Читать книгу Записки военного музыканта. Полная версия - Алена Шенк - Страница 5

Это знаменательное для меня событие, произошло как то совсем незапланированно. Когда мне было почти 6 лет, мне в руки попался букварь. Я с большим интересом рассматривал в нем картинки и обратил внимание, что у каждого красочного рисунки стоят буквы. Внимательно я рассматривал и рисунки, и буквы, и понемногу начал это сопоставлять и для правильности своих соображений, поминутно подбегал к матери и уточнял: "Мама, это буква А, а это буква Д, а это какая буква?" – показывал я на рисунок иголки, сквозь ушко которой была протянута нитка. Таким образом, я запомнил всё буквы. Затем потихоньку стал составлять слога. Теперь, конечно, я не помню, что я составил раньше: "Шу-ра" или "ра-ма", и потом дальше "Шу-ра мы-ла ра-му" или "Маша ела ка-шу" – это уже детали, но только вдруг услышал громкий голос матери: "Антон! Иди скорей посмотри, наш Генка научился читать!" Как и многие матери в подобных ситуациях, она решила, что её ребёнок вундеркинд. И хотя мне казалось, что ничего особенного не произошло, ко мне , в этот момент, было обращено особое внимание. Отец внимательно послушал мои с трудом "рождаемые" слога, несколько раз тыкал пальцем в букварь, говоря при этом: "Прочти это, а ну прочти вот это", – а затем, погладив меня по голове, сказал: "Молодец!" Затем ещё несколько секунд постоял около меня и, ещё раз погладив меня по голове, пошёл продолжать работу. В этот день только и было разговору о том, что "наш Генка научился читать". Кто только в этот день не просил меня почитать. Я охотно выполнял все просьбы, причём делал это с большим удовольствием. И хотя в ту пору мне вот-вот должно было исполниться 6 лет, было решено отдать меня в частную школу. Таковые, в те давние времена имелись, чтобы, минуя приходскую школу, подготовиться к городской гимназии. Уже на следующее лето я сдавал экзамены в приготовительный класс гимназии. Не помню полный процесс сдачи экзаменов, но сдача экзаменов по русскому языку осталась у меня в памяти на всю жизнь. За несколько дней до экзаменов, я охрип от лёгкой простуды. Как бы громко я не старался говорить, разобрать и понять меня было очень трудно. Когда председатель приёмной комиссии спросил "Как твое имя и фамилия, мальчик?" Я, как мне показалось, громко ответил: "Гена Шаркин!" "Повтори погромче", – попросила одна из женщин, сидевших в комиссии, но когда все поняли, что громче я сказать не могу, то попросили меня прочитать какое-нибудь стихотворение. Почувствовав, что я со своей хрипотой не сумею толком что-либо рассказать, я растерялся, покраснел и вместо подготовленного стиха решил рассказать что-нибудь покороче и неожиданно даже для себя выпалил:

В лесу стоит избушка,

А в ней живёт старушка,

Три дня она не ела,

А нам какое дело!

Всё это было сказано тихо и с хрипотой в голосе, но неожиданно все очень громко рассмеялись. Потом меня попросили немного почитать. От волнения и сознания того, что с таким голосом мне ничего не суметь, я заплакал. Одна из женщин, членов комиссии подошла ко мне и тихо сказала: "Ничего, дорогой, ты ещё маленький, вот подрастёшь и на будущий год придёшь, и всё сдашь на "отлично". Подвёл тогда не только голос, для гимназии, даже для приготовительного класса, я ещё не дорос. Туда в, основном, поступали дети 8-9 лет, а мне в тот год не было и семи. Так что Филиппок из меня не получился. Зато на следующий год, как и предсказала женщина из комиссии, я прошёл через все экзамены только на 4 и 5 и стал “приготовишкой”!