Читать книгу Падение в небеса, или «Все будет хорошо!» - Алексей Доброхотов - Страница 11

* * *

Николай появился внезапно. Лиза никак не ожидала его в это время. Всего час назад уехал к себе в офис по срочному делу и, вдруг, вернулся. Она только приготовила краски, приколола белый бумажный лист к фанере, установила на мольберт, и намеревалась нанести первый мазок тонкой, колонковой кисточкой, мысленно формируя будущую композицию из березки на крутом берегу реки, скамеечки под ней и улетающих вдаль журавлей, когда дверь в комнату шумно распахнулась, и он, всклокоченный и возбужденный, прямо с порога выпалил:

– Собирайся. Быстро. Нас ждут.

– Куда? – окинула она его удивленным взглядом.

– Гонки на воздушных шарах. Я договорился. Все наши уже выехали. Погода отличная. Ты будешь в восторге. Давай. Быстро. Возьми свитер. Я переодеться и за биноклем, – с этими словами он исчез в сумраке коридора.

– Вообще-то я сегодня никуда не собиралась, – возразила она в образовавшуюся пустоту, – Ты, видишь, хотела немного поработать. У меня появились мысли…

Лиза не считала себя художником. Она вообще рисовать не умела и никогда этому не училась. Но внутреннее тяготение к чему-то такому, возвышенному, творческому, постоянно томило её душу. Дома она стеснялась этой своей, как ей казалось, слабости, поскольку её родители являлись людьми очень практичными, на земле стояли двумя ногами твердо и своего никогда не упускали. Мыслили категориями простыми, материальными, можно сказать, грубыми, но понятными. И если что-то не укладывалось в житейскую формулу «полезности», то оно тут же отвергалось и, даже больше того, подвергалось остракизму, как нечто, по меньшей мере, не серьезное. Поэтому брать в их присутствии кисть и писать никому не нужные картины, если они потом не продавались на аукционе за большие деньги, представлялось делом весьма глупым, убивающим зря бесценно отведенное время, которое можно, с гораздо большим толком, потратить на учебу, столь необходимую для социального становления и последующей карьеры. Не удивительно, что Лизе приходилось украдкой рисовать только в различных блокнотиках и тетрадках. Особенно на скучных лекциях в университете, где она числилась на третьем курсе психологического факультета. Училась она без энтузиазма и особого для себя успеха. Больше, видимо, пытаясь разобраться в собственном странном мировосприятии, чем постичь глубины человеческой психики. Не понял её творческого позыва и прежний жених Михаил, практически забросивший учебу в Технологическом институте и занявшийся так называемым «бизнесом», по сути, обыкновенной спекуляцией, продавая всякую мелочевку через киоски. И только Николай как-то сразу откликнулся и проникся пониманием, даже более того, купил ей мольберт и краски. После чего она окончательно перебралась к нему жить на его съемную, малогабаритную квартиру, при молчаливом согласии Ивана Ивановича и вопреки бурным протестам Екатерины Павловны.

– Всё будет отлично, – донеслось до Лизы из глубины коридора, где он, видимо, копался в стенном шкафу, – Все свои мысли возьми с собой. И блокнот тоже. Там, может, увидишь отличный сюжет. Сразу и набросаешь. Вид будет обалденный! Это я тебе обещаю. Ты, когда-нибудь, летала на воздушном шаре? – появилась его розовое лицо в дверном проеме, – Это, говорят, незабываемо. Всё. Возражений не принимаю. Через минуту нам выходить.

Она захотела ему сказать, что он может сам лететь, куда ему вздумается, а у неё работа, творческая мысль, настроение, но он, словно почувствовав нарастающую волну сопротивления, вошёл в комнату, нежно обхватил её своими сильными руками, прижал к телу, поцеловал и тихо произнес:

– Ну, куда я могу без тебя один полететь? Мы же с тобой вместе. Знаешь, как там будет красиво. Ты только представь себе: солнце, небо, земля под ногами и мы с тобой на высоте птичьего полета. Как орлы будем парить над полями, лесами, домами. Давай, Любимая моя, поехали.

Она, молча, кивнула.

– Кстати, ты, не видела моей красной футболки? Не могу найти. Такая, помнишь, аддидасовская, – неожиданно перескочил он на бытовую тему.

– В стирке, – тихо молвила Лиза.

– Чёрт. Думал её надеть. Ладно. Купим по дороге другую. Это же моя лидерская футболка! Всё, хватай свитер, пошли.

Через минуту они уже мчались на его подержанной иномарке в сторону Кавголово.

* * *

На большом зеленом поле под яркими лучами солнца распускались разноцветные воздушные шары. Вокруг них суетились люди, наполняя их горячим воздухом, разогретым большими газовыми горелками. Вдоль дороги выстроилась цепочка автомобилей. Кто-то запускал бумажного змея. Стоял гул многочисленных голосов, говорящих громко и одновременно.

Парни, представленные Николаем и приглашенные им на «Праздник воздухоплавания», как он выразился, сначала Лизе совсем не понравились. Они показались ей какими-то чужими, закрытыми, замкнутыми. В её представлении они совершенно не вписывались в единую команду. Каждый из них больше уходил в себя, держался несколько зажато, сдержанно участвуя в общем разговоре и не позволяя остальным пересекать определенную грань дозволенного. Чувствовалось, что они ещё не достаточно хорошо знают друг друга, встречались от силы не более двух-трех раз, не имеют никакой объединяющей их идеи, и собрались здесь, главным образом, для того, чтобы развлечься, вернее, позволить другим развлечь себя в меру их сил и фантазии. Лизе даже показалось, что каждый из них слегка подтрунивает над собравшим их Николаем, как над составной частью общей забавы. На что он нисколько не обижался, и даже поддерживал такое к себе отношение, как поддерживает его клоун, выступающий на арене цирка. Ей даже стало слегка за него обидно. Особенно в те минуты, когда создавалось впечатление, что он перед ними слегка заискивает. Во всяком случае, по всему было видно, что всё они здесь не просто так, а по какой-то причине, и эта причина больше важна Николаю, чем каждому из них.

Всего, собралось человек семь. Прочти все одного возраста, молодые, в приподнятом настроении. Когда Николай представлял Лизу, то, называя каждого из стоящих полукругом парней по имени, тут же подчеркнуто добавлял, какую фирму он представляет. И каждый из них являлся в какой-то степени хозяином своего дела: кто в сфере торговли телефонными аппаратами, кто в области маркетинговых услуг, кто в сетевой торговле, а кто в секторе поставок строительных материалов. Эта избранность представителей «новой жизни» Лизу даже несколько покоробила. Настолько, что она не сумела запомнить толком ни одного имени. Зато это нисколько не смущало Николая. Он легко воспринимал такое окружение «сильных мира сего» и плескался в нём как рыба в воде.

«Вот, только от одного „бизнесмена“ ушла, – печально подумала Лиза, – Как тут же вляпалась в другого…».

Но её пессимистическое настроение продолжалось не долго. Стараниями Николая довольно пестрая компания быстро вступила в общий разговор, предшествующий запланированному мероприятию. Пока он бегал от одного шара к другому, о чем-то договариваясь с их владельцами, занятыми заполнением их горячим воздухом, Лиза вынужденно стояла в окружении новых знакомых и те, избрав её центром внимания, завели беседу ни о чём, которая постепенно, словно воронка, вовлекала в себя всех участников. Сначала обсудили удачное стечение обстоятельств, приведшее каждого на это поле в теплый, летний, субботний день. Затем воздали должное организаторским способностям её друга, по-доброму посмявшись над некоторыми нелепостями, допущенными им на прошлом мероприятии, когда он, желая с ветерком прокатиться по треку, втиснул свое большое тело в детский, спортивный кар и застрял в нем, не имея больше никакой возможности вылезти или поехать. Вызволять его пришлось с помощью трех техников и какого-то лома. При дружном обсуждении этого забавного случая завеса отчужденности с присутствующих как-то незаметно спала, и они открылись совершенно с иной стороны. Лиза с удивлением заметила, что это довольно милые люди, несмотря на молодость много понимающие в жизни, знающие массу смешных исторических фактов и анекдотов, особенно про «новых русских», дающие весьма ценные советы и делающие довольно разумные суждения. Ей даже стало с ними интересно. Но главное, они вдруг стали проявлять в отношении её живое, неподдельное участие, словно соревнуясь друг с другом в оказании ей маленьких знаков внимания. Кто-то даже извлек откуда-то маленькую шведскую шоколадку и угостил её. Это оказалось настолько приятным, что она, почувствовав себя женщиной, незаметно для себя перешла на игривый тон разговора, совершенно забыв о недавней своей настороженности. Особенно всех забавлял довольно бесцеремонный и шумный молодой человек по имени Валерий, по-видимому, считавший одно свое присутствие на этом поле большим подарком для всех окружающих. На это у него имелись определенные основания, если судить по его жизнерадостности и завидной раскованности. Название фирмы, которую он возглавлял, Лизе ни о чем не говорила, и она её даже не запомнила.

– Кстати, есть еще такой анекдот, – моментально заполнял он любую образовавшуюся паузу в разговоре, – Пришел один правильный пацан в антикварную лавку. «Что, – говорит, – У вас тут есть покруче? Хочу купить». Ну, ему, ясно, тут же втюхали барабан. Это, мол, от самого Страдивари. Очень крутая штука. Про Страдивари он слышал. Башляет. Приходит к своим, так, мол, и так, купил барабан от Страдивари. Ему говорят: ты, что, в натуре, Страдивари скрипки делал. «Как?» – удивляется он. Пошел выяснить. Возвращается весь такой из себя довольный и говорит: «Нифига. Это он для лохов скрипки делал, а для нормальных пацанов – барабаны».

Тем временем, вернулся Николай и на правах организатора мероприятия стал делить присутствующих на четыре команды по количеству арендованных воздушных шаров, больше ориентируясь на их весовые характеристики. Однако многие с таким подходом не согласились. Большинство изъявило желание оказаться на звездно-полосатом шаре в одной корзине с Валерием. Возникла некоторая заминка при распределении шаров и формировании команд. Однако, выход нашелся довольно скоро. Импозантный, холеный парень по имени Роман, ведающий какими-то делами в области сотовой связи, предложил бросить жребий. Для этого, достав из барсетки пачку стодолларовых банкнот, он вынул восемь купюр, в уголке каждой писал цифры от единицы до четырех, по количеству воздушных шаров, перемешал их и протянул участникам:

– Так, – объявил всем, – Единичка – это «Америка», – ткнул пальцем в звездно-полосатый шар, – Двойка – «Оса», – указал на желто-зеленый, – Тройка – «Союз», – перевел палец на красный, – И, наконец, четверка – это «Такси», – показал на клетчатый, – Кто какую бумажку вытянет, тому на таком и лететь.

– Билет возвращать обязательно? – поинтересовался Антон, высокий, стройный, спортивного сложения молодой человек, занимающийся какими организационными делами среди молодежи за бюджетные средства.

– Можно не возвращать. Оставьте на чаевые, – великодушно бросил Роман под общие одобрительные восклицания.

«Счастливый» номер вытянул представительный, аккуратно одетый Константин, топ-менеджер официального представительства шведской компании «Скания» в Санкт-Петербурге. Остальным достались Оса, Союз и Такси. На последнем выпало лететь Лизе с Николаем и толстому, бесформенному владельцу розничной, торговой сети по имени Михаил.

– Наша задача догнать «Зайца», – начал инструктаж участников соревнования организатор мероприятия, огласив результаты жеребьевки, – «Заяц» – это вот тот белый шар с голубыми полосками. Он будет лететь впереди, – указал на край поля, где в воздух поднимался белоснежный круглый красавец, – Кто первый его догонит, тот и выиграл. Тот победитель. Тому приз, слава, наш респект и уважуха.

– И как мы будем его догонять? – поинтересовался Сергей, высокий, худой парень, слегка сутулый, хорошо и со вкусом одетый, носивший дорогие, импортные очки на остром, греческом носу. Из всех участников он менее всего понравился Лизе за его завидную щедрость в раздаче весьма уничижительных оценок, циничные высказывания по каждому поводу и высокомерное отношение к людям. Из общего разговора она запомнила, что он с большим успехом гонял какие-то «вертушки» со щебнем по всему Северо-западу.

– Это просто. Но это не просто. Все дело в том, что вы должны будете поймать правильное направление ветра, – пояснил инструктор, – Вы спросите: как это сделать? Очень просто. Нужно поднять шар выше или опустить его ниже. Дело в том, что на разной высоте ветер дует в разные стороны. Отсюда ваша задача заключается в том, чтобы поднимая или опуская шар, найти нужное направление ветра.

– И как мы будет опускать шар? – задал вопрос Роман.

– Опустить шар будет не просто. Он все-таки шар, – пошутил Михаил.

– Опускать вам ничего не придется, – сквозь мужской общий смех уточнил Николай, – Это за вас сделает пилот. Он же владелец шара. Ваша задача заключается только в том, чтобы дать ему вовремя правильную команду: понять шар или опустить его. Вы командуете, он – исполняет. Он знает, как это делать. Всем все понятно? И учтите, с пилотами есть договоренность: без вашей команды они ничего не делают. Не стоит перекладывать на них свою работу. Всё должно быть по-честному. Спорт, есть спорт. После гонок нас ждет банкет в честь победителя. А теперь, предлагаю занять свои места в корзинах. Шары к старту готовы. Желаю всем попутного ветра.

* * *

– Вообще-то я боюсь высоты, – замялась Лиза, глядя на устремленный ввысь купол воздушного шара, тихо вздыхавшего прямо над головой.

– Какая тут высота? Брось. Ничего страшного. Не выше девятого этажа. Давай. Полетели. Всё будет хорошо, – Николай энергично подхватил её на руки и закинул внутрь плетеной корзины.

Следом погрузился грузный Михаил. Стер носовым платочком с лица крупные капли пота и изрек:

– Я первый раз на таком полечу. А вы?

– Я тоже, – сдержанно призналась Лиза.

– Стартуем! – бодро скомандовал организатор гонки, легко заскакивая к остальным.

Земля выпорхнула из-под ног. Казалось, что это не шар мягко взмывает в небо, а поле опускается куда-то вниз на огромном, неведомом лифте. Оставшиеся на нем люди, деревья, машины стали быстро уменьшаться в размерах и поначалу это показалось забавным. Лизу охватило ощущение необычайной легкости, будто она потеряла свой вес и теперь её уносит куда-то вверх, прямо к пушистым, белым облачкам. «Вот так, наверное, будет и после смерти, – подумала она, – Это и есть Вознесение». Неожиданно, оставшиеся внизу маленькие фигурки человечков, куда-то двинулись, раздвоились, поехала в сторону макушка высокой березки, автомобили, припаркованные на краю поля, странно закружились на месте, словно их понесло на какой-то неровной, медленной карусели, качнулось небо, и Лиза крепче схватилась руками за борт плетеной корзины, чтобы не вывалиться. Из живота стал подниматься какой-то холодный страх, голова как-то сама собой отяжелена и устремилась вниз, к земле. Она почувствовала подкативший к самому горлу приступ тошноты.

– Здорово! Правда, здорово! – гремел над ней голос Николая, перекрывая шипение большой, газовой горелки, – Выше! Давай ещё выше!

– Класс. Просто класс, – оценивал ощущение толстый Михаил, – Нам газа вернуться хватит?

– Хватит, – бодро отвечал пилот, бородатый мужик в синей, натянутой на самые глаза бейсболке, – До Англии долететь хватит.

Лиза попыталась преодолеть это охватившее её жуткое состояние, постаралась больше не смотреть вниз, но с неба на неё набросились скомканные, ватные облака, обволокли голову, согнули шею, и она снова увидела эту кружившуюся под ногами землю, торчащие иглами макушки деревьев, букашечных человечков и серые разрывы дорог между зелеными квадратами полей.

– Смотри, смотри, какие они маленькие, – склонился к ней Николай, – Здорово, правда? Я же говорил, что будет красиво. А вон и он – «Заяц»! Смотри, совсем недалеко улетел. Куда ветер? Так, давай выше. Ещё выше! – скомандовал пилоту, – Смотри, а вон виден залив. Видишь? Тут мне анекдот смешной рассказали. Про барабан. Слышала? Так вот, купил один пацан барабан. Ну, из этих «новых русских» и это, в общем, оказалось, что не тот барабан купил. Ему это так говорят. И он такой: «У меня барабан от Страдивари». Смешно, правда?

– Мне плохо. Мне что-то очень плохо. Опусти меня обратно, – ответила она слабым голосом.

– Как это? Зачем? Ты, что?!

– Меня сейчас вырвет? – опустилась она на корточки на дно корзины, – Мне, правда, плохо, – закрыла лицо руками.

– Что это с ней? – удивился Михаил.

– Так, ясно. Давай вниз, – скомандовал Николай пилоту.

– Зачем?

– Даме плохо. Ты же не хочешь, чтобы её стошнило.

– Нас отнесло. Придется возвращаться, – заметил тот.

– Значит, возвращайся. Черт. «Зайца» упустили. Ну, ничего. Давай, назад, – махнул рукой капитан.

– Как скажешь, – потянул за фал клапана рулевой.

Шар медленно стал опускаться.

– Гляди, куда эти уже улетели, – с досадой в голосе указал Михаил, тыча пальцем в сторону звездно-полосатого купола, стремительно от них улетающего, – Их теперь не догонишь.

– Догоним. Мы ещё не проиграли. Давай вниз быстрее.

– Куда? На лес? – усмехнулся пилот.

Пришлось производить сложный маневр. Шар медленно, убийственно медленно подплывал обратно к большому полю и едва коснулся корзиной земли, как Николай тут же выскочил из неё, стремительно вытащил Лизу и посадил её на кочку полевых цветов. Вдали маленькими цветными точечками стояли автомобили.

– Вот ключи. Иди к машине. Я скоро вернусь, – стремительно вскарабкался обратно в корзину, – Сама дойдешь? – скорее дал указание, чем спросил, – Там, на заднем сиденье бутылка с водой. Давай! Гони! – крикнул пилоту, – Мы скоро. Догоним и вернемся. Гони выше! Вперёд!

Длинный язык пламени со свирепым шипением вонзился в воздушное брюхо шара, его качнуло и он, оторвавшись от земли, устремился в синее небо. Но этого Лиза уже не видела. Её стошнило прямо в распахнутые глаза пушистого куста ромашки.

* * *

Прошло три часа томительного ожидания, прежде чем усталые шары стали медленно возвращаться на базу. Они тяжело подплывали к точке своего старта, зависали над ней и тихо садились, безупречно точно, как по заказу. В каждой такой мягкой посадке угадывалась рука опытного воздухоплавателя.

Новоявленные спортсмены высыпались из корзин шумно, весело. Переполненные впечатлениями от полета и азартом погони они обменивались подначками, постоянно выясняя между собой, кто первым допустил трагическую ошибку при выборе высоты. Из их шумного спора Лиза поняла, что победу одержала команда Такси. Она невероятным образом обогнала всех остальных на самом последнем отрезке гонки и теперь все просто недоумевали, как им удалось это сделать.

Николай вернулся последним. Их клетчатый воздушный шар приплыл как триумфатор. Гордо совершил круг почета над полем и под аплодисменты ранее приземлившихся участников причалил. Те мгновенно обступили победителей плотным кольцом.

Лиза уже давно оправилась от своего недомогания, самостоятельно пересекла поле и всё это время провела в машине, слушая записи на аудиокассетах. Она бы с большим удовольствием отсюда уехала, но не умела водить машину и не взяла с собой на такси денег. Выйдя из автомобиля, девушка медленно, словно виноватая в чем-то, стала подходить к общей, шумной компании.

– Я кричу ему: «Давай выше. Лес. Разобьемся!», – ещё издали услышала она возбужденный рассказ Михаила, – А он: «Так держать. Так держать». Не знаю, как только мы не зацепились за сосны. Ветер нас так и гнал. Верхушки гнуться. Лес скрипит. Мы летим. Пилот орет: «Низко. Зацепимся. Рухнем». А он ему: «Так держать. Хорошо идем. Не дрейф, рухнем – заплачу». А потом вдруг: «Давай выше». Я даже не понял сразу. Тот как дал выше. И точно, ветер опять был наш. Так и гонит нас, так и гонит. Прямо наперерез Америке и Зайца. Прямо между ними вывернулись. Снизу.

– Мы просто офигели, как вы нас подрезали. Откуда вас только чёрт принес, – поделился впечатлением Валерий, – Мы думали вы всё, сдулись. Мы его почти догнали. Ещё чуть-чуть и всё, приз наш. А тут вы, как черти. Вынырнули из-под нас. Ну, сделали нас, просто на пять баксов.

– Так мы его и взяли, – продолжил толстый напарник, – Страха я натерпелся. Жуть. Особенно когда над самым лесом летели. Макушки под самой корзиной мелькали. Шишки на лету сшибать было можно. Еще немного ниже и все, кранты. Висели бы сучках, как белки.

– Скорее, как обезьяны, – уточнил Сергей.

– Обезьяны не висят. Они скачут, – обратил на себя внимание Александр, обычно не принимавший активного участия в разговорах не то в силу своей замкнутости, не то, полагая, что и без него смогут разобраться в таких поднятых на обсуждение пустяках. Как ни как он руководил каким-то производством на совместном с канадцами предприятии и, видимо, не привык бросать слов на ветер.

– Это всё потому, что вы легче стали, – усмехнулся Константин.

– Ага, как говориться, баба с воза… – заметил Сергей, ничуть не смутившись близкого присутствия той самой подошедшей к этому моменту девушки.

– Дорогая, мы победили! – радостно обхватил её Николай, всё это время молчаливо слушавший эмоциональное повествование своего напарника об их выдающейся победе, – Мы их догнали! Представляешь! Несмотря ни на что. Поймали ветер и догнали. Ты, как себя чувствуешь? С тобой всё хорошо? – поинтересовался, заметив равнодушное выражение её лица.

– Нормально, – сухо пояснила Лиза, – Мы здесь ещё долго? Я устала.

– Что значит устала? У нас впереди вечер. Ресторан. Отличный вечер с музыкой и танцами. Отличная выпивка, закуска. Такой день. Мы победили. Надо отметить. Ты, что не рада? Да, что с тобой?

– Я вполне уже развлеклась. Спасибо. Больше не хочу.

– Так, мужики, сейчас все дружно едем в ресторан «На взморье», – хлопнул в ладоши Николай, переключая внимание слушателей на себя, – Это отсюда недалеко. Валерий знает, где это, если кто-то ещё не в курсе. Там уже все накрыто, там нас ждут. Отдохнем, посидим, поздравим победителей, перекусим. Дорогая, поехали с нами, а? Ну, поехали? – настойчиво и тихо обратился к девушке.

– Нет. Я домой. Отвези меня, – твердо и громко заявила она.

– Так, парни, езжайте прямо туда. Я присоединюсь к вам четь позже. Хорошо? Поехали, – кивнул Николай Лизе и стремительно направился к машине, но, не пройдя десяти шагов, повернулся снова к оставленной им компании, – Да, чуть не забыл. Эта часть программы уже полностью оплачена. Чаевых я не касаюсь. Посчитаемся чуть позже, когда я вернусь, – развернулся и опять кивнул головой девушке, – Погнали.

* * *

По дороге они больше молчали. Лишь иногда обменивались незначительными фразами на отвлеченные темы. Каждый думал о своём, пытаясь внутри себя понять, что происходит. Говорить не хотелось. Тем более что-то обсуждать. Хотя, как Николаю казалось, обсудить было что. Но все его попытки хоть как-то объясниться, натыкались на резкие, короткие фразы: «потом», «я устала» и совсем грубое – «отстань».

Всю дорогу до дома Лизу угнетало открывшееся ей равнодушное к ней отношение. Ему словно бы стало всё равно, его будто бы совсем не интересовало, что с ней происходит, как она себя чувствует, о чём думает, что переживает. Ей показалось, что он всецело поглощен только собой, беспокоится только об этом дурацком соревновании на воздушных шарах, заботиться только о том, как угодить этим самодовольными надутыми индюкам, бездумно бросавшим деньги на ветер и смеявшимся над глупыми анекдотами. Как такое могло произойти, что он, вдруг, отстранился от неё? Бросил одну посреди поля без помощи и поддержки? Выбросил из корзины на траву как балласт и улетел гоняться за каким-то никому не нужным «Зайцем»? Неужели эта идиотская затея оказалась для него важнее, чем она? Может быть, он её разлюбил? А, может, и не любил никогда вовсе? Только притворялся всё время, что любит? Но зачем? Зачем ему нужно было притворяться? Зачем вообще она ему нужна? Может быть, ему нужна не она, а её отец с его большими связями? Ну, так и женился бы на её отце! Это же подло использовать любовь для достижения корыстных целей. Это же губит жизнь человека. Но, может быть, ещё рано делать такие предположения? Может быть, это случайно так вышло? Он просто ошибся, увлекся, заигрался, как ребенок, а на самом деле всё обстоит иначе, так, как было до этого?

Во двор заезжать он не стал. Оставил машину в проезде напротив дома. На его посеревшем, жестком лице словно читалось: «Некогда. Сама дойдёшь».

– Извини, – произнёс он вместо поцелуя, – Мне с парнями ещё надо несколько деловых вопросов обсудить. Я, может быть, буду поздно.

– Поздно, так поздно, – хлопнула она дверцей. Как звонкую пощечину отвесила.

«И это за то, что я для неё сделал?» – поразился он.

Пока она не зашла за дом, Николай простоял на месте, провожая её взглядом. Она ни разу не обернулась.

«У неё что, крышу сорвало? – подумал он, – Что происходит?»

Он не понимал, за что к нему такое, вдруг, отношение. Почему она ведет себя так, будто он её оскорбил? Он же старался сделать, как лучше. Хотел устроить для неё праздник. Сделать так, чтобы всем было весело и интересно. Старался, можно сказать, изо всех сил. Подготовил настоящий для нее сюрприз. И вот на тебе: результат с точностью до наоборот.

«Нет, у нее явно с мозгами не всё в порядке, – решил он, трогаясь с места, – Все эти видения, перевоплощения, страхи, все эти её английские сюжеты, ей точно окончательно снесли башню. Или, всё-таки, я что-то не так сделал? Но я сделал всё правильно. Все были довольны. Мне себя упрекнуть не в чем. Я сегодня был просто молодец! Значит, точно не во мне дело. Блин… вот, блин, связался… Впрочем, все бабы такие. Никогда не знаешь, что у них на уме. Говорят одно, делают другое, думают третье. Может, к этому надо просто привыкнуть? Найти, так сказать, способ преодолевать неадекватность поведения? Адаптироваться к непредсказуемости? Если принимать это, как данность, то, наверное, вполне реально можно сосуществовать с ними в относительно стабильном состоянии. Некоторое время. Если вовремя делать поправку на неадекват. Но это же ненормально. Они, что не люди? Впрочем, какие они люди, если выкидывают такое. Другая бы на её месте „спасибо“ сказала. На шею бы бросилась. А эта! Вот с чего, спрашивается, надулась? Что, вот, ей надо? Нет, баб точно с собой больше не берём».

Решив, таким образом, он успокоился, включил музыку и стал насвистывать вылетающий из динамиков шлягер. Мимо промчалась украшенная воздушными шариками машина. Молодожены спешили навстречу своему счастью.

«Ещё этот хрен толстый без конца на свадьбу мне намекает, – подумал Николай, сворачивая в сторону ресторана, – А какая тут может быть свадьба с такой дурой? Вот так взять, и на всю жизнь, что ли? Потом не знать, что с этим делать. Это всё равно как на обезьяне с гранатой жениться. Сегодня одно, завтра другое. Нет, с этой свадьбой придётся повременить. Если вообще кончать с этой затеей. Типа, погуляли, и хватит. Хорошего понемножку. А что делать? Он сам-то не понимает, что тут такое? Не дурак, видимо, понимает. Поэтому и спешит спихнуть дочку, чтобы самому не мучиться. Дудки. Не выйдет. Я вам не клоун».

Подъехав к ресторану, он припарковался и прошёл в зал.

Участники состязания уже приступили к закускам. Их было разнообразно много. На любой вкус и под любой напиток. Как говорится, глаз радовался обилию разносола.

– Привет, привет. Всем привет. Вот и я, – устроился он на свободном месте за столом возле Михаила, видимо, оставленным для него, – Почему не пьем? – обозрел пустые рюмки, – Предлагаю тост, – тут же взял инициативу в свои руки, – Кому вискарика? – поднял бутылку и обозрел присутствующих, – Отличное шотландское виски хорошей выдержки. Рекомендую. На мой вкус, просто замечательное. Чего-то опасаетесь? – поймал на себе недоуменные взгляды, – Ах, да! Забыл сообщить. Примерно через четыре часа сюда приедут восемь водителей и каждого доставят туда, куда будет нужно. Вместе с его машиной. Проводят, припаркуют, ключи вернут. Все будет, мужики, нормально. Уже заказано.

– Так бы сразу и сказал, – первым протянул бокал Сергей.

За ним дружно последовали и остальные.

– А меня и так никто не остановит, – заметил Валерий, – Мою машину каждая собака знает. Просто скучно пить одному.

– Итак, предлагаю тост, – снова поднял рюмку Николай, – Предлагаю выпить за нас. За энергичных, инициативных, талантливых, креативных людей, делающих реальное дело, а не размазывающих сопли у себя под носом. С каждым из вас, так или иначе, мы сталкивались по делу. Но здесь мы собрались не для того, чтобы обсуждать какие-либо дела. Здесь мы собрались для того, чтобы просто нормально отдохнуть. Мы это заслужили. За нас, за умеющих жить в этом мира, дружить, делать дело и поддерживать друг друга. За нас, за сильных и смелых. За решительных и честных. За, я бы сказал без всякого преувеличения, основу нашего общества. В общем, за нас мужики, – и выпил залпом.

– Отлично сказано, – поддержал Антон.

Выпили. Закусили.

– Между первой и второй, перерывчик не большой, – напомнил Роман, – Предлагаю выпить за наших сегодняшних победителей. За тебя Коля, и за тебя Миша. Вы сегодня были просто молодцы. Сначала дать всем такую фору, а потом всех обогнать, это дорогого стоит.

– Да. И по этому поводу от лица российско-канадского предприятия вам вручается приз – одна тысяча долларов. Получите, – Александр встал, подошел к Николаю и передал ему конверт под аплодисменты остальных участников соревнования.

– Спасибо, друзья. Благодарю вас, – потряс награжденный над головой дорогим призом, – Будет на что сегодня как следует повеселиться. Ты, Миша, не против, если мы сегодня как следует покутим все вместе на все эти деньги?

– Нет, не против, – согласно закивал Михаил головой, – С меня вполне достаточно тех острых ощущений, которые я получил, когда сшибал шишки на елках своей задницей. Правду скажу, чуть не обделался.

– За вас друзья, – под общий смех завершил торжественную часть Роман и все снова выпили.

Разговор за столом оживился и далее вечер протекал, как обычно бывает в таких случаях. Много ели, много пили, говорили ни о чём. Когда на тарелках оставались лишь жалкие остатки шашлыка, Николай с полной рюмкой текилы подсел к Валерию, смачно курившему тонкую, дорогую сигару.

– Слушай, – тронул его за плечо, – Давай в следующий раз полетаем на дельтопланах.

– Давай, – согласно кивнут тот головой.

– С мотором, – добавил инициатор.

– Можно и с мотором.

– Или на парашютах.

– Можно и на парашютах.

– Без баб.

– Аналогично.

– Нет, баб больше брать не будем. Ну, их всех к чёрту, – эмоционально треснул стопкой по столу Николай, – Ну, что толку, что я её сегодня с собой взял? Вы, мужики, меня извините, что я её сегодня сюда притащил. Хотел сделать бабе приятное. Покатать, так сказать, на воздушном шаре. Когда ещё такое выпадет? Так нет. Видали, что было? Чуть из-за неё всё на хрен не покатилось. Миху чуть не угробил из-за неё. Нет, мужики, давайте так договоримся: больше никаких баб ни за что никуда брать не будем. Всё. Точка.

Все с этим охотно согласились и для закрепления договоренности выпили.

– Парни, я хочу сказать, – поднялся Николай на нетвердых ногах, – Что мы с вами вообще сила. Мы с вами волки. Мы и должны быть силой. Потому что мы – волки. А волки – это сила. Это не стадо. Не быдло какое, которое там, канючит и скулит, типа дай денег, дай денег. Которые вообще не знают, что делать и что им надо. Мы знаем, что нам надо. Нам надо деньги. И будем иметь деньги. Потому что мы – волки. Потому что деньги – это сила. А у кого сила и деньги, то у того: всё будет хорошо!

– А, ты, Колян, ничего, нормальный такой, – оценил выступление Валерий, – С тобой можно иметь дело.

– Спасибо.

– Я тебе позвоню на днях. Встретимся. Обсудим.

– Хорошо.

– Может, что-нибудь сляпаем.

– Легко.

– Пойду, продышусь. А то тут надымил кто-то, не продохнуть.

– Давай. И мне надо выйти.

Они поднялись, и каждый направился в свою сторону по своему делу.

– А этот Валерка, кто? – поинтересовался Константин у сидящего рядом Александра.

– Ты с ним летал и не знаешь? – удивился тот.

– Как то неудобно было спрашивать.

– Он сын губернатора.

– Этот?

– Ну, да.

– Один чёрт встретил второго, – криво усмехнулся Сергей.

– Ну, будет теперь дело, – заключил Антон.

* * *

Валерий позвонил ближе к пятнице и пригласил к себе в свой «маленький офис», как он выразился. Встречу назначил под часами возле аптеки, расположенной на первом этаже здания сталинской постройки в одном из переулков, примыкающих к Смольному.

«Вот оно, началось, – пронеслась в голове мысль, – Вытянул счастливый билет. Наверняка предложит мне хороший подряд на городском объекте».

В приподнятом настроении Николай точно в назначенное время прибыл на место. К нему подошёл очень немногословный человек спортивной наружности. Про таких обычно говорят «бычок». Задал пару вопросов удостоверяющих личность и велел следовать за ним. Через ближайшую арку они прошли во двор, пересекли его по диагонали, перешагивая через проломанные металлические оградки, отделяющие разграбленные детские площадки от разбитых, бугристых проездов, и зашли в ни чем не примечательный подъезд. Там провожатый отпер ключом железную дверь, ведущую в подвал, и кивком головы пропустил гостя вперед.

Внизу длинной бетонной лестницы Николая встретил второй качок, немногим симпатичнее первого. Смерив незнакомца оценивающим взглядом, он открыл вторую тяжелую, массивную, стальную дверь и пропустил в небольшое помещение, где за простым письменным столом дежурил возле третьей двери ещё один мордоворот, облаченный в черную кожаную куртку. Вежливым тоном, совершенно не сочетавшимся с его грубой внешностью, он предложил посетителю выложить на пустую столешницу содержимое всех карманов.

Унизительность личного обыска неприятно покоробила самолюбие Николая, несколько сбив былую приподнятость духа. Но безвыходность положения предписывала подчиниться формальностям процедуры. По их завершению, когда мелкие вещи заняли свое прежнее место, самая массивная и тяжелая дверь отворилась и пропустила его в следующее помещение, где за роскошной стойкой сидела милая девушка больше напоминающая манекенщицу, чем секретаря.

– Здравствуйте, – одарила она его наглым взглядом, – Вам назначено?

– Вообще-то, меня ждут, я думаю, – натянуто улыбнулся гость.

– Как вас представить?

– Николай.

– Минуточку, – изящным пальчиком она нажала кнопку селектора, – Валерий Викторович, к вам пришёл Николай, – сообщила в телефонную трубку, – Хорошо, – положила её на место, – Он сейчас занят. Просил подождать. Хотите кофе? Чай? Лимонад?

Николай захотел было послать всех нафиг и гордо удалиться, но в это время за спиной глухо захлопнулась железная дверь, и тяжело лязгнул замок.

– Кофе, пожалуйста, – выдавил он из себя.

– Мила, – звонко крикнула девушка в глубину помещения, как иной раз кричат кассирши в общественной столовой, – Сделай одно кофе, – Проходите. Садитесь, – указала посетителю на шикарный кожаный диван оранжевого цвета, стоявший у стены напротив, – Сейчас принесут.

После сказанного её внимание моментально переключилось на монитор шумно жужжащего компьютера, и она продолжила, прерванное нежданным визитом занятие, заключавшееся, во всей видимости, в скармливании бегающему, прожорливому головастику разбросанных на его пути крошек.

В ожидании кофе Николай присел на диван и осмотрелся. Помещение приемной оказалось довольно просторным и вычурно обставленным дорогой импортной мебелью, сделанной из массива. На стеллажах и широких полках, установленных вдоль стен, красовались различные безделушки, помпезные и совершенно бесполезные в интерьере делового офиса: от базальтовых ножей ацтеков до золоченого Будды из Тайланда. Это походило на некую выставку достижений владельца, сумевшего вывезти их из разных стран, несмотря на их большую территориальную отдаленность. Особенно притягивал внимание большой террариум, расположенный возле секретаря справа, где за толстым стеклом гранитным памятником замер довольно рослый кайман, внимательно наблюдающий своими неподвижными щелевидными глазами за посетителями, сидящими на диване.

– Хорошая зверюга, – нарушил молчание Николай, – Живой?

– Этот? – бросила на него взгляд девушка.

– Ну, да, – уточнил посетитель.

– Живой.

– Чем кормите?

– Мышами.

– Живыми?

– Ну, не копчеными. Конечно живыми.

– Как? Прямо так и даёте?

– Так и даем. Валерий Викторович его сам кормит.

– И что он делает с ними?

– Жрет, конечно.

– Интересно.

– Не знаю. Мне на это смотреть страшно.

Чуть слышно звякнул селектор. Девушка сняла трубку:

– Да… Да!?. А, ты, что сама?.. Ладно, – повесила, – Заберите свой кофе, – бросила Николаю.

– Где?

– На кухне. Мила не может. Она занята.

– Спасибо. Уже не хочется.

– Как хотите, – и секретарь снова погрузилась в игрушку.

Опять звякнуло.

– Да, – мягким тоном отозвалась девушка, – Сидит. Ждет. Предложила. Не хочет. Хорошо… Хорошо, Валерий Викторович. Сделаю, – повесила трубку и ласково посмотрела на гостя, – Что я вам ещё могу предложить? Валерий Викторович просит ещё подождать. Он очень занят. Может быть, хотите журнал?

– Если он так сильно занят, то, может быть, я зайду в другой раз? – предположил Николай.

– Как хотите. Что мне ему передать? – встала она с места, открывая взору прекрасную точеную фигурку.

– Хотя, пожалуй, я подожду ещё немного, – откинулся гость на спинку дивана.

– Вам принести кофе? – обворожительно улыбнулась секретарша.

– Да, пожалуй, кофе, – согласился он, – А как вас зовут?

– Рита, – кокетливо стрельнула глазками девушка и грациозно удалилась за обещанным угощением.

* * *

Валерий Викторович очень нервничал. У него не получалось пройти третий уровень «Тетриса». Вот уже три часа он бился над этой сложной проблемой, желая преодолеть её, но всякий раз быстро падающие фигурки заваливали поле. И тут еще Николай пришёл точно к назначенному часу. В самый что ни на есть ответственный момент, когда осталось совсем немного, можно сказать, последнее усилие и победа будет в кармане, откроется проход выше. Но нет, сорвалось. Снова завалили.

Он отбросил от себя клавиатуру противного компьютера и велел Рите пригласить гостя. Но тот явно не спешил явиться на вызов. Прошла минута томительного ожидания. Валерий Викторович перебрал на столе несколько бумажек, но их черные машинописные строчки не проникали в голову. Он снова нажал кнопку селектора и с удивлением услышал, что гость никуда не запропастился, а продолжает сидеть на диване в приемной, допивает кофе и мило беседует с секретаршей. Видимо, теперь наступила его очередь испытывать терпение пригласившего.

Валерий Викторович усмехнулся. Этот парень действительно начинал ему нравиться.

Он выждал ещё несколько минут и вышел к нему сам.

– Привет, Колян! – появился он в массивном, квадратном дверном проеме, – Молодец, что зашёл. Извини. Я был несколько занят. Дела.

– Ноу проблем, – махнул тот рукой, не вставая со своего места.

– Пойдем, покажу тебе мой офис, – великодушно пригласил хозяин, – Оставь эту дуру. С ней, ты, еще успеешь натрепаться.

На лице Риты не отразилось никаких возражений. Зазвонил телефон. Она сняла трубку и с невозмутимым видом стала принимать от кого-то факсимильное сообщение.

– Как-то ты с ней резковато, – тихо заметил Николай, следуя за Валерием.

– Что понравилась? – усмехнулся тот, оборачиваясь, – Она всем нравится. Потому и держу. Дура. Она и есть дура. Ты, если её хочешь, за сиськи её схвати.

– Зачем?

– Если по морде сразу не даст, значит потом точно даст. Ну, так, вот, ты, наверное, уже просек, что это бомбоубежище, – начал он свою экскурсию, входя в большое квадратное помещение, заполненное новомодными импортными, офисными столами с установленными на них белыми мониторами компьютеров, за которыми ровными рядами сидели молодые парни в белых рубашках и активно клацали клавиатурами, – Как-то отжал по случаю у вояк. Немного за бабки, немного, за так. Ну, ты, сам понимаешь. Ремонт, как видишь, забацал не хилый. Евроремонт и всё такое прочее. Все трубы заменил, кабели. Сам видишь. Бабла вложил немеренно. Он у меня в собственности, – опередил ожидаемый вопрос гостя, – Тут у меня менеджеры сидят. Торгуют. Типа биржи. Ну, тут у нас есть всё, что надо. Интернет, телефоны, кондюки, ну, и всё такое прочее. Можно автономно полгода просидеть, если надо. Как в лодке. На случай атомной войны.

– Клёво, – оценил Николай.

– Тут у меня бухгалтерия, – открыл хозяин дверь во второе помещение, гораздо меньшее по размеру, но значительно более богато обставленное. В нём даже цветы в горшочках на столах стояли, – Туда мы не пойдем, – махнул рукой на железную дверь в отдалении, – Это запасной выход, – развернулся и повёл гостя обратно, – Тут кухня, – толкнул рукой остекленную деревянную дверь. В нос сразу ударило наваристым борщом и котлетами, – Ну, тут мы хаваем. А где Мила? – обратился к какому-то парню, выходящему с большой кружкой горячего чая, – Я тоже хочу кофе.

Тот молча кивнул на глухую, закрытую дверь, расположенную напротив. Оттуда отчетливо доносились приглушенные, сладострастные стоны.

– Понятно. Там у нас кладовая, – неприятно поморщился Валера, – Бандиты иногда отдыхают, – пояснил, выдержав некоторую паузу, – Чувствуют себя как дома. Куда сейчас без бандитов?

– То есть как? – поинтересовался Николай, – Даже тебе?

– А как долги выбивать? Через суд? – усмехнулся сын губернатора, – Много, ты, через суд выбьешь. Сейчас кидал столько, что, всё надо делать быстро. Пока, ты, будешь по судам бегать, с непонятным результатом, они ноги сделают. Или их сделают, что, скорее всего. Ладно, пойдем ко мне, – снова развернулся в обратном направлении, – Мой офис там, – указал пальцем, – Там и кофе попьем.

Внутреннее убранство кабинета хозяина сильно напоминало антикварную лавку. Каких только старинных вещей сюда не снесли и тут не установили вокруг широкого письменного стола ручной работы, украшенного богатой резьбой по дереву. По фронту его окружали два кожаных кресла с высокими спинками. На их подлокотниках покоились упитанные грифоны с умиротворенными мордами. Слева и справа высились книжные шкафы упиханные книгами в дореволюционных переплетах, фарфоровыми статуэтками, часами, компасами, различными пепельницами и прочим, что обычно дарят малознакомым людям, желая проявить уважение. В углу под иконостасом, составленном из пяти старинных икон, красовался человеческий скелет с нахлабученной на череп старой буденовкой. Видимо, это модернизированное учебное пособие пользовалось здесь особой популярностью. На облаченную на него морскую тельняшку прикреплялись различные металлические значки уходящей эпохи и даже некоторые правительственные награды. Не обошлось тут и без большого телевизора с видеомагнитофоном, установленным справа от двери. Куча видеокассет громоздилась рядом на инкрустированном журнальном столике. В основном боевики и откровенная порнуха. За спиной владельца стену покрывал персидский ковер с навешенным на него разнообразным холодным оружием, представленным от рыцарского меча до кривого турецкого ятагана. Пол устилал наборный паркет из ценных пород дерева, явно утащенный из какого-то дворца, но хорошо подогнанный и покрытый толстым слоем свежего лака.

– Ну, как, тебе, моя нора? – самодовольно поинтересовался Валерий.

Николай выказал полный восторг, и стал живо интересоваться всеми безделушками, до каких только сумел дотянуться. Особенно его поразила острота сабель и кинжалов.

– Это тебе не новодел. Старинная работа, – откинулся на спинку своего рабочего кресла довольный произведенным впечатлением хозяин, – Но я тебе не для того позвал. Я тебе хотел предложить дело.

– Какое?

– Чумовое. Бобла срубишь столько, что через год у тебя будет офис не хуже.

– Да, ну! Что за дело? – оживился Николай.

– Старушек будешь окучивать.

– Как это?

– Очень просто. Мы открываем богодельню. Программа такая принята. На правительстве. Усёк? Принимаем старушек на полное содержание. А они нам за это отдают свою пенсию и квартиру.

– Как это?

– Просто. На содержание старушек мы получим из бюджета. А их пенсия и квартиры – наш чистый доход. Чем больше старушек, тем больше бобла. Сам понимаешь, долго они не протянут. А хаты у них, как правило, в центре. Теперь усёк?

– А они их отдадут?

– А куда они денутся? Ты, знаешь, сколько одиноких старушек в Питере ошивается? Не знаешь. А я знаю. И каждая будет мечтать приковылять к нам. У нас: кармешка, медицина и всё такое прочее. В общем, мне нужен надежный человек на это дело. Согласен?

– Как-то неожиданно… Надо подумать…

– А что думать? И так всё ясно. Много, ты, своими шабашниками зарабатываешь? А тут миллионы. Усёк? Ну, что согласен?

– Слушай, не могу же я вот так взять всё и бросить. У меня люди, – попытался выкрутиться Николай.

– Бери с собой. О чём речь? Тебе тоже нужна команда. Ты же не один будешь старушек окучивать. Ну, как тебе моё предложение?

– Я всё же подумаю, – как-то смутился Николай, – Подумать мне надо.

– Ладно. Давай думай. Только не долго. Мне человек нужен уже завтра. В постановление вписать. Усёк?

– В какое постановление?

– В правительственное, в какое же ещё. Я же тебе сказал, богодельню новую открываем. В общем, думай до завтра. В крайнем случае, до понедельника. Кофе будешь? Да, забыл сказать, естественно, крышу и всё такое прочее, я тебе обеспечиваю.

– Сам-то, что не берешься, если всё так клёво? – поинтересовался гость.

– У меня другие дела. Круче, – самодовольно ухмыльнулся хозяин кабинета.

– Какие? Не секрет?

– Разные. Много. Завтра вот буду заводом по переработке бытовых отходов заниматься. А вчера «Ленэнерго» окучивал.

– Это как?

– Человека своего туда ставил, вот как. И знаешь, чем он будет там заниматься?

– Даже не догадываюсь.

– Долги мне продавать.

– Какие долги?

– За электричество, какие же ещё? Ты, знаешь, сколько у нас по городу крупных потребителей электричества? Тысячи. Один Ижорский завод чего стоит. А Кировский? Представляешь? Так вот, платить они совершенно не любят. И не захотят. Особенно, если их об этом правильно попросить. Такой заводик один годик не поплатит, а потом его долг от «Ленэнерго» перейдет ко мне, с дисконтом в пятьдесят процентов. В этом дисконте заложена и их долька. Как видишь, всё просто, если со всеми во время договориться.

– Ничего себе, – представил Николай объем оборота.

– Но это ладно. Ты, давай думай. У тебя дело не хуже.

* * *

Николай на кофе не остался. Сослался на неотложные дела и покинул бункер Валерия. Предложение обирать бедных старушек как-то не очень сильно вдохновляло своей перспективностью, несмотря на заявленную финансовую привлекательность. Его будущность представлялась ему несколько иначе. Он помнил, что направило его на этот путь. До сего дня всё складывалось именно так: фирма развивалась, подряды шли, бригады работали на объектах. Вместе с ними накапливался опыт и знания. Складывалась репутация. И всё это бросать ради каких-то старых квартир пусть даже и в центре города? Нет. Не для того он усиленно штудировал техническую литературу по строительству, чтобы потом, по первому щелчку пальцами какого-то пройдохи, таскать ему каштаны из огня. Не для того собрал вокруг себя старых друзей, уговорил их бросить свои дела и увлек освоением нового, неизведанного направления. Что он им теперь скажет? Как посмотрит в глаза? Это и есть, усмехнутся они, заявленная тобой созидательная деятельность? Хорошо созидание: заманивать нищих стариков в богодельню и обирать их до нитки. Это не созидание, это разрушение какое-то.

Он вышел во двор и от души пнул подвернувшуюся под ноги картонную коробку из под обуви. Острая боль тут же пронзила сознание. В ней оказался кирпич. Какая старая шутка. Как он мог на неё попасться!

Николай, громко ругаясь, захромал в сторону оставленного автомобиля. Полное разочарование результатами встречи окончательно добило утреннее хорошее настроение.

«Какие они, все-таки, дебилы эти «новые русские, – думал он, заворачивая за угол дома, – Ничего толком своим умом сделать не могут. Только тащат, что плохо лежит».

Вечером он отказался от участия в «заманчивом» предприятии, объяснив это невозможностью незамедлительно остановить свой бизнес. Не может же он подвести столько уважаемых людей, доверивших ему выполнение сложных работ. Обязательства должны исполняться. Вот если бы такое предложение поступило к нему раньше, то тогда другое дело. Но, сейчас, он вынужден извиниться и просить подождать, если, конечно, такое ожидание является возможным. Возможным оно не оказалось.

«Жаль», – заметил Валерий Викторович.

«Жаль», – согласился с ним Николай Михайлович.

Но уже вечером следующего дня они, словно ничего не случилось, шумно рассекали водную гладь Чесменского озера водными мотоциклами, сгоняя с прикормленных мест немногочисленных рыбаков.

Валерий выскочил на середину озера и заглушил двигатель. Неспешно достал из кармана сигарету. Закурил. Обозрел прищуренным глазом далекую, узкую полоску берега, сливающуюся с синим небом, и стал ждать Николая. Он знал, что тот не упускает его из вида и неотступно следует за ним на некотором расстоянии. И не ошибся. Не прошло и пяти минут, как тот, описав большую дугу, присоединился к нему со стороны солнца.

– Что стоим? – поинтересовался, причаливая на плавной волне с работающим мотором.

– Ничего. Отдыхаю, – выпустил Валера изо рта белое облако табачного дыма.

– А, – протянул Николай, – Погнали дальше? – положил руку на сцепление.

– Не спеши. Глуши. Успеем, – остановил его отдыхающий, – Дело есть.

Николай стразу насторожился, послушно выключил двигатель и снял солнцезащитные очки. Видимо, чтобы внимательнее выслушать собеседника.

– Какое?

Солнце, отражаясь от водной глади, резануло по глазам миллиардами колючих брызг. Николай невольно зажмурился и снова одел очки. Валерий не торопился с ответом. Он, молча, докуривал сигарету, явно что-то обдумывая.

Высоко в небе кружились крикливые чайки. Легкий ветерок гнал пологую волну, раскачивая тонкую плёночку зеленоватой воды, неведомо какой силой держащей на себе тяжелые мотоциклы. Она медленно вздымала их вверх и быстро опускала вниз, каждый раз грозя прорваться и опрокинуть в притаившуюся под ногами чёрную бездну.

Николая охватило ощущение тишины и оторванности от мира, напоминающего о своем существовании едва заметными маленькими домишками, утопающими в зелени разрывающего горизонт берега. Захотелось запустить двигатель и унестись прочь отсюда, но Валерий напряженно молчал.

– Ты, веришь в Высшие силы? – наконец, произнес он, внимательно всматриваясь в реакцию собеседника.

– Верю, – как-то спокойно отреагировал тот.

– Сталкивался?

– Было.

– Расскажи.

Николай замялся. То, что случилось с ним тогда, в пещере, казалось ему слишком личным. Кто такой этот самоуверенный пацан, чтобы делиться с ним сокровенным? И потом момент как-то не располагал к этому. Не для того они сюда приехали.

– Может, рванем к берегу? Кто первый? – попытался он переключить тему.

– Вижу, что было, – оценил минутное замешательство Валерий, – У меня тоже было. Хочешь послушать?

– Здесь?

– Хорошее место. Никто не мешает.

– Ну, давай.

– В общем, в двух словах, меня с Того Света вытащили. Не врачи. Нет. Он, – указал пацан пальцем в небо, – Я тогда слегка откинулся. Неважно из-за чего. Врачи руками развели. Можно сказать, в морг отправили. Но, поторопились. Вернули меня. Он вернул. «Иди, – говорит, – Управляй Миром. Рано тебе ещё уходить». И бросил обратно. С тех пор мне всё пофиг. А у тебя, как?

– Ну, мне тоже явилось что-то, – смущенно молвил Николай, – «Построй, – говорит, – башню». Вот я и взялся.

– Отлично. Я так и думал. Ты, мне подходишь, – заключил Валерий с таким видом, словно окончательно всё для себя решил, – Ты, правильно сделал, что вчера отказался. Это была проверка.

– Вот как?

– Как видишь, тут всё гораздо круче. Через неделю я лечу в Туркмению. В одну пещеру. Там должен быть кристалл. Кристалл силы. Слышал о таком? – собеседник неопределенно пожал плечами, – Так вот, его надо найти. Это вот такой большой камень. Примерно такой, – раскинул руки на ширину плеч, – Предлагаю ехать со мной.

– Зачем?

– Найдём его вместе. Если его установить на нефритовый постамент, на высоком месте, над городом, то… получаешь абсолютную власть. Понял? Власть над всеми. Постамент я уже нашёл. Привез из Китая. Он у меня в офисе стоит. В кладовке. Осталось найти кристалл. Он должен быть овальным, как дыня или мяч для регби.

– Форма глаза?

– Точно. По форме глаза. Поставим его на постамент, произнесем заклинание. Оно у меня тоже уже есть. И город наш. Понял, в чём фишка?

– Магия?

– Реальная магия. Практическая. Слышал о такой?

– Слышал.

– Согласен?

– Заманчиво. Но я-то тебе зачем? У тебя уже, считай, всё есть.

– Ну, ты, во-первых, поможешь кристалл найти. Одному это сложно. Во-вторых, башню построишь. Тебе же это велели сделать?

– Небоскреб.

– Тем лучше. Лучше всего это сделать в Москве.

– Круто.

– Москва – это считай Россия. А Россия – считай что, весь мир. Хочешь стать Президентом всего мира?

– Хочу.

– Станешь. Ну, что? По рукам?

– По рукам.

– Вот теперь погнали. Проигравший платит, – Валерий запустил двигатель и ринулся к берегу.

Николай устремился следом.