Читать книгу Тени Лордэна - Александр Сергеевич Крюков - Страница 2

– Это точно то место? – недовольно спросил Сентин у своего товарища.

– В который раз ты задаёшь мне этот вопрос, и в который раз я тебе отвечаю, да, это точно оно, – ещё более раздражённо ответил крупный бородатый мужчина, всматриваясь в мрачные силуэты ночного леса.

– А если это всё же не оно? Мы уже три дня подряд сюда приходим, а их всё нет и нет. Может они ждут нас на другом краю леса?

– Видишь дуб?

– Вижу, – ответил парень почесав свою непослушную русую шевелюру.

– А метку видишь?

– И её вижу, – Сентин сощурил глаза и внимательнее присмотрелся к могучему древу, чей шершавый ствол не смогли бы обхватить и пятеро взявшихся за руки. Чуть выше его головы, левее дупла, из которого временами выглядывала серая, беличья мордочка, он увидел перевёрнутый треугольник, грубо вырезанный в толстой коре.

– Так чего тебе ещё надо?!

– Ну, ладно… Ладно! Мы там, где и должны быть, но что если это они не могут найти это место. Мы же в мать её грёбанной чаще, сюда чёрта с два доберёшься!

– Потому-то мы и встречаемся именно здесь, бестолочь, чтобы на пол лиги вокруг не было ни души. И не беспокойся, Луи точно не потеряется. Мы уже с ним тут встречались прежде, и это он собственноручно вырезал отметку, так что возьми пример с Эртела и жди наших друзей молча!

– Ах, простите великодушно, господин Вольфуд; не смею вам больше докучать своими глупыми речами, – издевательски протараторил Сентин и согнулся почти до самой земли, в нелепой попытке повторить изящные движения знати. На это купец ничего не ответил и просто отвернулся, решив больше не обращать внимания на взбалмошного типа.

Подул холодный ветер, и ветки деревьев таинственно зашуршали листьями, словно бы перешёптываясь друг с другом и обсуждая ночных пришельцев, потревоживших их тихий сон. Три дня подряд после заката они выходили из дверей захудалого трактира и шли по тайным тропам в самое сердце лесной глухомани, куда не осмеливался заходить ни жадный грибник, ни бесстрашный охотник. Там они сидели всю ночь напролёт, не смыкая глаз, и ждали заветной встречи, но никто не являлся, и с первыми лучами рассвета они, преисполненные беспокойства, уходили обратно в трактир. Местом тайной встречи была выбрана небольшая поляна, на окраине которой рос могучий, древний дуб, закрывавший своими пышными зелёными руками ночное небо, а напротив него стояли поросшие мхом каменные столбы, бывшие некогда святилищем лесных божеств, ныне осквернённых, разбитых и всеми позабытых. С собой у полуночников был ржавый, закоптелый фонарь, чей тусклый и дрожащий свет был не в силах разогнать густую и вязкую мглу ночной чащи; он отбрасывал десятки длинных, трепещущих теней, водивших безмолвные хороводы вдоль деревьев и кустов. Порой до поляны долетали протяжные и тоскливые завывания волков, скрипучие голоса лосей да полный злобы рык косматых чудовищ, почуявший незваных гостей в своих угодьях.

– Чёрт побери! Да где их носит! – прорычал Сентин, не выдержав и пяти минут молчания. Чувствуя потребность делать хоть что-то, он стал ходить взад и вперёд, мельтеша перед глазами купца и раздражая его всё сильнее. От этого изъеденный и подточенный изнутри червём тревоги Вольфуд молчаливо закипал и в каждое следующее мгновение мог взорваться, излить поток сквернейших ругательств на своего неугомонного и непоседливого спутника и даже надавать ему добротных тумаков, но этой ночью членовредительству свершиться было не судьба. Сентин остановился и бросил пристальный взгляд на Эртела, сидевшего у самого края поляны и копошившегося в листве кустов. – Эй, ты что там втихую жуёшь, а ну делись, скотина!

Не проронив ни слова в ответ, Эртел сорвал с ближайшего куста крупную ягоду и бросил её Сентину. Тот поймал плод и внимательно рассмотрел его, перекатывая на кончиках пальцев. Это была тёмно-красная ягода с сероватым налётом на плотной, бугорчатой кожуре.

– Слушай, а эти ягоды разве не ядовитые? – спросил Сентин, с недоверием взглянув на друга.

– Да какая разница, – Эртел пожал плечами и засыпал себе в рот сразу половину набранной горсти.

– А и правда… какая… – послушав своего товарища, Сентин положил плод в рот и сдавил его зубами. Кисловатый сок брызнул из лопнувшей кожуры, и мужчина почувствовал, как язык, щёки и десны стали стремительно неметь и припухать. Это странное, но в чём-то даже приятное ощущение бурной волной прокатилось по всей поверхности языка, щёк и дёсен и исчезло так же скоро и внезапно, как и появилось, оставив после себя только терпкое послевкусие. – А интересные ягодки.

– Ага, – коротко ответил Эртел и вновь засыпал ими полный рот.

– Вот значит, чем ты всё это время занимался. А ну двинься, я ещё хочу…

Согнувшись над кустами, Сентин и Эртел принялись в четыре руки и два рта обгладывать несчастные растения, не оставляя после себя ни единой, даже самой маленькой и хорошо укрытой в листве ягоды, чем напоминали вечноголодную и ненасытную саранчу. Теперь всю поляну заполнили приглушённые звуки возни, шелеста и чавканья. Двое взрослых мужчин по-ребячески увлечённо и самозабвенно соревновались в том, кто же слопает больше, но не успели они определить победителя, как их грубо одёрнул купец.

– Вы, балбесы, ну-ка прекращайте. Наши друзья уже почти здесь.

Вдалеке между деревьев завиднелась небольшая искорка. Неспешно, то исчезая, то появляясь, она приближалась к нашим героям и становилась всё больше и больше, пока не превратилась в ещё один замызганный и побитый фонарь. Вслед за ним на поляну вышли два человека. Их изнеможённый внешний вид, а так же густой, резкий запах смеси грязи с потом недвусмысленно намекали, что последние несколько дней они провели в дороге, не имея возможности сделать толковый привал. Их одежда была пыльной и затёртой, а щёки покрывала густая и неровная щетина, и в целом они напоминали пару вшивых бродяг с большака.

– Киданс, дружище! Сколько лет, сколько зим! – восторженно произнёс один из новоприбывших и с распростёртыми руками пошёл навстречу купцу.

– И я рад тебя видеть, Луи. Старый ты плут.

Двое товарищей крепко обнялись, да так, что присутствовавшие могли услышать жалостливый хруст их рёбер.

– А я погляжу, ты всё так же любишь приодеться, – сказал Луи, осматривая одеяния Киданса. Он был одет в восхитительный, расшитый золотом кафтан, доходивший ему до самых стоп и завязанный на животе широким атласным поясом с растительными узорами. Из-под его полы выглядывали острые и слегка загнутые кверху носы дорогих алых сапог, потемневших от мокрой травы.

– Ну, ты же знаешь, при моей работе внешний вид это половина успеха, так что хочешь, не хочешь, а приходится стараться, – купец широко улыбнулся и похлопал себя по животу.

– Кому-нибудь другому будешь это рассказывать, а я тебя, щёголя, как облупленного знаю. Готов поспорить, что ты выбирал его с щепетильностью придворной модницы, так ведь?

Послышались сдавленные смешки. Киданс обернулся и увидел две тупо лыбящиеся рожи Сентина и Эртела. За последние месяцы совместных странствий они смогли хорошенько узнать всё нутро горделивого и статного на вид Вольфуда и прекрасно понимали, насколько был прав Луи. В отличие от привередливого и привыкшего к лоску и шику купцу они были одеты просто, удобно и выглядели как самые простые деревенские обалдуи.

– Да пёс ним, с кафтаном, давай лучше к делу. Где вы так долго пропадали?

– У нас по пути возникли некоторые сложности. Чёртовы храмовники сели на хвост, и нам пришлось хорошенько так постараться, чтобы оторваться от них.

– Вы все целы?

– Да все, нам удалось обхитрить их и пустить по ложному следу, но времени у нас всё равно мало. Мы разбили привал у небольшой рыбацкой деревушки, остальные наши друзья сейчас там набираются сил. Как закончим встречу, так руки в ноги и почешем дальше, пока святоши не прочухали что к чему. Нам теперь следует быть настороже, как никогда прежде. Не знаю, слышал ли ты вести, но по земле ползёт молва, что проклятый Делаим возвратился раньше срока и уже спустил своих ищеек да борзых с цепей по наши с тобой душеньки.

– Чёрт, подери… Если это правда, то ближайшие годы станут для нас сущим кошмаром. Ох-хох-хох, а ведь только всё начало налаживаться, столько связей возымел, а теперь про них придётся забыть. Чтоб их поглотила бездна! Эх… впрочем, нам так жить не впервой. Так что у тебя есть для меня?

– Сейчас, – Луи вытащил из-за спины кожаную сумку, развязал истёршийся шнурок и достал небольшую шкатулку из чёрного дерева с приложенным к ней конвертом с алой кляксой сургуча. – Вот посылка и инструкции к ней, там написано всё, что ты должен и не должен делать. Сейчас не надо читать, сделаешь это в трактире, а как только прочтёшь, то сожги её и немедленно выдвигайся в путь, наши преследователи могут всё ещё рыскать где-то неподалёку.

– Ясно, а куда надо её отвезти?

– В Лордэн, так что путь не самый близкий, но зато там у нас всё схвачено, сможете расслабиться ненадолго.

– Лордэн значит… – с названием этого города на губах Киданса заиграла лёгкая улыбка. – Луи, мне ведь можно посмотреть, что я должен везти?

– Да, но только быстро, а то эта встреча уже успела затянуться, – отрезал Луи, хотя всей своей душой желал ещё немного поговорить со старинным другом, поделиться с ним историями о передрягах, в кои он влипал как пчела в мёд, и рассказать ему ту глуповатую и крайне пошлую шуточку, которую он услышал от случайного извозчика.

Положив шкатулку на левую ладонь, Киданс осторожно отогнул один единственный крючок, что удерживал крышку. Из приоткрывшейся щели вырвались тонкие лучи оранжевого сияния, разрезавших липкий сумрак. Киданс неспешно поднял крышку, и его лицо озарило теплое, переливающееся, волнистое сияние. Сентин и Эртел подошли ближе, чтобы тоже взглянуть на источник мистического света, но то, что они увидели, превзошло все их ожидания. Не зная, что сказать, они просто стояли и смотрели, поглощённые очаровывающим и манящим светом, но их прервал Луи, грубо захлопнув крышку.

– Хватит таращится, а не то нас могут заметить. Приятно, было с тобой повидаться, но нам всем пора в путь-дорогу.

– Верно… ты прав, – невнятно пробормотал Киданс, пытаясь прийти в себя. – Клянусь, что доставлю их в целости и сохранности.

– Уж ты постарайся. Удачного вам пути.

– И тебе, Луи.

Старые друзья ещё раз обнялись на прощание и разбрелись в разные стороны. Каждому из них предстоял долгий и нелёгкий путь, полный невероятных приключений и непредвиденных опасностей, и каждый из них понимал, что их дороги могут больше никогда не пересечься.

Погода стремительно портилась; ночной лес содрогался в преддверии набежавшей с севера бури, и каждый пустой ствол да старое дупло гудели аки иерихонские трубы. Разбушевавшийся ветер неистово разматывал кроны деревьев, расшатывал стволы, обнажая из-под земли разорванные корни, и обдирал с ветвей листья, унося их ввысь к мрачным облакам. Всякая лесная тварь забивалась вглубь своей норы, дупла или гнезда и, затаившись, дрожала в надежде, что могучая природа в порыве всеразрушающего и неистового гнева всё же обойдёт её стороной. Однако не все звери были столь трусливы и малодушны. Среди грохочущих порывов ветра слышалось гулкое уханье филина, и оно, словно бы вторя разгулу и бесчинству стихии, с каждой минутой становилось всё громче и быстрее, пока не перерождалось в безудержный и преисполненный зловещим безумием хохот, который мог принадлежать только человеческому существу. Та мрачная птица, пернатая властительница ночи, была единственной, кто наслаждался пришествием хаоса и самозабвенно воспевал разрушение родной лесной обители.

Трое заговорщиков второпях пробирались по узкой лесной тропинке, петлявшей между оврагами и обрывистыми склонами. Начинало моросить; мелкие капли носились в воздухе, словно мошкара у болот, и впитывались в сукно, от чего оно тяжелело и прилипало к телу. Впереди всех, защищая фонарь от ветра, шёл Эртел, за ним, прижимая к груди полученные от Луи вещи, следовал Киданс, а замыкал колонну Сентин. Проникшись рассказами Луи о близкой опасности, он шёл и внимательно смотрел по сторонам, прислушивался к окружавшей его какофонии звуков. Теперь он наконец-то понял, что же терзало его последние дни, и почему же он не мог спокойно ждать прибытия своих подельников. Он чувствовал, что они были здесь не одни.

– Эй, ты чего встал? – Киданс окликнул Сентина, когда тот неожиданно замер и начал пристально всматриваться в темноту.

– Я что-то слышал, – негромко ответил он и плавными, почти бесшумными шагами, двинулся в сторону кустов, откуда ему почудился подозрительный звук. Он крался словно кошка на охоте, не сводя свой немигающий взгляд с ничего не подозревающей добычи. Подражая дикому зверю, он остановился, сжался в комок и на мгновение замер, чтобы в следующий миг молнией броситься в кусты. Он был полон мужества и решительности сражаться до конца, даже если бы ему пришлось искусать своего противника до смерти, но среди веток никого не оказалось.

– Пусто, – сдавленно прорычал Сентин.

– Потому что тебе показалась.

– Нет, я действительно слышал какой-то хруст, тут кто-то был, – ответил Сентин, всё пытаясь найти несуществующего шпиона среди бурных зарослей.

– Прекращай давай и пойдём скорее назад в трактир, пока Боги не решили стереть этот лес с лица земли.

– Ладно, – недовольно буркнул Сентин и вернулся обратно на тропу.

Когда отошли подальше, и свет их тусклого фонаря превратился в мерцавшую звёздочку, недалеко от кустов, в которых рыскал Сентин, под повалившимся деревом началось движение. Словно гибкая и скользкая змея, из-под сломанного ствола выползла невысокая человеческая фигура, облачённая в чёрные одежды. Его лицо закрывала старая деревянная маска, искривившаяся в уродской и пугающей гримасе. Растворившись в ночной мгле, незримой тенью он последовал за своими жертвами.