Читать книгу Беларусь – Евразия. Пограничье России и Европы - Алексей Дзермант - Страница 4

Какой сегодня может быть русскость? Белорусы, украинцы – это ещё русские или уже нет? Можно ли быть белорусом и русским, украинцем и русским одновременно или эти понятия обязательно противопоставляются друг другу? Отвечать на эти вопросы необходимо, если мы хотим понимания и продолжения русского самосознания. Но эти ответы нас неизбежно приведут к понимаю того, что возникнет новая русская идентичность. О том, какой она может быть, стоит задуматься и представить её возможные формы.

Абстрагируясь от актуалий современного «русского (восточнославянского) мира»: конфликта России и Украины, туманной судьбы Союзного государства России и Беларуси, необходимо обратиться к изначальным ключевым идеям-концепциям, лежащим в основе русскости, «русской идеи», возникшим, согласно Владимиру Топорову, среди древнерусских книжников в промежутке между 1040 и 1120 г. и до сих пор оказывающим влияние на нашу жизнь.

Эти три идеи могут быть сформулированы следующим образом:

1) единство в пространстве и в сфере власти;

2) единство во времени и в духе, идея духовного преемства;

3) святость, как высший нравственный идеал поведения, жизненная позиция, особый вид святости, понимаемой как жертвенность, как упование на иной мир, на ценности, которые не от мира сего.

Краткая формула «русской идеи» – это единство святости, царства и земства. И современные политические и религиозные коллизии стоит рассматривать именно в этом контексте. Нерв современной «русской жизни» – это борьба за единство после периода очередной смуты, весьма драматичная, в чём-то трагичная, в чём-то комичная.

Можно заметить, что в этой формуле нет развития, это довольно консервативный её вариант, тем более трудно реализуемый в настоящем, когда очень сложно представить единство в пространстве и во власти, и упование на ценности не от мира сего сведены к минимуму.

Из этого следует, что нужна более актуальная формулировка если не русской идеи как таковой, то хотя бы новой русской идентичности. Какой она может быть?

Прежде всего нужно понимать, что сама русская идентичность переживает кризисные времена, по сути в результате распада СССР мы отброшены в XVI–XVII века, с разделением на Западную и Восточную Русь, где Русь Московская разрывается между собиранием земель, изоляционизмом, западным давлением и попыткой поворота на Восток, а Русь Украинская и Белорусская превращаются в колеблющийся между цивилизациями фронтир и даже линию настоящего фронта, как это произошло на Донбассе.

Также это означает, что идеологема о едином русском народе, состоящим из велико-, мало- и белорусов хоть и остаётся в сознании части населения и элит, но уступает более осязаемой реальности в виде трёх политических наций, образованных на основе собственной государственности: российской, украинской и белорусской. И мы видим, что отношения между ними далеки от идиллической картины единства и братства. Братская риторика не только исчезает под ударами междоусобицы, но и выхолащивается экономическими спорами, пресловутым «прагматизмом», нарочитой заботой о национальных интересах и суверенитете, за ширмой которых часто прячутся скорее интересы правящих элит, а не большинства народа.

Новая русская идентичность – это то, что может объединять три народа поверх наличествующих реалий в виде отдельных национальных идентичностей и государств. Сразу же поступит возражение – а возможно ли это? Со ссылкой на украинский пример можно обосновать тезис о том, что единство в духе, власти и пространстве возможно только в рамках единого государства и это государство – Россия, о чём говорит весь предыдущий исторический опыт.

Пожалуй, с оговорками, с этим можно согласиться, но сегодня объединение в одной России добровольно уже не произойдёт, оно возможно только военным путём, что окончательно похоронит как идею единства, так и, скорее всего, саму единую государственность, которая предсказуемо не выдержит наличие мощного внутреннего очага конфликтности.

Итак, новая русская идентичность должна смириться с существованием реалий, то есть трёх русских государств и трёх русских политических наций. Противоречия между ними можно преодолеть только постановкой некой общей задачи, осознания себя в качестве единой цивилизации, представленной разными субъектами, но с общими целями.

Общая цель – победа в конкурентной борьбе цивилизаций, экономических и геополитических блоков. Сохраниться, укрепиться, не стать жертвой и ресурсом для соседей: Евроатлантики, Китая, исламского мира, по возможности, превратить их в ресурс для собственного развития.

Как это сделать? Через обладание определенными технологиями. Не только производственными, транспортными, военными, но и социальными. Святость, Святая Русь – социальная, сакральная технология, позволившая пережить и перемолоть на свою пользу монгольское и польское владычество в Восточной и Западной Руси. Советский большевизм – социально-идеологическая технология, позволившая контролировать полмира.

Сегодня такую технологию пытается разработать, внедрить и транслировать на остальную планету Китай в виде системы социального кредита, всех последствий появления которой мы ещё до конца не осознаём. Безусловно, были и есть такие технологии у западного мира: демократия, права человека, общество всеобщего благосостояния.

Нам, людям русской цивилизации, пусть и являющимся гражданами разных государств, имеющим разное этническое происхождение и религиозную принадлежность (это ключевое условие: открытость, инклюзивность новой русской идентичности, в её гравитационное поле можно и нужно включать всех, кто потенциально готов её принять как свою), нужно определить – с какими технологиями мы собираемся отстоять своё место под солнцем, как организовать «технологическую цепочку» разным субъектам и определить специализацию каждого из них.

Из того, что лежит на поверхности, – технологии в энергетике, особенно ядерной. Например, Россия обладает технологией реактора на быстрых нейтронах (проект БРЕСТ), с замкнутым циклом использования ядерного топлива, что позволит сделать атомную энергетику гораздо более безопасной, экологичной и экономной, а в перспективе – обеспечить человечество стабильным источником энергии, потеснив углеводороды.

Это технология на перспективу, а сегодня Беларусь и Узбекистан, реализуя с Росатомом проекты строительство АЭС у себя, включаются в процесс связывания и развития, выделения точек экономического и социального роста – каждая в своём регионе, что будет конвертироваться и в усиление геополитического влияния, полученного от союза с Россией.

«Специализация» России естественным образом связана с наполнением её северного, сибирского и дальневосточного локуса. Арктические проекты, развитие городов и поселений в Сибири, взаимодействие с Китаем, Кореями, Японией на Дальнем Востоке. Взаимодействие не только экономическое и военно-политическое. С усилением роли восточноазиатских стран в мире, особенно КНР, вновь возникает задача формулировки русского проекта для Азии, Желтороссии, но уже не как территориального продвижения и захвата земель, а ассимиляции и русификации значительных групп больших азиатских этносов.

Задача крайне непростая, учитывая разный демографический вес русской и азиатских культур, более выраженный консерватизм и традиционализм, то сопротивляемость межкультурным контактам, у последних. Тем не менее такую задачу необходимо ставить, а не воспринимать ситуацию исключительно в образах китайской экспансии и угрозы. Русская культура имеет потенциал превращать в дружественные, лояльные сообщества представителей разных цивилизаций.

Безусловно, такая задача требует усиления демографического русского ядра, а потому предполагает участие наиболее пассионарных личностей не только из числа великороссов, но и украинцев, белорусов, всех частей бывшего советского народа. Создание промежуточного слоя или даже этнической группы русских китайцев, лоббирующих и воплощающих мирное взаимодействие России и Китая, может быть воплощением русско-китайского глобального союза, который придёт на смену планетарному доминированию Евроатлантики.

«Специализация» Беларуси – быть хранительницей западного фронтира. В зависимости от политической и военно-политической обстановки в пограничье Восточной Европы и Западной Евразии Беларусь может быть либо «караван-сараем» на новом Шёлковом пути, контролирующим и проводящим людей, транспорт, товары, услуги и инвестиции между Евразией и Европой и получающей от этого выгоду, либо цитаделью, коллективной Брестской крепостью, запирающей на ключ основные пути, и противостоящей всё более реальному нападению с Запада.

Беларусь – естественный противовес усилению Польши и превращению её геополитических амбиций в нечто реальное, поэтому развитие и успешность Беларуси в рамках общих русских целей – это, в том числе нейтрализация польского влияния, мягкое «притягивание» Прибалтики и весомый аргумент в борьбе за Украину. Пока Беларусь с Россией – Украина всё ещё не потеряна. Если Беларусь ослабнет и не выдержит давления, свалится к состоянию теперешней Украины, это нарушит баланс внутри русской цивилизации и уже поставит вопрос о существовании самой России.

«Специализация» Украины сегодня крайне проблематична в силу потери почти всех компетенций и производственных мощностей, доставшихся ей в наследство из советского прошлого. Возможно, при всём понятном скепсисе, украинский опыт может быть полезен именно в качестве социальной технологии. Переживание майданов, смуты, ослабления и разделения государства, гражданской войны привело к возникновению в Украине многообразных форм самоорганизации населения: от самопомощи до разнообразного добровольчества. Оценивать это лучше беспристрастно и без эмоций, просто как нечто, что показало свою эффективность, поскольку, несмотря на голоса скептиков, Украина как государство выстояло и не развалилось, и во многом благодаря этим практикам. Вероятно, этот опыт может быть полезным для «земства» в рамках цивилизационных задач. И для того чтобы понять, так ли это, этот опыт, по крайней мере, нужно хорошо изучить.

Итак, формулируя новую русскую идентичность, мы должны исходить из наличия разных политических субъектов – трёх русских государств и политических наций, должны осмыслить и принять как вызов общую цивилизационную цель, понять технологии её достижения и видеть «специализацию» каждого из субъектов. Обсуждение и понимание этого кажется мне достойным поводом для диалога и общения заинтересованных интеллектуалов, как минимум из России, Украины и Беларуси.