Читать книгу Erika. Криминальное чтиво по-нашенски - Александр Васильевич Дёмышев - Страница 7

***

Именно с этого дня приказом с самых верхов всю нашу охранную организацию (вместе с личным составом) переподчинили одной уважаемой госструктуре с весьма солидным названием, да толку-то что от названия? Росгвардия! Эти ребята хоть и были очень военизированными и очень крутыми, и охраняли они множество самых важных объектов по всей стране, но сопровождением спецгрузов до той поры не занимались. В их бухгалтерии не знали, как начислять нам зарплату, и они стали платить по каким-то совсем непонятным расценкам. Мы спрашивали новых начальников:

– Когда ж вы нам станете командировки нормально оплачивать?

– Потерпите, бойцы, с тарифами разберёмся, зарплату повысим, – отвечали они. Но так и не повысили. Может, не смогли разобраться?

С этого времени мой доход (единственный источник нашей семьи) упал ровно в три раза.

Вы всё ещё помните: автокредит, ипотека? А вскоре у нас родился третий сын. Всего через два месяца после радостного события настало время погоревать – скончался папа жены. Рак лёгких диагностировали у него ещё в декабре. Но от нас с женой он диагноз скрывал, чтобы столь грустные новости на ходе беременности не отразились. В январе мы уже о чём-то догадывались. Тесть похудел, начал уставать слишком быстро. Мы советовали ему провериться у врачей, он отмахивался, шутил. Даже в роддом за очередным внуком приехал он, сам управляя машиной. Было это в последний раз, после он за руль уже не садился.

Мне пришлось отказаться от командировок. Болтаться неизвестно где и почти забесплатно (по странным тарифам), когда у тебя жена мучается одна с тремя маленькими детьми – не самый оптимальный вариант. Ведь даже сходить в магазин за продуктами по сугробам с тремя ребятёнками – из которых старшему пять лет, среднему три года, а младший висит на груди – и то проблема. Тестя не стало, а тёща машину водить не умела. Мама жены, отрезанная двадцатью километрами, не могла постоянно мотаться с двумя пересадками из деревни к нам в город. Да и у неё работа была своя и хозяйство. Вскоре нам самим потребовалось ей помогать.

Имелась ещё причина – боль в пояснице. Та самая боль, что преследовала меня последние несколько лет – то угасая, то просыпаясь. А тут проснулась так, что я понял – это сигнал: пора поберечься, пора с командировками завязывать. Ведь трястись по несколько дней или недель в кабине грузовика, когда у тебя приступ остеохондроза… В общем, оттрубив двадцать три года в Группе ОПГ (в той, что охраны перевозимых грузов), решил я на этом остановиться. Новые начальники кинули меня охранять оборонный «объект», расположенный в лесах, неподалёку от города. Работа – сутки через трое. Зарплата – копейки. Спасибо и на том.

Вот тогда-то я и познал, что есть голод. Своим урчащим желудком познал. Я сейчас говорю не про то лечебное голодание, когда тебе нужно убрать пару кило перед пляжным сезоном. Когда при этом твой холодильник забит под завязку, и ты думаешь, как бы вдруг лишнюю калорию случайно не проглотить. Не-е-ет, настоящий голод – это другое. Это когда ты и рад бы сожрать любую корку, да закрома твои пусты, а купить не на что.

Точнее не так. В доме имелся минимум самых простых продуктов: хлеб, двухпроцентное молоко, крупы. Но имелись и трое маленьких птенчиков, которых нужно кормить. Их глазки смотрели на меня. Я понимал: если сейчас поем я – завтра им, возможно, не хватит. Да и жене после родов требовалось более-менее нормально питаться. И я ложился голодным. По иронии судьбы о голоде знал я довольно много (я так считал). Тему голода не раз высвечивал в своих военных рассказах. Одна из глав моей первой повести так и называется «Голод». Но то – теория. Практика в этом деле – страшная вещь. Конечно, голод мой и близко не стоял с тем, что в войну люди испытывали. В блокадном Ленинграде, к примеру, или здесь у нас на Филейке. Но всё же…

К счастью голодал недолго. Нужно было выкручиваться, и я быстро нашёл подработку в такси. Пристроился в одну из многочисленных диспетчерских служб. Когда-то давно слово «таксист» подразумевало водителя-профессионала высшего класса. Работа в такси считалась престижной; нужно было иметь связи, чтобы туда попасть. Водитель зеленоглазой «Волги» с шашечками зашибал неплохую деньгу. Это всё в прошлом: и «Волги», и заработки, и престиж. Нынешним таксистам никто не завидует, потому что таксуют сейчас те, кто не сумел найти другую работу – полегче, поденежней.

Да, таксист в наше время лопатой деньгу не гребёт, но прокормить семью худо-бедно может. Навсегда запомню, как, отработав первую смену, явился домой с большущим пакетом, полным продуктов: сметана, яйца, фрукты, сыр, разноцветные стеклянные пузырьки с детским питанием. Много еды! Правда, кошелёк после этого вновь опустел подчистую. Вся выручка, заработанная за двадцать одну поездку, осела в кассе супермаркета «Глобус». Но я теперь знал: выживем как-нибудь, «Логан» прокормит.

Никогда прежде не относился я к машине так бережно! До этого сменил с десяток авто, но эту тачку я просто холил, лелеял. И, конечно, не думал, что всего через полгода после покупки жизнь заставит на ней таксовать. Возить пассажиров: добрых и злых, чистых и грязных, трезвых и пьяных. Разных. Возить по дорогам, по ухабам и ямам кировских направлений. В жару и в мороз, в дождь, в гололёд, Возить, буксуя в грязи, буксуя в снегу. Возить то медленно, то с ветерком. Не думал, но заставила жизнь, и я не жалел.

Поздно вечером, прокрутив баранку часов 12 или 14, усталый, заезжал я в гараж. Хорошо, что таксовать приходилось не ежедневно, а между дежурствами на секретном «объекте». Охраняя «объект», я отдыхал от руля, от надоедливых пассажиров.

В те дни часто в голову лезли нелепые мысли. Имеет ли право на чудо таксист? Обычный отдельно взятый таксист (1 шт.) на одно-единственное обыкновенное чудо. Всего-то одно чудо в жизни! Пусть не на чемоданчик с деньгами и золотом, обнаруженный в купленном гараже (пора бы выкинуть из головы эту блажь). На данном этапе меня бы устроил дипломат, забытый каким-нибудь заезжим рассеянно-хмельным богачом на заднем сидении моего «Логана». Дипломат, набитый пачками долларов под завязку.

Кстати, раз уж зашёл разговор! Найти ворох баксов – не такая уж призрачная мечта, как может казаться на первый взгляд. Однажды болтали с Димычем по телефону. Тот, будучи слегка подшофе, проговорился, что его родственник – пенсионер, охранник столичного супермаркета – нашёл на своём рабочем месте (прямо в торговом зале) свёрток. Увесистый такой свёрток полный бакинских, тыщь около ста! Если в наше дерево перевести… Сколько ж это? О-го! Короче, всё моё имущество, нажитое непосильным трудом (квартиру, машину, гараж) можно купить запросто. Ещё и на «пожить» останется.

Тому охраннику-пенсионеру повезло – хозяева денег (подозреваю, что это далеко не самые добродушные ребята) его не нашли. Повезло! Возможно, каждому хоть раз в жизни выпадает подобный шанс, но большинство из нас тупо проходит мимо своего свёртка с богатством? Возможно, и я однажды уже «прошёл»? Но кто сказал, что установлен лимит только на один раз? Конечно, в лесу на секретном «объекте» свёртку с деньгами взяться неоткуда, этот вариант отпадает. Но если так повезло охраннику супермаркета, то спрашивается, чем хуже таксист?

Эх-эх! Таксист и охранник – две «супер-пупер» профессии нашего времени. Извозчик и сторож. Куда уж! На более низкой ступени, пожалуй, только ассенизаторы да полотёры. Но ассенизаторам, наверное, платят побольше. Таксист и охранник – это тогдашний я (two in one).

А чудо, меж тем, не спешило произойти. С чудесами обычно всегда так бывает. Семья наша приспосабливалась к жизни в новых условиях, но удавка (воображаемая кредитно-финансовая удавка) постепенно затягивалась. Мы учились на всём экономить. Я перевёл машину с бензина на газ, отключил кабельное телевидение, дорогу в парикмахерскую позабыл. От тестя осталась машинка, и жена, посмотрев пару уроков в ютубе, стригла теперь и меня, и детей. Нам присвоили статус ММС (многодетная малообеспеченная семья) и стали платить пособие.

Несмотря на все усилия, сводить концы удавалось нам лишь благодаря небольшому «резервному фонду», в лучшие времена скопленному мною на чёрный день. Резерв расходовался только на самое важное – налоги и платежи по кредитам. Ведь я имел планы на будущее, для осуществления которых требовалась безупречная кредитная история. Мне нельзя было попадать в число ненадёжных заёмщиков, поэтому просрочек не допускал. Однако резервы таяли, удавка затягивалась всё плотнее.

Моя детская мечта стать писателем казалась теперь чем-то совсем нереальным. Буйным цветом в душе моей прорастал сорняк под названием «комплекс писательской неполноценности». Сорняк этот пустил глубокие корни. И это несмотря на две изданные книги! Поскольку дохода, как такового, книги не приносили, я выложил их в интернете в свободный доступ. Люди, качайте сколько угодно, читайте, слушайте аудиоверсии, мне не жалко. Только не вздумайте платить за них деньги мошенникам. Запомните: две мои первые книжки для вас – бесплатно! Ну, то есть – в подарок.

Да. Резервы таяли, удавка затягивалась. А я тогда так закрутился, что времени на творчество не осталось. Совсем. И вдохновение. После 1 января 2017-го оно почему-то забыло ко мне дорогу. Но ведь когда-то я был без пяти минут настоящий прозаик! Иногда по старой памяти забредала в мою охранно-таксёрскую башку мысль о том, что следует изложить (потом, в неопределённом будущем) свои таксистские приключения в цикле рассказов. Честное слово, там есть о чём поведать! Истории сами просились на бумагу, точнее на экран моего старого доброго ноутбука (писать на нём, сидя за столом, всё же удобнее, чем на планшете в дороге).

Пару раз, намазав после отработанной смены стонущую поясницу диклофенаком, пытался карябать я хоть какие-то наброски. Садился перед мерцающим экраном, поднимал пальцы над замусоленными кнопками клавиатуры и… опускал мимо, на стол. Не шло.

Наступит время, и я расскажу вам свои таксистские байки. Пусть это будут не «Жёлтые короли» (всё же у нас не Нью-Йорк, а Вятка), но что-то подобное, даже не хуже. А ещё опишу свои дорожные приключения. Думаю, мои непридуманные сюжеты окажутся интереснее, чем истории сериала «Дальнобойщики». Это случится когда-нибудь, я надеюсь. Но тогда, в ту первую половину 2017-го я не мог писать ни роман, ни повесть, ни рассказ. Я даже строчки не в состоянии был выжать. Даже слова единого выдавить из себя не мог. Искорки не хватало. Что-то сломалось во мне, что-то перегорело. Я, словно недавно затушенный фитилёк, лишь тлел да дымил.

Наверное, ждал, что судьба вновь бросит вызов. Но ничего не происходило. Медленно наползло лето, пригрело. Остатки моего «фонда будущих поколений» растаяли без следа. Кредитную петлю на своей шее я ощущал теперь почти физически. Выход из ситуации виделся только один. Гараж продавать не хотелось, но замаячила просрочка ежемесячных платежей и «почётное» место в чёрном списке ненадёжных заёмщиков.

Значит, придётся продать. Опыт безгаражной жизни имелся изрядный, нам к этому делу не привыкать. Ну, подумаешь, сменный комплект колёс вновь станет мешаться на лоджии! Чтобы развеять сомнения, звякнул Димычу. Посоветовался. Димыч меня поддержал. Фиг с ним, с гаражом, с этой несчастной «лесной полянкой»! Всё. Решено. Продаю!

На сайтах разместил объявление. Цену особо не гнул: двести восемьдесят, за сколько и брал (сорок штук, вложенные в ремонт, пропадут, это ясно). Но даже вернуть свои двести восемьдесят при нынешних ценах было бы огромной удачей. Одно радовало – ямы в своё время не замуровал, а для оценочной стоимости гаража это плюс. К тому же ям у меня целых три!

Вскоре стали звонить. Кому достанется гараж – сразу честному автолюбителю или вначале перекупщику – по барабану. Лишь бы деньгу нормальную отвалили. Но всё же перекупов по понятным причинам я не шибко любил.

Потаксёрив с утра, я подрулил к гаражу и стал ждать первого откликнувшегося на объявление. Смутные сомнения терзали меня, и точно, так и есть, словно копчиком чувствовал! Увидев парня, вылезшего из белой «Гранты», я чуть не заржал в голос. Ох, судьба-злодейка! Приехал смотреть гараж тот самый Юра, гад кучерявый, кто же ещё?! Он лишь в одном изменился. От прежнего юркого перекупа трёхгодичной давности отличала его теперешнего свежевыращенная модная борода. В ответ на моё приветствие, он, как ни в чём не бывало, тряхнул кудрями. Я заметил с ехидцей:

– Ну, что, гаражик всё же понадобился? Вот, есть возможность дедов бокс обратно вернуть. И выгодно – ремонт сделан, а цена та же самая. Ещё и всё дедушкино имущество на полатях в целости до сих пор сохранилось.

– Двести восемьдесят – дорого! – сходу, не обратив внимания на подкол про дедушку, ответил «внучок».

– Это как так дорого? – во мне закипал праведный гнев. – Ты даже ещё внутри не смотрел, там…

– Там? Ну, а что там? – перебил меня Юра. – Паркетный пол, натяжной потолок, хрустальная люстра?

Я чётко представил, как мой плотно сжатый кулак врезается в наглую перекупскую морду, как сотрясается она вместе со всеми кудрями и бородой. Но сдержался. В реальности я лишь распахнул дверь гаража, и мы вошли.

– Смотри! – в моём голосе проскальзывала плохо скрываемая угроза. – Я забетонировал пол, сделал мощную вентиляцию. В гараже теперь целых три ямы, включая яму для хранения ГСМ.

Кучерявый, окинув профессионально-равнодушным взглядом пространство, повернулся ко мне и съехидничал:

– Штукатурка в углу отвалилась. И проводка какая-то старая, электрика, наверное, барахлит.

Я понимал, к чему этот гад клонит. От перекупщика много не жди. Пора определяться да выпроваживать «гостя», и я рубанул:

– Хватит свистеть. Просто назови свою цену.

Я ожидал, конечно, что его цена меня не устроит. Но что она будет такой?! Я отказывался верить собственным ушам.

– Сто восемьдесят тысяч рублей, – чётким голосом произнёс Юра.

От злости у меня потемнело в глазах. Я чуть не плюнул прямо в его бородатую физиономию. Честное слово, еле сдержался.

– Ты обалдел? Вали, гад, отсюда!

– Что ж, не сошлись, бывает. Ругаться-то зачем? – Юрок юркнул к выходу, но на пороге остановился, покашлял, потупил взор и тихо спросил:

– Кстати, насчёт пола. Вы нанимали кого-то или сами его бетонировали?

– Сам конечно! Кто же ещё? – соврал я, так как считал, что этот бородатый пёс недостоин услышать от меня хоть каплю правды.

– Понятно, понятно, – голос перекупа стал ещё тише, словно кто-то с пульта убавил ему громкость. Пришлось навострить уши, чтоб разобрать его лепет. – А эта яма, как вы сказали? Для хранения… джи… эс…

Я грубо поправил:

– Гэ эс эм! Горюче! Смазочных! Материалов! Бензина, дизтоплива, авиационного керосина, моторного масла, трансмиссионного масла… Короче. Что ты хочешь спросить?

– Да… как бы… ничего. Просто я про эту яму тогда… ну…

– Не знал, – закончил я за него фразу. – Ну, конечно, немудрено! Твой «дедушка» был весьма скрытным товарищем! Я тоже семь месяцев ходил по гнилым доскам, не догадываясь, что спрятано у меня под ногами!

– И… что же?

Вот тут я, сам от себя не ожидая, распрямился, скрестил на груди руки, ухмыльнулся загадочно и самодовольно, отвёл в сторону взгляд (затуманив его при этом как следует), покивал кому-то невидимому. И выдохнул весело, нагло:

– Ни-че-го!

Перекуп мне, естественно, не поверил. Меня это обрадовало! Он же, гад, меня за лоха держал всю дорогу. В прошлый раз облапошил и сейчас с наглой мордой явился. Так пусть теперь думает, что продешевил с гаражом. Пусть теперь мучается всю жизнь, как я. Пусть гадает: какой клад упустил! Золото? Баксы? Евро? Это была моя маленькая месть за финансовые потери, месть всем перекупщикам Российской Федерации, представителем которых был для меня юркий Юра.

Нетвёрдой походкой направился он к белой «Гранте». Встав, обернулся. Юрины кудри тряслись на ветру; губы дёргались, но, кроме несвязного мычания, не могли хоть что-то озвучить. Я же, довольный эффектом, наблюдал за ним, привалившись плечом к двери гаража. Наконец «Гранта» укатила, увозя прочь хмурого перекупа – только тучка пыли вздыбилась из-под колёс. Пыль медленно оседала. И медленно с моего лица сползала улыбка.