Читать книгу Хозяйка мертвой избушки - Алексей Кудесин - Страница 8

Если в глушь изба забиралась не так долго, то обратно выгребали два дня.

– Время – понятие относительное, – важно заметил на это кот, когда Аленка высказала свое недоумение на этот счет. – Я вообще считаю, что его нет.

– А как же… – Аленка глянула в окно, из-за раздвинутых ставен весело то выглядывал, то скрывался лучик света. – День-ночь, зима-лето?

– Обыкновенные циклы. Они повторяются.

– Но ведь каждый раз по разному повторяются.

– По разному… – не стал спорить кот. – Для вас, людей, есть настоящее, было прошлое и будет будущее. Ну, если повезет. У нас все не так. Для нас существует вечность и привычный круг, по которому мы бесконечно бежим.

– У кого это "у вас"? – переспросила девица.

– У таких сущностей, как Кощей, Полоз или Яга. Ну и для нас, кто рядом с имя живет.

– Ты так говоришь, будто вы какие особенные.

– Конечно. Мы не старимся, не меняемся и не исчезаем.

Аленка задумалась на миг, потом фыркнула.

– Скучно как-то звучит. Все время крутиться в одном и том же… – девице вдруг пришло удачное сравнение и она рассмеялась. – К нам как-то ярморка приезжала, там скоморохи на потеху зрителю колесо показывали. В нем белка бежала, а колесо крутилось. Вот вы как эта белочка в колесе. Я как увидела, мне так жалко ее стало…

Кот надулся и встопорщил усы.

– Ничегошеньки ты не поняла. Высшие силы на то и высшие, чтобы неизменными и бессмертными быть. Вы же рождаетесь, стареете и умираете. Навсегда.

На его слова Аленка лишь улыбнулась странной улыбкой. Словно знала чего-то такое, что кот не ведал.

– Тогда чего нас Кощей так испужался, что извести хочет? – спросила девица. Котофей вздрогнул и оглянулся.

– Ты это… чего?! Нельзя так… Ну как услышит?

Он опасливо покосился на портрет замка.

– Ну, у меня и правда создалось такое ощущение, – она приглушила голос. – Коли мы такие букашки, чего нас изничтожать? Подождали бы пока сами перемрем и все дела.

– Хм. Любопытно, – Котофей почесал лапой затылок. – Коли с этакой стороны глядеть, то ведь пожалуй и не перемрете. Наоборот – леса вырубаете, города строите, поля расширяете. В лесах свои порядки наводите. Еще чуть – и страх потеряете.

Аленка закусила губу и задумалась. В груди колыхнулась надежда. А ну как преувеличивает Кощей. Нельзя с помощью одной крохотной, пускай и волшебной избы, весь человечий род извести.

Изба дернулась, словно услыхала ее мысли. Горшок соскочил со стола и разлетелся черепками по полу.

– Не беда, уберем, – воскликнула Аленка. Теперь она знала как работает изба. Девица шустро подскочила к любой двери и рванула на себя ручку. И только тогда вспомнила, что там занято.

– Простите! Извините! Я не хотела! – зачастила она, пятясь от входа в комнату. Кот едва не свалился с печи, свесившись, чтобы углядеть, что внутри. Там среди метел и лопат на ведре сидела кикимора и злобно зыркала на Аленку. Бам. Метла скользнула водь стены и врезала черенком по зеленоватому лбу.

– Я все исправлю… – пискнула Аленка и прикрыла дверь. Она отвернулась, втянув голову в плечи. Потом не удержалась и прыснула. Кот от смеха свалился с печи и задрыгал задними лапами, раскидывая черепки в разные стороны.

– Ихи-хи-хи! Вот так финт! Это что-то с чем-то!..

Изба вновь содрогнулась, словно резко встала, утвердив обе ноги в землю.

"Прибыли!"– ощутила Аленка в голове.

– Куда прибыли? – недоуменно пискнула девица и примолкла. Тут же вспомнила слова Кики: "Давай к цивилизации".

Осторожно, словно на улице засели разбойники с самострелами, Аленка подошла к окну и выглянула на улицу.

– Уй! – присела. – Там кто-то есть!

– Конечно есть, – очень весомый голос заполнил всю горницу. – В том и цель.

Кикимора выглянула из-за двери и очень неодобрительно сверлила зеленоватыми глазами хозяйку избы.

– А может ты с ними поговоришь? – проговорила Аленка, просительно глядя на Кику.

– Ну уж нет, – та передернула плечами. – Об этом мы с Кощеем не договаривались. Я с тобой-то едва удерживаюсь, чтобы не схватить и не…

Пальцы кикиморы скрючились, лицо исказило злобное выражение. Аленка попятилась. Видимым усилием Кика расслабилась и выдавила улыбку.

– Ты хозяйка, тебе и разбираться. А я уж расскажу кому следует о твоих достижениях.

После этих слов зеленоволосая скрылась за дверью в Любую комнату, всем видом демонстрируя, что разговор окончен. Аленка вздохнула и осторожно выглянула в окно.

– Не ушли? – с надеждой спросила она.

– Нет, – сурово ответил кот. – Чего трусишь? Там один мужик. Иди и покажи ему, где раки зимовье строят. Яга их всегда ух где держала!

Котофей сжал лапу в мохнатый кулачок. Аленка вздохнула и потопала к дверям.

Ду-ду-ду-дум! – двери распахнулись с весьма зловещим звуком, девица передернула плечиками и ступила на крыльцо. И надо же такому случиться, сапожки именно в тот момент решили взбрыкнуть. Девица выдала крендельца, потом оступилась и плюхнулась в траву рядом с мужичишкой, склонившимся в униженной согбенной позе.

Тут же подскочила, смущенно оправляя юбку. Надо же было так обмишуриться перед гостем. Но гость даже не заметил ее позора. Маленький мужичок коленопреклонно лежал в траве, напуганно вжимая голову в землю. Тело его подрагивало.

Ту-дум, дуду-дум! Аленка обернулась. Изба выводила окнами и крыльцом зловещие рулады. Вокруг куринных ног плыли клубы тумана, да и сами ноги были расставлены так, чтобы гость мог разглядеть огромные когти, взрывающие грунт.

– Тише, Чудышко! Ты его пугаешь! – воскликнула девица. Она подскочила к мужичишке и заговорила что-то ласковое и тихое. Когда рукой коснулась его плеча, он вскрикнул и вжался еще сильнее.

– Не бойтест! Все хорошо, – мягко говорила Аленка. Изба перестала издавать угрожающие звуки, даже туман как-то поприсел и сделался прозрачней.

Мужичок перестал дрожать и сел, уступая ее настойчивости. Тут же вскрикнул и поскакал на заду назад, панически отталкиваясь ногами. Аленка оглянулась и увидела, что изба зажгла окна красным.

– Чудышко, ну что же ты, – воскликнула девица. В голосе звучало столько укора, что изба сжалась и присела. Окна потухли, зловещая музыка совсем затихла.

– Вот. Видишь? Все хорошо. Вам ничего не угрожает!

Мужичок перестал перебирать ногами, уставился на нее. Какое-то время в распахнутых глазах плавали клочки страха, потом проступил смысл.

– Ё! – выговорил мужичишко. – Ктой-то?!

Аленка, наконец, смогла его рассмотреть. Круглолицый, рябой. Волосы торчат клочьями, словно кто-то их драл. Одет в изрядно ношеные рубаху и порты, на ногах лапти, такие же драные, как вихры.

– Не бойтесь, – повторила девица. – Вам ничего не угрожает.

Он ошарашенно лупал глазами по сторонам, взгляд то и дело останавливался на Аленке и снова сновал вокруг. Избу старательно оббегал по дуге.

– А, это, – проговорил он, уставившись на девицу, – Яга, наша разлюбезная. Ить, где?!

Говорил отрывисто, часто облизывал губы.

– Яги нет, – пискнула Аленка. – Я за нее!

– Ты-ы?! – глаза мужичишки перестали бегать и уткнулись в девицу. Веки прищурились, он сунул согнутый палец в рот и принялся задумчиво грызть грязный ноготь. – Интересно. Интересно как.

Он поднялся, продолжая гразть палец. Аленку передернуло, фу, как противно, но она постаралась взять себя в руки. Не гоже гостя обижать. Тот между тем подступил ближе и вдруг ткнул Аленкупальцем под ребра. Тем самым, который только что с таким упоением грыз.

– Ай! Чего вы тыкаетесь! – воскликнула девица. Мужик отскочил, зажмурившись и прикрываясь руками. Походило на то, что он ожидает за свою дерзость молнии, не меньше.

Изба грозно скрипнула и придвинулась.

– Тише, тише, – остановила ее Аленка. – Он явно не в себе. Не порань его ненароком.

Мужичишко приоткрыл один глаз и подглядывал за этим из-под полы вскинутых рук.

– Что с вами? – шагнула к нему Аленка. – Не бойтесь. Мы не причинима вам…

– Я… э-э, случайно, – услышала она в ответ. Мужичишка выпрямился и улыбнулся. У девицы по спине холодок прошел от этой улыбки.

– А, это, как тебя величают? – он снова пристально уставился на нее, словно искал подвох.

– Аленка, – сказала Аленка и смутилась. Собственное имя показалось совершенно не внушительным и даже легкомысленным.

– Аленушкой мачеха звала, – добавила она и поняла, что стало еще хуже.

– Але-енушка, – протянул мужик. – А меня Серуней звать.

Он снова прищурился, о чем-то судорожно размышляя. Потом сызнова улыбнулся и оглянулся воровато.

– А вот скажи, хм, Аленушка. Ты это… Того… Надолго тут…

Он махнул рукой в сторону избы. Страх растворился в нем, уступив место непонятному для Аленки оживлению. Вроде бы прогнать страх и было ее целью, но то, что после него осталось, наводило на девицу дрожь. Хотя, нечего на гостя наговаривать. Он же ничего плохого не сделал. Напужался сильно, и чего теперь?

– Надолго, – вздохнула она. – А кто-то и вовсе говорит – навсегда.

Сказала так и почувствовала тоску. Хоть и не по кому было особо скучать в родной деревеньке, кому нужна сирота, но и житье в уединении посреди чудесного леса вдруг показалось пустым и безысходным.

– Неправда! – пробормотала Аленка под нос. – Я не одна!

Она оглянулась на избу, из-за неплотно притворенной двери блестел зеленый глаз Котофея.

– Не одна, – повторила девица и ощутила в груди тепло.

– А скажи, Аленка, – вновь заговорил мужичишка. Он глянул поверх ее плеча и задрожал. – А эта… тебя слушается?

Девица оглянулась и разом позабыла обо всем. Серуня спрашивал, словно про злую собаку, не покусает ли.

– Что вы! Чудышко добрая! И она не "эта"! У нее имя есть! Чудышко!

Она так ласково произнесла имя, что изба потупилась и смущенно переступила с лапы на лапу.

– Добрая не добрая, – Серуню ее слова не убедили. – Все собачники так гутарят, а потом хап – и куры пропадают. Так слушает она тебя?!

В голосе зазвучала строгость, Аленка сжалась. Таким тоном с ней в деревне разговаривали все взрослые и даже порой Петрусь.

– Слушает, – пискнула в ответ. Собственный голос показался жалобным и она добавила. – Я же хозяйка…

– Ё, – мужичишка крякнул и почесал затылок. – Интересно. Интересно как.

Он подступил к ней, Аленка попятилась. Серуня вновь ткнул в нее пальцем. "Ай!"– пискнула она и отскочила.

– А вот скажи мне, Аленка, – спросил он, и девице его тон не понравился еще больше. Развязный и даже наглый. Зачем я на него наговариваю, тут же подумала она. Человек напужался сильно, а я его успокоила. Вот он и…

– Ответствуй! Все, что Яга умела делать, тоже деешь?

– Я только вступила в должность, так что еще пока… – начала Аленка, но Серуня перебил.

– Хотя, это не важно, – он выпрямился и улыбнулся уже во всю ширь. – Не боись, Аленка. Со мной не пропадешь.

Он приобнял ее за плечо и отвернул от избы к лесу. Не смотря на дружелюбность жеста, Аленка ощутила холодок. Слишком уж крепко впились в плечо пальцы с грязными обгрызенными ногтями.

– Я возьму общение с деревенскими на себя, – сказал он, приблизив губы к самому уху. – Я с имя гутарю, прихожу, тебе докладаю. Ты делаешь чего надобно, я отношу. И тебе не придется эти вот суровости, наказания… А Яга любила наказания. Да, да. Еще как любила. Могла целую деревню выжечь.

Аленка ощутимо дрогнула под его рукой, Серуня осклабился, будто она подтвердила его мысли.

– Да-да, я тебя избавлю от этого. Ты главное в деревню не суйся. Сама значит. А я уж погутарю с имя… Все сделаю!

Напоследок он ткнул ее пальцем в бок и встал, словно ожидая чего-то. "Уй!"– воскликнула Аленка, но так и не решилась возмутиться. Серуня расхохотался и радостный потопал к лесу.