Читать книгу Тысяча девятьсот сотый. Роман-мантра - Алексей Михеев - Страница 8

Н А цболь
Глава 5

Оглавление

Американский психолог и психиатр Эрик Берн научил людей видеть их прошивки, заложенные еще родителями в детей и якобы неизменные на протяжении всей последующей жизни. Между тем в реальности же любой бывалый пользователь ОС «Андроид» с многолетним опытом возразит Эрику, что неизменность заводской прошивки – чушь несусветная! Да, при смене прошивки велика вероятность превратить ваше устройство в «кирпич», а самое главное – не всем это и нужно. Но перепрошитый аппарат окажется в состоянии решать такие задачи, которые девайсам в стандартной комплектации и не снились! Перепрошитое сознание, обладая кучей бонусов по сравнению с обыденным мировосприятием, действует точно так же.

Не стоит забывать и о куда менее однозначной принудительной прошивке массового сознания – она вообще обновляется, как дамские перчатки. Вспомним середину девяностых двадцатого века. В связи с историческими условиями (отсутствием доступа в Сеть у абсолютного большинства населения России) на жизнь людей тогда программировал телеэкран. И что же мы видели, когда включали харизматичные картины того времени, прошивавшие своими патчами наши умы? Вечно молодого Сергея Бодрова-младшего, невероятно дерзкого, угрожающе бросавшего в лицо приезжему кавказцу, не оплатившему свой проезд в трамвае: «Не брат ты мне, гнида черножопая!» Не надо забывать, что, по сюжету, герой Сергея, которого звали Данила Багров, только что вернулся из Чечни, где участвовал в боевых столкновениях с ваххабитами, и потому его слова не совсем беспочвенный акт ксенофобии – по крайней мере, своя психологическая подоплека у них есть. А вот их дальнейшее действие по прошивке массового сознания лет на десять и даже более – отдельная песня. Москвичи со стажем легко могут вспомнить многочисленные сцены уличных боев с представителями различных этносов, вперемешку с которыми, возможно, мелькали и их собственные лица.

В начале нулевых продолжение «Брата» выстрелило уже новой прошивкой: сила, мол, «не в деньгах, а в правде!» Лишь позднее с подачи ПВО мы поняли, что существование объективной правды без подкрепления силовых ресурсов очень шатко и эфемерно, и нашли себе уже новые прошивки без подсказки покойного «Брата». Жаль, конечно, Бодрова, но вот сам факт, что без него теперь ищем – пожалуй, и к лучшему. Чтобы убедиться, достаточно прочитать его посмертно опубликованный сценарий фильма «Связной»: бандюганы девяностых, ксенофобия и герыч. Самостоятельным поискам прошивки в эпоху Интернета помогла расщепленность массового сознания на миллиарды микроскопических «СМИ». Каждая такая частица вещает сама себя другим, участвуя в создании поля ноосферы невиданной прежде плотности и разношерстности, где переплетается в одном сложном рисунке духотворчество, дьяволотворчество и богосотворчество человеческих объединений и одиночек. Что в итоге получится, фиг его знает, однако можно смело констатировать, что каждый волен жить и творить в меру своих сил и практически как заблагорассудится. Когда ты сам себе СМИ, становится виден как на ладони весь механизм манипулирования тобой и твоими предками. Тут уж каждый норовит себя перепрошить: выбрать эффективный базовый алгоритм, удовлетворяющий потребностям и помогающий не стоять на месте в вечно изменчивом мире в ходе решения всяческих вопросов.

Александр Дозин уже давно нашел свои ответы…

Путешествия твердоматериальных структур Бытия в прошлое невозможны в принципе. Натурально, необратимо абсолютно любое преобразование субстанции в пространстве и времени, имевшее место в действительности. Всякое изменение влечет за собой новую волну изменений, связанных между собой незримыми неразрывными нитями. Сие является камнем преткновения, о который разбиваются иллюзии тех, кто полагает, будто реку времени можно повернуть вспять, и который выбивает реалистическую почву из-под ног многих весьма крупных писателей жанра sci-fi.

А вот путешествия по оси сознания в любую сторону вполне возможны – временнóй пласт ментальности не зависит от каузальности воспринимаемого сегмента Бытия и более пластичен по своей сути. Изначальный Свет, как полагал Александр Петрович Дозин, потрудился на славу, создав этот мир и распрограммировав цепь событий от момента зарождения Вселенной через всю ее историю до последнего предела, вдобавок сделав то же самое для бесконечного числа всех параллельных Вселенных мультиверса. Но что характерно – сознание в этой сверху донизу детерминированной модели осталось отчасти свободным и независимым от тенет ее. Более того, достаточная степень тренированности позволяет личности путешествовать в капсуле мысли по различным состояниям прожитой жизни, и даже загадочным образом оказывать на них влияние.

Почему бессмысленно сожалеть о прошлом? Потому что прошлое – результат триумфа влечений, носители которых победили благодаря силе, опыту, знаниям, уму или хитрости. Ситуация всегда складывается «здесь» и «сейчас», и потому, действительно, история не имеет сослагательного наклонения: в армрестлинге всегда выигрывает тот, кто сильнее, подготовленнее или техничнее в данный момент. Но вот научить история может, вопреки поговорке, очень и очень многому… История – это и книга Абсолюта, и фильм, снятый по этой книге. Само собой, Дозин отдавал себе отчет в том, что изменить ход сценария его жизни все его «ментальные визиты» и «back-трипы» бессильны. Но в чем они действительно помогали и были незаменимы – в оценке ситуаций, выстраивании прогнозов и смягчении острых углов, о которые приходилось время от времени шлифовать кровавые морщины volens nolens. Ну а как иначе он дожил бы до столь преклонных, почти библейских лет?.. Причем если на ранних этапах ретроспективной медитации у Александра Петровича выходило лишь подстраивать свои переживания под объективные картины событийности, чтобы вовсе избежать боли или подготовить себе травку, предвосхитив ее, то теперь он научился вызывать в сознании себя-в-прошлом достоверное ощущение, что предупреждающее событие произошло в действительности, даже в том случае, если это было иллюзией. Да и как вообще можно с достаточной степенью достоверности различить иллюзии и реальность в мире, который сам по себе – лишь сбалансированный здоровый послеобеденный сон Изначального Света, натянувшего на свои довольные щи маску каузальности?.. В соответствии с главным требованием к фабуле и сюжету этого сна – интересу, вызываемому им в мировой пустоте вопреки скучной всемогущей зевоте ее – испытания, встреченные Дозиным на пути, всегда были хотя и крайне тяжелыми, но вполне выполнимыми – такими, чтобы на «нормальном» уровне сложности пройти всю игру и завалить главного врага-босса, то есть самого Дозина.

Медитируя вдохновенно, Дозин продолжал двигаться рывками по шкале минувшей жизни: то поднимаясь чуть выше, то снова срываясь вниз. Перед ним проследовали бусинами первые школьные годы и летний отдых в «Артеке». Не столько вспомнилось, сколько заново ощутилось и внутренне пережилось то, что в реальности имело место более девяти десятков лет назад. Оживали давно усопшие люди, бывшие тенями другой эпохи, другой страны, другого исторического среза…

Застенчиво улыбаясь, мимо него по «артековской» аллее прошла косолапая, хромоногая Женя. Почти все ребята насмехались над девочкой, но в мальчике Саше она рождала лишь сочувствие. Он уже тогда подсознательно стремился любить всё живое, что бы им ни руководило – чакры ли, разумный ли эгоизм, или что-нибудь еще.

Смена кадра: пионерская утренняя линейка. Отыграли горнисты, по краям прямоугольной площадки ровными рядами выстроились ребята. Им что-то говорят – Саша не особо вслушивался тогда, не очень-то вслушивается и сейчас.

Вот – подготовка к какому-то очередному лагерному празднику. Саша – один из семи «гномиков», маленьких мальчишек. Кроме Саши Дозина, остальные ребята на репетиции всячески издеваются над «Белоснежкой» – девочкой постарше – и дразнят ее.

После показа их номера все «гномы», получившие в подарок конфеты, разбежались кто куда – один лишь Дозин подошел к «Белоснежке» и отдал ей сладость.

– Держи, Белоснежка, это – тебе!.. – произнес он неуверенно, через силу, отчаянно стесняясь. Девушка улыбнулась ему, принимая подношение. На душе Дозина стало хорошо и приятно.

Тысяча девятьсот сотый. Роман-мантра

Подняться наверх