета. Элиот постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь, шагнув навстречу второму столкновению с новой реальностью.

Такого странного набора посетителей аудитория, предназначенная для изучения Дара, ещё не встречала. Кроме Элиота здесь уже были руководитель штаба действующих героев Ли Шеньшунь, самый ленивый действующий герой Максим Белов и школьница, едва дотянувшая до четвёртого курса, Вероника Александрова. Из дальнего угла, едва не вжимаясь в стену, за происходящим наблюдала Ведущая битву. Наверное, она пыталась казаться как можно более незаметной, но у любого божества при теперешних обстоятельствах это выходило, мягко говоря, плохо. А у неё – подавно.

– Если бы я не был профессионалом, я сказал бы, что это – самая безнадёжная команда из всех, что мне приходилось видеть, – тихо сказал Ли. Он прошёл мимо Элиота и Вероники к Максиму. Остановился, посмотрел на парня, тот ухмыльнулся в ответ. – Запомни этот момент, я скажу это в первый и последний раз. Из вашей троицы ты подготовлен больше остальных, и поэтому я приглашаю тебя только на переаттестацию. Когда у тебя будет свободное время?

Максим что-то заговорил в ответ, и в его голосе не было слышно раздражения – наверное, осталось в храме. Элиот так не смог. Что-то внутри надломилось, заставляя снова и снова возвращаться к мысли о родителях, и ничего не помогало выкинуть её из головы.

– Я никогда не видел тебя на тренировочных площадках, твоего имени нет в списках действующих героев запаса, – задумчиво протянул Ли, и Элиот вздрогнул от неожиданности. – Ты не получал звания героя. Почему ты должен идти туда?

Элиот хмуро взглянул в дальний угол.

– Не по адресу вопрос, – процедил он. – Я туда не рвусь.

Ли мельком оглянулся назад, снова посмотрел на Элиота.

– При всём моём уважении к первому закону… Я считаю, что это плохая идея.

– И я с тобой согласен, – кивнул жрец.

Тишина в углу говорила красноречивее слов. Ли выждал полминуты, затем поморщился и заговорил снова.

– Ладно. Балласт есть балласт, но его нужно уравновесить. Я отправлю с вами несколько своих ребят и займусь твоими тренировками.

– Вот это точно плохая идея, – пробормотал Элиот.

– Какая из двух?

– Обе, – вмешался Максим.

Ли оглянулся на него.

– Что-то не так?

– Всё прекрасно, – Макс пожал плечами. – Мало того, что нас отправляют на верную смерть, ты хочешь ещё кого-то угробить за компанию?

– Что ты имеешь в виду? – тихо спросила Вероника.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Ли с преувеличенным интересом смотрел на Макса, а тот довольно улыбался, отчего походил на сытого кота. Тишина в углу, казалось, стала осязаемой, и Элиот мог бы даже сказать, что ледяной на ощупь.

– Сын бога света, никому не нужный, – отчеканил Максим. – Дочка бога тьмы, не умеющая пользоваться Даром, совершенно бесполезная как будущий герой. Ну и непонятное создание, то ли чей-то неучтённый ребёнок, то ли…

Его голос плавно сошёл на нет; актёрствовал ли он или был искренен, кто знает, но выглядело эффектно. Элиот затаил дыхание, поднял взгляд на Сиири. Она по-прежнему вжималась в угол и, кажется, старалась даже не смотреть в его сторону.

– Не мели чушь, – отрезал Ли. – Вы спуститесь туда все вместе, с сопровождением, и вернётесь в полном составе. Я сделаю всё, что в моих силах.

Он оглянулся на Элиота.

– У тебя есть личные дела всех моих ребят, – сказал Ли. – Кого бы ты хотел с собой взять?

– Джунг, Олега и Фабио, – ответил Элиот. Ли выразительно посмотрел на него, и он добавил извиняющимся тоном. – Их я хотя бы знаю.

– Джунг не отпущу, – Ли покачал головой. – Она в положении, это слишком большой риск.

Элиот уже был готов поспорить, но внезапно понял.

– Прости?

– Я не буду обсуждать с тобой это, – отрезал Ли. – Для тебя важно главное – она не пойдёт. Остальные пройдут переаттестацию, о результатах сообщу.

Он ещё раз осмотрел выстроившуюся перед ним троицу. Элиот ощутил, как Вероника поёжилась. Ему и самому было не по себе – в том, что первый же названный им человек не мог последовать за ним, было что-то зловещее.

– На этом всё, – сказал Ли и шагнул назад. – Увидимся через неделю. Элиот, через час я передам тебе расписание тренировок.

Жрец поморщился, но промолчал.

– Есть что добавить? – Ли покосился в дальний угол.

– Ничего, – послышался бесцветный голос.

– Прекрасно. До встречи.

Элиот отвернулся к своей сумке и принялся возиться с ней с преувеличенным вниманием и шумом. Первым из аудитории вышел Максим, высоко подняв голову; за ним последовал Ли и увёл за собой Веронику; они о чём-то говорили, и их негромкие голоса ещё слышались из коридора какое-то время. Элиот до последнего не был уверен, останется ли Ведущая битву здесь – как любое божество, она умела испаряться за мгновение – но она осталась.

– Ты хотел поговорить о чём-то? – послышался тихий голос.

– И как ты догадалась? – пробормотал Элиот.

Конечно, это была ирония, но богиня войны, похоже, не была настроена шутить.

– Связь с жрецом. Если уметь ею пользоваться, она превращается в телепатию.

Сиири стояла рядом, так близко, что можно было почувствовать запах её духов – свежий, приятный, напоминавший, кажется, ваниль. Высокая, стройная, красивая, так похожа на обычную девушку. Элиот читал её историю и знал, что она неспроста зовётся богиней войны, но теперь это был просто отзвук прошлого. Теперь она была похожа на человека, которому можно доверять, с которым можно говорить обо всём на свете и спрашивать о чём угодно; но в голове скопилось столько вопросов, что выбрать один казалось невозможно.

Но с чего-то начинать надо было, и Элиот решил, что лучше всего – с того, что наболело.

– Макс… эээ… прав? – тихо спросил он. – Я правда могу быть чьим-то неучтённым ребёнком?

Сиири опустила взгляд. Покачала головой.

– Нет, – сказала она, и Элиоту показалось, что богиня войны едва ли не выдавила из себя ответ.

– С чего ты…

– Все мы задавались этим вопросом, – перебила его Сиири. – Но ответ прост, если подумать. Мы знаем дар каждого из богов, твоего нет ни у кого. Ну, разве что Маринетт, но… мы бы знали. Да и она после того случая больше не… ты понял.

Элиот даже не улыбнулся, хотя знал всё о репутации богини удачи. И о её истории, впрочем, тоже, как и о истории большинства богов. Если бы миры назывались в соответствии с тем, что в них происходило, обитель богов называлась бы миром разбитых сердец.

– Что-то ещё? – спросила Сиири. – Мне бы…

– Почему ты решила отправить меня в Туманный мир? – вырвалось у Элиота. – Я не ребёнок бога. Я не умею драться. Я слаб, и…

Слова иссякли сами собой. Богиня войны побледнела. Наверное, это было единственное, что она не могла контролировать – выражение лица не изменилось, и даже взгляд оставался каким-то покорным и умоляющим.

– Потому что… Я… – она чуть пошевелилась, и краем глаза Элиот отметил, что она сжала кулаки. – Ты будешь смеяться.

Элиот покачал головой. Ведущая битву несколько мгновений смотрела на него, будто ждала, что он всё-таки засмеётся, затем опустила взгляд.

– Я… слушала своё чутьё. Чутьё Одарённого никогда не подводит, и…

– Да ты издеваешься, – вырвалось у Элиота.

– А когда я решила поговорить с тобой, я увидела твоего духа-хранителя, который говорил то же самое, – продолжила богиня войны. – Если бы не она, я бы, наверное, не решилась бы.

– И ты даже не задумалась о том, что можешь быть неправа?

– Я… Ну… Если бы я одна хотела этого, я бы не говорила с тобой в приказном тоне, – тихо сказала она. – К тому же, мне подсказало чутьё…

– Так ты разрешаешь все свои сомнения? – спросил Элиот. – Слушаешь мифическое чутьё? Серьёзно?!

– Оно не мифическое! – вспыхнула Сиири. – Кому, как не тебе, это нужно знать! Ты работаешь с Одарёнными каждый день. Ты видишь их. Они все слушают своё чутьё. Что мешает тебе сделать то же самое? Что мешает мне это делать?

Да, обычные Одарённые, хотел было возразить Элиот. Дети богов и сами боги этим похвастаться не могли, и не случайно – у них с головой всё было в порядке. Ну, то есть настолько в порядке, насколько это могло бы быть. В общем, они не слышали зов Дара, а потому запросто могли быть лишены и чутья. Элиот мог бы сказать это, но снова сдержался. Вместо этого попытался как-то неловко завершить разговор, и сам с трудом узнал свой голос.

– Я… ожидал большего, – буркнул он и развернулся к выходу. Зашагал вперёд. – Извини, мне надо возвращаться к работе.

– Тебе надо тренироваться, – тихо возразила Сиири.

Элиот демонстративно хлопнул дверью, чтоб сделать вид, что ничего не услышал. И едва она закрылась, прислонился спиной к стене и зажмурился, пытаясь унять дрожь.

Вот и третье, контрольное столкновение с реальностью. Кажется, прошлая жизнь, где у него была безопасная работа и спокойная жизнь, закончилась не тогда, на поле боя, а здесь и сейчас.

И Элиот никак не мог похоронить её и начать новую.

***

Единственным, о чём мечтала Вероника после того, как всё закончилось, был нормальный, здоровый, спокойный сон. Но в этой вселенной, кажется, мечты не исполнялись в принципе, или исполнялись в стиле джиннов – с подколкой, шуткой или издевательством. То, что происходило сейчас, точно тянуло на издевательство.

Вроде бы полчаса назад она легла спать, а теперь смотрила с возвышения на сонный Санктум, сияющий золотыми огнями. Вероника поморгала, потёрла глаза – так и есть: вот он, город. Нисколько не изменился, как будто не было битвы богов и людей неделю назад. Как будто золотые нити улиц, паутиной раскинувшиеся от подсвеченной портовыми огнями тёмной воды, не были оборваны в жестокой схватке.

Потянул холодный ветерок, Вероника поёжилась, машинально взглянула в небо – сияние вечерних огней отражалось в пелене низких облаков. Чутьё подсказывало, что ничем хорошим это не закончится, безмятежная тишина ночи казалась затишьем перед бурей.

В стороне послышались шаги. Мерные, как стук сердца в спокойствии, они становились всё громче, и каким-то тридесятым чувством Вероника понимала, что знает, кто сейчас выйдет в круг золотого сияния под фонарём. Она обернулась. Всколыхнулись ветки кучерявого куста возле дороги, высокая тёмная фигура направилась к кругу света. Сердце сжалось.

– Эй, ты чего так поздно на улице? – послышался голос Джереми.

В следующий миг он вышел на свет. Лучший друг выглядел таким, каким его помнила Вероника. Привычные джинсы, кеды и толстовка с очередной дурацкой белой надписью. Чёрные волосы взлохмачены, как будто их неделю не расчёсывали, на смуглой коже красовалось родимое пятно во всю правую щёку. Оно никогда не мешало приятелю получать самых красивых и популярных девушек в академии, за исключением Санни, королевы школы.

– Я… – растерялась Вероника.

Умом она понимала, что это не он, что это не может быть он. Ещё были свежи в памяти минуты после финального испытания на устроенных богами состязаниях, когда Вероника под руку с Санни мчалась по длинным коридорам пещеры, умоляя время остановиться. Умоляя мироздание, чтобы Джереми справился, чтобы ему достался тренировочный дух, а не настоящий, как ей самой, хотя и знала, что уже не успевает…

Они опоздали. И видение, в котором лучший друг лежал, растянувшись на запылённом полу пещеры, так ясно встало перед глазами, что Вероника не выдержала.

– Джей… не надо, – тихо сказала она. – Это ведь не ты, так?

– Эй, ты чего? – Джереми неловко улыбался, в его взгляде читалось беспокойство. – Это же я…

Он протянул руку к Веронике; она машинально отшатнулась, но приятель шагнул вперёд и схватил её за плечо. От прикосновения дрожь волной прокатилась по телу. Пара капель скользнула по щеке – кажется, начинался дождь.

– Восемь… – голос Вероники дрогнул. – Восемь дней. Восемь дней, как тебя нет.

– Послушай…

Джереми сильнее сжал её плечо. Слишком сильно, почти на грани, ещё немного – и будет больно.

– Даже если ты настоящий, – еле слышно продолжила Вероника. – Пожалуйста… пожалуйста, перестань мне сниться. Я больше не могу. Пожалуйста…

Дождь усилился, холодные капли неприятно скользили по коже. Вероника замолчала. Джереми несколько долгих мгновений смотрел в её глаза. Он казался таким неестественным, ненастоящим – будто не дышал, будто дождь не касался его. Вероника присмотрелась – и правда. Она дрожала от холода, её рубашка и волосы промокли насквозь, а Джереми походил на статую. Бездвижную, бесстрастную, холодную, как прикосновение тёмного духа. Абсолютно сухую.

Холодный?

– Ты ненастоящий, – твёрдо сказала Вероника. Шумел дождь, пришлось повысить голос. – И всё здесь ненастоящее. Кто ты?

– Догадалась, значит. – Джереми ухмыльнулся, и его лицо стало ещё более неестественным, как будто кто-то натянул его маску. – Что поделать. Ты всегда была маленькой противной всезнайкой…

На этот раз даже подсказки чутья не требовалось. Вероника и без того понимала, что дело плохо…