Читать книгу Опыты литературной инженерии. Книга 1 - Александр Гофштейн, А. И. Гофштейн - Страница 4

Что ни говори, военная приемка – дело ответственное. Не дай бог, где чего, какой-нибудь брачок или заусенец! Представляете себе: в разгар атаки у вас отказывает пряжка на брюках? Может случиться что и похуже: отваливается хвост у стратегического бомбардировщика. Для нас не так уж важны последствия, важна правильная постановка вопроса. Еще в процессе рождения изделия, предназначенного для военных нужд, требуется строжайшее соблюдение всех пунктов и пунктиков технической документации. Чтобы все от и до, до последней запятой!

Само собой, эту документацию не составляют – ваяют, как произведение искусства. С таким тщанием трудились, наверное, только мастера эпохи Возрождения. Микеланджело, например. Когда его спросили, как он создает великие скульптуры, он ответил просто, как и положено гению: «Беру глыбу мрамора и отсекаю от нее все лишнее».

Наш завод уже сорок с лишним лет специализируется на изготовлении водолазного снаряжения. Конечно, делаем мы далеко не всю номенклатуру. Так, кое-что. Особенно гордимся водолазными ботами на свинцовой подошве. Они у нас получаются лучше всего. Также поставляем для военно-морского флота акваланги, маски, груза – свинцовые утяжелители на пояс и прочее.

Приходит очередной заказ: срочно освоить изготовление резиновых ласт для «морских котиков» – водоплавающего спецназа. То ли у «котиков» прорезался повышенный патриотизм, то ли их генералы решили, что подразделения особого назначения не должны зависеть от иностранного производителя. Страшно подумать: а вдруг по прихоти какого-нибудь капиталиста поставки ласт в нашу страну внезапно прекратятся? «Котики» однозначно потонут! Ну, может быть, не совсем вот так уж сразу и потонут, но наверняка не доплывут!

Спроектировали оснастку, освоили технологию. Техническую документацию, соответственно, отполировали до блеска. Изготовили опытно-промышленную партию. Гребут наши ласты не хуже тех, которые генералы покупали до сих пор за большие заграничные деньги.

Под освоение «изделия» выколотили командировки в Агой, под Туапсе, на базу «морских котиков». Там провели натурные испытания. «Котики» остались довольны, мы тоже – загорели и продегустировали все, что продают в бутылочной таре и на розлив. Самое время вызывать военпреда для передачи «изделия» Министерству обороны. Перед тем как позвонить в соответствующую организацию, решили еще раз проверить бумаги. Мало ли что можно упустить по запарке?

Проверку документов поручили Сергею Геннадьевичу, человеку въедливому до неприличия. Сергей Геннадьевич, бывший военный, ныне замдиректора по безопасности, во всем следовал Уставу. Даже если Устав чего-то не предусматривал, Сергей Геннадьевич трактовал ситуацию в духе и в соответствии с буквой Устава. Над каждой розеткой по всему предприятию Сергей Геннадьевич лично наклеил этикетки «220 вольт». Если дверь куда-то вела, то на ней красовалась табличка: «вход», а если она вела откуда-то, то оснащалась надписью: «выход». Ни для кого не было исключений. Даже для директора. Тот повздыхал, покряхтел, но спорить с Сергеем Геннадьевичем счел себе дороже. На недоуменные взгляды гостей, особенно иностранных, директор только возводил глаза к потолку. Поручая проверку Сергею Геннадьевичу, можно было быть абсолютно спокойным: не то что военпред, комар носа не подточит! Это как дать Микеланджело расписывать Сикстинскую капеллу.

К исходу следующего дня Сергей Геннадьевич явился в кабинет главного инженера с ворохом бумаг. Главный инженер, до крайности занятый, вопросительно посмотрел на пришельца, не прерывая беседы с главным конструктором.

– Разрешите доложить? – бестактно, но в полном соответствии с буквой Устава и важностью поставленной задачи, рявкнул Сергей Геннадьевич.

– Докладывайте, – дал отмашку главный инженер, подмигнув главному конструктору: что тут поделаешь?

– Докладываю голосом: в комплекте документации отсутствует раздел «Испытание изделия».

– Как это отсутствует? – встревожился главный инженер.

Главный конструктор даже привстал с кресла.

– Прошу ознакомиться, – стальным голосом произнес Сергей Геннадьевич. – Отсутствует напрочь!

Оба технических руководителя тщательно перелистали документы. Раздел «Испытание изделия» действительно отсутствовал. Главный инженер свирепо проскрипел зубами:

– Начальника проектно-конструкторского отдела расстреляю лично перед строем! Сегодня же. Не хватало перед военпредом опозориться всем аулом!

– Занят он выше макушки, – попытался смягчить гнев руководителя главный конструктор. – Они всем аулом, как вы выразились, днем и ночью монтируют стенд под новую модель изолирующего аппарата для подводников.

Главный инженер потряс в воздухе пачкой бумаг:

– Военпред завтра-послезавтра приедет, чем встречать его будем? Вот этим?

– Давайте поручим составление документа Сергею Геннадьевичу, – попытался спасти положение главный конструктор. – Это даже не составление, а дополнение. Всего одного раздела.

– Согласен, – со звуком упавшего куска каррарского мрамора главный инженер хлопнул по столу пачкой документов.

– А где я возьму образец этих «Испытаний изделия»? – задал резонный вопрос Сергей Геннадьевич.

– Э, уважаемый, – слегка раздражаясь, произнес главный инженер, – мы маски выпускаем? Выпускаем. Мы их испытываем? Испытываем. Возьмите технические условия на маски, замените «маски» на «ласты», и дело с концом!

– Есть! – ответил Сергей Геннадьевич.

Четко повернулся через левое плечо и вышел из кабинета.

Через день прикатил военпред. Объяснил хлебосольному директору, что признает сначала дело, а только потом потеху. Именно в такой хронологической последовательности. Осмотрел ласты. Увиденным остался доволен. Как человек ответственный не поленился, снял ботинок с правой ноги, по аналогии с обувным магазином, и лично примерил ласт на «живую ногу». Потом военпред осмотрел производственные помещения, склад готовой продукции и пожал руку ветерану завода, который еще помнил тридцать седьмой год и массовые репрессии.

Дама аристократичной внешности, заведующая VIP-столовой, подкравшись в толпе, сопутствующей военной приемке, доложила на ухо директору, что стол накрыт. Директор в ответ кивнул головой и показал две растопыренные ладони. Условный жест обозначал «через десять минут». Ровно столько времени требовалось на проведение заключительного этапа церемонии – беглое ознакомление с технической документацией и подписание акта военной приемки.

Военпред поудобнее умостился в предложенном ему директорском кресле, разложил перед собой аккуратно сшитые образцы документов и загодя заготовленные бланки акта. Поправив очки на переносице, он привычно побежал глазами по строчкам. Для заполнения временной паузы гостю и всем присутствующим за приставным столом директор предложил минеральную воду. Зашипели открываемые бутылки, вода заиграла пузырьками в пластиковых стаканчиках. Военпред практически дошел до конца текста, поводя острием карандаша над последним коротеньким разделом: «Испытания ласт». Неожиданно равномерное колебание кончика карандаша замедлилось, потом вовсе остановилось. Военпред вернулся к началу раздела, еще раз вдумчиво прочел все до последней точки и поставил карандашом на полях жирный знак вопроса.

Вода в стаканчике директора внезапно стала кислой. Военпред протянул ему через стол документ. В русском языке актом может называться как сам процесс, так и его заключительная часть, овеществленная в бумаге. Опытная заведующая столовой, наблюдавшая за процессом сквозь неприкрытую дверь кабинета, направилась на кухню отдавать распоряжения ставить закуски в холодильник. Молодой директор легко читал без очков.

– Второй пункт раздела, пожалуйста, – сухо произнес военпред.

Буквоед попал на буквоеда. На лице директора легко читалась программа поощрения коллектива и лично Сергея Геннадьевича за доблестный труд на благо предприятия, по полной аналогии с тридцать седьмым годом.

Пункт второй назывался «Проверка ласт на герметичность» и был изложен в следующей редакции: «Для проверки герметичности надеть ласты на голову и сделать несколько вдохов через нос. Если это сделать невозможно – ласты герметичны».