Читать книгу Минотавр - Алексей Егоров - Страница 2

Здравствуйте! Мое имя вряд ли вам что-то скажет. И все же представлюсь: меня зовут Самуэль Аф. И я Минотавр. Разочарую: у меня нет бычьей головы. Я дряхлый старик с больными ногами и спиной. У меня высокий холестерин и прыгающее давление. Но, несмотря на это, я все еще магистр фантазий и мастер иглы! Жрец церемонии великого скармливания. Я не хочу интриговать вас терминами или же запутывать в самом начале истории. Вы все узнаете в свое время. Иногда я буду знакомить вас с претендентами игры: постараюсь делать это максимально правдиво. Я использую термин «игра» по привычке: на самом-то деле великое скармливание игрой не является. Это, скорее, жертвоприношение… или таинство с элементами игры. Заранее прошу прощения за то, что буду использовать данное слово и понятие в своих повествованиях. Возможно, вы решите, что мои записи не имеют ничего общего с основной историей, что они только отвлекают вас от сюжета. В таком случае вы можете пропускать их или ознакомиться с ними в другое время, ибо, скорее всего, это повлечет за собой кое-какие последствия, но о том позже. Итак, уверяю вас: без моих записей многое в сей игре не будет доступно вашему пониманию.

Что же это за великое скармливание? Ну хорошо, поставим вопрос иначе. А много ли вы знаете игр – салки, прятки, жмурки?.. Нет-нет, тут речь вовсе не о детских забавах! Я говорю об игре, в которой цена победы, – ваша жизнь. Игра, в которой вас убивает ваш собственный страх. Игра для исправления. Игра как заслуженное наказание. Не готов открывать все карты, но вот что хотелось бы пояснить в самом начале.

Всех претендентов мы делим на героев и героинь. Их, в силу вековых традиций, именуют Тесеями и Ариаднами. И наши персонажи не станут исключением… Что ж, начнем странное и мистическое повествование!

Для начала я предлагаю ознакомиться с отрывком из дневника одного из прежних участников: претендентом, который успешно прошел первый этап. Его звали Виктор Путилин, а интересен он нам еще и по той причине, что является младшим братом нашего главного героя. Вот этот отрывок…

«…и мой воскресный вечер не отличается изысканностью или экстравагантностью: во всем сквозит треклятая обыденность. Все эти чертовы вечера похожи один на другой, как слащавые близнецы-уродцы похожи друг на друга. Уже к середине недели я начинаю заливаться. В среду это легкие коктейли под скучный сериал на прокуренном кожаном диване. В четверг какая-нибудь дрянь, забитая в папиросу, и такая же голая переблеванная дрянь в ванной. Экспериментальные смеси джина и коньяка на кухне и стук по батареям в четыре утра. В пятницу спорт-бар, никакой закуски и девочек, море дешевой паленой мешанины. Драка. Затем стриптиз-клуб. Дешевый мине́т в кабинке туалета. Дагестанская водка на лавочке в парке – до утра. В субботу я уже с обеда начинаю разговаривать с чертями и увлекательно планировать обычный воскресный вечер, а это ванна с теплой водой, початая бутылка виски и опасная бритва в дрожащей руке. И мысли, от которых хочется не просто вскрыть вены, а сразу отрезать себе голову или вырвать сердце.

Я включил смеситель и настроил погорячее: кровь точно не должна свернуться быстро. Впрочем, кому я говорю? Здесь никого нет… Девять лет не могу перепилить эти чертовы руки! Девять гребаных лет! Меня четыре раза увозили в реанимацию. Зашивали. Плевать, все равно сдохну: не сегодня, так завтра…

Эта телка в черном ходит за мной уже третью неделю. Следит. Вот бы узнать, мерещится она мне или существует на самом деле? Может, просто подойти к ней – и в лоб спросить?

Я всегда боялся сойти с ума. Некоторые боятся замкнутых пространств, пауков или высоты. Мне же казалось, что, если у меня когда-нибудь поедет крыша, я такого «экспромта» не вынесу. Впрочем, меня постоянно посещали смутные догадки, что это уже давно произошло. Я, типа, сбрендил, а друзья и коллеги просто улыбаются мне, делая вид, будто все хорошо, все окей! А сами собираются в курилке и смеются. Уроды.

Алкоголизм подразумевает виде́ния. Иногда это звуковые галлюцинации: чудится, будто меня кто-то зовет из темноты во дворе. А иногда появляются вполне реальные личности: мой директор или, к примеру, друг Вовка, с которым мы делим часть офиса. Реже приходят исторические или мифические персонажи – как правило, для этого следует заливать недели три, но на работе с этим сложно. Алкоголик всегда лжив и изворотлив. У него постоянно умирают дальние родственники в старинных русских селеньях как средней полосы, так и Крайнего Севера. По дороге на работу он спасает редкие виды растений и животных. Часто «топит» соседей. Теряет ключи. Застревает в лифте и сутками стоит в пробке. Не прочь съездить в командировку или спонтанно взять отгулы за свой счет. Это все обо мне. Я спился быстро. Люди вообще спиваются быстро. Особенно я, после того злосчастного визита… Да, я получил это письмо-приглашение. Сначала предположил, что ошиблись почтовым ящиком, но любопытство пересилило – так я и отправился на эту дурацкую встречу. Лучше б перерезал вены тогда, идиот!!

Но эта высокая – в черном балахоне – реально бесит. Впервые я заметил ее в баре «Лошадиный круп». Девица сидела за самым неприметным столиком в углу и пила воду. Ночью, в кабаке, где вкидываются голодные половозрелые мужики, она сидела и пила воду. И пристально смотрела на меня. Мне даже показалось, будто она не моргает. Тогда я снял какую-то деваху и повез ее к себе: захотелось банально оттопыриться, пока Светка живет у своей сучки-мамаши. Мы поссорились из-за стакана дешевого портвейна… Дура, и зачем я с ней живу? Наверное, сам дурак!

Тем временем девица в черном вышла за нами следом и села в подъехавшее такси: оно все время следовало за нами – я аж протрезвел! Но в тот – первый – раз такси свернуло в соседний двор прямо перед моим подъездом. Я вытер холодный пот со лба, и все же постоял еще немного на улице, озираясь. А ее и след простыл… Увы, расслабился я зря: появилась она уже на следующий день. Я сидел в офисе и слушал Вовкину болтовню. Голова гудела после вчерашнего. По-честному?.. Хотелось воды и яду. Коллега же увлеченно рассказывал про уик-энд: белый шум, просто белый шум!.. Когда же он заткнется, идиот? И вдруг я увидел ее. Дело в том, что стены в компании, где я еще пытаюсь работать переводчиком, стеклянные. Такая маркетинговая фишка службы управления персоналом.

Эта в черном… она шла по нашему коридору вдоль длинной стеклянной стены. Ее шаг был размашист и уверен. Я же наблюдал все происходящее, как в замедленном черно-белом кино. И только поравнявшись с моим столом, она повернула голову в мою сторону и растянула ярко-красные губы в хищной улыбке… Черный капюшон. Черные очки. Бледное лицо. И улыбка. Эта чертова улыбка… Сука, я тебя точно где-то видел! Ну конечно, они же показали мне ее фото… Там, на той самой встрече, куда я ездил после полученного приглашения. Ее фото…

Теперь, встречая ее где-либо, я начинал трястись, как вокзальная проститутка в ноябре. Меня бил озноб, выпить хотелось еще больше. Кто она, кто, кто? Моя личная психопатическая девочка для смерти. Моя!

Я выключил воду и убрал опасную бритву. Сделав несколько крупных глотков, согнул ноги и улегся поудобнее.

«Сейчас немного выпью и обязательно сделаю все, как полагается», – подумал я: в этот самый момент в дверь постучали.

– Убирайтесь, – крикнул я, – дома никого нет!

Но в дверь начали звонить и стучать еще настойчивее. Я неторопливо вылез из ванной и, обмотавшись полотенцем, вышел в прихожую. Сделав на ходу еще несколько глотков, щелкнул входным замком. Дверь медленно открылась. Из сумерек ночного подъезда в мою квартиру вошла она. Высокая бледная девушка в черном балахоне и солнцезащитных очках.

Я зашатался. Пальцы заходили ходуном. Губы затряслись от ужаса. А она хладнокровно улыбнулась и извлекла из сумочки длинный охотничий нож. Я размахнулся и ударил ее по горлу опасной бритвой: кровь хлынула на меня фонтаном. Она была у меня везде: в волосах, во рту, в глазах… Я вытер лицо рукой и осмотрелся. Девушка в черном валялась в луже крови у меня в ногах. Я закрыл дверь и, наклонившись к ней, стянул солнцезащитные очки. Немые, мертвые зрачки походили на глаза уродливых пластмассовых кукол моего детства. Такие строем стояли в «Детском мире», и точно так же смотрели в никуда. Я развернул ее голову и дважды резанул по щеке.

Теперь осталось понять… выиграл я… или…»