Читать книгу Исповедь проповедника - Александр Михайлов - Страница 8

Наступил сентябрь, начался учебный год. Итак, колледж. Сесть за парту в моем возрасте не самое удачное в жизни решение. Преподаватели должны быть выше меня на порядок, а где таких взять? Тем более постепенно обнаружилось, что колледж просто так назывался, на самом же деле представляя собой курсы начинающих миссионеров при американской христианской миссии.

А еще вставать с рассветом, ведь занятия начинаются с половины десятого, а с девяти так называемое «прославление». Мы все собираемся, поем «духовные песни» и слушаем проповедь. Это обязательно, считается, что так совершенствуется духовная составляющая личности. По существу, то же самое, что линейка в пионерлагере или развод в армии.

Недели две были просто лекции на общие богословские или скорее даже общеорганизационные темы. А вот затем начались мытарства, так называемая «евангелизация». Надо было приставать к людям у метро или просто на улице с дурацкими вопросами, вроде:

– Знаете ли вы, что Господь любит вас и у Него есть прекрасный замысел относительно вашей жизни?

Причем надо было достать человека до такой степени, чтобы он вместе со мной повторил некий текст, который в колледже назывался молитвой. Это действительно было испытанием – пока я не сообразил, что ситуация похожа на компьютерную игру. И стал играть. Сразу же все начало получаться, и нравственные страдания закончились.

Потом был так называемый «евангельский проект». Студенты были поделены на группы и отправлены нести Слово Божье до края земли. На практике это обстояло следующим образом. Местная церковь, в которой пастором был, как правило, выпускник колледжа, приглашала нас к себе.

В переводе на канцелярский, подавала заявку. Американцы давали деньги, на месте нас размещали в какой нибудь гостинице, и мы приставали ко всем встречным с предложением прочитать с нами молитву и приходить в церковь на богослужения.

После завтрака мы пели религиозные песни, читали и обсуждали тексты из Библии, молились, потом парами расходились по окрестностям, потом обед, потом снова пели песни, молились и расходились по окрестностям, потом ужинали, обсуждали успехи дня, молились и спать. И так почти месяц. Заключительным же аккордом был бесплатный показ в одном из кинотеатров фильма «Иисус». Тогда мы уже приставали ко всем не вообще, а звали на фильм.

Единственным плюсом была возможность выступить с проповедью в местной церкви. Чем я и воспользовался, что называется, хоть шерсти клок.

Братья и сестры!

Для чего мы живем?

И сотворил Бог человека по образу Своему, мужчину и женщину сотворил их. И сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте.

Плодитесь и размножайтесь – это средство, а цель – наполняйте и владычествуйте. Прекрасно получается – и размножились, и наполнили, и владычествуем. И уже можем даже уничтожить – достаточно собрать все бомбы и ракеты в одно место и взорвать. Может, сама планета и уцелеет, но всему живому точно придет конец.

Однако это в целом. А каждый конкретный человек ищет своего. Чего? Поиметь всего как можно больше. Полноты ощущений и самореализации. Есть даже некая формула достижений – посадить дерево, построить дом и вырастить сына, и тогда его жизнь прожита не напрасно. Только потом сын выгонит отца, срубит дерево и продаст дом.

Не зря говорят, что если хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Ведь помимо земли, которой надо владычествовать, Бог дал еще и время. Жизнь коротка и все мирские соблазны в ней преходящи и непостоянны. После веселого застолья наступает похмелье, после сексуальных утех пустота и разочарование.

Если философия определяет время как порядок и длительность сменяющих друг друга событий, то Библия ставит вопрос по-иному. Время – это не присущий миру процесс и не кругооборот, в котором все повторяется и «приходит на круги своя». Это нечто данное Богом и направляемое к определенной цели.

Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро.

Как выразился классик, человек не просто смертен, а внезапно смертен. И псалмопевец прекрасно об этом сказал:

Дни человека – как трава; как цвет полевой, пройдет над ним ветер, и нет его.

Без Бога наша жизнь бессмысленна и никчемна.

Так может и совсем жить не надо?

Надо, потому что Бог дал нам тело, чувства, эмоции, способности и имущество не в собственность, а в управление. И Он записывает в книгу жизни все дни человека и определяет содержание каждого дня. В гордыне ли этот день прожит или в смирении, во грехе или в праведности.

Да, все вместе мы владычествуем над землей, а каждый в отдельности над собой. Но при этом владычество наше ограничивается временем жизни, а значит, оно не беспредельное.

Собственность – это совокупность прав и возможностей владения, пользования и распоряжения. Владение – это мое. Пользование – я могу это использовать. Распоряжения – могу продать, подарить, сломать и прочее.

На все воля Божья. Если время умереть человеку не пришло, то он не умрет ни на рельсах, ни в воде, ни в огне. Как раз об этом говорит народная мудрость: «Кому суждено сгореть, тот не утонет». А если жизнь прервалась, неважно каким способом, значит время пришло. Хотеть-то мы можем, но совсем не значит, что получим, а если и получим, то не факт, что именно то, чего хотим. Так что вот так – дал нам Бог жизнь, мы и живем.

Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего.

Живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу – о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные – жизнь.

При этом не надо забывать, что похоть – это всего лишь сильное желание. И просто предаваясь похоти, чем человек отличается от свиньи, хрюкающей от удовольствия в теплой луже рядом с кормушкой. Но даже знание, даже мудрость и творчество без Бога не более чем суета.

В итоге человек попадает в плен своих страстей, желаний и привычек. Пристрастие к алкоголю, построение карьеры, умножение имущества, желание сплетничать на кухне – все это по сути одинаковое предавание похоти.

Апостол Павел предупреждает нас:

Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые. Дорожа временем, потому что дни лукавы.

Так для чего же Бог дал нам время? У Него есть план для каждого из нас. И Он хочет, чтобы мы сами по доброй воле пришли к Нему.

Мы не знаем, когда этот день настанет. Поэтому нужно спешить, чтобы не опоздать. День покаяния для нас – сегодня и сейчас. И любой день может стать Днем Господним, когда Бог придет и призовет к ответу. Что же тогда делать? А то, что говорил Иисус:

Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы.

Купил в магазине штаны. Дома померил, мечта поэта, всегда хотел в таких ходить. А если намокнут, загрязнятся, если постираю – то как же я буду без этих штанов. Вот, беспокойство мешает жить. Пошел, купил еще такие же. И успокоился. Но это разовое отвлечение. А ведь такая суета присутствует постоянно. Где уж там плоды духа приносить, если одна суета.

В бане, в парной, мы можно сказать прославляем Бога через тело. А о чем в парной народ говорит? О машинах, доходах, расходах и друг перед другом хвалятся.

А в церкви, перед богослужением или сразу после него, о чем говорят? Все о том же, о суете текущих желаний. Квартиру купили, участок продали, дачу поделили, машину поменяли. Христианские темы в их диалогах и не ночевали. Зачем, спрашивается, в церкви приходят? И ладно еще в православные, там хоть свечки, записки и прочая атрибутика культа. А в протестантские зачем? Потусоваться?

Для верующего все достижения мира не более чем суета, его царство на небесах, а здесь он временный странник. Соответственно и относиться надо ко всему как к временному и не стоящему особых усилий.

Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй.

Как там в молитве афонских старцев: Господи, дай силы преодолеть то, что можно преодолеть, дай стойкость перенести все, что нельзя преодолеть и дай мудрость отличить одно от другого.

Каких же достижений мы должны добиваться в жизни? Да никаких. Пусть язычники туда стремятся. На самом деле человеку надо очень немного. Пища, одежда, крыша над головой и особь противоположного пола для общения и близости. И еще какой-то интерес, какое-то увлечение. А все остальное – суета.

Радуйтесь всегда в Господе; Не заботьтесь ни о чем, … освящайтесь и будьте святы…

А святость это значит отделенность. Отделенность от мира, от его целей и соблазнов. «В миру – но не от мира» – вот что изначально было движущей идеей христианства.

Но как только мы попадаем в плен привычек или сильных желаний, то сразу же связь с Богом теряется.

Потому что, каковы мысли в душе его, таков и он.

Аминь!

@

После проекта помирился с Олей. Все вернулось на прежний уровень. Пару раз в неделю она приходила и оставалась у меня. Мы трахались, выпивали и ужинали при свечах, потом опять трахались, потом засыпали. А утром, еще полусонные, опять трахались, потом похмелялись, завтракали и разбегались.

Иногда выбирались днем на природу, в смысле на рыбалку, за грибами, на пляж или просто на пикник. Так сказать, вокруг дома с ночевкой.

Как то вечером мы с Олей совершенно пьяные возвращались домой как бы с рыбалки. Как бы – это значит, что удочки мы так из сумки и не достали, а просто наслаждались остатками сезонного тепла, осенним пляжем, алкоголем и друг другом.

Вообще странно идти по самому большому торговому центру в изодранных штанах и без трусов. Что значит, жить рядом. Для кого-то ведь приезд сюда целое мероприятие на весь день, к этому дню готовятся, планируют, прихорашиваются. Да и в самом центре помимо престижных бутиков еще куча ресторанов, салонов красоты и кинозалов.

А тут идет сквозь этот блеск вся такая пара с рыбалки, оба нетрезвые, перемазанные, исцарапанные, рожи выгоревшие, только глаза и зубы блестят голодным блеском, в мокрых штанах и с трусами в карманах. А из сумки, если проявить воображение, почти живой рыбий хвост торчит, так сказать, свежепойманный.

Чем идти в обход торгового центра по забитой машинами улице, лучше идти через центр, где работает кондиционер и можно тайком от спутницы разглядывать красивых девушек. И на случай претензий охраны есть оправдание. Когда торгового центра не было, здесь был пустырь. А через пустырь шла замечательная тропинка, от пригородной электрички как раз к дому.

Ну и что, что сейчас тропинки нет, так сапоги дорогу сами знают. Направление ведь осталось, это самое главное, тем более тропинка была. Не было тропинки? И даже пустыря не было? Не может быть. А хоть бы даже и не было. Главное, что есть оправдание.

Еще когда я в этот район перебрался, мы естественно ходили гулять по окрестностям. Дорожка шла по берегу речки, вдоль берега были останки брошенных огородов, и стоял небольшой симпатичный домик. Он стоял на берегу у самой воды, никому не мешал. Неизвестно, откуда он появился, но поскольку действительно не мешал, всеми принимался за сторожку или метеостанцию. Или что-то коммунальное.

Проблемы начались, когда в домике закипела работа по перестройке. Домик обнесли забором. Оно бы и ничего, только в огороженную часть был включен и кусок дорожки. Пройти вдоль речки стало проблематичным. В разные инстанции посыпались жалобы. Тут-то и обнаружилось, что этот домик принадлежит какому-то не то калмыку, не то тунгусу, и живет он здесь уже лет сто. Что интересно, и все бумаги оказались в порядке. Шаманская мистика.

Во время судебного разбирательства положение спасло только то, что сохранились данные аэрофотосъемки десятилетней давности. На снимках никакого домика и в проекте не было. Справедливость восторжествовала, сын степей калмык отправился кочевать в свои степи к собрату тунгусу, или наоборот, тунгус к калмыку, домик был снесен, на его месте разбита лужайка для пикников и дорожка восстановлена. А ведь многие поверили, что домик сто лет стоял, так почему бы не поверить, что тропинка была.

В общем идем. Она ничего, а вот я перестарался явно, тем более, что легло на вчерашнее. Метров за сто до дома приложились еще от всей души и меня развезло окончательно. У подъезда стояли в рядок три машины. Причем проход был практически только с одной стороны, но там, у крайней машины была открыта дверь, как раз загораживая проход.

Если бы я был в нормальном виде, то попросил бы закрыть, или даже попытался сам бы закрыть, чтобы владелец на всю оставшуюся жизнь и думать забыл загораживать дорогу. Но в моем скотском состоянии я почему-то этого не сообразил, а попытался протиснуться между соседними машинами. Разумеется, задел за оба зеркала, еще за что-то, включилась сигнализация и из-за открытой двери показался владелец. Он был моложе и значительно крупнее, этакий качок тяжеловес или даже рестлер.

– Что, нельзя было здесь пройти?

– А чего ты дверь раскрыл, хлебало чмошное. И откуда такая плесень берется. Понаехала всякая шваль.

– Ты чего гонишь?

Он подался вперед. Но я поставил сумку на землю и двинулся навстречу. Скорее всего, даже не двинулся, а собрался двинуться, поскольку попытка ударить качка ни к чему не привела, я промахнулся. Это насколько же я должен был быть ухрюканным, чтобы промахнуться в такую здоровую мишень. Более того, оступился и плюхнулся на пятую точку.

Если бы напротив был готовый к схватке боец, то мне бы тут же и конец пришел, но то ли он не был тренирован, то ли слишком все было неожиданным. Поэтому, проклиная на весь свет возраст и алкоголь, я кое-как сумел подняться и качнуться к двери в подъезд. В дверь тоже промахнулся, зато прижался спиной к стене.

Мой случайный противник тем временем справился с волнением и попытался наброситься на меня, но было уже поздно. Стена не давала упасть, а руки заработали рефлекторно как на тренажере. Я просто отбивал его удары.

Сам тоже пытался ударить навстречу, точнее выставлял кулак в форме «копыто дьявола» на его пути. Несколько раз тот по роже словил, в смысле наткнулся, но я не мог сконцентрироваться, поэтому отделался он синяками.

Собраться бы и вломить хоть разок. Тем более, что ситуация для меня ведь более чем удачная, практически все происходит на пятачке, он больше меня и нападает. Поймать навстречу – это вообще мой конек, моя коронка. Но туман от алкоголя застилает обзор, ноги не держат и тело напоминает мешок с кишками. Надо же так упиться.

В конечном итоге, видимо осознав всю бесперспективность дальнейшей активности, или достаточно нацепляв встречных тычков, он отодвинулся к своей машине и стал звонить по телефону. Уж не знаю кому, может друзьям или в полицию.

Поскольку я держался вертикально скорее усилием воли, чем естественно, то это было шансом выйти из ситуации без потерь. Кое-как достал из кармана ключи и открыл дверь.

Что в это все время делала Оля, я даже не знаю. Но видимо подобрала сумку и дожидалась развития событий, поскольку она тут же протиснулась в дверь вслед за мной. Дверь захлопнулась, временно все.

Быстрее домой, надо срочно отойти от алкоголя и переживаний. Но дома все сразу же отошло на задний план. Разделись, швырнули вещи в угол, глотнули еще и обнявшись заснули.

Утром я себя внимательно осмотрел. Ни синяка, ни ссадины. Что же было бы с тем гадом, если бы не моя стадия опьянения. Хотя, с другой стороны, возможно включился бы тормоз психики, и ничего вообще бы не произошло. Ведь это именно я попытался его сначала ударить, а не он меня. И всякими словами именно я пытался его назвать.

С одной стороны я могу отправить на тот свет щелчком пальцев, а с другой стороны не могу рукой толком пошевелить. И что именно сработает в данный момент только Богу известно. Может быть, действительно меня ангел хранитель оберегает от крайностей.

Долбишь руками и ногами в боксерский мешок или по деревьям и долби себе, а на людях нечего это испытывать. Но и самого тебя в обиду не дадим, в крайнем случае, синяком под глазом отделаешься.

Недели через две мы опять столкнулись у подъезда. Но странное дело, вместо того, чтобы продолжить разборки, молча и одновременно друг другу кивнули, как старые знакомые, и разошлись восвояси, как будто ничего и не было. А владельцы возможно слегка пострадавших машин так и не появились.

@

После возврата с проекта началась собственно учеба. Из Америки приезжали на две недели пасторы и читали лекции. После этих двух недель другие две недели лекции читал кто-то из представителей миссии. Была полная бредятина.

Но первый пастор Джо Ломбарди очень интересно рассказал об иудейском царе Езекии. Его рассказ настолько меня впечатлил, что проповедь сложилась сразу. Обычно до проповеди допускались второкурсники, но у меня зудело, я выпросился и вот я первый раз за колледжевской кафедрой.

Братья и сестры!

Кто мы, как нам жить, во что нам верить:

Верующий ответ находит в Библии. Там изложены и заповеди, и примеры для подражания. Об одном таком Библейском примере и пойдет речь, примере иудейского царя Езекии.

Иудейское царство располагалось в библейские времена там же, где и сейчас, в Палестине. Обетованная земля, цветущий сад, плодородный полумесяц, всегда это был желанный кусок для завоевателей. И всегда Создатель оберегал свой избранный народ.

Но только в том случае, если тот чтил Его, исполнял Его законы. Когда же иудеи отворачивались в сторону язычества, Господь также отворачивался от них. Так было и в описываемое время.

Иудейские цари один за другим распространяли языческие культы, забывая Единого Бога. И царство приходило в упадок. В разбираемый момент времени царь Ахаз стал союзником Ассирии и принял ее культ.

Это все описано не в одном из учебников, а в Библии, я просто все популярно и коротко изложил. Когда Ахаз умер, на престол вступил его сын Езекия. Сын не последовал по пути отца. Напротив, он вернул Иудее Бога Авраама, Исаака, Иакова.

Но изгнать чужеродный культ означало разрыв с Ассирией. К тому времени это была уже могучая империя, создавшая, в том числе, первую в мировой истории профессиональную армию. Потом это были спартанцы, тамплиеры и самураи. Но первыми были ассирийцы. Вот что пишет о них библейский пророк Исайя:

…пошлю народ гордый… Легко и быстро придет. Не будет у него ни усталого, ни изнемогающего; ни один не задремлет, и не заснет, и не снимется пояс с чресл его, и не разорвется ремень у обуви его. Стрелы его заострены, и все луки его натянуты; копыта коней его подобны кремню, и колеса его как вихрь; Рев его как рев львицы; заревет, и схватит добычу, и унесет, и никто не отнимет.

Пирамиды отрубленных голов – это тоже ассирийское изобретение. Неординарным человеком был Езекия, раз решился выступить против. Тем не менее, он решился. Отказавшись от союза, он стал готовиться к войне.

Но слишком неравными были силы. Ассирийцы быстро оказались под стенами Иерусалима. Ассирийский царь Синнахирим прислал в Иерусалим послов. В присутствии всего народа посол обратился к царю Езекии:

– Тебе конец. Может, ты надеешься на своего бога. Но разве не по воле богов Ассирия правит миром. Сдавайся.

– Нет – ответил Езекия.

Послы ушли, ворота закрылись. Остался народ, объятый страхом и защитники, готовые к штурму. Шансов на победу нет, завтра они уйдут к Создателю.

Представьте себе современный маленький мирный уездный городок, окруженный танками. Их орудия нацелены на ваши дома. В танках профессионалы, прошедшие все горячие точки. И командует ими прославленный боевой генерал. Что вы можете им противопоставить?

Может быть, какой-то танк свалится в реку, какой-то натолкнется на цистерну с бензином, какой-то наедет на силовой кабель, на какой-то рухнет здание. Но все равно, со всеми справиться не удастся. И к вечеру живые будут завидовать мертвым.

И тогда Езекия вышел на центральную площадь Иерусалима, преклонил колени и обратился к Господу в молитве:

– Я сделал все, что мог, и большее не в моей власти. Да будет на все воля Твоя.

Всю ночь в Иерусалиме никто не спал, все готовились к штурму. Но на рассвете штурма не было. Когда рассеялся утренний туман, со стен Иерусалима были видны только пыль удаляющейся армии и огромное количество трупов вдоль стены. Ночью ангел Господень сошел на землю и умертвил сто восемьдесят пять тысяч лучших ассирийских бойцов. По существу весь цвет нации.

У Синнахирима остались только вспомогательные войска, ударной же силы уже не было. Остатки ассирийцев срочно свернулись и ушли. Езекия одержал полную победу.

Четыре утра, светает. Сейчас рассеется туман и город будет как на ладони. И тогда прорычит боевой генерал слова команды, и взревут двигатели, и полыхнут огнем танковые орудия, и содрогнется земля. И так будет какое-то время. А затем снова команда, и смолкнет залповый огонь орудий. И тогда рванутся вперед железные динозавры и станут давить гусеницами все, что еще шевелится.

Представьте себе скованные страхом сердца большинства жителей города. Только несколько сотен одетых в камуфляж фигур на центральной площади. Это те, кто предпочел умереть в бою с оружием в руках, защищая свой дом. Их оружие – это все, что было в комендатуре, у карающих органов и в бандитских закромах.

Этого явно недостаточно для борьбы с регулярной армией. Но боевой дух сильнее оружия, и перед ними их лидер. Может это мэр, может военный комиссар, может отставной полковник, может даже глава местных коммунистов, криминальный авторитет или священник. Он говорит последние слова, которые подобно камням ложатся на сердца защитников.

– Это наша последняя битва. Пусть каждый из вас уничтожит по десять вражеских танков. Поклянемся же умереть как герои.

– Клянемся, – рявкнула площадь.

– Клянемся, – отразилось эхо от стен.

– Помолимся.

Серо-зеленый квадрат преклонил колени и уткнул приклады автоматов в землю. А командир говорил простые слова молитвы:

– Господи, укрепи наше тело и дух. Пусть этот день станет проклятьем для наших врагов. Прими нас к Себе.

– По местам.

Серый квадрат растекся по улицам и переулкам. Бойцы заняли свои места на рубеже обороны.

И вот взревели танковые двигатели. Команда:

– Огонь.

Но некому исполнить. В экипажах танков остались одни механики, остальные члены экипажей мертвы. Генерал мрачно оглядел застывшие боевые машины, до сих пор не знавшие поражений. Оживить их мощь некому, без экипажей это металлолом.

– Небо против нас. Уходим.

А сквозь зубы процедил:

– Ничего, еще вернемся.

Не вернется, как не вернулся ассирийский царь, зарезанный во сне собственными сыновьями. Танки медленно стали отходить назад. Вот они вытянулись в несколько железных потоков, вот потоки слились в длинную колонну, вот колонна растаяла за горизонтом. Осталось облако оседающей пыли.

А теперь выводы:

Что же мы можем извлечь для себя из этой истории? Да, все в руках Господа, в том числе и спасение от всех напастей и тем более вечная жизнь. Но вот каким человек приходит к Богу зависит от человека. Ведь Бог не пашет землю и не сеет пшеницу. В Его власти дать ей вырасти или не дать, но пашет и сеет сам человек. Бог создал нас по Своему образу и подобию, а значит, творцами. Поэтому мы сами творим свою жизнь, свою судьбу. Мы ответственны за свои поступки.

Но всегда мы можем в молитве обратиться к Господу за помощью. Так же, как это сделал Езекия. Сделай сам все, что в твоих силах, попроси у Господа помощи и прими от Господа результат.

Аминь!

@

Я сразу стал знаменитым. Но как это реализовать? В миссии базировалась редакция журнала «Евангелие за колючей проволокой». Обращаюсь туда – не нужна ли рабочая сила, верующий и с журналистским опытом. В принципе нужна, попробуйте написать, скажем, о последнем времени.

Написал:

Дорогой брат!

Если философия определяет время как порядок и длительность сменяющих друг друга событий, то Библия ставит вопрос по-иному. Время – это не присущий миру процесс и не кругооборот, в котором все повторяется и «приходит на круги своя». Это нечто данное Богом и направляемое к определенной цели.

Данная же цель лежит совсем не в мирской сфере. Это люди уже сами себе придумали пословицу: человек должен построить дом, посадить дерево и вырастить сына, и тогда его жизнь прожита не напрасно. Но как часто выросший сын выгоняет отца, срубает дерево и продает дом. В Евангелии от Луки в притче о безумии богатого так и сказано:

Но Бог сказал ему: безумный! В сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?

Как часто мы забываем, что Бог дал нам время наряду с телом, способностями и имуществом не в собственность, а в управление. И Он записывает в книгу жизни все дни человека и определяет содержание каждого дня. В гордыне ли этот день прожит или в смирении, во грехе или в праведности.

Жизнь коротка и все мирские соблазны в ней преходящи и непостоянны. После веселого застолья наступает похмелье, после сексуальных утех пустота и разочарование. Без Бога наша жизнь бессмысленна и никчемна. Ведь предаваясь похоти, чем человек отличается от свиньи, хрюкающей от удовольствия в теплой луже рядом с кормушкой. Но даже знание, даже мудрость и творчество без Бога не более чем суета.

Апостол Павел предупреждает нас:

Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые. Дорожа временем, потому что дни лукавы.

Так для чего же Бог дал нам время? У Него есть план для каждого из нас. И Он хочет, чтобы мы сами по доброй воле пришли к Нему. Об этом говорится в Деяниях Апостолов:

Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям повсюду покаяться. Ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную.

Мы не знаем, когда этот день настанет. Поэтому нужно спешить, чтобы не опоздать. День покаяния для нас – сегодня и сейчас. Апостол Павел говорит нам:

…Вот теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения.

Обретение спасения и вечной жизни заключается в принятии Христа как Спасителя и Господа. Только жизнь во Христе имеет смысл и цель.

Дорогой брат! Если ты еще не сделал свой выбор или даже не задумался об этом, то поспеши. Потому что любой день может стать Днем Господним, когда Бог придет и призовет к ответу:

Ибо возмездие за грех – смерть, а дар Божий – жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем.

Аминь!

Редакторша – потасканная тетка, явно сама побывавшая в местах не столь отдаленных, некоторое время размышляла:

– Вообще-то, надо знать не столько предмет, сколько контингент читателей.

На что я возразил:

– Вообще-то этот журнал я несколько раз видел в церквях, нет там никакого «особенного контингента».

– Почитайте письма.

Беру с ее стола одно наугад, читаю:

– В тюрьме я уверовал, пришлите кусок мыла.

Просмотрел еще несколько – примерно того же содержания.

– Ну и что, понятно, что не с курорта пишут, вопрос ведь в другом – хорошо я написал или плохо, будете печатать или нет, и почему. Вы можете составить рецензию, хотя бы пару фраз, только по существу?

Нет, не может.

– Так может вы просто пристроились к американской миссии и боитесь конкуренции?

На этом, после обмена эмоциями, разговор закончился.

Еще я попробовался на христианское радио. В том же здании. Просто пришла оттуда на утреннее прославление тетка, рассказала о нем и пригласила всех желающих выступать на радио с проповедями. Пришел только я один. Усадили за пульт перед микрофоном.

– Готовы? Запись пошла.

И я начал:

Братья и сестры!

Зададимся риторическим вопросом: что хочет от нас Бог? Конечно же, исполнения Его заповедей, конечно же, выполнения великого поручения, конечно же, заботы о церкви. Но прежде выполнения Бог хочет, чтобы мы этому научились. Христос говорит: …Научитесь у Меня…

Мы христиане являемся учениками Христа и должны следовать Его заветам. Апостол Павел сказал по этому поводу:

Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте – и Бог мира будет с вами.

Обратим внимание на последовательность. Исполняйте то, чему научились. Нельзя исполнить того, чего не знаешь, не изучил. То есть конечно же можно, только это будет не правильное исполнение. Либо исполнение хоть и правильное, но не осознанное, подобно ослице Валаама. Поэтому вопрос о предварительном изучении является актуальным и своевременным. В Ветхом Завете лучше всего говорится об этом в книге Ездры:

Потому что Ездра расположил сердце свое к тому, чтобы изучать закон Господень, и исполнять его, и учить в Израиле закону и правде.

В этом стихе ясно указана последовательность: изучать – исполнять – учить. Нельзя учить, прежде чем сам не научился исполнять. Нельзя исполнить того, чего не знаешь.

Если это принимается, то встает вопрос: собственно чему и как учиться? Апостол Павел отвечает на этот вопрос:

Вникай в себя и в учение…

Направление ясно, остается разобраться, что есть «вникать в себя» и что «вникать в учение». Этим далее и займемся. Начнем с «себя».

Конечно же, ответ следует искать в Священном Писании. Наиболее точно он сформулирован в двух следующих стихах:

Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды.

Итак, покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши.

Исходя из этих стихов, можно сказать, что «вникать в себя» означает не что иное, как исповедание греха, покаяние и доверие Богу. Об этом апостол Павел и говорит:

Испытывайте самих себя, в вере ли вы: самих себя исследуйте.

Вникая в себя, мы спрашиваем – а не являются ли наши мысли и поступки греховными. Мы приносим плод покаяния и поручаем Господу свое отношение к данному греху. И так всю жизнь, каждую мысль и каждый поступок.

В богословии используется термин «духовное дыхание». Выдох – исповедание греха и покаяние. Вдох – поручение этой части жизни Христу. И так всю жизнь, эпизод за эпизодом. Пока вся полнота Святого Духа не будет в нас.

А теперь обратимся ко второй части исследуемого стиха, то есть «вникай в учение». В какое такое учение нам следует вникать. Прибегнем к разъяснению апостола Павла и вслед за Тимофеем прочтем:

При том же ты из детства знаешь священные писания, которые могут умудрить тебя во спасение верою во Христа Иисуса. Все Писание богодухновенно и полезно для научения…

Итак, вникать в учение означает изучать Писание. Процесс этот, как мы понимаем, длиною в жизнь. Но как минимум нужно стремиться к тому, чтобы в тексте не оставалось непонятных слов и выражений. Здесь важно понимать, что до конца Писание не раскрыто. К примеру, непознанными остаются откровения Иоанна и пророчества Даниила. Многие места Библии вызывают значительные разногласия при богословском толковании. Да и вообще, сколько толкователей, столько и мнений.

Апостол Павел говорит, что это в общем-то нормальное явление:

Ибо мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло.

В Ветхом Завете данный вопрос решен еще более категорично:

Сокрытое принадлежит Господу Богу нашему, а открытое нам и сынам нашим до века, чтобы мы исполняли все слова закона сего.

Другими словами, не все дано нам познать. Но то, что дано, познавать необходимо, ибо на то воля Божья.

Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать вывод, что вникать в себя и в учение это как бы две стороны одной медали. Знания без Бога, сами по себе, не более чем суета. Об этом говорится в книге Екклесиаста. Вера же без дел мертва. Об этом говорится в послании апостола Иакова. Поэтому ни тем, ни другим пренебрегать нельзя.

Но нужно понимать разницу. Вникать в себя – процесс сугубо личный, индивидуальный. Человек раскрывает свой внутренний мир перед Богом, и научить этому нельзя. Хотя покаяние и практикуется приносить публично, но ему предшествует личное покаяние, когда только ты и Бог.

Помочь в этом человеку можно разве что созданием определенной духовной атмосферы. Именно поэтому необходимо регулярно посещать богослужение, по возможности активно участвуя в молитве и прославлении. Здесь особенно важно, чтобы новообращенный видел перед собой пример духовности.

Ситуация же с «вниканием в учение» прямо противоположная. Здесь важно использовать как богословие, так и науку и философию. В Библии очень много мест, понимание которых без соответствующего образования просто невозможно. То есть процесс вникания в учение публичный и формальный. Происходит передача знаний от учителя к ученику.

Издавна восточные философские и религиозные школы делились на так называемые внутренние и внешние. Во внутренних школах приоритет отдавался духовной составляющей, а во внешних – знаниям. Но результат обучения при прочих равных был один и тот же. Потому что главным в обучении всегда была личность учителя. Это был носитель соответствующего дара, непререкаемый для учеников авторитет. Собственно таким был Христос.

В наше время таким же учителем является церковь. Я подчеркиваю, не конкретно отдельно взятая личность, а церковь в целом. Уже внутри церкви роли ее членов распределяются в соответствии с дарованиями.

Церковь учится у Христа, постигая все открытое. Внутри церкви братья и сестры учатся друг у друга и все вместе – у Христа. Именно такую структуру ученичества завещал нам Господь. И это одно из приоритетных направлений внимания церкви. Потому что вникать в себя и в учение повелел нам Господь.

Аминь!

Да, волновался, но все получилось. Тем более, что техника подмодулировала голос и он стал проникновенным и мудрым. Все вроде хорошо, только дальше опять не пошло. Спрашиваю:

– Почему никаких движений нет?

И в ответ получаю:

– Это была запись для архива, на всякий случай.

Еще на нашем этаже располагалась редакция баптистского журнала «Братский вестник». Обращаюсь туда:

– Хочу поместить к вам проповедь.

– Проповедь? – протянул маститый редактор, с бандеровским выражением лица, как у многих баптистов, – вон вы куда замахнулись, ладно бы заметку о жизни поместной церкви.

– Нет, кто когда принял крещение или построил новое здание или старое отремонтировал писать есть кому. А вот проповеди у вас в журнале откровенно слабые. Я хочу начать исправлять ситуацию.

– Ну хорошо, попробуйте.

К этому времени я уже убедился в окружающей серости, а самостоятельное изучение, помноженное на образование, опыт и личные качества позволили перейти от текстов на злобу дня к системному богословию.

На следующий день отдаю напечатанный текст.

Братья и сестры!

Что такое закон:

Это обязательное правило поведения. Ну или совокупность правил. И законы были всегда.

И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь.

И само правило поведения сформулировано, то есть диспозиция, и наказание определено, то есть санкция.

А вот всем известная история про Авеля и Каина.

И сказал ему Господь: всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.

То есть уже у Каина была охранная грамота, так называемая печать Каина. Был закон, запрещающий убивать Каина и определяющий наказание за содеянное. Установил правовой ограничитель – всех можно, а Каина нельзя, выражаясь юридическим языком, определено действие правовой нормы по кругу лиц.

А дальше законов стало больше.

Авраам соблюдал законы Мои.

Считается, что Авраам жил в одно время с Вавилонским царем Хаммурапи и законов тогда уже было много. И затем библейское законотворчество понеслось по нарастающей, достигнув пика в десяти заповедях, и во всем Пятикнижии, доведя их количество аж до шестисот тринадцати.

Надо ли законы соблюдать:

Совсем не надо, поскольку они ветхозаветные, или выборочно, или все и буквально? Или только те, которые отражены и в современном законодательстве? Посмотрим, что творится с законодательством в Ветхом Завете. Вот всеми любимые десять заповедей, изложенные в двадцатой главе книги Исход:

Я Господь, Бог твой, да не будет у тебя других богов.

Не делай себе кумира, не поклоняйся им и не служи им

Не произноси имени Господа напрасно.

Помни день субботний; не делай в оный никакого дела.

Почитай отца твоего и мать твою.

Не убивай.

Не прелюбодействуй.

Не кради.

Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.

Не желай ничего, что у ближнего твоего.

Тот же вариант содержится и в книге Второзаконие. Только там еще важная добавка:

Слова сии Господь написал на двух каменных скрижалях.

Как там развивались события. Моисей ушел за скрижалями, его народ тем временем вылепил золотого тельца. Моисей вернулся, увидел это безобразие, и с горя разбил скрижали. А потом еще раз сходил и еще раз две скрижали получил.

Вроде все хорошо, тексты совпадают. Но что же тогда делать вот с этим текстом, который содержится в тридцать четвертой главе книги Исход:

И сказал Господь Моисею: вытеши себе две скрижали каменные, подобные прежним, и Я напишу на сих скрижалях слова, какие были на прежних скрижалях, которые ты разбил…

А далее приводится запечатленный уже на вторых скрижалях текст:

Не вступай в союз с жителями той земли, в которую ты войдешь.

И не бери из дочерей их жен сынам своим.

Не делай себе богов литых.

Праздник опресноков соблюдай:

Всех первенцев из сынов твоих выкупай;

Шесть дней работай, а в седьмой день покойся.

И праздник седмиц совершай.

Не изливай крови жертвы Моей на квасное.

Первые плоды земли твоей принеси в дом Господа Бога твоего.

Не вари козлёнка в молоке матери его.

И далее:

И сказал Господь Моисею: напиши слова сии; и написал Моисей на скрижалях слова завета, десятословие. Когда сходил Моисей с горы Синая, две скрижали откровения были в руке у Моисея.

То есть появляется еще пара скрижалей с совершенно иным текстом. Сколько же их было всего? И каким заповедям надо следовать?

Если бы вдруг ковчег завета был найден, то какой именно текст мы прочитали бы на скрижалях? «Не желай ничего, что у ближнего твоего», или же «Не вари козлёнка в молоке матери его»? Какой из двух?

Может быть, это случайность перевода? Тогда тот еще пример бредятины библейского законотворчества:

Только сих не ешьте из жующих жвачку: верблюда, зайца и тушканчика, потому что, хотя они жуют жвачку, но копыта у них не раздвоены:

В любом школьном учебнике по природоведению написано, что заяц не жует никакой жвачки – это грызун. То есть полный бардак. Богу приписываются те законы, которые являются бредом сивой кобылы. А еще власть ругаем за топорное законотворчество.

Так может быть в Новом Завете все исправлено:

Чего нам цепляться за ветхую букву? Увы и ах. Там тоже бардак. Женщина легкого поведения, так сказать с пониженной социальной ответственностью, была поймана с поличным, подробности опустим. За это по закону ее нужно было прикончить. И вот об этом спрашивают Иисуса, далее разворачивается интересный диалог:

Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Он сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим. Иисус сказал ей: женщина! Где твои обвинители? Никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя.

То есть с одной стороны грех имеется и закон тоже есть, надо закон исполнять, с другой стороны исполняйте закон, если совесть позволит, а с третьей стороны я вообще не вижу никакого греха. А что совесть при этом бывает и доброй и порочной, так об этом как-то и не вспомнили. В Библии сказано о совести следующее:

Мы уверены, что имеем добрую совесть…

…Очистив сердца от порочной совести…

Через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей…

Они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую.

Плюс к этому еще тот факт, что женщины служили Иисусу имением своим, в том числе и собой, поэтому он ее и не осуждает, потому что она с ним в соучастии, так и об этом также ни слова.

Он проходил по городам и селениям, и с Ним двенадцать, и некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, и Иоанна, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим.

Говоря современным языком, присутствует элемент коррупции. Ведь Иисус был Богом наделен властью, даже сам говорил, что:

…дана мне власть на небе и на земле.

Говорят, что Иисус дал новые заповеди: Возлюби Господа Бога твоего и возлюби ближнего твоего, как самого себя.

Считается, что Христос настаивает на соблюдении заповедей по сути, а не по форме. Что закон не свод формальных правил, а духовное отношение.

А раньше разве не так? Как начиналась иудейская молитва в синагоге? Текстом из книги Второзаконие:

Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть; и люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими.

Чем эта заповедь отличается от первой и наибольшей заповеди Христа? НИЧЕМ!!!

И может быть, в пору всеобщей духовности, нет конкретных предписаний? Пожалуйста, пример:

А вступившим в брак повелевает Господь: жене не разводиться с мужем…

Очень конкретное предписание. То есть закон как был, так и остался, как же без закона. Павел говорит, что Христос конец закона, и сам же дает обязательные правила, то есть закон. Если ему следовать, то получается так, что Христос ничего не изменил. Родился, умер, воскрес – да, как вещь в себе. Мелькнул подобно комете – и все. А результатом стало что? А ничего нового, из него сделали очередной культ.

Но ведь грех познается только законом. Нет закона – нет и греха. Как же мы узнаем, грешим мы или нет, если нет закона. И что, раз конец закона так можно красть и убивать?

А если все таки закон есть, и надо его соблюдать, то что именно соблюдать? Вот, например, правила дорожного движения. Закон, обязательный к исполнению. Там все или почти все понятно. А так ли в Библии? Нет, там с пониманием напряженка. Вот примеры законотворчества апостола Павла:

Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее…

А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем.

Когда безапелляционно говорят ветхозаветные пророки: «так говорит Господь», это одно, а когда апостол Павел начинает гадать на кофейной гуще, тут помню, тут не помню, то я говорю, то Господь, то это совсем другое. То, значит, Святым Духом он движим, а следующую строку лепит сам по себе.

Наказание за грех – смерть. Причем ничего не говорится о тяжести греха, за любой грех, за сам факт.

Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем.

Как говорил Христос в знаменитой Нагорной проповеди, если посмотрит с вожделением, то уже прелюбодействует. Вот так весной проводил глазами, ведь вожделение это всего лишь сильное желание, хозяйство привелось в рабочее состояние, и за это тут же соплей подавился и помер.

А бывает что страдают, не нарушая никаких законов. Например, семья Иова, погибшая под рухнувшей крышей ради эксперимента над Иовом, или восемнадцать человек в развалинах башни Силоамской, погибшие просто так, для наглядного примера.

То есть как были правила в Ветхом Завете, так в Новом Завете и остались. И как были противоречия в тексте законов, так и остаются. И духовность закона или отсутствие таковой, как были, так и есть, Христос не дал в этом вопросе ничего нового. А поэтому можно выразить отношение к библейскому закону в целом – сам текст полезен для изучения и назидания, но пользоваться ими нельзя. Слишком много в них противоречий, чтобы быть руководством к действию.

Так как же к библейскому закону правильно относиться:

Да точно также как и к законам государства. Есть прямой запрет и точная достаточно серьезная санкция – лучше поостеречься. Нет такого, просто декларация – примерить на себя и поступать, как хочешь. И при этом помнить, что как по закону может пострадать невиновный, так и нарушитель уйти от ответственности. И все по закону. Соответственно позиция верующего – на все воля Божья. Поэтому следует поступать так, как считаешь нужным.

Но при этом:

Не становись рабом привычки или навязчивой идеи или тем более суетности, которые встают между тобой и Богом – это первая заповедь.

И как хотите, чтобы поступали с вами люди, так поступайте и вы с ними – вторая заповедь.

Вот и все – вся премудрость жизни верующего и во Христе и в обществе.

Аминь!

А затем начинаю ждать. День, два, неделю, декаду, месяц. Когда, наконец, прямо спросил – что не так, то получил такой ответ:

– Я еще не до конца прочитал.

– Две страницы за месяц не прочитать? И такое фуфло еще редактором называется?

После этого я плюнул на все попытки вписаться в информационную среду христианства. Как и во всякой замкнутой структуре, там нужны не умные, а верные. Верным же я могу быть только идее, а не структуре, и тем более личности.

@

Что же тогда делать? Ведь с моим интеллектом на занятиях я откровенно скучал, не слыша ни одного слова из того, чего бы еще не знал. Я видел, что могу успешно преподавать любой из их курсов. Тогда я просто опять стал вести занятия в университете, правда теперь только по вечерам. Тем более что он в самом центре и на одной с колледжем ветке метро.

Во время занятий периодически скатывался с бухгалтерского учета в богословие. Однажды даже несколько перестарался. Когда мне одна ученица сделала справедливое замечание, что вообще-то они на бухгалтерский курс пришли, а не богословский, я, глядя на нее в упор, голосом, как мне показалось, пророка, сказал:

– Кто не хочет слушать евангельские истины – в том бес!

Девушка смутилась и замолчала. Зато после занятий она ждала меня у выхода:

– Это правда, что во мне бес?

– Да что вы, нет никакого беса, это я просто в как бы христианской среде набрался всякой дряни. Не берите в голову, лучше сразу в рот.

Девушка возмутилась такому с ней обращению, но главное было сделано – она отошла от стресса, вызванного моими неосторожными словами. Все-таки надо за собой следить и не болтать лишнего.

@

Однажды, в нормальное субботнее утро философствующего бездельника, то есть ближе к полудню, я выглянул в окно. И от увиденного готов был молиться, петь, скакать от радости и счастья и посылать весь мир трехэтажным матом.

Все дело в том, что уже дней десять погода была совершенно мерзкой. Свинцовые тучи, грязь, дождь и холодный ветер способны были вызвать тоску даже у античного философа стоика или раннехристианского святого. Чего же говорить о простых смертных, вынужденных периодически месить грязь от дома до электрички и обратно.

А вот сегодня было синее-синее небо и яркое солнышко, согревающее не только тело, но и душу аж до кончика хвоста. Что же может быть еще более праздничным? Решение пришло почти мгновенно. В конце концов, или я, или где? Пусть все домашние дела и обязанности провалятся сквозь землю и выпадут в осадок, а я пойду на рыбалку.

Далее как в революционной песне: «Были сборы недолги…». Спиннинг, катушка, садок, коробка с блеснами, стакан. Путь до автобусной остановки с заходом в продуктовый магазин был заложен, что называется, в подсознание или системную память. Как говорится, сапоги дорогу знают. И с выбором вопросов не было. Хотя стараниями первого президента ассортимент нынче не чета совковому, но, конечно же, я возьму с собой именно ее – местную водку «Никита».

О «Никите» разговор особый. Когда впервые я ее покупал, то сделал ударение на второй слог. Продавщица же – на последний. Это показалось очень романтичным. Одно дело что-то крестьянское, вроде Герасима, неизвестно для чего утопившего свое му-му, а другое дело мир тайн и соблазнов, плаща и кинжала, мужества и красоты, любви и смерти. Ведь ее же звали Никита, с ударением именно на последний слог.

Увы, мои грезы накрылись медным тазом. На этикетке были нарисованы два гусара на лошадях. Может быть, они были и противоположного пола, или даже «престижной нетрадиционной» ориентации, но на Никиту там не тянула даже лошадь. Да пес с ним, с названием, лишь бы была вкусной. Если это вообще возможно сказать о национальном напитке.

И вот примерно через полчаса я уже спускаюсь от женского монастыря к реке. Интересно получается, за стеной женщины, а под стеной матросы, рыбаки и прочие особи мужского пола. Это притом, что в Библии ясно сказано, что не избегайте друг друга, разве по согласию.

Но такое согласие может получить только женщина, если она лахудра лахудрой, и лахудрой погоняет. Не случайно, что в христианских церквях всех конфессий так мало симпатичных лиц. Поскольку же человек есть образ и подобие Бога, то тут определенно без бесов не обошлось. Не зря вокруг монастырей такие высоченные стены.

Но вокруг настолько хорошо, что хочется не думать о церковном лицемерии, а остаться здесь и попытаться ловить то, что называется словом «судак». Тем более, что имеется успешный опыт поимки, правда летом, зато именно здесь. Однако, что называется, не одна я в поле кувыркалась. На берегу уже было несколько фигур таких же праздничных и солнечных. Любимые места были, конечно же, заняты. Ну что же делать, и Рим пал, и Советский Союз, и Христос был распят, пойду дальше.

Самый короткий путь – это через совхозное поле. На поле тоже маячили несколько фигур. Они выкапывали остатки того, что на канцелярском языке называется плодоовощной продукцией, а проще говоря, свеклу и морковь.

Чуть было не сказал «моркву». Когда я учился в школе, то у нас было нечто вроде гимна эксплуатации детского труда, который начинался со слов: «Опять колхоз, опять морква…». А дальше шло перечисление прозвищ ненавистных училок. Чьи имена и память всуе тревожить не будем. Ведь они тоже таскались на поле не по своей воле. Одно слово – система. Хотя, с другой стороны училка в роли вертухая, зачастую добровольно и с удовольствием, это и наша нынешняя действительность.

На поле ждал сюрприз на букву «х», но притом совсем не хороший. Хоть через поле и идет бетонная дорога, но уложена она не как нужно, а как всегда. Это значит, что в отдельных местах поле оказывается выше бетонных плит и на них соответственно собирается дождевая вода.

Нечто похожее было в мою юношескую пору, когда я слесарил на заводе. На крыше цеха по углам имелись водостоки, но вода по ним не стекала, а скапливалась в середине, периодически проливаясь сквозь крышу на головы работяг. И вот нас, то есть алкоголиков, тунеядцев, прогульщиков и комсомольско-молодежную прослойку посылали гонять эту воду от центра к стокам. Работа была – счастье бездельника.

Однако, в данный момент, я к бездельникам мог быть отнесен лишь условно, поскольку целеустремленно двигался вперед к желанной реке. Ситуация была осложнена еще тем, что ночью был заморозок и вода в этих лужах сверху замерзла. И сколько подо льдом воды, неведомо. А вот обойти по полю тоже не фонтан, солнышко ведь, и слой грязи там по колено.

Одет же я празднично, кроме разве что куртки, которая имеет особо живописный вид, хоть и не очень праздничный. Приобретенная в эпоху первоначального накопления капитала, а именно в начале девяностых, качество имела соответствующее. Походив в ней сезон, я использовал ее в хозяйстве. То есть для походов в гараж, за картошкой, на рыбалку и так далее. А когда переехал в квартиру, то повесил на балкон. Сторона солнечная, цвет ее черный, а качество низкое. Соответственно то, что попало под солнечный цвет, стало светло серым, а то, что нет, осталось черным. Общий цвет стал пятнисто-полосатым.

Плюс к этому еще одна подробность. Как-то ранней весной мы жарили шашлык во дворе. Я был как раз в этой куртке. И вот после шашлыка и огненной воды было решено сжечь в мангале новогоднюю елку. Как раз она уже давно валялась во дворе. Для любителей искусственных елок поясняю. Настоящая, лесная елка создание смолистое. И если ее высушить и зажечь, то будет нечто вроде китайского фейерверка.

Все это я испытал на собственной шкуре, причем в буквальном смысле. Воткнутая в мангал она вспыхнула, и горящие иголки посыпались во все стороны. Моя шкура, если даже и пальцем делана, зато еще в эпоху развитого социализма, поэтому выдержала. Волосы отрасли. Ожоги затянулись.

Вот куртке, как сделанной уже в последующую эпоху, не повезло. После «елочной» атаки она напоминала решето. А после солнечных ванн, как уже ранее говорилось, еще и пятнистое или полосатое. Интересно, что думают обо мне окружающие.

Итак, впереди сверкающая гладь перволедья. Но, в конце концов, разве не праздник сегодня. И разве не сегодня именно такая замечательная погода. С криками – «банзай, за императора, и слава Одину» – бегу вперед по дороге. Ну и пусть, что напоминаю корову на льду, все равно никто не видит. Копатели корнеплодов не в счет.

Путь благополучно пройден, и я на желанном берегу. Странное ощущение. Вроде река та же. И кусты те же. Вот даже валяется моя банка из-под червей. Она там валяется еще с середины августа. На другом берегу тот же кусок пляжа и те же дачи.

Но все изменилось. И дело не в том, что вода поднялась и залила прибрежные кусты. И не в том, что ветер гнал вдоль течения свинцового цвета волны. Просто ноябрь пора увядания. А ведь также и человек. В Библии сказано об этом очень точно, что дни человека как трава, как цвет полевой. Пройдет над ним ветер, и нет его.

Ведь давно уже не юноша, и неумолимая статистика говорит о том, что почти все уже позади. Правда, в Библии написано и другое, что дней наших семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят. Это меняет дело. Что-то еще осталось, к тому же много пришлось на школу, армию, семейную жизнь и прочую обязаловку.

И еще надо учесть, что родился я в год тигра. А для тигров настоящая жизнь начинается только с восьмидесяти пяти лет, с возраста патриархов. Так значит у меня впереди еще целая вечность. Может, еще и очередная любовь еще не раз встретится. Нет, за это решительно надо выпить. Стакан есть, ведь пить из горлышка, как нам известно из классики жанра, суета и томление духа.

Для этого я уселся на любимую кочку над самой водой. Ну и пусть ноябрь пора увядания, но не пройдет и полугода и вновь все расцветет. И пора любви вновь будет звать и манить. И вообще Моисей прожил сто двадцать лет, а библейский старец Мафусаил ухитрился до девятисот шестидесяти. И по преданию умер, кстати говоря, не естественной смертью от старости, а утонул во время всемирного потопа. И был великим грешником, раз в ковчег не взяли. Так что все еще только начинается.

А сейчас сто пятьдесят прогонят осколки моих грустных мыслей. Так и случилось. И не надо слов о пьянстве и алкоголизме. Ведь согласно Библии вино согревает сердце и веселит душу. И более того, это Божий дар. Правда написано, что не упивайтесь вином, от которого бывает распутство. Но, следует обратить внимание, именно потому, что бывает распутство. Однако в моем положении на берегу речки, в холодном ноябре, о каком распутстве может идти речь. Да и вообще верующему все содействует ко благу. Так что можно смело наливать свой любимый напиток в любимый стакан.

Мелькает правда мысль, может быть все-таки попробовать и рыбу половить. Мелькает и гаснет. Раз сижу на берегу речки, значит, рыбалка состоялась. А о рыбу только руки пачкать. И это в лучшем случае. Скорее же всего будет только хлестанье воды.

Из школьного учебника истории мы знаем, что персидский царь приказал высечь море. Что тут сказать, кроме того, что у царей свои дороги. А у меня же к каким либо подобным действиям душа ну просто никак не лежит. Разомлел на своей любимой кочке, как кошак на печи.

И вообще есть среди рыбаков примета, что если ветер вдоль течения, то клева не жди. Не знаю, верно ли это на самом деле. Как-то зашел разговор о том, рыбаки мы или рыболовы. В конечном итоге пришли к выводу, что рыболовы это ближе к профессионализму, а рыбаки это вроде нас. Хотя с другой стороны апостолы Петр, Иоанн и Андрей хоть и были рыболовами, но не могли без помощи Христа и карася поймать.

Вот более интересно, что мысли о смысле жизни и прочих высоких материях в процессе употребления у меня возникают либо в одиночестве, либо в компании с близкой женщиной, особенно именно после близости. А в остальных компаниях мысли и разговоры о делах суетных и никчемных. Не знаю в чем тут дело. Хотя однажды одна из них сказала мне, что все дело в том, что я трепло кукурузное.

Ну и пусть. Такие тоже нужны. Вот хотя бы Чук был запасливым и домовитым, а Гек только и умел, что петь песни. Но вместе они были намного интереснее, чем порознь. На моем фоне все положительное будет смотреться гораздо эффектнее.

Однако незаметно день клонится к закату. Удлинились тени, и народ с окрестностей разошелся. Да и холодает. Пора на посошок и подаваться к дому. Осталось на донышке, оставим на момент расставания с рекой. Бреду сквозь кусты вдоль берега к пляжу. Пока добрался, солнце уже село и опустились ранние сумерки. На небе нарисовались первые звезды. Пляж голый как коленка, вокруг ни души. В роли первого человека чувствую себя комфортно. Ведь внутри сидит уже почти пол-литра.

Вот еще последние бульканья сначала из бутылки в стакан, а затем по прямому назначению. Бутылка остается на пляже напоминанием о цивилизации, а сам я шагаю по направлению к огням города. Пол-литра груз приличный, но на землю не тянет, и вернуться не обещает. Все-таки «Никита» хоть и крестьянское название, но напиток действительно национальный. Прославим же Господа за дарованные нам радости жизни. Но об этом я думал уже дома, после ужина и ванны, засыпая.