Читать книгу Железная гиена. Прощай «Ворон» - Александр Георгиевич Брыксенков - Страница 8

Трёхколлекторный паровой котёл

Как раз к появлению на «Вороне», который стоял на ремонте, зеленого инженер-лейтенанта Барсуков, приспела в БЧ-5 потребность в обработке внутренних поверхностей котлов сметанообразной графитовой массой.

По инструкции графитовая масса для этой операции готовится следующим образом. Во вместительную емкость помещается некоторое количество графитного порошка, в который при постоянном перемешивании вливают этиловый спирт, доводя вязкость смеси до сметанообразной консистенции. Вот и вся процедура.

Рано утром в сопровождении двух матросов, снабженных канистрами, отправился Барсуков, по поручению командира БЧ-5, на склад, имея в кармане накладную на 20 килограммов спирта.

Эманации спирта действуют на русский организм сильно и однозначно. Сначала, при наличии большого количества спирта, организм изумляется: такое добро и рядом, а затем начинает принимать все меры к тому, чтобы этим добром от души удовлетвориться.

Зная это, лейтенант глаз не спускал с канистр, в которые толстый мичман-сверхсрочник заливал спирт. К удовлетворению Барсукова заливка жидкости закончилась быстро. Кладовщик попросил матросов помочь переставить алюминиевую бочку, после чего вороновский спиртовой караван направился на корабль. И только на полпути к «Ворону» дошло до зеленого командира машинно-котельной группы, что его дважды надули.

Во-первых, жирный «сундук» отпустил ему не 20 килограммов спирта, а 20 литров. А поскольку плотность спирта равна 0,85, то даже морскому ежу понятно, что более трех литров спирта пошло в пользу кладовщиков.

Во-вторых, чем ближе подходил Барсуков с матросами к кораблю, тем сильнее мотало из стороны в сторону обоих спиртонош. Очевидно, не без помощи мичмана-кладовщика, матросики умудрились слегка соснуть спиртяшки из бочки.

Крайне раздосадованный двумя такими обидными прохлопами, Барсуков твердо решил спирт по приходу на борт никому не доверять, а сразу же, при личном присмотре, пустить его в дело.

Шкафут был заполнен заинтересованными зрителями, те, кому не хватило места на шкафуте, свешивали головы с ростр. Зрелище было волнующим. Молодой лейтенант на глазах изумленной публики обращал живительную спиртовую влагу в черное, вязкое месиво. Ему помогали несколько матросов. Они, склонившись над обрезами, помешивали деревянными палочками графитовую массу, в которую Барсуков щедро вливал спирт, доводя смесь в обрезах (в соответствии с инструкцией) «до сметанообразной консистенции».

Выплеснув остатки спирта в один из обрезов, командир машинно-котельной группы облегченно вздохнул и приказал старшине котельных машинистов начать графитить немедленно и во всех коллекторах сразу: иначе спирт испарится и смесь загустеет.

Довольный своей распорядительностью, Барсуков переоделся и отправился в кают-компанию, так как наступило время обеда. За обедом командир БЧ-5 поинтересовался у Барсукова, как прошел процесс получения и транспортировки продукта, на что тот кратко ответил:

– Нормально.

– Это хорошо, что нормально. А, где ты складировал спирт?

– Нигде.

– То есть?

– А, я его сразу же употребил по назначению.

– Не понял!

– Ну, размешал его с графитом, с порошком.

У командира электро-механической боевой части брови выгнулись крутыми дугами:

– Как размешал?

– Да, так. Как написано в инструкции. До сметанообразной консистенции.

– Весь спирт?

– Весь.

Командир БЧ-5 отвалился в кресле и с огромным восторженным удивлением воззрился на Барсукова:

– Ну, товарищ инженер-лейтенант, широкая известность тебе на ЧФ обеспечена.

– Я что-нибудь сделал неправильно? – обеспокоился Барсуков.

– Да будет тебе известно, Алексей: ни на одном флоте графит спиртом не разводят.

– А, чем же разводят?

– Конденсатом.

– А спирт куда?

– Ну, ты чудак! Спирт – это валюта. За спирт все, что угодно провернуть можно.

– А, как же инструкция?

– Запомни: эти пространные инструкции пишут заводы, чтобы в случае чего-либо, например, в случае какой-нибудь аварии, прикрыть этими бумажками свой зад. Если все делать по инструкциям, то мы будем вводиться не за 1 час 30 минут, а за все 5 часов.

Командир БЧ-5 помолчал немного, а затем многозначительно закончил:

– Предчувствую, что в ближайший час мы будем наблюдать в низах интересные явления.

Быстро отобедав, Барсуков поспешил в котельное отделение, чтобы проверить, как идет процесс покрытия графитовой массой внутренних поверхностей котлов. Процесс шел хорошо. Над котлами крепко пахло спиртом. Возле каждой открытой горловины дежурил обеспечивающий специалист. Во всех коллекторах мерцали переноски и в их неярком, мутном свете ворочались темные фигуры в комбинезонах. Да, процесс шел хорошо!

А после обеда вся Боевая часть №5 была пьяна в сиську! Сначала Барсуков подумал, что пьяны только котельные машинисты, поскольку при работе они нанюхались спиртовых паров. Но оказалось, что и турбинисты, и электрики, и трюмные, и мотористы исправно блевали по углам и, неуклюже, как лемуры, переваливаясь через комингсы, расползались по укромным местам, большей частью в трюма, под пайолы. Подальше от офицерских глаз.

Если на верхах, у пушек, автоматов, у минно-торпедных устройств, а также в боцманской команде превалировали украинцы, молдаване и кавказцы, то в низах основу БЧ-5 составляли уральцы с заводскими специальностями, шустрые москвичи, образованные прибалты. Для этой сметливой публики решить практическую задачу по отделению спирта от графита было сущим пустяком.

Эта задача и была оперативно решена годками-кочегарами в укромной выгородке за вторым котлом с использованием самодельной центрифуги, снабженной сетчатыми и фетровыми фильтрами.

После трехкратного пропускания через фильтры спирто-графитовой смеси, предварительно разведенной дистилатом, была получена почти прозрачная с благородным стальным отливом жидкость, которую и стали немедленно употреблять по назначению разбитные классные специалисты электро-механической боевой части.

Узнав об алкоголизации всех низов, командир БЧ-5, чтобы избежать неприятностей по службе, велел Барсукову внушить хмельным матросам, что они, якобы, отравились рыбными консервами, которые получили дополнительно к обеду за ночную работу. Корабельный фельдшер, кореш командира БЧ-5, официально подтвердил эту версию. Однако судовой «комсомолец», вертлявый лейтенант, бывший инспектор РОНО, что-то унюхал и доложил замполиту. А этому политпройдохе только дай уцепиться за что-либо жареное – никому спасу не будет. Начнутся разбирательства, проработки…

Но тут пришел приказ! Хороший приказ, согласно которому «Ворону» надлежало в десятидневный срок закончить ремонт, провести швартовые испытания и к 15 июля быть в главной базе.

И сразу же стало не до разбирательств и проработок. Всю команду затрясло в авральном ажиотаже. Активнее заблистали вспышки электросварки, торопливо застучали пневмо-инструменты. По палубам гуще поползли шланги, провода, трубы, засновали рабочие, что-то принося из цехов и тут же это что-то прикручивая к нужному месту. Боцманская команда зашуровала кистями, покрывая краской все, что можно покрыть. Завращались антенны, зашевелились стволы пушек. И, как знак скорого выхода в море, заводчане подкатили к корме «Ворона» большую железнодорожную цистерну с мазутом.