Читать книгу Реликварий ветров. Избранная лирика - Александр Радашкевич - Страница 21

1. Лиссабон

Я города, где всё как будто ввысь

и вниз, за угол, в бок, в тупик,

в разброд, по струнке, в бред и вкривь —

переплетясь, перекрестясь, переливаясь сходу

в Тежу; где девицам не снилось, как

краснеть, а женщины пожившие черны и

богострастны; мужчины носят юные

тела, а юношей смуглят в глазах обеты;

где пахнет рыбьим скользким серебром

и осьминоги в ящиках лоснятся,

где шлюпку валкую зовут «Гроза морей»,

где бранный гул и мёд гитарных лун

и слава рваная в гортанных слёзах фадо;

волнистых улочек Альфамы

где райски заплетён безвыходный клубок,

где студит солнце в жёстких ласках бриз —

я города за веками не строил

во снах благих.

2. Башня Белен

Белен. На память – целованье

в настенной башенке. Ветра,

натруженные гоном,

ложатся вздохами у ног,

и – покатили, не прощаясь,

в слепые дали паруса.

Белен. Глаза шагнувшей башни

полынным бегом мутной Тежу

стремимы в хриплый океан.

Шелками дышит ли надежда,

кирасы солнцами глядят,

но то, что всякий сгинет где-то,

не нас печалит. Удалясь,

они несмело обернулись

через плечо – короче так —

к понятливым ли шатким пальмам

иль к ней, из путаного мира

стремимой странно недвижимо,

как будто каменной короне

или Мадонне на краю.

3. Дворец в Мафре

Способен ли Жуан был Пятый,

нам затруднительно судить:

его способности зарыты

и в мрамор голый облачены.

Но раз заметил он монаху,

упёршись взором в обшлага,

что если-де наследник будет,

то встанет, мол, и монастырь…

И чудо – принц визжит в подушках!

Молитва, знать, была внята.

В Эскуриал свой португальский

король вселяет братьев

францисканских.

Стул из рогов оленьих.

Библиотеки бездна.

И спален малых детских

невыспанные сны.

Искрятся ли

ночные вина бегства – не скажет ни

опрятный Мануэль уже, ни мону —

ментальная Амалия: им снится опенённая

волна у Сан-Винцента-за-Стенами.

Нахохлилась растерянная мебель

промозглых анфилад. Портреты ранены ножом и

факелом изрыты. Сегодня смуглого солдата

венчают с девушкой курносой

в соборе. Розовая крыса

просеменила под ворота.

4. Замок Пэна

Мы шли, в листве кружа, на гору

средь гор, поднявших дрёмный сад,

где небо сущее в прудах

стекало в лес непросвещённый,

уже в дооблачные горы

всходящий поступью стволов.

И замок вышел в сказке башен,

где сквозь зубцы, как между пальцев,

текли ручные облака. Так было нам

в простёртой сини, что подставляли

мы глаза, чтоб облака опять лизнули

и даль, заглоченная далью,

за далью дней нам всё цвела —

сквозь рябь сникающей листвы —

закатом мавританского разлива.