Читать книгу Заклинатель Ос - Александр Витальевич Спахов - Страница 10

Что за ним идут, Никитий заметил почти сразу.

«Человек никогда не бывает абсолютно одинок, тем более в гигантском городе на холмах», – размышлял он, делая пересадку на «Китай-городе». Пересаживаться на этой станции метро одно удовольствие, перешёл на другую сторону платформы – и уже поменял линию; едешь не на «Кузнецкий мост», место людное и торговое, а на элегантные, располагающие к уединению Чистые пруды.

Оставив машину на Садовом кольце, Никитий решил посетить магазин «Книжный мир», который теперь назывался «Библио-Глобус». Хотел посмотреть что-нибудь по монгольской культуре.

Путь его пролегал через «Китай-город». Николаша, как уже упоминалось, любил там назначать свидания девушкам в очках. А Никитий – проверять, нет ли за ним слежки. Как раз этим он сейчас и занимался. Занимался скорее машинально, по привычке, чтобы не растерять навыки. Без расчёта на то, что кто-то им интересуется. Но вдруг увидел: за ним идут… Никитий Никитович Челюскин удивился. По его разумению, несколько, не менее трёх, организаций могут проявить пристальное внимание к его персоне. Но только не в это время и не в таком месте. Первая из них уже всё проверила и вряд ли скоро напомнит о себе. Другая пока не знает месторасположения Челюскина, оно будет ей известно лишь через полгода. Третья же не станет ходить вокруг да около – просто грохнет, перешагнёт и пойдёт дальше развалистой походкой. То есть вести Никития из старых знакомых сейчас некому. Получается, что завелись в его жизни какие-то новые любопытные, и кто они, ещё предстоит выяснить.

За Никитием тащились двое: толстый и тонкий. Строго говоря, были они одной комплекции, но как-то нужно их поименовать? Толстый имел рост выше ста восьмидесяти сантиметров, крепкое телосложение и необъятные щёки. Вообще, большие щёки характерная, наравне с широкой задницей, черта жителей нашей страны. Тонкий тоже был рослый крепыш, но щёки его казались не в пример жиже, чем у первого. За Никитием они шли, как торговки по базару. Шагали по-хозяйски, не стесняясь, не ставя Никития ни в грош. «Какието лопухи, – подумал он. – Вряд ли из серьёзной конторы. Отставные прапорщики, что ли? Или уголовники?» Уходить от них Челюскин не стал. Пусть походят, узнают то, что он скрывать не намерен, попривыкнут. Сольют информацию о себе. Хотя у него почти не было сомнений, что парни приставлены к нему после разговора с консьержкой Оксаной Тарасовной и причина кроется в его интересе к Нине Назаровой.

Толстый и Тонкий проводили Никития домой, покрутились у подъезда, пару раз позвонили по мобильному и отвалили с чувством исполненного долга и хорошим аппетитом.

Теперь для них и их хозяев Никитий Никитович – матрос рыболовецкого флота, приехавший меньше года назад из Мурманска, обменявший с доплатой хоромы за полярным кругом на эту однокомнатную квартирку. Подрабатывает сменным мастером в котельной соседнего шарикоподшипникового завода. Ничтожная личность, ездит на «Жигулях». Но то, что он никакой не председатель гаражного кооператива, как представлялся Оксане Тарасовне, кого-то наверняка заинтересует. Что ему только на руку.

Все происходящее начинало Никитию нравиться. Умершая и воскресшая в Париже красотка. Пара тупых топтунов, у которых наверняка есть неглупое начальство. Нефтяной холдинг с известным названием. Всё это указывало на то, что будет хотя бы интересно. Можно поддержать форму, а возможно, и денег срубить.

В Институт Склифосовского, где не откачали Нину, и, если потребуется, на её могилу Никитий поедет завтра. А сейчас, введя в курс дел Николая, он поработает над монгольскими нравами и менталитетом.

Свет он погасит глубокой ночью, в третьем часу.