Читать книгу Ничего - Алексей Николаевич Евстафьев - Страница 15

I

Наступившим утром никто не привёз с фермы бутылок с молоком в замок Недосягаемых Умыслов. Мистер Жжуть, раздосадованный тем, что не выпил положенную порцию любимого напитка, чувствовал себя, словно не в своей тарелке. Помыслы были далеки от сосредоточенного чтения Пыльных Книг, фантазии проносились кривенькой пунктирной мимолётностью из одного мозгового полушария в другое. Особо красноречивым бурчанием сыпались проклятия в адрес ленивого кролика Слона, которого непременно следовало уволить с должности прямо сейчас. А потом зажарить и съесть.

Из привратницкой сообщили, что у ворот замка находится комендант местного военного гарнизона штабс-капитан Чахлык Невмырущый с супругой и сыночком. Штабс-капитан в свои редкие выходные дни обожал гулять на природе и водить семейство по гостям. Конечно, мистер Жжуть нисколько с ним не приятельствовал, но комендант был очень важной фигурой в губернии, и очень покладистой в смысле воровства с гарнизонных складов всяческой полезной техники. Благодаря ему, в подвалах и закутках замка Недосягаемых Умыслов, накопился неплохой оружейный арсенал.

Мистер Жжуть встретил гостей в небольшом обеденном зале, где спешно накрывали на стол расторопные служки.

– Вы как всегда очень вовремя пришли. – с вежливым ехидством проговорил мистер Жжуть. – Я как раз собирался подзакусить.

– Да разве?? – скорчила удивлённую мину штабс-капитанша Крамбамбуля, а маленький Белендряс – пацанёнок устойчивого желчного вида и юркого инстинкта, насчёт какой-либо выгоды – весело забубнил: – Мама, я хочу сладенького. Дяденька Жжуть меня всегда сладеньким угощает!..

Колдун быстро наколдовал кастрюльку с тирамису на десерт. Маленького Белендряса от одного запаха из кастрюльки сладостно затрясло, и он проворно вскочил на стул. Схватил сначала одну вилку, затем добавил к ней ложку, а затем попытался собрать у себя все прочие вилки, ложки и ножи со стола. Чахлык Невмырущый заботливо одёрнул сыночка, не без сожаления заметив, что у того только две руки и один рот. Маленький Белендряс грустно вздохнул.

За обедом разговор зашёл о внешней и внутренней политике, о достоинствах сегодняшних правителей, которые несомненно являются людьми честными и благородными, но в тоже время и слегка шельмоватыми. Мистер Жжуть важно провозглашал своё видение мироустройства, полагая, что всё живое на земле должно иметь некую единую связующую ниточку, держащуюся на клубочке в руках некоего самого выдающегося правителя. Главное, чтоб все, нанизанные на эту ниточку, служили ему верой и правдой, и постигали, что ничего, кроме заботливого утешения, для себя не получат.

– Можно ли это назвать специфическим альтруизмом народных масс? – поинтересовался штабс-капитан Чахлык Невмырущый.

– Пожалуй, что можно. – подумав, согласился колдун.

– А сами массы можно ли назвать заботливо-зачморенными? – продолжал любопытствовать штабс-капитан.

– И так тоже можно. – разрешил колдун.

– Славные времена настанут. – с пришибленной радостью всхлипнул штабс-капитан.

Случайно или не случайно штабс-капитанша Крамбамбуля упомянула в разговоре неких рыцарей, представляя их достойными воинами и прекрасными мужчинами. Она заметила, что ежели настанет для отечества трудная минута, то гражданам и гражданкам не придётся унывать, а найдётся на кого положиться. Штабс-капитан кислым бурчанием отреагировал на желание супруги положиться ещё на кого-либо, кроме мужа, и заявил, что институт рыцарства давно уходит в прошлое, что регулярная армия и флот способны решать любые тактические задачи максимально быстро и малой кровью. «Рыцари, правду говоря, циничны и не привязаны к каким-либо государственным ценностям. Они и оружием-то бряцают, большей частью, для внутреннего эротического удовлетворения. Однако, достаточной доблести некоторым рыцарям не занимать. Их есть за что уважать.»

– Это каких рыцарей вы уважать вздумали? – вздёрнул головой мистер Жжуть.

– Так сразу не скажу, надо повспоминать.

– Вот повспоминайте, пожалуйста.

– Да вот хотя бы рыцарь Филипок.

– А кто это такой? – схитрил мистер Жжуть, делая вид, что не понимает о ком идёт речь, хотя отлично знал про нашего доблестного рыцаря.

Чахлык Невмырущый с удовольствием принялся рассказывать о некоторых подвигах рыцаря Филипка, упирая на то, что сам в них не очень-то верит, но вот люди такое говорят. Заключил свои рассказы он несколько шкодливыми намёками на то, что колдунов рыцарь Филипок как-то особенно не выносит и регулярно задаёт им трёпку.

– Вас, конечно, это никак не касается. – учтиво поклонился в сторону мистера Жжуть штабс-капитан. – Вам этого засранца бояться не стоит. Куда ему до вас.

– Да я этого вашего Филипка и не боюсь. – отрезал мистер Жжуть. – Соплёй перешибу, уж извините за откровенность.

– Ну да. Вашей-то соплёй кого хочешь перешибить можно.

– Кстати спросить, где он сейчас обитает?.. Не навоевался ещё?

– Рыцарь-то?.. Да вот неподалёку тут, в деревеньке проживает. У приятеля своего.

– И нисколечко не удивлён. В здешних краях чуть ли не в каждой деревеньке проживает либо юродец либо психопат. Здесь рыцарю самое место.

Чахлык Невмырущый угодливо расхохотался.

– Позвольте с вами не согласиться. – с лёгкой обидой в голосе заговорила штабс-капитанша. – Я в детстве каждое лето проводила в деревне, у бабушки, и ни одного психопата не видела. Это супротивники из-за океана наговаривают на нашу губернию, а вы им отчего-то верите.

– Нет, матушка, странен наш народ. – заявил супруг, зацепив вилкой маринованный грибок. – Уж признай это, будь милостива.

– Да и признаю в какой-то мере. Но странность-то присуща каждому божьему созданию, и не обязательно ей потворствует психопатия. Просто, видимо так сложилось, что аутентичное мышление наших недругов не в состоянии воспринимать людей нестандартных и свободных. Всякого, кто на них не похож, дурачками выставляют. Желают переломить, перепрограммировать и даже уничтожить.

– Да что ты такое говоришь? – не успел проживать маринованный грибок штабс-капитан, испугавшись слов супруги.

– Ощущение, что борьба с нашим народом у заокеанских недругов начинается ещё в утробе материнской. – стояла на своём Крамбамбуля, не давая возможности супругу дожевать застрявший в глотке грибок. – Мутируют недруги даже с акта зачатия, после чего у зародыша отрастает ещё одна жопа, напоминающая по многим признакам голову.

– Матушка, про жопу-то ты зачем?.. тут же дети!.. – откашлялся штабс-капитан.

– Как же сказать про жопу, если других слов для неё не выдумано?

– Есть такие слова. Предостаточно.

– Да и жоп, вместо голов, тоже предостаточно. – вздохнул мистер Жжуть.

– Воспитывают людей с детства неправильно. – тщательно утёр салфеткой рот Чахлык Невмырущый. – Мы своего вон правильно воспитываем, и потому жаловаться не на что. Голова на месте головы, а жопа на месте жопы. Да, малыш?..

Белендряс согласно закивал головой.

– Всё от того, что у родителей пустота внутри. – сообщила штабс-капитанша. – Это ведь мы, присутствующие здесь, за столом, лучшие представители своего поколения, а ведь в массе своей люди пусты и легкомысленны. Выплёскивают свою ветреность на детей, отчего они и вырастают на базисе иррациональных восторгов. То дряни какой-то обожрутся, то пива обопьются, то чпокаться начинают чуть ли не с двенадцати лет.

– Да ладно? – заинтересованно стрельнул глазами штабс-капитан.

– Это мои такие наблюдения. Я не вездесуща и за всё вышесказанное не отвечаю.

– Впрочем, довольно с нас разговоров, приступим к десерту. Наш хозяин умеет угостить вкусненьким, такого бы кулинара к нам в гарнизон, на службу.

Штабс-капитан Чахлык Невмырущый положил на тарелку приличный кусок тирамису, разглядывая его с любовью аллигатора-сладкоежки. Отрезал от него крохотную частичку и проглотил, неспешно двигая челюстями, будто наедается тортом в последний раз. И внезапно пукнул, причём настолько подробно-протяжённо, что удивлённый маленький Белендряс подпрыгнул на стуле.

– Это вы зря. – нахмурился мистер Жжуть.

Штабс-капитанша Крамбамбуля одной рукой зажала ноздри, а другой брезгливо помахала перед носом:

– Ах, да разве так можно пукать?..

– Прости, матушка, не уследил. А чего такого-то?..

– Неприятно, милый. Тут люди за столом, и тут же пуканье твоё.

– Даже если немножко неприятно, так ведь, главное, негативных коннотаций избегать. – и ухом не повёл Чахлык Невмырущый. – Ты напрасно расстраиваешься: моё пуканье навсегда здесь не останется, а само выветрится. Надо только руками почаще махать и губами отдуваться. Смотрите, вот так! – и штабс-капитан скоренько замахал ладонями и ветрено задудел: – Изыди, изыди, дух нечистый!.. Родные мои, давайте все вместе будем руками махать, мне одному очень трудно справиться… Мистер Жжуть, присоединяйтесь к нам тоже!

Все усиленно принялись махать, поскольку понимали, что для себя же стараются. Мистер Жжуть, немного сбавив спеси, отмахивался с неожиданной резвостью, напоминающей эпилептические фортеля.

– Очень быстро руки устают, мне почти невмоготу. – пожаловалась штабс-капитанша Крамбамбуля.

– А у меня на губе прыщик вскочил. – показал Белендряс. – Я теперь не могу отдуваться, чтоб нутряной ветерок мимо прыщика дул.

– Нет-нет, делайте именно то, что я сказал: отдувайтесь и отмахивайтесь! – приказал Чахлык Невмырущый.

И вправду воздух немного очистился. Запах грибной солянки, приправленной свежей петрушкой, возвращал свою власть над застольем. Крамбамбуля освободила нос, вздохнула свободней.

– Всё равно какое-то жуликоватое головокружение в организме присутствует. – заметил мистер Жжуть.

– С непривычки. – посочувствовал Чахлык Невмырущый.

– Не хватало мне ещё и привыкать ко всякой дряни. Вы, штабс-капитан, пожалуй, из тех, которые уверены, что ко всему привыкнуть можно.

– А ко всему и можно. Посмотрите-ка на нашего сыночку, на Белендряса.

Белендряс, несмотря на прыщик на губе, выглядел очень довольным мальчиком. Перед ним лежал кусок тирамису нисколько не меньше, чем у папаши.

– Кабы я каждую минуту изо всех сил пукал, то мальчик бы к этому давно привык, и не было бы ничего удивительного. А тут всё практически в первый раз случилось, и мальчик уже собой занимается, на нас внимания не обращает.

– Мальчик, положим, не показатель. – буркнул мистер Жжуть. – Дети, они все такие.

– Ладно-ладно… Скажу только, что есть некоторые воспитанные люди, которые если и заметят нечто пикантное – хотя бы и пуканье – то вида не покажут, что заметили. Ведь как может приключиться в жизни: сейчас, совсем недавно, я пукнул, а вот уже сейчас, только что, и вы пукнете. Пути-то господние неисповедимы.