Читать книгу INSOMVITA. Психологический триллер с элементами детектива - Александр Дан - Страница 12

Из портативного диктофона, одиноко лежащего на столе перед Тревором, доносился мягкий голос Аманды:

«Спите спокойно, глубоко… Вы погружаетесь в состояние глубокого сна… Глубже… Ещё глубже!..»

Сделав небольшую паузу, Аманда продолжила:

– Тревор, вы можете говорить, так что говорите. Сколько вам лет?

– Сорок… один… – медленно и невнятно ответил Тревор.

– Хорошо… Хорошо… – размеренно и ровно сказала Аманда, – а как вас зовут?

– Тревор, – голос звучал несвязно и еле слышно.

– Хорошо, Тревор. Сейчас мы вернёмся на два дня назад. Где вы находитесь?

– Женева, – тихо сказал Тревор. – Гостиница… Большой номер…

– Что вы видите вокруг себя? – спросила Аманда.

– Бриллианты… Сейф… – невнятно проговорил Тревор, еле шевеля губами.

В этом месте послышался щелчок. Это был дефект плёнки или запись в этом месте была прервана. Но буквально через секунду запись возобновилась.

– Хорошо, Тревор. А сейчас мы вернёмся во вчерашний день. Утро… – уверенно и твёрдо произнесла Аманда.

Неожиданно из диктофона послышался чёткий голос Тревора:

– Аманда?! Я ничего не вижу… Что случилось? Как она это сделала? – удивлённо вопрошал голос.

– Тревор, я ввела вас в гипнотический сон. Вы под воздействием моего внушения, – голос Аманды звучал медленно и твёрдо. – Я хочу, чтобы вы вернулись во вчерашний день…

– Аманда, Аманда, всё о’кей, к чёрту вчерашний день! Я ничего не вижу… Я здесь… Это сон? Вы – мой сон? Я так понимаю… – взволнованно произнёс Тревор.

Аманда ввела Тревора в гипнотический сон, но он почему-то повёл себя не так, как ведут себя обычно пациенты. Тело Тревора вдруг напряглось, веки начали пульсировать, и она решила немедленно прекратить сеанс.

– Тревор, вы в гипнотическом сне. Постарайтесь успокоиться. Всё хорошо, – голос Аманды был также взволнованным, но оставался, тем не менее, твёрдым. – Я сейчас начну отсчёт, и вы проснётесь.

– Стоп, Аманда. Стоп! – запаниковал Тревор. – Не надо! Как вам объяснить?.. Это для меня единственный шанс из тысячи! Даже если он проснётся, убеди его ещё на один сеанс.

– Кто – проснётся? – переспросила удивлённая Аманда. Сеанс явно пошёл не по сценарию, и надо было что-то предпринимать.

– Тревор… То есть я. То есть… Мне надо тебе кое-что объяснить.

– Хорошо, Тревор, не волнуйтесь так. Успокойтесь, ваше тело очень напряжено. Так трудно удержать контроль. Расслабьтесь. – Аманда провела рукой перед глазами Тревора. – Что вы видите перед собой?

– Я же говорю, что ничего. Совершенно ничего не вижу, глаза же закрыты… Ну ты молодчина! Нам надо срочно спокойно пообщаться. Я так чётко тебя слышу!

Аманда посмотрела на Тревора. Тот спокойно, расслабившись, лежал на кушетке без единой эмоции на спящем лице.

Она была в недоумении. Тревор из гипнотического сна с ней разговаривал на удивление громко и чётко. И, самое главное, казалось, что он не был под её внушением. Он как будто сам пытался общаться, а не только отвечать на вопросы, как обычно бывает в работе гипнотизёра с пациентом.

Она обдумывала сложившуюся ситуацию. В её обширной практике психолога такое случилось впервые.

А тем временем Тревор продолжал:

– Аманда, мы с тобой должны разобраться в происходящем со мной. Или с ним… Короче, мы должны разобраться и понять, кто есть кто.

Аманда слышала и недоумевала. Её глаза были широко открыты, и она не понимала, что происходит.

– А вы, собственно, кто? – вдруг спросила она.

В её голове пронеслась мысль о раздвоении личности, и она стала вспоминать симптомы этого явления. Эта мысль немного успокоила её, так как могла объективно объяснить происходящее.

– Я Роберт, – ответил голос. – Роберт из другой жизни Тревора.

– Роберт? – переспросила Аманда. – А из какой другой жизни?

– Из самой настоящей, но другой. По крайней мере мне так кажется. А иногда я не уверен. Но сейчас вы все – мой сон. Всё, что происходит с Тревором, – это мой сон, понимаешь? И ты тоже. Боже мой, я разговариваю со сновидением! С ума сойти можно!

– Вы говорите со сновидением? – озадаченно спросила Аманда. – И давно это у вас?

– Это всё уже очень давно и очень сложно. Так давно, что я и сам уже не понимаю, кто есть кто.

– Тревор, я не совсем понимаю.

– Аманда, я – Роберт, я как бы внутри сознания Тревора, то есть это он во мне. Ну, не совсем во мне. Он – в моих сновидениях. То есть, как это всё объяснить… Но это впервые! Такого ещё не было!

– Ну, о’кей, Роберт так Роберт. Но вы говорите очень запутанно. Вы мне можете объяснить, из какого сна вы вещаете?

Аманда взяла себя в руки и решила довести сеанс до конца.

– У меня сон только один. Это жизнь Тревора в моих сновидениях. Вы просто выслушайте меня, не перебивайте и, может, всё поймёте…

И голос из диктофона поведал неимоверную историю о жизни Роберта на противоположной стороне сновидения, о дневниках, в которые он записывал всё происходящее с Тревором, о переживаниях и сомнениях в реальности своего мира.

Аманда слушала рассказ уже второй раз и внимательно смотрела на Тревора. Она была удивлена, увлечена и заинтригована тем, что слышала. Внутри Тревора жил совершенно другой человек, о котором тот даже не догадывался и который вот уже почти тридцать лет наблюдает за ним изнутри своего сновидения. Тот Роберт явно полагал, что сейчас он спит и видит сон. Он никак не мог повлиять на жизнь или поступки Тревора, никак не мог проявиться, как это обычно бывает при раздвоении личности, но он хотел самостоятельно разобраться в себе и определить, где реальность, а где сновидение.

– …Мой мир почти такой же, каким я вижу мир Тревора в своих сновидениях, – продолжал вещать Роберт, – но мы с ним совершенно разные, живём в разных странах, у нас разный круг знакомых, разные профессии, работа, и в тоже же время мой мир я ежеминутно, ежесекундно воспринимаю как реальность. Но других снов в своей жизни я не видел. Только один – о жизни Тревора.

Разговор так увлёк Аманду, что она совсем потеряла чувство времени, а голос всё говорил и говорил. В его рассказе было нечто фантастическое, но это был рассказ здравого, на первый взгляд, человека, объективно оценивающего всё вокруг, человека, ищущего выход из положения, в котором оказался.

Аманда попыталась прервать сеанс, но голос просил её не делать этого. Он нуждался в общении, он искал ответы на свои вопросы. Но Аманда с подобным явлением встретилась впервые, и поэтому её мысли кружились только вокруг раздвоения личности. Другого объяснения сейчас она предположить не могла.

«Да, именно диссоциативное расстройство личности, но в какой-то странной, неправдоподобной, поразительной форме», – размышляла Аманда, пока голос внутри Тревора рассказывал о другой стороне его жизни.

И вдруг Аманде в голову пришла неожиданная мысль:

– Роберт, если ваша жизнь настолько реальна, есть ли в вашем мире психологи или психиатры?

– Конечно, есть… Наверное. Надеюсь, что есть, – неуверенно ответил Роберт. – Вы считаете меня сумасшедшим?

– Нет, Роберт, что вы, – быстро ответила Аманда. – Я вот о чём подумала… Я хочу вам кое-что предложить… в той, вашей жизни. Но вы должны отнестись к этому очень серьёзно. Есть у меня одна идея, давайте проведём с вами эксперимент, но для этого мне нужна ваша помощь и… помощь специалиста…

Аманда не сомневалась, что это раздвоение личности, и ей захотелось проверить наличие и других возможных личностей в подсознании Тревора. В некоторых хрестоматийных персонах, обладающих этим феноменом, вживались различные, иногда диаметрально противоположные личности, среди которых были даже такие, которые считали себя специалистами в области психологии, и именно они помогали установить и идентифицировать другие личности, существовавшие в подсознании исследуемого пациента. Аманда решила вызвать именно такую личность из подсознания Тревора. Она разъяснила ему суть эксперимента. Но, по убеждению Аманды, была и вторая, негативная сторона этого опыта. Она подозревала, что эксперимент может выйти из-под её контроля, и тогда вернуть всё на круги своя будет очень сложно, а подчас и невозможно.

– Роберт, вы должны понимать, что во время подобного сеанса эксперимент может выйти из-под вашего… из-под контроля вашего психолога. Если ваше состояние – это то, о чём я думаю, то есть вероятность того, что вы на какое-то время можете исчезнуть как личность из сознания Тревора.

– Как исчезнуть? Я не понимаю. Куда исчезнуть?

– Понимаете, вследствие прямого вмешательства в подсознание может произойти замена в сознании Тревора, и одна личность может заменить другую. Может, тогда мы и найдём ответы на ваши вопросы, но вы, Роберт, на какое-то время можете исчезнуть.

– Вы считаете это всё раздвоением личности?

– Я пока ничего не считаю. Я только оперирую фактами: у меня на кушетке под воздействием гипноза лежит пациент, а в это время со мной общается некто, никоим образом не идентифицирующийся с ним, никак и никогда не проявляющийся в его жизни, но в то же время наблюдающий за ним всю его жизнь откуда-то изнутри его же подсознания.

– А разве отдельные личности одного и того же человека могут жить своей жизнью вне его сознания, могут иметь собственную жизнь, историю, свой отдельный мир?

– Вот это нам и предстоит выяснить. И вы, как отдельно идентифицирующаяся личность, должны понимать, что в случае наличия других личностей в подсознании Тревора вы можете на время исчезнуть вместе со своим миром, историей и жизнью, которые вы ощущаете как реальные. Вас может заменить кто-то другой или другая. Это вполне вероятно.

– Вы думаете, что моя жизнь в этом… в моём мире не реальна? Игра воображения Тревора?

– Если я буду думать иначе, значит, мои ответы, да и всё наше общение моделирует ваш мозг. Это значит, что и я, и этот мир, и вообще весь наш диалог – всего-навсего игра вашего воображения.

– А чем нам поможет психолог? – немного подумав, спросил Роберт.

– С его помощью мы попытаемся идентифицировать вас и в случае обнаружения идентифицировать другие личности в подсознании Тревора. Понимаете, кем бы вы себя лично не идентифицировали, для меня пока что именно вы живёте в подсознании Тревора. С вашим психологом я хочу просто поэкспериментировать. Может, вы его и не найдёте. Но если он существует, то это, возможно, ещё одна личность. И таких личностей может быть очень много. Нам необходимо установить их количество, и тогда мы сможем понимать, с чем, а скорее всего, с кем мы имеем дело.

– Это абсурд, Аманда. У меня совершенно иная память, чем у Тревора. У меня здесь своя жизнь, и до сегодняшнего дня я никак не мог проявляться в жизни Тревора. У меня здесь работа, невеста, друзья, обстоятельства, наконец… Жизнь Тревора для меня – это мой перманентный сон, сновидение и не более. В его же жизни я просто посторонний наблюдатель.

– Я всё понимаю, Роберт. Способности нашего мозга мало изучены, а некоторые его функциональные возможности не изучены вовсе и являются загадкой даже для специалистов. Психология…

– Аманда, поймите же, что сейчас, когда вы закончите этот сеанс, я проснусь и пойду по свои делам. Прямо сейчас, в это время, я нахожусь в отеле в Лондоне, и через несколько часов у меня самолёт в Прагу, где меня ждут люди, коллеги, моя девушка. А ночью, когда я лягу спать, ко мне снова придёт сновидение, где я буду видеть ваш мир глазами Тревора. Так было всегда.

– Давайте хотя бы попытаемся сделать это, Роберт. С чего-то же надо начинать. Мозг – очень сложный объект для изучения. Мы же попытаемся через подсознание установить истину. И это важно, прежде всего, для вас, ведь именно вы находитесь в поиске. Не так ли?

– Хорошо, – немного поразмыслив, ответил Роберт. – Мы сделаем это. Я завтра прилечу в Прагу и попытаюсь найти психиатра. Но что мне ему сказать? Как объяснить всё?

– А не надо ему ничего объяснять. Просто расскажите ему всё, что знаете о себе, и пусть он сам решит, что делать. Я уверена, что он согласится провести с вами этот эксперимент. Хотя в реальной жизни вас сочли бы сумасшедшим.

– Сколько у нас есть времени?

– Я не знаю, если следовать вашим убеждениям, то здесь управляете процессом вы, а мы всего-навсего ваше сновидение. Но если серьёзно, я думаю, у нас есть день или два максимум. Я попытаюсь назначить Тревору ещё один сеанс на завтра.

Вскоре Аманда прервала разговор и вывела Тревора из состояния сна.

Диктофон выключился.

Тревор и Аманда сидели друг напротив друга и молчали.

Наконец тишину прервала Аманда. В этот раз голос её был менее уверенным:

– Тревор, в конце концов, психология многое может объяснить. Мне кажется, что нам предстоит много работы. Всё усугубляется тем, что в моей практике этот случай уникален, я никогда ничего подобного не встречала.

Тревор смотрел на Аманду и не мог вымолвить ни слова. Он никак не мог понять, что там произошло. Это никоим образом не вмещалось в рамки обычных представлений и его восприятия всего сущего.

– Это был я? – наконец, выдавил он из себя.

– По всей вероятности, да. Вы или одна из ваших личностей.

– А как такое возможно? – недоумевал Тревор. Очевидно, что он пребывал в шоковом состоянии от услышанного.

– Человеческий мозг, Тревор, – это загадка даже для нас, психологов. Я попыталась немного для разминки вернуть вас во вчерашний и позавчерашний день, а потом бы немного покопалась в вашем прошлом. Но вы сами всё слышали.

– Аманда, это действительно возможно? Это болезнь?

– Возможно что? Множественность личностей? Конечно! – произнесла Аманда. – Есть даже определённый научный термин – диссоциативное расстройство, который используют для обозначения феномена возникновения множественных личностей. Но болезнью я бы это не назвала. Это нечто другое…

– И что теперь со мной будет?

– Я думаю, ничего… Надеюсь… – ответила Аманда. – Если до сегодняшнего дня вы жили с этим и ничего не подозревали, может, и после этого всё будет так же, как и прежде.

Вместе с тем Аманда как-то неуверенно пыталась объяснить Тревору, что некоторые психологи, в том числе и самостоятельно идентифицировавшие себя в качестве имеющих множественную личность, считают, что это состояние может быть не расстройством, а естественной вариацией человеческого сознания, не имеющей ничего общего с диссоциацией. Но эта неуверенность передалась Тревору. Ему показалось, что Аманда просто успокаивала его. Она пока ещё сама не понимала, с чем имеет дело, но пыталась не так ему, как самой себе, объяснить происходящее с ним.

– Понимаете, Тревор, многие психиатры не согласны с определением синдрома множественной личности как однозначного расстройства и рассматривают множественность личности как «психическое нарушение», что не является болезнью. Вот, к примеру…

Она оглянулась, подошла к книжному шкафу и начала искать нужную книгу. Через некоторое время в руках она держала большую медицинскую энциклопедию.

– Вот послушайте, – перелистав несколько страниц и найдя нужную, она стала читать: – «Антропологи Сурьяни и Гордон Йенсен убеждены, что феномен ярко выраженных трансовых состояний в сообществе острова Бали имеет ту же феноменологическую природу, что и явление множественной личности на Западе. Утверждается, что люди в шаманских культурах, испытывающие множественные личности, определяют эти личности не как части себя, но как независимые души или духи. Не существует данных о связи между множественностью личности, диссоциацией, а также восстановлением воспоминаний и сексуальным насилием в этих культурах. В традиционных культурах множественность, проявляемая, к примеру, шаманами или африканскими колдунами, не считается расстройством или заболеванием».

– Я ничего в этом не понимаю, Аманда. Я вообще ничего не понимаю, – обречённо произнёс Тревор, а потом посмотрел на Аманду и с надеждой спросил: – Это точно не розыгрыш?

– Я вначале тоже подумала… И сказать, что я просто удивлена тому, что произошло, – значит, ничего не сказать. Посмотрим завтра, если вы не возражаете. Завтра мы подготовимся более тщательно к разговору и постараемся понять, что нам подготовило ваше подсознание.

– Так на сегодня всё? – спросил он смущённо.

– Собственно, да. Я предлагаю завтра встретиться в это же время, и мы проведём сеанс ещё раз. А сегодня я советую вам отдохнуть. Оставьте все дела и размышления. Просто отдохните и эмоционально, и психологически. Можете сходить куда-нибудь в клуб, где много людей. Там вы точно сможете расслабиться. Постарайтесь не думать о происшедшем. Хорошо?

– Да я только то и делаю последнее время, что расслабляюсь, – озадаченно пробормотал Тревор.

***

Роберт открыл глаза. Он очнулся так же внезапно, как и уснул. Казалось, что кровать просто выплюнула его откуда-то изнутри толстого матраса. Он продолжал находиться в обескураженном состоянии, словно проснулся от ночного кошмара, и с трудом пытался сконцентрироваться. Его сердце бешено стучало в груди, и казалось, что мозг вот-вот взорвётся.

Роберт был не просто удивлён, он был одновременно озадачен, поражён и ошеломлён, ведь из пассивного наблюдателя, как было ранее, он вдруг превратился в активного участника своего сновидения. Вот этого он ожидал меньше всего.

Совершенно ясно, что Аманда слышала его и отвечала именно на его вопросы. Первый раз в жизни у Роберта случился осознанный прямой контакт и даже диалог с миром его сновидения. Как часто Роберт мечтал об этом, а когда это свершилось, он оказался не готов и не знал, с чего начать. Роберт решил, что это единственный шанс для него установить истину, и хотел максимально дольше остаться в этом состоянии.

Ему необходимы были ответы, но для этого он должен был убедить Аманду в реальности своего существования здесь, в этом мире, отдельно от Тревора. Она попросила его рассказать о себе, и Роберт с восторгом, увлечённо поведал ей историю своей жизни на этой стороне сновидения.

Но всё исчезло так же быстро, как и появилось, оставив Роберта наедине со своими мыслями и сомнениями.

Случившееся ещё больше осложнило и без того непростое положение Роберта, ещё более погрузило его в неопределённость и едва ли помогло найти ту нить, которая привела бы его в дальнейшем к разгадке его психологического состояния.

Роберт медленно поднялся с кровати, вынул из саквояжа дневник в красном переплёте, подошёл к письменному столу и стал записывать детально всё, что произошло с ним во сне. Заканчивая, внизу страницы он большими буквами написал «ПСИХИАТР. СРОЧНО!!!» и небрежно подчеркнул эти слова тремя жирными линиями.

До вылета осталось чуть менее трёх часов, и Роберт торопливо вышел из номера. Он решил как можно быстрее по прилёту в Прагу найти психиатра, чтобы провести эксперимент, предложенный Амандой. И сделать это надо было незамедлительно.