Читать книгу Беларусь – Евразия. Пограничье России и Европы - Алексей Дзермант - Страница 8

В начале июля 2015 года выдалась возможность посетить Украину, сравнить для себя то, что было до Майдана и есть сейчас. Больше всего меня интересовали важные с символической, исторической и религиозной точки зрения места формирования украинской идентичности. Я далек от того, чтобы считать украинцев искусственной нацией или пренебрежительно относится к украинскому государству. Просто хотелось понять, что происходит с этой близкой, братской страной.

Из того, что мне довелось увидеть и услышать на Украине для себя, я определил три исторических составляющих украинской идентичности:

1) древнерусское наследие. Это начало государственности, интеллектуальная традиция (философия, письменность, книжная культура), столичный статус Киева, Галицко-Волынское княжество, историческая и этнокультурная связь с другими восточнославянскими народами: белорусами и русскими;

2) православная религиозность. Киев как сакральный центр для значительной части православных, Киево-Печерская и Почаевская лавры, Киево-Могилянская академия, отстаивание собственной идентичности православными казаками перед лицом католической и исламской экспансии;

3) наследие УССР. Именно в советской Украине окончательно оформилась нация, украинский язык стал доминирующим на основной территории проживания украинцев, сама эта территория приобрела границы, именно в это время был создан промышленный и экономический потенциал государства.

В настоящее время имеет место кризис всех трех элементов: обрывается связь с двумя другими русскими народами, особенно, с россиянами, православие переживает ряд болезненных расколов и уступает пассионарным униатам, советское наследие перечеркивается законами о декоммунизации и деиндустриализации страны.

Набирающий все больший вес галицийский вариант украинского национализма с упором на греко-католическую религию (как единственно правильную национальную) и культ УПА – это, скорее, некий радикальный экстремум, существенно отличающийся от базового ядра украинской идентичности.

Большинство украинцев убеждены, что в стране идет не гражданская, а украино-российская война. Но война какая-то странная. Дипломатические отношения не прерваны, Украина поставляет в Россию свои товары, Россия на Украину – газ.

Собеседники убеждены, что Россия вероломно напала, и не видят, что именно Майдан привел к цепи необратимых событий.

На некоторые вопросы не получаю ответа. Почему не предотвратили погром, который подстегнул пророссийских активистов в Крыму? Зачем отменили закон о региональных языках? Почему до сих пор не расследованы дела о снайперах на Майдане и события в Одессе?

Украинцы говорят: мы хотим сами решать свою судьбу и чтобы Россия от нас, наконец, отстала.

Допустим. Но как изменить географию и то, что у такой крупной державы всегда будут свои интересы, с которыми, как минимум, надо считаться?

На Украине поверили в евромечту, но сейчас она рушится на глазах. Правда в том, что украинцы особо никому не нужны, кроме самих себя. Некоторые это понимают и верят в то, что справятся сами. В крайнем случае, помогут США или ЕС… Помогут ли?

За время путешествия по постмайданной Украине удалось проехать почти всю историческую Волынь. Этот регион действительно очень близок и понятен для белоруса. Но больше всего был впечатлен… Брестом, где мы и встретили белорусский День Независимости.

Это тоже часть Волыни, и украинские националисты часто рассматривают Брестчину как свой регион. Но какое же колоссальное отличие! Раньше в Бресте я бывал только проездом и видел в основном вокзал, а сейчас время позволило довольно подробно изучить центр города.

Никакого сравнения с украинскими городами. Брест буквально преобразился в моих глазах. Очень уютный, чистый, комфортный город со своей неповторимой атмосферой. Большая пешеходная улица, скверы с прекрасными скульптурами, много магазинов и кафе, но без кричащих и беспорядочных вывесок.

Гармоничное сочетание архитектурных стилей и построек разных эпох. В общем, я поражен, настоящий европейский город. После довольно удручающего вида Житомира, сравнимого по населению и значению с Брестом, атмосфера совсем другая. Есть порядок и государство.

Возникает и другое чувство – досады. От того, что через границу та же самая земля и люди живут в другом мире. Очень чётко видно, что украинцы во многом близки, если не идентичны белорусам, но социально-политическая разница огромна.

В чем причина? В тех проектах нации, которые строят в наших государствах. Для меня символом белорусской идентичности стал великолепный памятник тысячелетию Бреста, возведенный на пересечении улиц Гоголя и Советской в 2009 г. Это – квинтэссенция белорусской идеи.

Древняя и средневековая история, период Российской империи, Победа и достижения СССР спаяны там воедино под сенью Ангела‑хранителя. Древнерусский летописец, Владимир Василькович, Витовт Великий, Николай Радзивилл, мать-крестьянка в народной одежде, советский солдат-победитель, космонавт и ангелы.

Нет никакого противопоставления, все это стало основой нашей традиции. На Украине так не получилось.

Идентичность должна строиться не на взрывоопасных противоречивых идеях, а на базисных элементах с выходом на перспективу будущего. Все периоды истории надо рассматривать в единстве, брать из неё огонь, а не пепел.

Мне возразят – а можно ли объединить Бандеру и Ковпака? Единственный критерий тут – реальный положительный результат. Ответьте сами, что сделала УПА – построила ДнепроГЭС или устроила Волынскую резню? И что более важно в конструктивном и футуристическом смысле для Украины.

Пока не вижу в Украине проекта будущего, но в любом случае Беларусь – это хороший пример для украинцев, как можно и нужно строить свое государство и идентичность.

Я это понял в Бресте – одном из прекраснейших городов нашей большой страны.