Читать книгу Хрустальный замок. Роман. Рассказы - Алексей Савченко - Страница 7
ХРУСТАЛЬНЫЙ ЗАМОК
Роман. Рассказы
КНИГА ПЕРВАЯ
Лишь бы Кристина узнала…
Оглавление– Я решил жениться, – объявил я маме.
Мама удивлённо подняла брови и, стараясь придать своему лицу серьёзное выражение, сказала:
– Я что-то не поняла, мой мальчик.
– Вернее, мы трое, Христо, Мило и я, решили жениться.
– Не может быть, – еле выговорила мама, давясь от смеха. – На ком же?
– На сестре Рути.
– Втроём?
– Да, втроём. Только… мне надо выяснить одно дело…
– Какое, мальчик?
Я замялся.
– Как сделать, чтобы… это… ну, чтобы ребёночка не было?
И я застыл с раскрытым ртом.
– Чтобы в последний раз, – сказала мама рассерженно, – ты был на улице. Всё! Я запрещаю тебе водиться с этими испорченными мальчишками! И смотри у меня! Не послушаешься – пойдёшь «в гости к мышам»!
Я стоял как убитый. Это было страшно – не ходить на улицу, лишиться таких друзей, как Христо, Мило, Рути, не видеть Кристины. Особенно последнее. И потом назавтра предстояла ответственейшая битва с мальчишками соседнего квартала. Ходили слухи, будто сам Рауф со своей группой примкнул к ним. Что делать? Как истолкуют моё отсутствие? Трус, скажут все, трус и предатель. Тут я не выдержал и заревел во весь голос.
– Прекрати сейчас же! – сказала мама.
– Пойду! Пойду на улицу! – твердил я, захлёбываясь.
– Ах, ты ещё и кричишь? Ну-ка, проходи, быстро!
Строгой и неуступчивой была моя мама, и её «проходи, быстро!» значило, что мне надо проследовать в наш дровяник, «в гости к мышам». Ужаснее ничего не могло быть. Я панически боялся этих визитов к мышам.
– Нет, мамочка, – заревел я ещё сильнее, – прости меня…
– Пойдёшь ещё на улицу? Пойдёшь?
– Да… да… да-а-а…
– Скажите, какой упрямый! Ну-ка, проходи, быстро!
И потащила меня в дровяник, втолкнула и заперла на замок.
– Мамочка, хорошая моя, любимая, – взмолился я в ужасе, – выпусти меня, мамусенька, не пойду больше на улицу, открой дверь…
Долго я призывал маму сжалиться надо мной, под конец устал, замолчал и, не обнаружив мышей, почувствовал даже некоторое удовлетворение при мысли о том, как жестоко я наказан.
О, что это была за сладкая боль во имя чистейшей, невинной детской любви! Сколько слёз было пролито в далёкие безмятежные дни моего детства. Пройдут годы, и Кристина, подобно героиням виденных нами фильмов, узнает обо всём этом, узнает о наших мучениях… Лишь бы узнала, лишь бы она узнала, даже если не пойдёт за меня замуж…
– Ах, Кристина, Кристина…
