Читать книгу Максимовна и гуманоиды - Александр Шляпин - Страница 9

Уже на следующее день Максимовна с самого утра стояла под дверью местного фотосалона. Ей не терпелось получить фотографии. Проблема паспорта, пудовой гирей тянула ее за ногу. Новая жизнь вносила свои коррективы, и Балалайкина в образе молоденькой красавицы не могла уже жить иначе. Ей не хотелось дожидаться в своем захолустном доме прихода смерти, как это делали её старинные деревенские подруги. Она прыгала, греясь около фотоателье Зиновия Шнипельбаума, дожидаясь, когда оно откроется. Ровно в девять утра двери фотосалона открылись. На пороге с «фонарем» под глазом, стоял удрученный ночными приключениями фотограф Зиновий. Он потягивался после бессонной ночи, прикладывая к подбитому глазу медный пятак петровских времен.

– Я за фото! – сказала Максимовна, широко открыв свой рот при виде фиолетово—лилового синяка.

– Проходите, – гордо ответил он.

Разве мог тогда Зиновий поведать Марии, как он ползал всю ночь по заснеженному огороду старухи. Как, переминаясь с ноги на ногу, стоял в январский мороз под ее окнами, всматриваясь в черноту дома, лелея надежду еще раз увидеть этот великолепный и вожделенный камень. Вот именно там он и встретился нос к носу с пьяным Николаем по кличке Шумахер. Тот шел в обнимку с пьяными ряжеными и на всю улицу горланил песню – «Эй мороз, мороз не морозь меня! Не морозь меня а—а—а, моего коня!»

Не мог Зяма, да и не хотел рассказывать, как колхозники вместе с трактористом Шумахером били его ногами и говорили при этом, что он домашний зверь с бородой и рогами и, что он лицо не традиционной сексуальной ориентации. Били Зяму за то, что он подсматривал за молоденькой девушкой в окно. А еще за то, что он никого из них он не уважил, когда они лица внеземной национальности попросили у него закурить.

– С портфолио придется вам подождать. Будет готово только завтра. Сами видите, в косяк головой врезался, жуть, как больно, – сказал фотограф, прикладывая к синяку огромный медный пятак еще петровских времен.

– Ладно, валяй! Завтра за портфелями вернусь! – сказала Максимовна, – А ты, касатик, можешь паспорт поменять?

– Могу, – ответил Зиновий, стараясь удержать около себя молодую и богатую клиентку.

– Тогда поменяй! Я тебе дам хорошую цену! На похороны себе собирала, – проговорилась Машка, как бы невзначай.

Зиновий, пропустив это мимо ушей. Озираясь по сторонам, он словно старый большевистский подпольщик, высматривал филерский хвост царской охранки.

Еще в недалекие годы застоя, Зиновий Шнипельбаум промышлял подделкой лотерейных билетов общества «Добровольного содействия армии, авиации и флоту». Звезд с неба он не хватал, богатства не нажил, да и за ценными выигрышами особо не стремился, дабы не уличить себя в преступном деянии. Благодаря умению своих золотых рук, на булку с маслом и икрой он имел почти систематически, и эта награда удовлетворяла его на сто процентов.

– Ты мне, соколик, замени карточку и год рождения, а остальное пусть будет как есть, – сказала Максимовна, подавая Зяме старый брежневский паспорт.

Зяма достал школьный микроскоп, приобретенный у школьного сторожа специально для таких дел, и взглянул в окуляр. Он положил на старое фото ватку, смоченную каким—то раствором и, выдержав несколько минут, довольно ловко, хитрым инструментом, изготовленным из женских заколок, подковырнул старое фото, отклеив его от паспорта. Приклеив другое фото, Зяма заламинировал его. Уже через полчаса Максимовна держала в руках документ с новым годом своего рождения. В эпоху всенародной паспортизации страны, вряд ли кто из работников паспортного стола местного РОВД стал бы присматриваться к документу старухи, надеясь обнаружить в нем фальшивку. Это как раз был именно тот случай, когда столь щепетильное массовое мероприятие в рамках всей страны притупляло бдительность органов внутренних дел.

Уже через три дня Максимовна, благодаря вмешательству в процесс майора Бубу, держала в руках абсолютно новый документ. Новый мандат, полученный «мошенническим» способом, открывал для неё новые жизненные горизонты. Это было поистине настоящее человеческое счастье, обрушившееся на нее так же нежданно, как и ее вторая молодость.

Уехала Максимовна из деревни на третий день, как получила документ, оставив несостоявшихся женихов в полном недоумении. Коля, узнав, что Машка покинула село, запил. Снегурка была не только его партнером по сцене, она была желанным партнером в его жизни.

Отойдя от двухнедельного запоя гуманоиды планеты «Нубира», в какой—то миг одумались и, прекратив пьянство, вернулись к нормальной жизни.

Пока инопланетяне отходили от новогоднего пьянства, Максимовна исчезла на просторах России вместе с символом вселенской власти.

Гуманоидам было невдомек, как всего лишь в одной деревне они лишились не только камня властителя, но и своего корабля, который пропал, словно его никогда и не было. Серия неудач свалившихся на их головы поверг внеземной разум к более активным действиям. Оценив обстановку, гуманоиды решили доказать дремучим землянам, что цивилизация «Нубира» является самой развитой цивилизацией во всей вселенной.